«Ящик Пандоры» для Наполеона
Сергей Юрьевич Соловьев
Роман затрагивает эпоху Наполеоновских войн. Предыстория: англичане, не имея средств вести войну, неоднократно прибегали к недопустимым методам – использовали в том числе и биологическое оружие. Распространяли болезни – чуму и холеру. Эти эпидемии, как по мановению волшебной палочки, разразившиеся в Молдавии в 1770 г. и в Египте в 1799 г. не выглядят случайными, как и загадочный мор при отступлении Наполеона из России.
Сергей Соловьев
"Ящик Пандоры" для Наполеона
Одров я вижу длинный строй
Лежит на каждом труп живой
Пушкин, стихотворение «Герой»
Пролог
Лорд Роберт Дженкинсон сидел и смотрел в окно в карете, следующей в Даунинг стрит, его резиденцию. Уже второй день службы в таком качестве, а всё ещё было непривычно, словно он одел ботинки не по размеру. На сиденье, напротив него, лежал кожаный портфель, с полученными им документами. Высокий чин смотрел на эту вещь, словно она была змеёй, готовой его укусить. Поправил манжеты рукавов, обычно это помогало, но не в этот раз. Пришлось вытереть лоб батистовым платком. Он всё же достал папку, и принялся подробно рассматривать бумаги…
Всё началось вчера, после аудиенции у принца – регента Георга в Виндзорском замке. В резиденцию королей лорд Дженкинсон прибыл утром, недолго ожидал в приемной. Гвардейцы из полка Дворянской Гвардии стояли у дверей покоев принца, охраняя покой юного страдальца. Эта была великая честь, служить в подобном подразделении, и не каждый дворянин мог быть внесён в списки достойных.
Георг занимал покои наследника, но не короля. Монарх никого не принимал, а тяжесть его забот легла на сына. Правда, нелегко было жить с тем, что собственный отец объявлен сумасшедшим. Дженкинсон боялся и думать, вправду ли Георг III лишился рассудка или был просто отстранён от власти. Не слишком счастливое правление было у короля- война в Американских колониях, бесконечная война в Европе, и побед пока не было.
Первый министр стоял, и любовался на картины, развешанные на стене в приёмной .Но вот, вышел дворецкий, т ударом в пол жезла привлёк к сее внимание.
– Лорд Дженкинсон! Вас ожидает принц-регент Георг!
Названный и призванный, без шляпы, вошёл в кабинет будущего короля, и поклонился. Наследник стоял рядом со столом, и благосклонно улыбнулся гостю.
– Присядьте. Разговор будет непростой. На вас выпал выбор в трудный момент… Спенсер Персиваль был убит, и я думаю, вы прекрасно справитесь с должностью Первого миистра…
Спенсер Персиваль был убит 11 мая. Джон Беллингэм, застреливший в здании Палаты общин, остался в глазах общества анонимным негодяем. Но, Дженкинсон понимал, в чём тут дело. Истинные правители Британии не желали мира с Наполеоном, того мира, который готовил Спенсер Персиваль. И руками этого глупца был устранен человек, мешавший политике правящего класса без малейших сомнений. Правда, такое происшествие в стенах слуг народа! Но, пора было гоаорить, и Роберт Дженкинсон не спасовал:
– Сир. большая честь, но я ей очень рад.
– Отлично, отлично Дженкинсон. И то, что вы из семьи Дженкинсонов, на пользу делу. У вашей семьи есть связи с фамилиями русских нобилей, например с Воронцовыми и Строгановыми?
Энтони Дженкинсон был послом Англии в России, аж в 1566 году, при царе Иване Васильевиче Грозном. Как же это символично! Его семья разбогатела благодаря России, и имела там давние-давние связи… Были и письма, и полезные знакомства с этими русскими нобилями, то что нужно сейчас. Интересно, знает ли принц о славном предке лорда?
– И ваш предок, родоначальник вашей фамилии, Энтони Дженкинсон был послом в России, почти двести пятьдесят лет назад, – отметил принц, – так что это важно, особенно в такое время.
– Да, переписка ведётся, – не стал отнекиваться первый министр.
Принц оценил правдивость слов гостя, и раздвинул занавеску, показывая карту сопредельных стран.
– Вот, Дженкинсон, посмотрите на карту, – предложил регент.
Карта Европы пестрела французскими знаменами на столицах королевств и земель. Рейнские государства, Дания, Ганновер, Австрия и Пруссия, государства Италии. Только Российская империя да Швеция оставались непокорёнными. И указка, просто замелькала в руке Георга.
