Вепри
Евгений Евгеньевич Ермошко
Как давно вы слышали о язычестве? О древних богах и культах, в которые верили и которых чтили наши предки? О жертвоприношениях и таинственных ритуалах? Что если в некоторых глухих и позабытых деревнях все вышесказанное до сих пор еще присутствует? А вдруг так окажется, что их вера не так уж и пуста? Хотели бы вы приехать в одно из таких мест, узнав о смерти брата, которого не видели с самого детства, и выяснить, что ваши семейные узы связаны не только кровью, но и древним языческим проклятием?
Евгений Ермошко
Вепри
Пролог
Холодный порыв ветра бросил мелкую морось в лицо, тех кто собрался возле выцветшего деревянного забора. Дом, на который они все смотрели, поражал своей древностью настолько, что казалось, еще немного, и он провалится под землю, оказавшись там, где ему самое место, – в пылающей преисподней. Слева от тропинки, ведущей к деревянной двери, росли две заброшенные яблони. Уже давно на них ничего не росло, зато ворон они стягивали целыми стаями. Их маленькие черные глазки жадно изучали собравшихся зевак, о чем-то едва слышно перешептывающихся между собой. В другой стороне двора стояло пять древних идолов, образующих круг вокруг потухшего пепелища. Никто из присутствующих не знал, сколько им лет. Даже те, кто жил испокон веков в Вепрях, не смогли бы никогда ответить на этот вопрос. Все они как один утверждали, что языческие столбы – это наследие предков, выбравших когда-то давно это место своим поселением.
– Не знаю, как у вас, а у меня мурашки по коже каждый раз, когда я прохожу мимо, – произнесла Мария, перекрестившись три раза.
– Нет. Бог здесь не поможет. Да и дьявол ее забирать не хочет. – Вокруг больших темных глаз отца Нестора лежала печать зрелости. В его монотонном голосе, как бы он ни пытался скрыть, все равно проскальзывали нотки волнения и страха.
Женщина, услышавшая его слова, еще три раза нарисовала в воздухе крест и про себя помолилась. Ее дом стоял ближе всех, и хоть расстояние между ними было довольно существенное, он все равно неким таинственным образом давил на нее своим присутствием. Сразу за ним виднелась кромка Волчьего леса. За исключением самой Веданы, благодаря которой все здесь и собрались, в него никто не заходил.
Мария снова повернулась к остальным и заговорила:
– Этой ночью я слышала, как она кричала.
– И не одна ты, – отозвалась девушка в коричневом платке и длинном платье. – Уверена, вы все не могли уснуть от ее стонов.
– За всех отвечать не буду, – заявил тучный мужчина, с пучком волос за ушами, – но до рассвета я сидел с заряженным ружьем возле окна.
– Как долго она еще собирается умирать? – не выдержал глава деревни. – И родня никак не приедет, хотя обещали же.
– А вдруг она уже? – спросила Мария.
– Ну так сходи и посмотри!
От услышанного женщина ахнула и даже немного побелела.
– Еще чего? Ты здесь старший, Виктор, вот и иди.
– Нет. Будем ждать родню. – Глава деревни приподнял руку и посмотрел на часы. – У них еще есть время.
Все снова уставились на деревянный дом, пытаясь увидеть в нем хоть что-то, от чего вся деревня не могла уснуть уже третью ночь подряд. Но, кроме того, что несколько ворон почти одновременно издали протяжное карканье, перелетев с дерева на кромку крыши, ничего примечательного снова не произошло.
– А если нет? – прервал тишину Алексей. – Что, если никто из них так и не приедет?
– Тогда кому-то придется идти туда вместо них. Думаю, правильно, если отправится Нестор. Кто, как не он, защищен божьей силой.
Глаза священника округлились, а сам он скорчил обиженную мину.
– Как бы там ни было, если она умерла, мы должны это знать, – вставил Виктор, тяжело взглянув на Нестора.
