– Я тебе счас рыло на сторону сворочу! – стал наливаться кровью пони. – Ты только свои штучки колдовские брось, дерись по-мужски! – приказал нападающий.
– Да, пожалуйста! – выдал Тимофей и со всей дури вклеил жениху под челюсть. Тот по-собачьи вякнул и улетел спиной в лужу, разъезженную телегами и машинами около ворот, затем вскочил, дико озираясь и разбрызгивая грязь вперемешку с навозом.
– Ах, ты, сволота! – заорал он. – Ты что же руками-то машешь?
– Ты же сам просил! – удивился Колдун.
– Ты со своей силой меня убить мог, жеребец!
– Слушай, – прищурился Тимофей, – ты уж определись, то ли я мерин, то ли жеребец?
– Сука! – заблажил противник и бросился по дороге прочь от усадьбы.
– Э-хе-хе… – вздохнул Колдун. – Как меня бедного только не называют! – и вернулся в дом.
День прошёл скучно – никаких пациентов не появлялось и Колдун валялся на диване, читая книжку. Вечером в ворота заколотили. За ними оказался всё тот же жених, правда, отмывшийся и с тремя дружками, хмуро переминающимися за его спиной.
– Ты чего, в койку тоже с подмогой пойдёшь? – съязвил Тимофей.
– Бей его, братва! – завизжал мужик, кидаясь на Колдуна. Двое других подскочили с боков. Третий остался пока в запасе. Хозяин, вместо того, чтобы отступить в калитку, на что, видимо, рассчитывали атакующие, бросился вперёд, повторно уложил жениха апперкотом, врезал «запаснику» ногой под дых и, обернувшись, с локтя приголубил подбежавшего флангового. Другой хряпнулся на колени и заскулил:
– Не убивай, Тимофей Филипыч! Я ить только так, за компанию пошёл!
– Вот теперь и кантуй своих дружков до утра домой, компанейский!
Колдун ушёл в ограду, заперев калитку и не слушая охов и матюгов оживающей компании.
На следующее утро в ворота опять постучали, на сей раз скромно. За калиткой стояла пожилая женщина и мяла в руках платок.
– Здравствуйте, Тимофей Филиппович, – тихо проговорила она.
– И тебе не хворать, мать! – кивнул Тимофей. – Случилось чего?
– Да вот вы вчера здесь… – она помялась, – … подрались и у моего сына, по-моему, сотрясение мозга.
– И чего? – посуровел Колдун.
– Может вы его подлечите? – просительно заглянула гостья ему в глаза. Тимофей взъярился:
– То есть, он у меня будет жену уводить, а я его же и лечить должен? Лихо!
– Просто он работу потеряет! – заплакала женщина. – На что мы жить-то будем?
– А вчера он об этом думал? – рявкнул Колдун. Посетительница молча лила слёзы и Тимофей, потоптавшись, махнул рукой и буркнув:
– Ладно, подожди! – ушёл в избу, набрал в мешочки сборы, нацарапал на бумажке что-когда пить и вынес к воротам.
– Спасибо вам! – пуще того захлюпала носом женщина.
– На здоровье! – рыкнул Тимофей и захлопнул калитку.
Когда домой заявилась Аксинья, ее супруг был раздражён и несчастен.
– Чего это с тобой? – уставилась на него жена. Колдун выложил ей всю историю и предложил:
– Слушай, Ксюшка, давай ты будешь баб лечить, а я мужиков, а? И тогда никаких женихов и невест не сыщется!
– Не выйдет, Тимоша! – вздохнув, отвергла план Аксинья. – Болезни-то не спрашивают, когда нападать. Вот ты или я уедем, а тут внеплановый больной и чего – ты ему про неприёмный день петь будешь?
– Вот жизня поломатая! – заругался Колдун. – Ладно, пошли есть, я там ужин сготовил.
И, обняв жену, повёл её на кухню.
Рассказ четвёртый. Заблудшая душа
Аксинья толкала Тимофея в плечо, но он никак не хотел просыпаться. Наконец, с огромным трудом приподняв, как Вий, веки Колдун уставился в полную темноту:
– Ты чего не спишь, звезда моя? – слегка удивленно прозевал он. – Ночь же на дворе!
Жена, однако, ещё раз потрепала его за руку и проговорила:
– Там в ворота кто-то колотится, слышишь?
Тимофей приподнял голову и прислушался. Из двора доносился тихий, но настойчивый стук.