– Наши дела совсем плохи, если не лгать самим себе, – продолжил принц, – мы остались в одиночестве, и вести войну не сможем. Вопрос нашей капитуляции- лишь дело времени. Мы не выстоим в одиночестве.
– Но, наша честь… – Мы победим, я совершенно уверен, мой принц.
– Честь при нас и останется, Дженкинсон. Но выручить нас сможет в подобной ситуации лишь Россия. Наполеон скоро нападёт на Александра, а уповать на помощь только Провидения- чистое безумие в этом случае.
– Мы пошлём армию? Флот? Правда, войск у нас совсем немного…
– Рискованно… Пошлём советников. И, – Георг быстро посмотрел на лорда, – знающих людей, не боящихся служить своей стране и королю.
– Простите, не очень понимаю…
– Вот, посмотрите в этой папке, – и Георг придвинул документы, – только не пугайтесь и поймите меня правильно. У нас нет другого выбора. Англия разорена войнами. И шансов победить- всё меньше. А это принесёт нам успех, как в Египте. Подобную стратегию мы опробовали для помощи Турции в 1770 году и, против Наполеона в 1799. Тогда шансов выстоять не было, всё разваливалось на глазах. Зато полная победа, и море трофеев вывезено Кэткартом из Александрии. Кстати, он смог вывезти даже саркофаг Александра Великого из мечети Аттарин.
– Я про это не читал в газетах, мой принц, – засомневался Дженкинсон.
– Ну, зачем хвалится раньше времени. Вы просмотрите бумаги.
Роберт Дженкинсон с сомнением начал читать, покраснел и схватился за свой шейный галстук. Он и не подозревал, что такое возможно, и сам Уильям Пить не брезговал подобными вещами. Здесь были описаны совершенно жуткие вещи, сравнимые по степени паления с схождением Данте в Ад. Он отпил из бокала, собрался с мыслями, дочитал до конца, и понял, что принц-регент прав. Нет сейчас другого выхода.
– Здесь, в папке, есть данные на одного агента, – первый министр, – найдите в помощь ему толковых людей. В таком деле нельзя обмануться. Денег не жалейте, всяко эти расходы меньше, чем нужда нанимать новые войска. Не буду вам мешать! Да, и на будущее, лорд Дженкинсон…Ради бога, не пейте сырой воды…Я, уже давно даже руки иою только кипячёной. Только чай, кофе и вино приличны для джентльмена…
Собеседника просто передёрнуло от этих слов , но лорд Дженкинсон раскланялся и покинул покои Георга, принца регента их королевства…
Карету качнуло, и первый министр едва не выронил драгоценные документы. Лишь ловкость позволила избежать конфуза. Дальше ехали спокойно, и он мог подумать.
Но, пока они в состоянии войны с Россией, после того злосчастного сожжения Копенгагена. Но замирение придёт, и скоро, ведь Наполеон уже готовится ударить, и сокрушить этого гиганта, Российскую империю. У русских отличная армия, генералы же куда хуже. И тот человек, о котором было написано в папке, и вправду мог решить дело. По крайней мере, была надежда на полный успех предприятия. Главное, не повторить судьбу Спенсера Персиваля, убитого месяц назад…
Шутка судьбы была в том, что Джон Беллингэм был его земляком. Но нет, он не был знаком с убийцей. И, нехорошее было в том, что убийца имел торговые дела в России, где даже успел посидеть в тюрьме. Так что подозрения в участии в убийстве пали и на окружение императора Александра. Но, конечно, дело решили другие люди, которых он и не хотел знать. Провидение помогло убрать все подозрения от него, и король Георг III, вернее принц- регент Георг, его сын, назначил его первым министром.
А пока, пока он уже подъезжал к Даунинг-стрит, своей резиденции, где его ожидал тот агент, названный в папке, и помошник для него, отысканный самим Дженкинсоном в лондонской тюрьме. Тому человеку придётся принять его предложение. У этого господина уж больно странно умерла жена, и первому министру было что предложить этому врачу…
Калькутта
«Летний Цветок»
Бриг «Летний цветок» шёл к Малабарскому побережью Индии, к такой прекрасной и знаменитой Калькутте, столице Британской Ост-Индии. Капитан знал этот маршрут, и ещё лучше, своё прекрасное судно. Как и подготовленный экипаж. Однако, юноша, стоявший у борта, мало общался с кем бы то ни было среди пассажиров, впрочем, не был разговорчив и с офицерами «Летнего Цветка». Так что сейчас он был совсем один, и как видно, желания общаться он не проявлял.
