Ольга Самсонова "Центр композиции"

Центр композиции
Ольга Самсонова

Света ослеплена новым знакомством, которое сулит ей небывалые возможности. Но опытный очаровательный мужчина слишком щедр на манипуляции и абьюз. В лучших традициях Синей Бороды. Он умело плетет паутину, которую не разглядеть, пока не станет слишком поздно. Рассказ про взросление, первую женскую инициацию и жажду творчества.

Ольга Самсонова

Центр композиции

Людоед был все-таки хороший муж,

хоть и ел детей.

Синяя Борода. Сказки (сборник) Шарль Перро

1

Тот самый день! Света с удовольствием втянула воздух, различая резкие запахи сигаретного дыма и масляных красок, причудливо перемешанные с ароматами фуршетного стола. Святая святых – мастерская художника. Она отыскала глазами маму, которая смеялась над чьей-то шуткой с бокалом в руке, и ощутила внезапный приступ благодарности. Как здорово, что она уговорила своего нового мужика раздобыть приглашения и на них с Викой.

В золотистых лучах солнца пространство сияло, как волшебная шкатулка. На исполинском мольберте расположился большой пейзаж, стены украшали картины разных размеров и сюжетов. Самого хозяина, знаменитого Евгения Леонидовича Чернова, видно не было. Зато его менеджер, Ирина, умудрялась находиться будто сразу везде, уделяя внимание каждому гостю. Она выглядела такой счастливой, что Вика шепотом сказала:

– По-любому у них роман!

– У кого там опять роман? – Света притворно закатила глаза.

– Да у художника же! С половиной этой комнаты – Вика хихикнула и отпила из бокала.

– Вон, его жена – Света показала рукой на портрет красивой молодой женщины с золотыми волосами.

– А вон его менеджерка – Вика указала рукой правее, где красовался портрет обнаженной Ирины.

Они хором рассмеялись. Света перехватила строгий мамин взгляд и тут же замолчала. На подобных мероприятиях ей еще бывать не доводилась. Насколько она поняла, в день открытых дверей приглашали потенциальных покупателей. Но помимо ценителей красоты, здесь были другие художники, и молодые красивые девушки, вероятно, натурщицы.

– У вас такие потрясающие глаза! Вы непременно должны позировать мне для портрета.

Света резко повернулась. Невысокий лысоватый мужик жадно разглядывал Вику, а та хлопала ресницами и жеманничала. Потребовались усилия, чтобы подавить смешок. Подруга всегда оказывалась в центре внимания, и не мудрено: спортивная, дерзкая, уверенная в себе…Света в очередной раз отругала себя за слишком невзрачную одежду и блеклый макияж. А еще глупые серьги-полумесяцы. “Надо было маму слушать. И к тому же купить-таки абонемент в спортзал, а не спускать все деньги на путешествие”.

– Голой, что ли позировать? – громко осведомилась Вика, собирая любопытные взгляды.

– Фу, как грубо! Обнаженной… – лысоватый маслился, как подтаявший сыр.

– А разница-то в чем? – свысока спросила Вика.

– В том, что обнаженный человек знает, что за ним наблюдают. – Все резко повернулись на внезапный бархатный голос. Сердце Светы пропустило несколько ударов. Перед ними предстал Евгений Леонидович Чернов, собственной персоной. Высокий, с идеальной осанкой в красивом льняном костюме и белой рубашке. Они с лысоватым поздоровались за руки и завели о чем-то разговор, направляясь, видимо, к Ире, которая, сияя улыбкой, махала из противоположного угла комнаты.

– Ух какой! – Вика многозначительно улыбнулась.

– Старый?

– Статный!

Уже давно стемнело, и телевизор в комнате мамы замолчал. Даже различалось в ночной тишине ее дыхание. Но сон никак не шел. Слишком уж насыщенным оказался день. Она раз за разом перечитывала сообщение, которое, наверняка, перевернёт всю её жизнь:

от: Ирина менеджер Чернова

“Светлана, ждем вас в субботу на занятие к 12.00.”

Адрес, телефон, список рекомендаций.

Это произошло на самом деле. Парень мамы – приятель Чернова, действительно, в приступе галантности, подарил ей месяц занятий у мэтра. Она будет рисовать с натуры. В мастерской. В голове не уложить!

2

от: Вика

“Надеюсь, ты накрасилась и надела что-нибудь получше своих знаменитых джинс-которые-нельзя-надевать, если хочешь произвести впечатление?”

Света закатила глаза. До начала занятия оставалось двадцать четыре минуты, и ей казалось неловким прийти настолько рано, поэтому решила подождать на лавочке у подъезда. Развлекая себя перепиской.

“Я иду туда рисовать. И рыдать, когда не получится. Удобнее это делать в одежде, которую не жаль”.

