Настя Бонс "Дежавю"

Дежавю
Настя Бонс

Однажды она его нарисовала – того, кого могла бы полюбить. Свой идеал. Он существовал только в ее снах и на портрете. До тех пор, пока она не встретила его наяву.Что это? Случайность? Чья-то шутка? Или они всё же уже встречались раньше?

Настя Бонс

Дежавю

Глава 1. Ветер перемен

Чем пахнет ветер? Скоростью? Крыльями? Свободой?

Ветер летает, где ему вздумается. Не останавливается, если его ограничивают. Никогда никого не слушает.

Максимилиана Ветрова была именно такой.

Дикая и своенравная. Яркая, нетривиальная личность, обладающая врожденным талантом рисования, находящаяся в поиске применения своим способностям.

Она привыкла быть одна. Всю свою жизнь. Все двадцать девять лет.

У нее никогда не было собственного дома, зато всегда был простой искусанный карандаш за ухом и шариковая ручка в кармане, которая всегда пачкала всё вокруг.

Максимилиана рисовала всегда и везде. На салфетке в закусочной, на бокале кофе в Макдоналдс, в тетрадках и блокнотах, ручкой на ладони. Рисовала, что хочется и когда хочется.

В такие моменты она по-настоящему чувствовала себя счастливой.

Она рисовала тот мир, в котором краски играли по-особенному. Мир, в котором присутствовала вся палитра оттенков радуги, а не только черно-белая вязкая гуашь ее ничем непримечательной жизни.

Наверняка, именно поэтому она выбрала профессию аэрогрофа. Скорость, как и рисование, были в ее крови. Засели так глубоко, как вечная заноза, что осталась внутри и срослась с ДНК.

Шёл дождь. Максимилиана спешила в местный мотосервис, чтобы забрать любимую Хонду. Выкурив по пути три сигареты, она, наконец, оказалась у дверей СТО, но сервис оказался закрыт.

– Чёрт, я и забыла, что у людей бывают выходные! – недовольно проскрипела Максим и бухнулась на лавку у входа.

Мокрые кудрявые локоны рассыпались по ее плечам. Капли дождя нещадно били по лицу, и водостойкая синяя тушь скатывалась в мелкие шарики под ресницами, ненарочно делая взгляд ее иссиня-серых глаз, более выразительным.

Она порылась в карманах в поиске зажигалки, чтобы снова пригубить сигарету. Курение было обузой, от которой ей очень хотелось избавиться, но череда затянувшихся вечеринок вновь сбила с толку все ее планы. Максимилиана перестала вести счет дням недели, а там и счет выкуренным за сутки одной за другой пачек.

Загудел мобильный.

– Слушаю! – нетерпеливо проскрипела девушка, пытаясь протереть запотевший экран телефона, чтобы понять, кто звонит.

– Макс, привет! – послышался в трубке голос Власа.

Влас был для Максимилианы тем человеком, которого каждый из вас мог встретить в любом местном баре. Это тот незапоминающийся обаятельный гадёныш, с которым вы под хмельком поделитесь всеми секретами и ничего не утаите, а он, даже не запомнив ваше имя, будет называть вас – «джентельмен», «леди», «салатик» и «крошка». Возможно, даже даст верный совет, но забудет о вас до следующих хмельных посиделок.

Так случилось и с Максимилианой однажды… только Влас остался в ее жизни насовсем. Плюс ко всему стал для нее верным другом, соседом и спонсором.

– У меня отличная новость, крошка! – заорал он в трубку так, что ей пришлось отстранится от нее на безопасное расстояние.

– У меня есть имя, Влас! И хватит звать меня крошкой! – прервала его тираду девушка, потушив сигарету и достав из кармана мокрый блокнот с шариковой ручкой, творчески прикидывая, как можно нарисовать ее потрепанные черно-белые кеды-путешественники.

– Макс, не сердись! – зароптал друг, пытаясь оправдаться – Я продал «Черно-белую ширму»! Представляешь? Целых 500 баксов, родная!

Максимилиана выпрямилась в тугую струну, крепко зажав телефон в ладони.

– Я не верю! Не верю! Ты смог! – закричала она, до конца не веря в происходящее.