Этот молодой человек, в скромном тёмном камзоле, выдававшем недавнего выпускника одного из колледжей, наблюдал за красотами моря . Однако, в такой одежде было жарковато в здешних широтах. Видно, волны тёплого моря оказывали на него магическое, успокаивающее действие. И правда, бьющая в борт вода, солёные брызги, попадавшие на палубу, все эти атрибуты морского плавания всегда нравятся неопытным путешественникам. Но тут, этот незнакомец перевёл взгляд на новый объект, и из старого кожаного футляра, висевшего на боку, двумя пальцами выудил медную полированную трубку. Вещь выглядела весьма интересно, если не сказать, импозатно.
Юноша теперь нетерпеливо смотрел в небольшую подзорную трубу, силясь увидеть порт. Он поднёс к правому глазу объектив, и уже предвкушал вилы сказочной Калькутты, о которой столько читал.
Но, к его досаде, линза окуляра всё время запотевала, и её приходилось протирать платком. Как видно, оптический прибор оказался совсем случайно у владельца, и собственно, так всё и произошло. Денег у этого странника было немного, особенно в тот день, когда в Кейптауне, в лавке старьёвшика он приобрёл эту штуку. Правда, пожилой старьёвщик почти честно рассказывал, что эта вещь принадлежала самому Васко да Гаме, и судя по сохранности, это было истинной правдой. Ну а этот довод оказался для юного путешественника самым главным. И, незадачливый покупатель расстался с малой толикой своих серебряных монет. А взамен обзавёлся раритетом, правда, не идеальным. Так что тяжело вздохнув, молодой человек убрал эту штуку обратно в футляр.
И ветер, друг всех путешественников и моряков, пожелал поиграть если не с медной трубкой, то уж точно с тёмными кудрями юноши. И он, сказать честно, был больше похож на южанина, испанца или итальянца, чем на англичанина.
– Господин Уильям, – обратился к нему немолодой мужчина, судя по наряду и обращению, слуга, – приготовить ваш багаж? Скоро бриг войдёт в гавань.
– Конечно, Джереми. Проверь замки на чемоданах, худо будет, если пропадут мои вещи. Неизвестно, удастся ли здесь купить хороший медицинский инструмент, да и книги. Будет очень плохо, если всё это пропадёт. И внимательнее за носильщиками! – говорил юноша громко, – Да, принесите мою гитару! – будто вспомнил он.
Джереми Смит был слугой юного мистера Хака, как и его отец, Эндрью Смит, который служил и служит ещё сейчас отцу Уильма Хака, Джозефу Хаку. Собственно, Смиты из Вестминстера были всегда в услужении у семьи Хак, как будто ещё с начала сотворения мира. Поэтому для лакея перепады настроения хозяина были привычны и понятны. Это его нисколько не возмущало. Так что покидать это место Джереми не собирался, ведь ему Уильям Хак подходил. Он обладал самым великолепным качеством всех нанимателей – платил всегда вовремя.
Лакей кивнул, поклонился и неслышно удалился. Он был постарше на десять лет своего господина, двадцатипятилетнего выпускника Дублинского Тринити колледжа( учебное заведение Во имя святой Троицы). Впрочем, молодой путешественник не был счастлив, что находится здесь, и уж тем более, не жаждал оказаться в столь далёкой стране. Молодой врач, следовал во владения Ост-Индской компании, что бы избежать суда, а вовсе не по своей воле.
Мистер Хак, эсквайр, магистр медицины, поправил старую шпагу на боку. Надо сказать, что именно это оружие было причиной путешествия, вернее, нелепая ссора с незнакомцем в кабачке Йорка, а затем и быстрая схватка. Обидчик испустил дух, по крайней мере, ему так сказали, а Уильям Хак должен был спасать свою душу здесь, и заодно жизни горожан и солдат в Клькутте, собственности Ост- Индской компании…
***
Кучка молодых гуляк сидела за дальним столом питейного заведения. Дженни и Марта, подавальшицы, не раз и не два приносили бутылки с вином для собравшихся гостей из этой весёлой компании.
– Ещё! Ещё! Ёщё! – и юноши барабанили по столу глиняными кружками.
