Филипп взглянул на дочь.
– Я думаю, тебе надо ехать.
Стеклянный мир Розалин разлетелся вдребезги.
Сглотнув, она произнесла:
– Значит, мне придется бросить школу. Оставить тебя и своих друзей. Из-за какого-то сна?
Филипп ответил:
– Я поеду с тобой. Все организую и возьму проверенных людей. Я не позволю, чтобы ты была одна!
– А что я там буду делать? – опомнилась Розалин. – Бегать по улицам в поисках работорговцев?
Она вскочила со стула так резко, что он опрокинулся. Подготовка к поступлению в Лэмбридж стремительно летела к чертям собачьим!
– А как же мои планы? – вскричала Розалин. – Вы с мамой может и хотели бороться с рабством и даже пожертвовать ради этого всем! Но я не хочу! Я ничего не желаю об этом знать! Я не поеду в Лэмпшир!
Филипп тоже встал.
– Успокойся, Роззи! Все будет в порядке.
– В порядке? – Розалин душили злые слезы. – Мою маму убил работорговец! И поэтому мне придется загубить свою жизнь! Ничего не будет в порядке!
Филипп очутился рядом и прижал ее к себе.
– Я понимаю, дорогая. Такое нелегко узнать.
Розалин всхлипнула, как обиженная пятилетка.
– Как это может быть правдой, папа? – глухо проговорила она.
– Не знаю, Роззи, – ответил Филипп, обнимая ее дрожащими руками. – Я не знаю…
Глава 2. Отец
За окном проходил урок физкультуры. Девочки в одинаковых нелепо широких штанах до колен делали наклоны и приседания, повторяя за суровой женщиной в таком же наряде. Подобный компромисс между женским и мужским костюмом всегда казался Розалин ужасным: некрасиво и неудобно. В отличие от этого убожества, ее спортивная форма для фехтования, сшитая на заказ по образцу мужской, действительно давала свободу движений.
Но сейчас, наблюдая сквозь стекло, как одна из учениц то и дело поправляет сползающий из-под штанины чулок, Розалин думала вовсе не о костюмах.
Мир вокруг больше не будет таким, каким она его знала. В то время, как самой большой проблемой этих девочек остаются сползающие чулки и хорошие оценки, где-то в Суинчестере есть совсем другие девочки, которые могут только мечтать о школе…
В свете новой информации стало понятным, почему отец с пеленок научил ее стрелять из револьвера, а Джон периодически устраивал ей тренировки по самообороне. И когда Розалин выбрала в качестве спортивных занятий фехтование, отец, разумеется, ее поддержал… Хотела она того или нет, вся ее жизнь теперь выглядела иначе.
– Вы уже решили уравнение, мисс Клиффорд? – прервал размышления Розалин отрывистый голос.
Она отвела взгляд от окна. Перед ней возникло круглое лицо миссис Резерфорд. На нем читалось недоумение, ведь обычно на алгебре Розалин ловила каждое учительское слово и задавала дополнительные вопросы, а не считала ворон.
– Еще нет, миссис Резерфорд, – ответила Розалин.
– Так приступайте!
Принявшись за уравнение, Розалин с грустью осознала, что школьные задания ее в последнее время не интересуют. Все, что составляло ее жизнь раньше, вдруг поблекло и потеряло смысл.
С решением о поездке Розалин не торопилась. И чем больше времени проходило, тем более странной выглядела эта затея: бросить все и отправиться на другой конец страны, где у нее не было ни знакомых, ни жилья, ни определенных планов. Будто на вокзале к ней подойдет какой-нибудь джентльмен и скажет: «Не желаешь ли возглавить нашу подпольную организацию, Роззи?»
И к чему эта спешка? Она окончит школу, а потом уже определится с тем, что делать дальше. Она гораздо больше поможет людям, если будет психологом, чем охотником за работорговцами.
Звон колокола возвестил окончание урока, и Розалин с раздражением поняла, что с уравнением так и не справилась. Но не успела она захлопнуть тетрадь, как к ней подскочила Кара:
– Так что ты решила насчет Лэмпшира?
