– Ура! – поддержала Алька, а все остальные только одобрительно покачали головами, потому что неприлично говорить с набитым ртом.
Ели не особенно долго, потом хозяйка быстро сменила супницу на чайник, а в центр стола поставила блюдо с ещё одним пирогом, не разрезанным.
– Варь, пощади!
– Ну в смысле? Это ж сладкий, к чаю! Как же без чая-то? – удивлялась Варя. – Вот кто угадает, с чем пирог?
– С яблоками?
– Точно, корицей пахнет!
– Неужели с земляникой? Да нет, рано же!
– Варь, да давай режь уже!
Варя торжественно занесла над пирогом нож, будто жрец на жертвоприношении, и объявила:
– Хорошо! Разрешаю попробовать и угадать!
– Это что, шпинат? – предположила Аля, увидев начинку.
– Сама ты шпинат! – оскорбилась Варя. – Ну вас всех! Щавель это! Щавель с корицей! Ну классно же?
– Ничего себе, – похвалил Панкрат. – Вот это ты выдумщица, Варька!
Остальные снова только одобрительно покачали головами, наслаждаясь неожиданным вкусом пирога, горячим чаем и отличной компанией, а затем на террасе воцарилась сытая тишина.
– Да, Варвара, – прервал молчание Александр. – Накормила, так накормила.
– Не говори, – поддержала его Аля. – Неделю есть теперь не стану!
– Эдак мы никогда дом вам не достроим, – заметил Панкрат. – Есть надо. Кто хорошо ест, тот хорошо работает!
– Как там, кстати, Варь, на работе дела? – спросила Аля. – Тебя вроде повысить обещали?
– Повысили, ага.
– А чего без энтузиазма? – поинтересовался Александр.
– Да потому что повысить-то повысили, а зарплату поднимать не спешат! И вообще, я тут подумала… Я хотела бы заниматься чем-то абсолютно другим! Мне совершенно не интересно разносить сплетни про этих самых звёзд! Редактор раздела светских новостей! Да кому это вообще нужно? Понимаете, я хотела бы приносить пользу! Реальную, ощутимую, чтобы ее можно было по-щу-пать! Вон, Полина людей лечит, Аля – дома им строит. А я? Я рассказываю, кто с кем спит и какую тачку купил? Вот и не знаю, может это профессиональное выгорание? Или правда податься в военкоры, или про бизнес там писать. Или в местную газету устроиться, освещать надои и посевную. Но, если совсем честно… – почти шепотом закончила Варя пламенную тираду. – Кажется мне вообще стало неинтересно писать, и дело не в этих несчастных звездах…
– Варя, ну тогда тебе надо заниматься чем-то, что действительно нравится, – осторожно заметила Мария Семеновна. – Вот что тебе нравится? Подумай об этом. Ты ещё очень молода, времени в запасе много, успеешь попробовать миллион занятий, прежде чем найдёшь дело всей своей жизни.
– Даже не знаю, – печально протянула Варя, – пожалуй, больше всего на свете я люблю поесть. Хотя больше люблю приготовить поесть и всех кормить, вот как вас сейчас, например.
Все засмеялись, а Полина сказала:
– Слушайте, так это же идея! Варь, на самом деле, ты прекрасно готовишь, особенно печешь! Может быть тебе какой-то создать канал на YouTube? А что? Ты же блоггер, рассказываешь людям всякое, и рецептами делишься, а тут и показывать сможешь. Или, ещё лучше, вот бы ты открыла здесь пекарню! Ну такую небольшую лавочку, с кофе, с пирогами и с булочками, как ты любишь. С этим твоим всем уютом! Деревня всё строится, да расширяется, народу становится больше. Это должно пользоваться спросом, мне кажется. Только стартовый капитал где взять?
– Бинго, Полина! Ты – гений! Пироги-антидепрессанты, вот что точно всем нужно! И в любое время! – воодушевленно воскликнула Варя и тут же расстроено добавила. – Но я же ничего не смыслю ни в чем, кроме этих самых пирогов. А это бухгалтерия и все такое. И денег у меня и впрямь нет…
– Да деньги не проблема, – задумчиво протянула Аля, глядя на Александра. – Только ты что же, совсем уйдешь со своей работы, получается?
– А почему нет? Мне, если ужаться, хватит и тех денег, что я от сдачи квартиры в аренду получаю. Нам с Задохликом много не надо! А любимому делу или целиком отдаваться, или какое ж оно любимое?
