Король Гарлема
Саша Южный
Кодекс пацана #2Мужской клуб (Крылов)
Его так и зовут – Вечер, Вечер Южный. И он выиграл свою первую войну – войну за улицы родного города, как потом выигрывал в гладиаторских боях без правил. Но победа далась непростой ценой – на него объявили охоту люди, которые ему сейчас не по зубам. Вечера вынудили бежать из города и из страны. Вечер направляется в США.
Иной мир. Чужая страна. Ни денег, ни друзей, ни связей. И там Вечер должен во что бы то ни стало отыскать некоего Морозника, потому что это чуть ли единственный человек, который может ему помочь. Путь Вечера лежит в Гарлем. Город в городе, куда даже днем не рискуют заглянуть полицейские, где белого человека ждет ограбление или смерть.
Но не так-то легко справиться с тем, кто вырос в российской подворотне и по заслугам звался королем улиц.
Саша Южный
Король Гарлема
Рисунок на обложке Павла Борозенца
© Южный С., 2024
© ИК «Крылов», 2024
* * *
На свете немало странных имен, и мое из их числа. Одна его часть представляет время суток, вторая – сторону света, а обе вместе они создают образ, который совпадает с наколкой на моем плече: кипарис, луна, волна. Я – Вечер Южный и уже семь часов пребываю в Нью-Йорке. Меня тошнит от этого города, его запахов и от мысли, что придется здесь жить. Меня никогда не тянуло в Америку, ей не было места в моей голове, но бежать пришлось именно сюда. Дело это темное – я не знал тех, кто шел по моему следу. Понятно было лишь одно – с меня хотели снять шкуру.
Кроме того, было еще одно обстоятельство, усугубляющее ситуацию. В России осталась Валерия или просто Лерка, существо с зелеными глазами. Я исчез, не оставив ей даже записки. Но и это не все. За пять дней до побега я лишил девчонку отца. Я не знал, что убиваю человека, который в будущем мог бы стать моим тестем. Впрочем, наверное, не мог бы. Есть ситуации, из которых нет выхода. Вряд ли бы мы с Гюйсом смогли о чем-то договориться.
Через несколько дней после его смерти мы встретились с Леркой возле моста через железную дорогу. Она остановила свой мотоцикл, сняла шлем, и я сразу понял, что у нее что-то произошло.
– Что случилось? – спросил я.
– Отец, – сказала она. – Его не было три дня. Я не обращала на это внимания. Он часто отлучался, ничего мне не сообщая. У нас не особо теплые отношения. А сегодня позвонили из милиции и сказали, что произошел несчастный случай. Машину выбросило в кювет. Она взорвалась. Отец и еще один человек, личность которого пока не установили, сгорели в ней.
– Где это было? – спросил я в дикой надежде на то, что непричастен к этому.
– Недалеко от реки, в лесопосадке, – ответила она.
У меня сразу стало сухо во рту, но неприятности только начинались. Через день в баре появился странный человек. Он сел на самое неуютное место, за столик у прохода который все и всегда занимали в последнюю очередь, когда уже не оставалось других мест, и уже этим насторожил меня. Здесь никто так не делал. За час этот тип выпил три безалкогольных коктейля и женщинами не интересовался. Он пришел не пить, не веселиться и не за тем, чтобы познакомиться с женщиной. Тогда зачем? Сидел он тоже не так, как все, устроился на самом углу стула, как-то боком. Словно присел на пару минут.
Я, независимо от того, стоял ли на месте или передвигался по залу, не выпускал его из поля зрения. Потом он позвонил по телефону, а минут через двадцать в зале появился еще один подобный экземпляр. Они были похожи, но не внешностью, а чем-то другим. Так бывают схожи люди одного рода занятий.
Когда вошедший человек, окинув глазами зал, направился к столику у прохода, я, не раздумывая, двинулся к кабинету Парадокса, где хранил паспорт и деньги. Забрав их, я через черный ход вышел на улицу, сел на «Агусту» и на самых малых оборотах бесшумно отъехал от бара, а через час, находясь на другой стороне города, позвонил бармену.
– Тут пара каких-то психов появились, искали тебя. Они такое здесь устроили!.. – произнес он в трубку.
У Лерки не было мобильного телефона, и я позвонил ей домой, но там никто не отозвался. Я тихо выругался. Искать ее по городу было бессмысленно, опасно и для меня, и для нее. Лерка – мое единственное слабое место, и я не хотел, чтобы эти выродки знали про ее существование.
«Они найдут тебя по запаху», – сказал мне тот китаец перед смертью.
Теперь я начинал в это верить. И если они легко отыскали меня в масштабах страны, то в городе, который является какой-то ее стотысячной частью, им удастся это сделать в течение часа. Исчезать надо было прямо сейчас, и через два дня я был в Москве. Вылететь в Нью-Йорк с командой спортсменов мне помог Итальянец.
Я надеялся надолго исчезнуть из поля зрения своих преследователей, по крайней мере, на то время, пока мне не станет известно, кто они. Еще я рассчитывал найти в Нью-Йорке Морозника. Китаец искал этого человека, полагая, что тот сможет ему помочь. А раз так, значит, он мог помочь и мне.
Я наткнулся на этот бар случайно, бесцельно брел вдоль набережной, увидел огни и поднялся на его открытую террасу.