– Христа ради! Делайте что хотите, но я туда не пойду. Я всего лишь священник, а не дежурный врач. Могу отпеть, отпустить грехи, но определять признаки жизни не умею.
Все стоявшие возле забора знали друг друга с самого детства. И Нестор среди них не был исключением. Добряк, благодетель и тихоня, но никогда храбрец и герой. Конечно, все понимали, что он туда не пойдет, хоть и надежда таилась до последнего. В центре внимания снова оказался Виктор. Он глава, ему и решать. Испытующий взгляд последнего стал оценивающе скользить по присутствующим. Алексей отрицательно покачал головой, а Нестор нервно перекрестился, все остальные замерли в напряженном ожидании.
– Там кто-то идет, – отвлекла собравшихся Мария, указав на грунтовую дорогу, спускающуюся с пологого заросшего холма.
Вдалеке и вправду показались четыре силуэта. Среди них один был высокий и принадлежал женщине, остальные три заметно уступали в росте и едва поспевали за ней.
– Неужели все-таки приехала? – произнес вслух Виктор.
– Дай Бог, – подхватил Нестор.
Оглушительный раскат грома заглушил последнее слово священника и заставил встрепенуться ворон, резко взлетевших вверх. С востока на деревню надвигалась тяжелая черная туча, застилающая весь горизонт. Опережающие ее совсем на немного, чужаки ускорили шаг.
– Ты скажешь им, Виктор? – неожиданно спросила Мария.
Задумавшись на несколько секунд, мужчина собрался с мыслями и, подтянув очки, ответил скорее сам себе, чем ждущей ответа женщине:
– Не думаю, что это хорошая мысль.
– Он прав, – поддержал Алексей, – Не стоит их пугать. К тому же это их кровь. Пусть и расхлебывают сами.
– Виктор, – испуганно обратился Нестор, – кажется, с ней ее дети.
– Ведана должна сделать выбор. Если нет, сам знаешь, что начнется.
Женщина, одетая в черные брюки и скромный шерстяной свитер, подошла слишком близко, чем ненавязчиво принудила замолчать всех собравшихся жителей деревни. К тому же вспышка молнии осветила небо настолько ярко, что заставила их ненадолго оторвать взгляд от чужаков.
– Марина Андреевна, если не ошибаюсь? – поинтересовался Виктор.
Без каких-либо сомнений мужчина, задавший вопрос, уже знал ответ на него. Прошло много лет, после того как она вышла замуж и уехала в город, но никто не забыл юную красавицу с белоснежной лучезарной улыбкой и немного курносым носом. С годами она стала старше, но присущие ей черты никуда не делись.
– Не ошиблись, – строго ответила женщина, оглядев всех присутствующих. – Что с мамой?
– Надеюсь, с вашим приездом ей станет лучше, – попытался солгать Виктор, но вранье никогда не было его коньком, и поэтому прозвучавшие слова показались фальшивыми даже детям, стоящим рядом, отчего они переглянулись и спрятались за мать.
Очередной разряд молнии озарил небо, а раздавшийся сразу пушечный гром заставил обернуться молодую мать. Плотная стена ливня добралась до края деревни и устрашающе продолжала двигаться дальше.
– Мы, я думаю, пойдем, Марина Андреевна. Все же хочу сказать, что, если вам что-нибудь понадобится, без каких-либо колебаний обращайтесь. Мой дом первый на развилке, но уверен, вы его еще не забыли.
– Уже? – иронично спросила женщина. – Может, все же зайдете? Хотя бы чая попить.
Она знала, почему все они собрались возле забора. Ее мать была ведьмой. По крайней мере, так считали в деревне, в которой она провела все свое детство. Многие их избегали, другие приходили с подарками, но все они боялись ее мать до трясущихся коленей. В том числе и она. Уехав из дома больше пятнадцати лет назад, Марина на какое-то время совсем забыла о том, что когда-то жила в Вепрях. Мать никогда не отвечала на ее письма, и вскоре она перестала их отправлять. Город, работа, муж, а потом и дети заполнили все ее время, и прошлая жизнь как будто испарилась, оставшись лишь в мрачных и тревожных воспоминаниях. Между тем года шли, и она понимала, что когда-нибудь этот телефонный звонок неминуемо раздастся и снова заставит ее вернуться обратно.