– Я нашел на нее покупателя, и он сам предложил цену! А когда узнал, что ты всё отдашь местному дому малютки, то добавил еще пару сотен! – голос Власа даже через трубку слепил изливающейся гордостью, и Максим невольно улыбнулась.

– Спасибо, друг! На сегодня ты сделал мой день! – выдохнула она, смяв почти новую пачку сигарет в кулаке и швырнув ее в ближайшую урну.

Дождь начал медленно растворять черно-белую гуашь ее жизни, добавляя ярких красок и не спрашивая ее разрешения…

Глава 2

Бар «Мамонт» не был обычным кабаком, встречающим гостей потрепанными стенами и застарелым кислым запахом, как большинство забегалок в этом районе и даже – городе.

Напротив, это было место, идеально вписавшееся среди необыкновенно красивых урбанистических строений офисных зданий и торговых павильонов.

Место, с особой атмосферой и колоритностью, где днем просторный светлый зал бара встречал гостей для деловых завтраков и ланчей, а ночью вбирал в себя всю магию бурных бессонных ночей и открывал двери для всех неспящих городских жителей и гостей города.

Ночь меняла это место с неторопливого и уютного на непринужденное и веселое. Место, куда кто-то приходил покуражиться и не шибко дорого напиться, тьфу – то есть расслабиться, а кому-то была необходима компания, откровение, успокоение (нужное подчеркнуть).

Каждый находил своё.

Кто-то пил молча, смакуя напитки и кряхтя от удовольствия.

Кто-то изливал душу бармену, ворча себе под нос, одинаково похожие, будто клонированные бредни об ипотеках и долгах, об изменах и одиночестве, обо всём, что волновало собственное эго.

Кто-то приходил в надежде найти пару на всю жизнь, но по обыкновению ограничивался лишь парой-тройкой совместных ночей с избранником или избранницей.

Но были и те, кто считал это место родным. Конечно, иногда здесь был грязный пол, и невозможно было ходить босиком, но именно это место Максим называла Домом.

– Безалкогольный мохито, пожалуйста, – сказала Максимилиана, усаживаясь за барную стойку.

– Ты сегодня не пьешь, крошка? – Влас удивленно поднял бровь, уставившись на подругу – Ни Дайкири, ни Манхэтэн, ни Олд Фэшн? Ты уверена, что не заболела, родная? – сказал он, демонстративно дотрагиваясь до ее лба, чтобы проверить температуру.

Максимилиана отрицательно покачала головой и отпрянула назад, скорчив другу ехидную рожицу.

– Даже водки с колой не будешь? Что происходит, Макс? – наседал Влас, по обыкновению натирая до блеска один за другим стеклянный фужер, так лихо, что Максим подумала этот рефлекс у него врожденный, вместе с талантом блистательного бармена и невольного практикующего психотерапевта.

– Во-первых, у меня хорошее настроение, – начала Максим, – Во-вторых, я забрала свою девочку из ремонта, и сделала новый рисунок для шлема. Хочу покататься сегодня – многозначительно добавила она.

– То есть я должен благодарить твою малышку Хонду, что не несу тебя домой утром? – иронизировал Влас, сверля подругу насквозь.

– Влас, не начинай учить меня жизни. Поздно переделывать меня. Тем более скоро гонки Хантеров, я должна подготовиться! – парировала она, игнорируя его тревожный тон.

– Уж не знаю, что лучше… Нести тебя домой пьяную, или отскребать тебя от асфальта грабельками…

– Давай закончим этот разговор, – резко отрезала Максим, и повернулась к двери, туда, где раздался странный шум.

Глава 3. Ненависть

Максимилиана оглянулась посмотреть на источник шума.

В ее сторону двигалась «гора» – огромного крепкого телосложения, ехидно улыбающаяся и сияющая самомнением.

– Макс, спокойно. Прошу, не лезь на рожон, – сквозь зубы процедил Влас, поставив перед ней фужер с Мохито.

– Здравствуй, Анна! – прошипела «гора», кокетливо одергивая воротник черной тенниски, плотно сидящей по рельефной фигуре.