– Я сама идти боюсь, взялась тебя будить, – из темноты пояснила Аксинья. – А ты так крепко спишь, что ничего не чувствуешь!
– Тоже мне, колдовка! – хмыкнул Тимофей. – Темноты боится!
– Я не темноты, а гостей боюсь! – ответствовала супруга.
– Ну-ну, – согласился Колдун и осторожно спустил ноги на пол. Спали они теперь в одной кровати потому, что Тимофей лазить жене на печку запретил – всё-таки рожать через месяц.
Он надел штаны и рубаху и неуклюже побрёл к выходу, натыкаясь на все углы.
«Вот жизня поломатая!» – ругался Колдун: «Ни сна, ни отдыха измученной душе!».
Выйдя на крыльцо, Тимофей вдохнул тёплый воздух и, потерев лицо руками, поковылял к воротам. За калиткой виднелся силуэт и Колдун скорее энергетически ощутил, чем увидел, что это была женщина.
– Здравствуй, звезда моя! – хриплым спросонья голосом поздоровался Тимофей и добавил. – Случилось чего?
Женщина помолчала, а потом, словно решившись, быстро заговорила:
– Я… у меня такое дело… я даже не знаю, как сказать…
– Ну, пойдём в дом, – Колдуну даже на летнем воздухе было прохладно после постели и он, позвав гостью, торопливо пошагал обратно.
На кухне Аксинья уже раскочегарила самовар, видимо, наполнив его из кастрюльки в которой у них держалась горячая вода для отваров потому, что «агрегат» уже шумел. Тимофей пригласил посетительницу присаживаться, сам сел на другой табурет и приготовился слушать:
– Понимаете, – снова начала клиентка, представившись Анной. – У меня вчера утром умерла мама, – она всхлипнула и помолчала. – Вызвали врача, он констатировал смерть. Всё, как полагается! Стали готовиться к похоронам. Я ночью легла подремать и вдруг увидела её, маму! – женщина затравленно посмотрела на супружескую пару.
– Во сне увидели? – уточнил Колдун. – Или очнувшись?
– Я не сумасшедшая! – вдруг начала оправдываться гостья.
– Да я этого и не говорю, – поднял брови Тимофей. – Так как было?
Анна задумалась:
– Мне кажется, я не спала, но видела всё как-то нереально и мама меня звала откуда-то издалека. Она просила помочь, понимаете? – торопилась рассказчица. – И говорила, что заблудилась и не может вернуться, но она не умерла!
– Вы уверены, что она говорила, что заблудилась, а не что её кто-то удерживает? – снова задал вопрос Колдун. Женщина испуганно взглянула на него:
– Она сказала, что заблудилась или потерялась, как-то так.
– Хорошо! – кивнул Тимофей. – И что было дальше?
– Она просила помочь! И говорила, что её нельзя хоронить! Я очнулась и не знала, что делать. Рассказала своим родственникам, но они решили, что я помешалась от горя, понимаете? Я про вас слышала от местных жителей – мы недавно в деревне живём, – пояснила гостья. – Я упросила, умолила маму сегодня не хоронить и побежала сюда. Боюсь, как бы они без меня не устроили похорон! Поэтому пришла так рано.
– Угу, – кивнул Колдун. – Главное, что не поздно. Давай-ка, Аксинья, нам чайку да и поедем заблудшую душу спасать.
– То есть, вы думаете – это правда? – уставилась на него клиентка.
– Вы тоже так думаете, – буркнул Тимофей. – Иначе не побежали бы нам среди ночи ворота ломать.
– Простите! – смутилась Анна. – Я вам заплачу сколько скажете!
– Это потом! – ответствовал Колдун, наливаясь чаем и закусывая сушками и выпечкой.
Доехали быстро несмотря на темноту которая, впрочем, стала уже слегка рассеиваться и, наконец, вошли в дом.
В зале стоял гроб с телом. Рядом сидели какие-то старухи. Горели свечи. Колдун подошёл поближе и напряг энергетическое зрение. Да, женщина ничего не напутала – у тела была аура. Слабая, мигающая, но была!
– Ты чего пришёл-то, Филипыч? – вдруг прошамкала одна из бабок. – Тута уже твоей помощи не требуется! Отошла, родимая!
– Ну, это мы ещё поглядим! – возразил Колдун, узнав старуху. – Я знаешь, Петровна, учусь мертвецов оживлять да на себя работать заставлять – бесплатная рабсила!