Нестор, стоявший позади Виктора, не сводил глаз с двух мальчиков и девочки, прижавшейся к ноге Марины. Его переполняли угрызения совести, а дрожащие руки без конца трогали свисающий с шеи крест. Он слуга Божий и обязан их предупредить, даже если все остальные его осудят после этого. Она не знает, как сильно изменилась ее мать за время ее отсутствия. Порыв ветра раздул светлые волосы дочери Марины, закрыв полностью ее лицо. Священник вытянул ногу и попытался стать впереди Виктора, но тут же ощутил тяжелую руку Алексея на своем плече.
– Нам пора, Нестор. Все в руках Божьих, – прошептал он, подтянув его к себе.
Так и не дождавшись ответа, женщина с детьми вошла во двор, прошла по полузаросшей тропинке и, открыв незапертую дверь, скрылась внутри старого дома. Никто из них не сдвинулся с места. Все они ждали.
С каждой минутой дождь продолжал усиливаться, пока не перешел в настоящий ливень. Виктор скрестил руки на груди и смотрел, как в окне единственная свеча отбрасывала причудливые тени. Сильный ветер выл, как раненое животное, обдувая всех холодными порывами. Когда свет от свечи добрался до последней комнаты, Нестор услышал крики. Он мог бы уверить себя, что все это лишь проделки стихии, но его совесть беспощадно пожирала его изнутри. Собравшись с силами, он оттолкнул Виктора и бросился к дому, но не смог сделать и нескольких шагов.
Вспышка молнии ударила прямо в один из языческих идолов, заставив всех упасть на землю. Поддавшись панике, Мария проползла по луже несколько метров, затем поднялась и с ужасом на лице бросилась прочь. Не прошло и секунды, как ее примеру последовал Виктор, а потом бросились и все остальные. Единственным исключением по воле судьбы оказался священник, пока все еще лежащий без сознания во дворе дома.
Очнувшись, Нестор увидел, как вороны заполонили все пространство над крышей. Оглушившая его молния разожгла старое пепелище, каким-то невероятным образом продолжающее гореть даже под сильным грозовым ливнем. Он мог поклясться, что древние идолы, освещенные огнем, стояли совсем иначе. Теперь своими высеченными кровожадными глазами они смотрели прямо на него.
Перевернувшись на живот, Нестор пополз обратно к забору. Его белый воротничок полностью промок, а ряса перепачкалась в грязи и порвалась. Но внешний вид его сейчас заботил меньше всего. Он хотел как можно быстрее скрыться от всей жуткой дьявольщины, что творилась с этим проклятым домом позади него, добраться до храма, разжечь повсюду свечи и без конца молиться, молиться и еще раз молиться. Всего каких-то несколько метров, и у него получится сбежать и оставить весь этот разгулявшийся ужас позади. И он больше никогда не будет вспоминать эту ночь. Кто бы что про него ни говорил, пусть знают – он сильный, и он справился, а бесы не смогли до него добраться. Болтающаяся от порывов ветра калитка уже висела так рядом, что до нее можно было дотянуться. Священник протянул руку, но тут же ощутил, как что-то сильное, нечеловеческое схватило его ноги и сжало их до нестерпимой боли. Его глаза округлись, а тело, словно чужое, перестало слушаться. Так с ним случалось всегда, когда страх полностью подчинял его разум. Теперь все, что он мог, – это лишь с содроганием смотреть, как забор отдаляется все дальше и дальше, как и его последняя надежда.
Глава 1
Спустя тридцать восемь лет.