Прежде крепче вина я ничего не пил, но в этот раз, пытаясь избавится от тошноты, заказал бутылку бурбона. Я пил его медленно, цедя из стакана мелкими глотками, но и ночь была длинной, и под утро, когда спины волн, катящихся вдалеке, еще только приобретали розоватый оттенок, передо мной на столике маячили две пустых бутылки. Я чуть удивленно смотрел на них, когда на террасе появился плотный человек с мятым лицом, которого из основного зала под руку привел официант. Он сел за столик невдалеке и стал меня рассматривать. Я отвернулся и подставил лицо легкому ветру, дующему с океана. Виски сделало свое дело. Внутри меня бродили легкие теплые волны, и это было неплохое ощущение. О том, что я буду делать, когда окончательно придет утро, я не думал.
Этот человек вдруг поднялся из-за своего столика и подошел ко мне.
– Простите! – сказал он на русском с легким акцентом. – Я хозяин этого заведения. Фред сказал мне, что стоит посмотреть…
– На что? – мой взгляд медленно ощупал его.
– На то, как вы пьете!
– А что тут такого?! – поинтересовался я. – Хорошее виски!
– Да! – согласился хозяин. – Но здесь так не пьют.
– Не принято?
– Да нет, что вы. Здесь просто так не могут. Очевидно, у вас хорошая закалка. Если вы сможете после этого ровно дойти до выхода, то вы просто мастер.
«Мастер, – усмехнулся я про себя. – Нет уж, настоящие мастера этого дела остались в России».
– Я не только до выхода пройду, но еще и пару крепких мужиков сумею успокоить.
– Вы серьезно? – засомневался хозяин бара.
– Абсолютно. Я же не пьян, – я действительно был не пьян. – Виски просто согрело мне душу.
– Наверное, она у вас очень замерзла, – заметил хозяин, кивнув на пустые бутылки и неожиданно протянул мне руку. – Эдгар!
– Вечер, – пожал я ее.
– Давно вы в Америке? – спросил Эдгар.
– Первую ночь, – ответил я.
Эдгар удивленно вскинул на меня глаза, но ничего не сказал, а потом сделал знак официанту. Тот принес два стакана, в каждом из которых на два пальца было налито виски.
– Надолго? – спросил Эдгар, когда мы выпили с ним за знакомство.
– Не знаю.
Эдгар окинул взглядом мою фигуру.
– У вас крепкое телосложение. Очевидно, вы долго занимались спортом?
– Не ошиблись, – сказал я. – Боевые искусства.
– Может быть, вам нужна работа? – спросил Эдгар. – Хотя, судя по тому, что вы засели в моем, пусть не самом дорогом, но все-таки не дешевом заведении, вы в средствах не стеснены, но все быстро меняется. Сегодня у вас есть деньги, а завтра их уже нет. Ладно, чего это я раскаркался.
Было пять утра. Мы сидели одни на пустой террасе. Двое людей, между которыми на столике стояли два пустых стакана. Одного из нас по непонятной причине донимала бессонница, другому в эту ночь судьба просто не предоставила ночлег.
Легкий бриз с океана трепал края скатертей на столиках, освежая наши лица.
– Так как насчет работы? – спросил Эдгар.
– Как-то не думал об этом, – тактично отклонил я его предложение.
В мои планы не входила работа в баре. Конечно, я понимал, что заниматься чем-то придется, но быть вышибалой в кабаке мне не хотелось. С этого не стыдно начинать свой жизненный путь, но заканчивать, пусть даже какой-то его этап, предпочтительней чем-то другим.
– Ну что же, если надумаете, заходите, – Эдгар поднялся. – Приятно было познакомиться. Пойду досыпать. Знаете ли, бессонница одолевает, но сегодня, кажется, я посплю.
Мне оставалось только вежливо кивнуть в ответ.
Эдгар направился к дверям, ведущим в бар. Я с любопытством смотрел вслед человеку, который прожил в Америке немало времени и, судя по всему, преуспевал. Но особо жизнерадостным он мне не показался, кроме того, его мучила бессонница.
Через некоторое время на веранде появился официант, сухощавый и уже немолодой тип с усталыми глазами.
– Мистер, – сказал он, – бар закрывается.
Я повертел в руках пустой стакан, поднялся и вышел на набережную. Она сверкала от росы.
Продавец сосисок, поджарый смуглый тип, дремал, облокотившись о свою тележку. При моем приближении он, не открывая глаз, потянул носом и пробормотал на русском:
– Этот мистер всю ночь лакал виски, а сейчас ему хочется жрать.
– Догадливый ты наш! – сказал я.
Продавец распахнул глаза.
– Смотри-ка, русский! – констатировал он очевидное и добавил: – Догадаться-то нетрудно. Ты смердишь виски, словно покойник недельной давности. На три метра вокруг.
Я подивился про себя такому сравнению и спросил:
– А как насчет того, что мне хочется есть?
– Это тоже не трудно, – произнес продавец, откидывая никелированный люк на тележке. – Тебе сколько?
– Четыре.
– Все, кто из бара мимо идут, обязательно их здесь покупают, – пояснил продавец, выкладывая сосиски на бумажную тарелку. Это так по-американски – зажевать дорогое виски дешевой сосиской.
Пока я ел, стало всходить солнце.
– Ты местный или приезжий? – поинтересовался продавец.
– Приезжий. Вечером прилетел, – ответил я.
– Ну и куда ты теперь?
Я пожал плечами.
– Может, жилье нужно?
– Может.