– Но это же, девочки, понадобится технолог. Я не в пищевой промышленности трудилась, но общее представление о производстве имею, – забеспокоилась Мария Семеновна,
– И прилавки нужны деревянные, и столы, и табуреты. Чтобы экологично, сейчас такое модно, – важно добавил Панкрат.
– Ты, Варь, вот что. Прикинь меню, поезди по округе, посмотри, может где-то есть уже пекарни. Что там продают, по какой цене? А потом поговорим, – подвел итог Александр.
– Нет, правда что ли? Ого, как же это будет интересно! – Варя все же не сдержалась и запрыгала.
– Да не то слово, – добавила Алька и все снова засмеялись.
А потом сошлись во мнении, что можно еще повторить чайку. И зачем вообще унесли пирог с капустой? Уже столько времени прошло, пора еще по кусочку!
***
Утром же следующего дня Варька начала свою разведывательную операцию и отправилась для начала в местный магазин. Пирогов там не продавали, но хлеб, булки и иногда пирожки томились на витрине, слегка накрытые пакетом, чтобы на них не садились жирные ленивые мухи. Кроме выпечки в магазине продавали всё подряд – от мороженой курицы, до крысиного яда. Запахи образовывали немыслимую и невыносимую какофонию, находиться в которой долго не хотелось, да и не представлялось возможным. Так, купить побыстрее, что нужно, и бежать подальше на свежий воздух от давящих стен, выкрашенных серо-зеленой, местами облупившейся, краской. Побороть этот запах получалось только у компании местных алкоголиков, которые под вечер неуверенной походкой, поддерживая друг друга, заходили в магазин, вставали у прилавка и начинали считать деньги, прикидывая, на что хватает. Случись кому-то зайти в тот же самый момент, он рисковал получить алкогольное опьянение при первом же вздохе.
Продавщица Нинка, не то от запаха, царящего в магазине и зимой и летом, не то по каким-то личным причинам, обслуживала покупателей с таким выражением лица, что становилось ясно: здесь тебе не рады, а у Нинки есть дела поважнее, и время на тебя тратить ей совсем не интересно. Однако ж для некоторых Нинка делала исключение: в основном, для любителей посплетничать. А вот Варю, Полину и особенно Альку Нина не любила, и даже не особо свою неприязнь скрывала. Они редко что-то покупали в магазине, везли из города, или привозил Сергей. И были уверены, что Нинка считала их брезгливыми зазнайками.
В действительности, Нина и правда не любила работу продавца. Нина любила рисовать. А ещё больше любила она своего мужа – Николая. Она начала его любить на школьной линейке 1 сентября, куда её привели в первый раз, в первый класс. У Николая, тоже первоклассника, был напуганный вид, лохматый затылок, и букет таких же лохматых астр в руке. Как можно было не влюбиться?
На первом уроке их посадили за одну парту, там они и провели все школьные годы чудесные. Нина и Николай вместе шли в школу и возвращались из нее – Николай исправно таскал обе сумки. Они делили обеды и беды, хулиганили и получали нагоняй, катались на великах и купались на речке, которую Нина любила рисовать больше всего на свете.
Николаю нравилось наблюдать за тем, как она рисует, непременно высунув кончик языка. А Нине нравилось наблюдать за Николаем – его она тоже часто рисовала.
Затем они повзрослели, тоже как-то синхронно, хотя обычно девочки обгоняют мальчиков, но не в этот раз. И также синхронно поняли, что детская дружба превратилась в нечто большее. Поскольку тайн друг от друга у них не было, они тут же друг другу признались в чувствах и было им абсолютно плевать на глупые завывания друзей «Тили-тили-тесто, жених и невеста!».
Они представляли свою будущую жизнь смутно, она казалась им чем-то вроде картины с названием «Нина сидит на берегу реки с мольбертом, Николай рядом, положил голову на колени Нине, все счастливы».
Они поженились в первую же осень после школы, потому что весной, ещё даже экзамены не начались, Нина забеременела. И родила им Машку. Картина жизни стала называться «Нина с Машкой на руках, Николай рядом, все счастливы». Они переехали к родителям Николая, выстроили на другом конце участка небольшой дом и стали жить. А рисовать было теперь некогда.
И Нина была очень счастлива, и жизнью своей довольна, но в те минуты, когда в магазине с жуткого цвета стенами не было покупателей, она думала о том, как не хватает ей рисования. А иногда, и ей было очень стыдно, она думала об этом и когда покупатели в магазине были.