Бирюзовый «форд» снизил скорость и свернул с хорошей асфальтовой дороги на разбитую грунтовку. Сергей посмотрел на навигатор в почти разряженном телефоне и недовольно сморщил губы. До Вепрей, где в ближайшие дни должны были состояться похороны, ехать оставалось около получаса. Ближе к вечеру незапланированная, вынужденная поездка изрядно всех измотала и заставила отрешенно смотреть в окно машины, где за стеклами все так же простирались бесконечно зеленые поля и густые непроходимые леса. Вместе с семьей они выехали из Твери еще после обеда и хотели успеть попасть в незнакомую деревню еще до темноты. Но из-за разбитого дорожного полотна Сергей никак не мог набрать обороты и разогнать машину. Едва он переключался на третью передачу, как тут же влетал в яму или наезжал на гребенку. Каждый раз, когда он это делал, боковым зрением он чувствовал, как сидящая рядом жена просверливает в нем отверстия.
– Сергей, ты можешь ехать тише? Я же просила! Или ты хочешь разбить машину и оставить нас инвалидами? – недовольно прокомментировала Ангелина.
Когда-то он считал ее настоящим ангелом, изменившим его жизнь в лучшую сторону, но спустя годы все поменялось. В какой именно момент это произошло и почему, он не знал. Зато теперь стоило ему лишь сказать даже самое безобидное слово, которое ей могло не понравиться, как она тут же это подхватывала и бесконечно обсуждала часами, днями и даже неделями. Жена в буквальном смысле забиралась ему в голову и перебирала в ней все плохо функционирующие шестеренки, гайки и рычаги его разума, выстраивая их в нужном для себя порядке. Сергей так просто не сдавался. Он доказывал свою мужскую точку зрения, пытался найти компромисс и даже предлагал пойти к психологу. Но все это в лучшем случае приводило лишь к тому, что они не разговаривали часами, сутками и даже неделями. В худшем – к скандалам и дракам. Потом он все равно сдавался и извинялся, признавая полностью свою вину. Просил прощения за каждое сказанное им слово. Пусть даже перед этим он слышал десятки грязных оскорблений и унижений. Много раз он хотел бросить все и сбежать к чертям поросячьим куда-нибудь на край света, где бы она точно не смогла никогда его найти. Но всегда останавливался. Не потому, что у него не хватало мужского духа. А потому, что слишком сильно привязался к детям и уже не видел свою жизнь без них. К ним жена относилась совсем по-другому, с нежностью и с заботой. Как бы там ни было, он верил, что у них все наладится и их дети вырастут в полноценной семье.
– Пап, ну скоро уже? – раздался звонкий и мелодичный голос Оли. Ее добрая, смазливая мордашка появилась между сидений и уставилась в телефон на держателе.
Сергей взглянул на улыбку дочери, и на его щеках появились ямочки, отчего лицо сразу стало менее напряженным и вымотанным. Настоящая отрада папы. Всего семь лет, а такая умничка.
– Гоголевку проехали, дочь, Вепри, можно сказать, уже на горизонте.
– Оль, сколько раз говорить – не отвлекай отца за рулем, – уставшим и в то же время строгим голосом отдернула ее Ангелина. – Я не знаю, куда мы едем, но, по-моему, по такой дороге можно приехать только в ад.
По обочинам дороги пошла, извиваясь, густая сорная трава, уступавшая лишь огромному кроваво-красному боярышнику. Вдалеке, как и прежде, виднелись необъятные зеленые луга, залитые потоками уходящего солнца. Очень удивительным и необыкновенным смотрелся разросшийся одинокий дуб посреди расстелившейся, как ковер, травы. Даже воздух здесь был необыкновенный. В отличие от городского, он бодрил и благоухал. Конечно, похороны брата вызывали скорбь и печаль. Но так приятно было оказаться совсем далеко от дома, работы и ежедневных наскучивших забот.