Этот жест выглядел настолько самовлюбленно, что Максим отчетливо представила Никиту (так звали «гору»), стоящим у зеркала, смакующим отражение горячо любимого себя и целующим собственный бицепс.

– Ты забыл моё имя, Никита? – глаза Максим вспыхнули яростным огнем, а на устах проступил яд, вырывающийся с речью на волю. – Такими темпами, после общения с малолетками недалекого ума, твой IQ скоро упадет ниже прежней отметки. Отметки плинтуса.

– Меня напрягают девушки с мужскими именами, особенно с таким, как твое! – скрежет его зубов выдавал едва сдерживаемую неприязнь. – Хотя, в тебе от девушки мало, что осталось… Куришь, как паровоз, не жалея остатков легких. А когда пьешь – не видишь краев.

– А я вот при звучании твоего имени сразу вспоминаю одноименно названную шикарную блондинку в коротких кожаных шортах и приторно сладкий, древний, как мир парфюм. Вместо вот этой… перекачанной горы стероидных мышц… – почти рычала Максим, игнорируя его взбушевавшееся эго.

– Девушкам нравится, но куда тебе понять, – пытаясь ее задеть, выдавил он.

– Малолеток, которых ты сюда приводишь без ведома начальства? О, да! Твоё отношение к работе в корень меняется при виде молодых ножек в коротких юбчонках. У тебя отключается тот единственный сухой отросток, болтающийся в черепе без особой надобности – остаток твоего мозга, недобитого стероидами.

– Заткнись, Анна! Я не посмотрю, что моя начальница Кэти – твоя подруга! Я вышвырну тебя отсюда! – почти перейдя на крик, скрипел Никита.

– Ты испачкал меня слюной. Не брызгай ядом, он на меня не действует! – парировала Максим, не собираясь уступать.

– Макс… – попытался вмешаться в разговор Влас.

– Как ты вообще можешь кому-то понравиться? Меня тошнит от тебя! – добавил Никита, срываясь с места.

– От тошноты до любви – один шаг… как и от любви – в обратном порядке. Но как хорошо, что между нами никогда ничего не менялось и не изменится… – добавила Максим и пригубила коктейль, приготовленный Власом.

– Приступай к работе, Никита. Хватит на сегодня ваших дрязг. – начал было Влас, но Никита, не дослушав его, повернулся на месте и направился к посту у дверей, сотрясая воздух многочисленными гремучими проклятиями.

– У меня складывается впечатление, что тебе доставляет неслыханное удовольствие выводить его из себя, – обращаясь к подруге, констатировал Влас.

– Ненавижу таких ублюдков, как он. Он живое воплощение всех мужчин планеты! Ненавижу!

– Вот сейчас ты перегнула, родная…

– Брось, Влас. Я не имею ввиду тебя! Ты – мой друг и я не считаю тебя мужчиной…

– Ну, вот и приехали. Спасибо тебе за столь высокую оценку. Я польщен!

– Ну, ты же понял о чем я, – пыталась оправдаться Максимилиана, перебирая в голове подходящие слова.

– Просто ты пока не встретила верного, крошка, – заключил Влас, глядя подруге прямо в глаза.

– Я не ищу его. Его не существует! – выпалила она, недовольно закатив глаза к потолку.

– Так попробуй его нарисовать. Глядишь и встретишь… – улыбнулся он, по-дружески хлопнув ее по плечу.

– Ты чурбан, Влас. – Максим посмотрела на часы и одним глотком залила остатки коктейля в горло. – Я, пожалуй, поеду.

– Макс, обещай аккуратно. Не как в прошлый раз…– начал Влас.

– Я учусь на ошибках. Не продолжай, – перебила его подруга. – Тем более, ты, как никто другой знаешь, что когда я без мотоцикла – я плохо себя веду. Хонде нельзя надолго в ремонт, – она пыталась перевести разговор на шутку, но выходило очень неловко. – С ней я становлюсь лучше и послушнее, хоть и безумнее. Дорога и скорость – моё вдохновение… Увидимся дома, – оборвав сбивающийся монолог, закончила Максим и встала из-за барной стойки. Сделав знак рукой, она попрощалась с другом и направилась к выходу.