Она однажды предложила хозяину расписать стены, но тут посмотрел на неё как на умалишенную и велел лучше подбить бухгалтерию, чтобы те, кто покупал в долг, вернуть его не забыли. Постепенно Нина стала думать о рисовании постоянно, фантазировать нравилось ей больше, чем разговаривать с покупателями, и хозяин часто ругал ее за отсутствие «клиентоориентированности» – умное слово он вычитал в интернете. Так и вышло, что Нина одновременно злилась и от того, что не любила свою работу, и от того, что на самом деле она не была грубой – просто так сложилось.
Сегодня Нина была скорее грустной и только рассеянно посмотрела на Варю, без обычного «Что-то хотели?».
– Привет, Нин! – аккуратно поздоровалась Варя, пытаясь понять, как бы выведать у Нины, сколько они хлеба продают.
– Привет! – даже для Нины тон был чересчур равнодушным.
– У тебя что-то случилось? – решилась Варя.
А Нина внезапно тихонько заплакала:
– Магазин закрывают, две недели еще работаем и всё, до свидания!
– Как так? А где же продукты покупать теперь?
– Так ты что, не знаешь? Там с торца дома, где почта, открывают сетевой супермаркет, «Бантик». А нас закрывают, потому что кто теперь к нам ходить станет? У них там и ассортимент шире, и светло, и красиво. А, – махнула она рукой, – ты же ничего здесь не покупала почти, и на почту поди не ходишь. Вот и не знаешь.
– Ну да, – смутилась Варя, – я в городе покупаю, по дороге, в гипермаркете. Ну ты погоди, а что ж ты в этот новый супермаркет не устроишься? У тебя же и опыт, и в деревне ты всех знаешь! Кому, если не тебе?
– Так дочка же у меня, Машенька. Муж работает в городе, родители его ходят уже плохо, да и видят не лучше, а мои в город перебрались. Тут я закрыла на час, Машку из школы забрала, всех накормила и обратно. А там всё строго: только по графику и никто домой сбегать не даст.
– И что же делать? – расстроилась Варя.
– Да ничего! Придется Машке взрослеть раньше времени. Муж, конечно, неплохо зарабатывает, но я дома сидеть тоже не могу, деньги лишними не бывают, сама понимаешь. Наверное.
– А чего ж я не понимаю, я всё понимаю! Меня вот тоже сейчас на работе повысили, а зарплату не прибавляют! Работай, говорят, три месяца, это испытательный срок. А чего меня испытывать, если я у них как универ закончила, так и работаю?
– А ты что, работаешь? – удивилась Нина.
– А как же?
– Так мы думали, что ты эта… блогерша. Нет разве?
– Ой, да есть у меня блог, но это же так, для души! Мне за это не платят! Ладно, Нин, побегу я. А ты не грусти, все решится как-то!
Оставив Нину, которая тут же, разумеется, снова начала грустить и думать о рисовании, Варя помчалась к дому Али с Александром. Если быть точнее, на стройку.
Будущий дом стоял на другом конце деревни, ближе к речке, среди таких же свежепостроенных. Эту улицу, хоть и была она официально без названия, деревенские так и называли – Новая. Из зелени здесь росли преимущественно туи, высаженные модными ландшафтными дизайнерами перед воротами. Ни плодовых деревьев, ни цветов на современных участках и рядом иметь не полагалось – хорошо уже, если не всё в плитку закатывали. Заборы на этой улице ставили глухие, высоченные, с соседями не дружили, и уж, разумеется, ни дети не играли за пределами двора, ни даже кота или собаку здесь было не встретить.
На стройке у Али с Панкратом стоял шум и гам. После звонка Александра лесопилка и впрямь исправилась, и дерево им привезли в срок и просто отличное! Дом был почти достроен, осталось под крышу завести, чем и занимались прямо сейчас строители.
Алю Варя нашла в гостевом домике, его на участке построили первым, ещё несколько лет назад. Александр планировал там поселить строителей, а затем развелся, квартиру в городе оставил бывшей жене, а сам стал жить в деревне. Аля переехала к нему с началом стройки, так её было легче контролировать. По крайней мере, такой была официальная причина, но все были уверены, что на самом деле, им просто хотелось больше времени проводить вместе.
Аля задумчиво смотрела в ноутбук, работала, но Варе обрадовалась и повела её пить кофе.
– Аль, у меня такая новость!
– Ты что, беременна? – поперхнулась Аля.
– С ума сошла? Было б от кого! Ну в смысле, не то чтобы я прям сразу, но никого же нет. Тьфу! Не путай меня! Я сегодня была в магазине, разговаривала с Ниной, она мне рассказала, что магазин закрывают! Через две недели!
– И?