– Тьфу, на тебя, грешник, лишь бы позубоскалить! – рассердилась Петровна и оскорблённо отвернулась.
Тимофей сел в кресло в углу и погрузился в дремотное состояние. Он воспринимал то, что происходило в комнате, но в это же время внутренним зрением видел энергетический мир. От тела покойницы тянулась тонкая нить в сторону, уходя из дома и Колдун, выйдя из собственного тела, двинулся вдоль неё. Он удалился от физического пространства и ориентировался только по ощущениям.
Впереди показалось что-то вроде здания и нить уходила туда. Тимофей вошёл и увидел множество запутанных коридоров. Он двигался по ним, заходя всё глубже к центру. Наконец, в одном закоулке Колдун увидел силуэт.
– Здравствуй, звезда моя! – мысленно обратился он к душе.
– Помоги мне! – воскликнула та и приблизилась. – Я не могу выйти отсюда!
– Не боись! – чуть отстранился Колдун. – Только за руку не хватай – это плохо на тебе скажется. Следуй за мной!
Они начали синхронно двигаться обратно, но коридоры неожиданно пришли в движение, не спеша выпускать свою добычу.
«Какая-то ловушка для душ» – хмуро подумал Тимофей, не теряя нужного направления: «Кто-то, видать, капкан расставил и ушёл, в надежде получить энергию. А вот шиш тебе! Нас не догонят!» – прибавил он строку из известной песенки.
Впереди забрезжил свет и они выбрались из лабиринта. Душа пожилой женщины обрадованно вспыхнула и мгновенно исчезла с глаз.
«Во даёт!» – хмыкнул Колдун: «А я тут, значит, пропадай?».
Он покосился на здание, но трогать не стал. Астральный мир жил по своим законам и не стоило в нём что-то менять не разобравшись досконально, иначе потом хлопот не оберешься. Он обернулся в сторону своего тела и переместился.
Открыв глаза в физическом мире, он обозрел дикий переполох, связанный с тем, что покойница открыла глаза и попыталась сесть. Бабки крестились, шептались и кудахтали, а Анна плакала и выкрикивала своим родственникам:
«Я вам говорила!».
Тимофей тихонько выбрался на улицу, сел в машину и покатил домой. Солнце уже показалось и рулить было легко, если бы не зевота. Приехав, он поставил машину в гараж, закрыл ворота и, подойдя к дверям, потянул носом. Никакого аромата готовящейся еды не было.
«Ну, твою мать! Видно и Ксюшку клиенты уволокли!» – расстроенно подумал он, но зайдя, увидел её обувь на полке. Колдун переобулся и прокрался в спальню. Его супруга мирно посапывала в постели без всяких забот.
«Эва как!» – покачал головой Тимофей: «Я там, значит, жизнью рискую, усопших воскрешаю, а она сопит в две дырочки! Лихо!» – и, поулыбавшись, он побрёл на кухню разогревать мясо и ставить самовар.
Рассказ пятый. Подкидыш
В кухню влетела Аксинья с белым лицом. На руках у неё сидел пацанёнок полутора-двух лет. Тимофей чуть не уронил чашку:
«Чего с ним?».
Аксинья посадила ребёнка на скамейку и протянула мужу конверт. Тот непонимающе глянул на него, взял и открыв достал листик с рукописным текстом:
«Люди добрые! Не судите строго! Нет никакой возможности растить малыша. Его зовут Виталя. Ему год и восемь месяцев. Прививки ему сделали. Не откажитесь, примите! Храни вас Бог!».
Тимофей с натугой сглотнул и уставился на жену, а та – на него.
– Ну, и что будем делать? – спросила она севшим голосом. Колдун перевёл взгляд на притихшего пацана, потянувшись к самовару долил в кружку кипятка и тут же отхлебнув обварил весь рот.
– Тимош! – опять позвала Аксинья. – Чего делать-то будем?
– Не знаю! – подышав открытым ртом, покачал головой Колдун. – Подумать надо!
– Мы же его в детский дом не отдадим? – тоскливо спросила супруга. Тимофей, уже аккуратно отпив жидкий разбавленный чай, сморщился и ответил:
– Но ты же не собираешься его себе оставить? – лицо Аксиньи переменилось и он, внимательно к ней присмотревшись, кивнул. – Ясно, собираешься!