Тетрадь полетела на пол.
– Что? – выдохнула Розалин.
Она ни единой живой душе, кроме отца, не рассказывала про сон!
– Пикник, Роззи! – щебетала подруга. – Папа сказал, что отвезет нас в Вестершир, скорее всего рядом с Гилденом, там сейчас так красиво! Только бы погода не испортилась!
– Вестершир? – тупо повторила Розалин.
– Ну да! – радостно подпрыгивала Кара. – Так ты поедешь или нет?
– Да, конечно! – ответила Розалин и полезла под парту в поисках тетради, пытаясь скрыть свое замешательство. Она готова была поклясться, что Каролина сказала: «Лэмпшир»!
***
Подруги быстро заметили, что Розалин сама не своя, но она не хотела обсуждать с ними ни сон, ни прошлое родителей, поэтому наврала, что ее тревожит поступление в Лэмбридж.
И вскоре оно действительно стало ее тревожить. Ее задумчивость стоила ей снижения баллов по алгебре и биологии. Когда через неделю Розалин подошла на перемене к доске с табелем успеваемости, ее бросило в жар: ее законное первое место заняла выскочка Аннет Фишер!
Руки Розалин сами собой сжались в кулаки. Конечно, это глупость, и злиться она могла только на себя, но пигалице Аннет лучше сейчас не попадаться ей на глаза! Справившись с собой, Розалин собралась вернуться в класс, как вдруг взгляд ее упал на висящую рядом школьную газету. Ее зацепило слово «Лэмпшир». Розалин прочла:
«Школа «Вариотт» с радостью сообщает об открытии в этом году филиала в городе Суинчестер округа Лэмпшир. Филиал расположился в старинном особняке прошлого века, где ученицам будет обеспечен полный пансион. Первые ученицы уже заняли свои комнаты, но из-за ремонтных работ начало занятий отложено до 1 октября».
Розалин так и замерла, забыв об Аннет. Филиал в Лэмпшире! А что, если это знак?
Она раздраженно тряхнула головой. Что за чепуха? Просто совпадение. Проекция в духе доктора Фрейда. Когда долго думаешь о чем-то, мозг выхватывает из реальности только ту информацию, которая соответствует навязчивой идее, делая ее еще более навязчивой.
– Роззи, ты чего застыла? – подошла Кэти. – Ох, ты увидела табель? Ну знаешь, Аннет наверху не удержится.
– Вообще-то я читаю заметку о филиале в Лэмпшире, – ровным голосом ответила Розалин. – Ты знала, что наша школа открыла там отделение?
– Нет, – ответила подруга, подходя к газете поближе. – Но нам-то какая разница? Лэмпшир за тысячу километров отсюда!
– За четыре тысячи километров, – поправила ее Розалин.
Но Кэти уже утратила интерес к заметке.
– Ты сделала задание по латыни? Покажи, как ты перевела стихотворение! Пожалуйста!
Розалин вздохнула и принялась вынимать из сумки тетради.
***
– Наши партнеры из Лэмпшира не желают принимать ваши условия, мистер Клиффорд, – говорил усатый джентльмен за обеденным столом.
Розалин вздрогнула и уронила вилку.
К счастью, сэр Корнелл Уорт, глава железнодорожной компании, не обращал на нее внимания, горячо обсуждая с отцом какую-то сделку.
– Корнелл, – чуть улыбнулся Филипп. – Ты же знаешь, чего они хотят. Нам придется пожертвовать частью акций, чтобы они убедились в серьезности наших намерений.
– Но, Филипп, акции на дороге не валяются! Нельзя же просто…
– Сделаем, как я сказал! – отрезал Филипп. – Доуширские связи очень важны!
Розалин поняла, что ослышалась: они говорили о Доушире. Но легче не стало.
Извинившись, она вышла из-за стола.
Розалин отправилась в сад. Уже стемнело, и ровные дорожки были освещены фонарями. Несмотря на труды садовника, их усыпали желтые листья. Розалин пошла по одной из них и, подняв голову к небу, постаралась разглядеть звезды. В давние времена они указывали путь путешественникам. Но звезды прятались за облаками, лишь изредка подмигивая в рваные проплешины неба.
