– А? – поднялся тот.
– Есть бадяга или что выпить?
– Сейчас.
Бомж сел, порылся в карманах и достал пластиковый пакет от какого-то спиртового средства, типа боярышника и протянул "сыну". Он сделал глоток, сморщился и протянул обратно.
– Спасибо, отец.
– Да на здоровье.
Отец тоже отхлебнул своего напитка, пробурчал нечто невнятное и лег обратно, пододвинувшись поближе к батареи.
– Видал? – спросил я у М.
– Да, жесть.
– Надо было пиво так же протащить.
– Зачем тебе пиво? Вон у него давай попросим бояры.
– Был бы я чуть пьянее, – я задумался. – Да не, я бы и тогда не согласился.
Из той части обезьянника, в которой остался стол, стали доноситься громкие разговоры мужчины и женщины.
– НА! Я тебе сотку дам! Отпусти только! – громко говорила женщина, появившаяся из-за угла.
– Взятку предлагаешь?
– Ну что-о-о ты? – протяжно сказала она и рассмеялась. – Я тебе сотку предлагаю, чтобы ты отпустил меня!
– Я же говорю – взятку.
– Так что, договорились?
– Успокойся давай, народ распугаешь.
– Кого распугаю? Чем? Я культурная женщина!
– Кто? – послышался возглас из-за стола, за которым последовал смех, этот смех поддержали остальные сотрудники.
Кажется, эта дама была всем знакома.
– Я, блядь! Оглох там? – резко крикнула она. – Ладно, я тебе 150 дам, все отобрать хочешь!
– Давай, подруга, посиди, заткнись только, никто тебя не выпустит.
– Видали? Я ему деньги, а он мне "заткнись", – сказал она нам и села на скамейку.
– Ужас, – ответил я.
Я вспомнил, что хотел в туалет. Теперь там было пусто, дымовая завеса помогала не повредить глаза об внешнее уродство, а запах курева смягчал общий стойки аромат мочекаловой вони. Двери дыры в полу заменяли здешние унитазы.
Я быстро обоссался и вышел: находиться там было тяжело. Когда я вышел, мне на глаза попался тот хер, одолживший зажигалку.
– Где зажигалка? – спросил я.
– Какая?
– Которую ты у меня взял.
– Не знаю.
– Как это? Я тебе зажигалку дал.
– Забуть о ней.
Вот же гондон. Скандалить не хотелось на глазах у всего участка, я пошел дальше, поняв, что тут никому ничего давать нельзя, никогда не угадаешь, кто крыса. Я сразу поделился впечатлениями с М.:
– Это пиздец, лучше потерпи.
– Настолько плохо?
– Настолько.
– Хуево, я тоже хочу.
– Еще и тот еблан жигу просрал где-то, либо спиздил.
– Вон тот?
– Да.
– Давай пизды дадим ему.
– И проведем тут пару дней? Забей.
Я почувствовал запах сигарет, сперва подумал, что это от меня несет после туалета, но, повернув голову в сторону выхода, увидел стоявшего там парня с зажженной сигаретой, делавшего мощные затяжки и поспешно выдыхающего в небольшое отверстие в двери.
Я подошел к нему и тихо сказал:
– Дай затянуться разок.
Он протянул мне сигарету, я затянулся, вернул ему сигарету, подержал дым в легких, выдохнул и пошел обратно.
– Спасибо.
– Эй! Ты че охуел? – заорал крупный сотрудник.
Он сделал несколько быстрых, громких и длинных шагов в сторону курильщика, отобрал у него сигарету и потушил ее.
– Ты че, братан? Ебнулся что ли? Тут не курят, тут участок, давай без этого.
– А-а-а, ладно.
– Хорошо хоть я курнуть успел.
– Повезло-повезло, а я пошел.
– Куда?
– Все, не могу терпеть, я в сортир.
– Лучше в штаны сходи.
– И потом мокрым сидеть? Не, я рискну.
Не прошло и минуты, как вернулся М.
– Это пиздец, – сказал он.
– Я же говорил.
– Нет, это пиздец, почему ты не сказал, что там лежит огромная куча говна?
– Какая куча? Не было такого.
– А теперь есть! Кто-то насрал мимо, еще и стену забрызгал, как будто разорвало нахуй, воняет – ебнешься.
– Фу нахуй, я потерплю в следующий раз.
Из основного зала несколько раз что-то повторили, но я не мог разобрать, что именно, после чего в проходе появился парень и громко назвал наши фамилии.
– Со слухом плохо что ли или тут понравилось и уходить не хотите?
– Хотим, мы не слышали.
Я и М. ускоренным шагом подошли к столу, нам выдали какие-то бумаги, уточнили, все ли правильно записано.
Год рождения… прописка… место…распитие в общественном… пиво… такое-то время… такое-то имя.
– Да, все верно.
– Распишитесь.
Я расписался.
– А пиво можно забрать?
Сотрудник повернулся к тумбочке, взял наши бутылки с пивом и отдал мне.
– На улице больше не бухайте, до дома дотерпите.
– Конечно, мы так больше не будем.
Я собирался отойти, но понял, что не знаю, где и как оплатить этот штраф, вообще что нам за это будет.
– Можно узнать, у нас штраф за это будет?
– Да.
– Сколько примерно.
– 500 рублей.
– Сейчас его можно оплатить?
– Нет, его пока нет в системе.
– Когда появится?
– Через пару недель, вам придет по почте.
– И где заплатить, у вас тут?
– Нет, в любом банке, придете с повесткой о штрафе, скажете, что надо оплатить, вам дадут квитанцию.
– И ее надо будет принести сюда?
– Как хотите.
– Я просто не знаю, как все это делается… через пару недель… на почту… – в полголоса повторил я – хорошо, спасибо, я вас понял.
– Не за что, до свидания… так, теперь вы…
Пока М. проходил ту же процедуру, я позвонил Е., сказал, что мы сейчас выйдем, он как раз был неподалеку, но я рекомендовал ему особо близко не подходить, так что мы договорились встретиться возле торгового центра напротив участка.
Нас проводили до двери, открыли ее и выпустили в мир, где ты можешь курить когда хочешь и не надо просить бояры у спящего бомжа, поскольку ее можно купить самому в любое время, одним словом – свобода. Конечно, ограниченная в какой-то мере, но хотя бы можно быть уверенным, что кроме тебя никто не нагадит мимо твоего унитаза.
Е. ждал там, где мы и договорились.
– Есть зажигалка? – попросил я и достал сигарету.
– Есть .
Он протянул мне зажженную зажигалку, я поднес сигарету, глубоко затянулся и с наслаждением выдохнул.
– Там даже покурить нельзя, разве что в туалете.