Глеб умер минувшей ночью. От этих мыслей Сергей сдвинул брови и тяжело насупил лицо. Ему было всего сорок восемь лет. Как же давно они не виделись? Да без каких-либо сомнений можно сказать – целую вечность. Неожиданно он поймал себя на мысли, что в последний раз это случилось в день его совершеннолетия. Затем он пропал и больше никогда не возвращался домой. Брат вышел на связь только спустя несколько лет, позвонив ему посреди ночи. Сергей мало что понимал в его пьяном неразборчивом бормотании. Какие-то злые духи, жертвоприношения и еще куча несуразной ереси, не поддающейся рациональному пониманию. Сергей ответил на все это, что им обязательно надо поговорить, но только когда он протрезвеет, и попросил его перезвонить завтра вечером. Прошли дни, но телефон молчал. На следующих выходных он набрал ему сам – женский голос, раздавшийся на другом конце трубки, сказал, что абонент с таким номером не существует. Чуть позже он узнал, что той ночью Глеб звонил и сестре. Но зачем и что он пытался до них донести, никто так и не понял. Спустя время все забыли об этом звонке и стали жить дальше.
– Ну, долго еще? – вытянув губы, как утка, и скрестив руки на груди, недовольно спросил Даня.
Его сын взял полностью черты лица матери, а местами даже и ее склочный, истеричный характер. Сергею не нравилось, что много времени он проводил за компьютером или в телефоне. Он пытался затянуть его в спорт, покупал абонемент в бассейн и отводил в самые разнообразные секции, но чем сильнее он давил на него, тем больше Даня отстранялся, погружаясь все больше в виртуальный мир.
– Почти приехали, – ответил Сергей.
Машина, пытаясь объехать булыжник на правом краю дороги, въехала в лужу и проскребла днищем по земле. Сергей прошипел и снова включил вторую.
– Уехать бы еще отсюда, – уткнувшись в окно, мрачно произнесла Ангелина.
«Как же ты только забыла сказать – я же тебе говорила».
Дорога действительно с каждым километром становилась все хуже и хуже, и как бы Сергей ни пытался, но до темноты добраться до деревни у него уже никак не выходило. Сумерки все быстрее спускались, темными красками сгущаясь вдоль линии горизонта. Семь часов за рулем сказывались на его теле, усталость постепенно накапливалась. Хотелось как можно быстрее выйти из машины и наконец распрямить затекшие ноги.
– Давно вы созванивались с сестрой? Я имею в виду до того, как он умер, – спросила жена.
Сергей почесал за ухом. В последние время они мало общались. Вероника жила в другом городе, и с каждым годом общих тем находилось все меньше.
– Наверно, около полугода. Она звонила, хвасталась. На работе ее повысили. Кажется, даже перевели на руководящую должность. – В его словах звучали нотки гордости и похвалы.
– Хоть кто-то в вашей семье добивается успехов, – тяжело вздохнув, процедила жена.
Покачав головой, Сергей ничего не ответил. Ему похвастаться было нечем уже долгие годы. Зарплата чуть выше среднего, а о работе иной раз лучше и промолчать. Карьерный рост? Кто повысит таксиста? Да и зачем? Денег больше от этого не станет.
– Надеюсь, похороны она возьмет на себя, – никак не унималась Ангелина. – Думаю, денег у нее хватает и, как нам, ей не приходится экономить даже на еде.
Сергей бросил взгляд на бардачок. Отложенные деньги лежали в сервисной книжке, спрятанные между страниц. Жена, конечно, о них ничего не знала. Потому и ходила еще без нового шарфика или модного худи. Мало-помалу он откладывал на черный день и копил. Кто знает, что может завтра случиться? Машина сломается или брат умрет? Сестра, конечно, в бедности никогда не жила, но и сваливать на нее все расходы было совсем неправильно. Тем более как это будет выглядеть?
– Думаешь, она уже приехала? – так и не дождавшись ответа, спросила жена.
Раздавшийся телефонный звонок прервал их разговор, заставив перевести внимание на появившуюся надпись на мониторе смартфона, где вместо карты высветился номер и имя – «Вероника».