Уже три недели с того злополучного сна ей повсюду мерещится одно: Лэмпшир, Лэмпшир, Лэмпшир… В учебниках, в магазинах, в разговорах, даже в записках подруг! Когда она меньше всего ожидала, напоминание о сне выпрыгивало на нее, выбивая почву из-под ног. Так не может больше продолжаться!
За спиной зашуршали листья – Джон всегда следовал за ней, куда бы она ни пошла. Розалин обернулась.
– У вас все в порядке, мисс? – спросил он.
Этот могучий великан с лицом бывалого воина охранял ее с самого младенчества. Розалин видела его досье. Сейчас Джону Грину было сорок лет, у него за плечами военная служба, а судя по некоторым пробелам в карьере – и служба в разведке. Отец говорил, что Джон прекрасно владеет оружием и приемами уличного боя. К счастью, Розалин никогда не доводилось проверить эти его качества на практике.
Зато она могла ему доверять. По-настоящему. С подругами она могла обсудить запрещенные родителями любовные романчики, с отцом – любые свои идеи, зная, что он поддержит ее. Но в случае настоящей опасности опоры лучше Джона ей не найти.
– Ты поедешь со мной в Суинчестер, Джон? – неожиданно спросила Розалин.
Если он и удивился, то вида не подал.
– Конечно же, мисс.
– Отец не должен ничего знать, – продолжала она. – Иначе он отправится со мной, а он не должен. Его место здесь.
Филипп ни за что не отпустит ее одну. Конечно, он все равно сможет найти ее. Но когда она уже будет на месте, ей легче будет убедить его в правильности своего решения.
– Купи билеты на поезд на воскресенье, – сказала Розалин. – И еще мне понадобятся фальшивые документы.
– Фальшивые документы? – удивленно переспросил Джон.
– Я же дочь мэра Ньювасла! Нельзя, чтобы об этом узнал кто-то за его пределами! – тряхнула головой Розалин. – Ты сможешь это организовать?
Телохранитель задумчиво умолк, а через минуту спросил:
– А можно узнать, зачем вы едете, мисс? Это же не из-за молодого человека?
– Молодого человека? – усмехнулась Розалин. – Нет! Сейчас молодые люди волнуют меня в последнюю очередь!
Джон подумал еще немного.
– Я все организую, мисс, – наконец произнес он.
– Прекрасно!
Она двинулась к дому. Телохранитель следовал за ней.
– Ты веришь в знаки, Джон? – уже на крыльце обернулась к нему Розалин.
– Нет, мисс, – улыбнулся он.
– И я не верю! – сказала она. – Но иногда они очень настойчивы! Я просто не могу спокойно жить дальше, так и не узнав, куда они меня приведут. Что-то случится в Лэмпшире, и я должна узнать, что.
Джон перестал улыбаться.
– Но почему Лэмпшир, мисс? – поинтересовался он.
– Мне приснился сон, – неуверенно взглянула на него Розалин. – Не считай меня дурой. Это был очень странный сон.
Но, судя по его серьезному лицу, Джон не считал ее дурой.
– Я понимаю, мисс, – сказал он.
Его слова поставили точку в этом вопросе. На душе у Розалин вдруг стало так легко! Она словно вытащила занозу, не дававшую ей покоя три недели. Ни за что она не призналась бы, как ей страшно. Но теперь, когда решение принято, что бы ни случилось, можно считать это приключением.
***
В возникшей тишине часы противно тикали, мешая Розалин быть собранной и твердой.
– Значит, вы хотите перевестись в наш филиал в Суинчестере, мисс Клиффорд? – наконец нарушила молчание мадам Голденблад, изумленно подняв бровь.
При этом ее монокль едва не выпал из второго глаза.
– Совершенно верно, – отозвалась Розалин.
Сердце ее бешено колотилось, но внешне она была само спокойствие. Только бы директор не позвонила отцу!