– И я подумала, вот бы узнать, что там на месте этого магазина планируют делать? Место-то проходное, на главной улице, люди туда привыкли ходить и мимо все ездят. Вот бы там и открыть пекарню!
– А что, в правильном направлении мыслишь! Но ты не забудь, что нужно хотя бы примерно понимать, сколько тебе потребуется средств на оборудование, что ты там собираешься продавать, и сколько могла бы выручать в месяц. Но и про возможность аренды узнай обязательно. И не затягивай, ведь если по плану от твоего предприятия хоть какая-то выгода будет, то нужно тогда договариваться и начинать подготовительные работы.
Варя допила кофе и помчалась домой. Рассказала Полине про разговор с Ниной и идею открыть пекарню вместо закрывающегося магазина:
– Место козырное! – одобрила Полина. – Прикидывай там всё быстрее. Буду первым покупателем!
До самого вечера она писала, складывала и умножала, мечтала. А затем совершенно вымотанная, но абсолютно счастливая, легла спать, и ей снились пироги и цифры.
***
В следующие пару дней Варя объехала ближайшие деревни и составила список потенциальных конкурентов – их почти и не было. Она изучила предложения по оборудованию для пекарни и посчитала минимальный бюджет на него. Мария Семёновна нашла среди своих многочисленных знакомых технолога с опытом работы на хлебозаводе:
– Деточка, – сказала Варе технолог с красивым именем Роза Авраамовна. – Даже не начинай переживать, Роза Авраамовна сделает тебе все документы в лучшем виде.
Наконец, Варя еще раз наведалась к Нине, которая меланхолично бродила вдоль полок, хаотично оклеенных объявлениями «Ликвидация товара! Скидка 50%!». У Нины она узнала телефон хозяина, созвонилась с ним и оговорила сумму, за которую он был готов сдавать ей помещение магазина – в деревне его уже начали называть «старый магазин», хотя новый еще даже не открылся. Сумму она вписала в специальную тетрадочку, тетрадочку положила в рюкзак, где уже лежал пакет со свежим творожным печеньем, и отправилась к Але и Александру на деловое чаепитие.
Они сели на кухне, слишком пустой на Варин взгляд, Аля разлила по чашкам кипяток и поставила на стол несколько коробок с чаем в пакетиках. Варя торжественно достала из рюкзака печенье и оглянулась в поисках вазочки:
– Я вот тут испекла нам, как Александр любит, с творогом.
– Ага, – рассмеялась Аля. – «Нам», значит, как «Александр любит».
– И правильно! – Александр подвинул к себе поближе печенье прямо в пакете, без всяких вазочек. – Начинай свой питч, мы слушаем! Конспект тут у неё, смотри, Аль.
Варя подвинула ему тетрадку и рассказала обо всём, что узнала за три дня: конкурентов нет, зато есть подходящее место, и технолог нашелся, и печь они будут не только пироги, но еще и хлеб, и мелкую выпечку. А к выпечке будет чай и кофе, с собой или прямо в пекарне, места хватит на три столика, Панкрат обещал сделать.
Варя выглядела необычно серьезно и даже не тараторила, а говорила размеренно, подтверждая слова цифрами, записанными в тетради. Говорила долго. Александр перестал шутить и начал считать, Аля прикидывала, в какой цвет перекрасить фасад, в каком стиле оформлять интерьер.
– Варь, а получается, что дельную идею нам Полина подкинула. Смотри, если еще ты сократишь расходы на персонал и будешь сама печь и продавать, то окупится твоя пекарня за два года примерно. Это не мало, но и не много, – заключил Александр и съел последнее печенье.
– То есть вы в деле? – с замиранием сердца уточнила Варя.
– Если будешь дань нам пирогами платить, то давай пробовать!
– Это не дань, Александр, это оброк! – засмеялась Аля.
– Да я… Да я…
– Ой нет, только не реви! Не реви, кому говорю? Аль, ну скажи ты ей!
***
На следующий день Варя поехала в город, писать заявление об увольнении. Но сначала она утащила подругу Юльку – по совместительству дизайнера, – в буфет:
– Юль, дело есть, на пару эклеров. Можешь нарисовать логотип? Я заплачу! Только мне надо самый красивый!
– Тебе логотип? – удивилась Юля.
– Для моей пекарни, – с гордостью ответила Варя и чуть не запищала от радости, до того ей нравилось, как это звучит.
– Ничего не понимаю. Ты пекарню открываешь?
– Ага. Прикинь? Короче, надоели мне все эти селебрити, хочу людям реальную пользу приносить. Буду печь пироги и всё такое. Уже и место присмотрела.