Хозяин, Джордж Коллинз, занимаясь делом, со смехом протирал чистой салфеткой тарелку. В своё время, и он, бывало, собирался с товарищами, и пил с ними до утра. Но сейчас, староват стал…Нет, конечно, он ещё ого-го! Но, после трёх стаканов виски начинал побаливать бок, и теперь больше двух не пил. Ну а вино, вообще не пил. Нет, не понимал подобный напиток, что там хорошего? Вот хороший виски сразу согревает, и настроение поднимает. А эта кислятина контрабандная… Нет, для полиции, вино из Португалии, конечно…
А так чего такого? Парни не деруться, только пьют, горланят песни. Снова пьют и снова платят. Нет, неплохие ребята, и он слышал, что врачи… А что? Может быть… К примеру, их приходской священник, отец Уильям, непременно каждый день выпивал стакан бренди. Да и то- холодно в церкви, а в плаще не походишь, что бы паству не обидеть. Вот и согревается. Ну, иногда два стакана. Но что бы три- так это только зимой. Но, кажется, кричат больше обычного. И из-за стола встал высокий и худой господин, отодвинув тарелку, и направился к гулякам.
Мистер Коллинз подался вперёд, ожидая плохого. Но незнакомец о чм-то тихо поговорил с одним и юношей, тот рассмеялся. Харчевник аж выддохнул, что ссора сдулась, как мыльный пузырь.
Но тут худой отвесил молодому человеку пощёчину. Темпераметный Коллинз схватился за голову. Оскорблённый закричав, пытался достать свою шпагу, но товарищи удержали его. Худой и не думал уходить, стоял рядом, картинно положив руку на эфес своего оружия.
Уильям только хрипел, пытаясь вырваться, но двое приятелей держали его крепко.
– Вам лучше уйти, сэр! – кричал Джон.
Но незнакомец и не думал уходить, и не собирался называться.
– Я подожду. Тем более, рагу и так остыло. Вот, убью это человека, – и он уивнул на Хака, – и спокойно смогу доесть. Ну что? Подышим воздухом?
Товарищи, тоже врачи поняли, то дело замять не получается, отпустили Уильяма.
– Вы как? Препочитаете быть застреленным или проткнутым моим клинком? – снова произнёс худой злые слова.
– Шпаги мистер, шпаги…
– Уильям, – зашептал Джон, – я уже послал за полицией. Всё закончится, и не начавшись!
– Всё хорошо… – тихо ответил Хак, – всё будет хорошо…
Он разминал кисти рук, готовясь к схватке. Незнакомец рывком открыл заднюю дверь, картинно поклонившись, пропуская будущего соперника.
На заднем дворе было не то что бы чисто, валялись корзины и старые доски, впрочем, места для схватки хватало. Джон откинул мусор в стороны, дуэлянты встали лицом к лицу, обнажив клинки. Зудой попытался обмануть, атаковав сразу, без команды. Но, Уильям был начеку, уклонился, изогнув корпус, и сам вогнал свой клинок едва ли не до рукояти в тело врага. Худой господин стал напоминать более не забияку, а гуся на вертеле, к тому же тощего, свесившего шею на сторону. Хак выдернул шпагу, тело упало лицом вниз, и тут, как в дешёвой лондонской пьесе, возник и полицейский....
***
Уильям вытер лицо платком, и опять будто перед глазами стояла кровь на земле. Чем дело кончилось с раненым, он и не знал, но отец выхлопотал назначение в Индию. И уговорил сына не полагаться на правосудие. Юноша помотал головой, постарался сбросить неприятное воспоминание, словно назойливую муху.
Но бриг приближался к порту, и капитан Клиффорд Олбат дал команду поднять флаг на грот-мачте, с тем, что бы капитан порта приготовился встретить их судно. Ещё спустя час были убраны паруса, оставили лишь кливера. С шумом упали оба якоря, и их бриг застыл на рейде, ожидая карантинного досмотра. Был опущен трап, а матросы, свободные от вахты, построились на палубе, ожидать инспекции.
Пока всё это происходило, юный доктор отвлёкся. и не мог ретироваться, что бы не пасть жертвой общительного пассажира. Этот господин подошёл, коснулся рукой шляпы, здороваясь. И тут же, словно не было других дел, повёл беседу:
– Позвольте преставиться, Теодор Экленд, солиситор в фирме « Кристиан Блэк».
– Уильям Хак, – выдавил из себя два слова юноша.
– Вы в первый раз в Ост – Индии? – спросил мистера Хака Теодор Дайк Экленд.
– Так и есть, уважаемый солиситор, – и врач коснулся своей шляпы, демонстрируя участие и вежливость к собеседнику.