Она набрала сообщение и выключила телефон. “Впечатление производить” в ее планы не входило. Меньше всего ей сейчас нужны были вечные Викины шуточки и намеки. Не хлопнуться в обморок от страха – вот ее программа-максимум. К двери подошла красивая девушка с восхитительными стрелками на больших глазах и огромной папкой для бумаги на плече.

– Вы, наверное, тоже к Чернову? – Света дружелюбно улыбнулась.

– Да – красавица снисходительно посмотрела на нее – Не знала, что он берет новеньких, – она слегка прищурилась, осматривая ее с ног до головы, – или вы натурщица?

– Нет конечно. Я рисовать.

– Ну да, ну да – девушка усмехнулась и набрала номер на домофоне.

Темный холл встретил прохладой и сыростью. В лифте ехали молча. Света косилась на папку, переживая, что ничего не взяла с собой, но в рекомендациях четко было сказано: “все необходимые материалы для первого занятия мы предоставим”. Не показалось же ей это. Кое-как она поборола навязчивое желание перечитать сообщение, чтобы удостовериться, что не ошиблась.

Дверь открыла пухленькая девушка с копной рыжих кудряшек и очаровательными веснушками. Мастерская выглядела пустой и огромной. Картины со стен убрали, гирлянд тоже не осталось, а стеллаж, который был затянут полотном, теперь пестрел холстами и планшетами. На месте фуршетного стола возвышался подиум с направленным освещением и драпировками в красных оттенках. За мольбертами уже сидели трое девушек и угрюмый парень. Из кухни доносились голоса. Она поспешно сняла джинсовку и выудила мольберт из тех, что были свалены в углу.

– Люда – представилась рыженькая девушка.

– Света.

Все присутствующие назвали имена, но волнение помешало их запомнить.

– Чем ты будешь работать?

– Я в первый раз. Мне сказали ничего не брать.

– Да, я в первый раз тоже выбирала себе материал вон там – Люда указала на комод. – Сегодня будет женская обнаженка. Холсты и бумага внизу, на стеллаже.

– Спасибо.

Хозяйничать в чужой мастерской было неловко. Но и остаться без инструментов к началу занятия тоже глупо. Огромный комод ощущался как витрина Баскин Роббинса. Света едва не простонала: “Моя прееелесть”, когда увидела ящик с акрилом.

– Да, остановиться на чем-то одном – непростая задача – бархатный голос прозвучал так близко, что она дернулась от неожиданности.

– Здрасьте, Евгений Леонидович – с перепугу пролепетала девушка.

– Можешь не спешить, и определиться, когда натура усядется. В первый раз по-любому будет плохо. Не волнуйся.

Щеки наливались краской, а в животе почему-то затрепетали бабочки. Пришлось поспешно отвернуться, чтобы скрыть смущение. Все хором поздоровались с Черновым. В комнату вплыла красивая молодая девушка, изящно уселась на стул и кокетливо скинула халат, демонстрируя восхитительное спортивное тело. Какое-то время Чернов настраивал освещение. Несколько человек принялись делать наброски. Света схватила первый попавшийся набор стандартного акрила, несколько крупных кистей и подхватила большой планшет с натянутой бумагой.

– Из всего великолепия оттенков ты выбрала этот набор? Добровольно? – Евгений Леонидович снова возник будто из ниоткуда. Пришлось отругать себя за то, что еще не привыкла быть начеку.

– Это же база. Из простого можно получить все, что угодно. А наоборот – не выйдет.

– Недурно. За такие мудрые мысли даже поухаживаю за тобой – принесу воды для красок. Кстати, ты с порога умыкнула планшет, который я натянул для себя.

– Простите, я не…

– Нет уж, бери. С удовольствием посмотрю, как ты в первый же раз справляешься с моим огромным размером.

Света ощутила, что заливается краской. В ее голове фраза прозвучала в пошлом варианте, которого, очевидно, не могло быть. Ей показалось, что девушки за соседними мольбертами поглядели на нее с укором. Хотя, возможно, так и развивается паранойя.

– И мне, пожалуйста, водички – крикнула натурщица – Хотя, лучше бокальчик сухого…

– А вот ты пока не заслужила – отозвался из коридора Чернов.

Время летело, как заколдованное. Казалось, только оторвала взгляд от холста – а уже пролетел час. Евгений Леонидович определенно обладал талантом появляться вовремя и подбирать нужные слова. Он поочерёдно подходил к каждому, делал замечания, затем сам брался за быстрый набросок, после чего вновь начинал свой обход.

С первых же минут пожалела, что взялась за большой формат, но хотела все же произвести впечатление, поэтому энергично махала кистью, даже не пытаясь посмотреть, что и как рисуют остальные. Натурщица то и дело начинала разговор, но все были увлечены работой и игнорировали ее попытки, от чего она становилась все капризнее и все чаще уходила с Черновым на долгие перекуры.

– Хорошо. Даже сказать нечего – Света ощутила привычных уже бабочек в животе, как только к ней подошел Евгений Леонидович. Она жадно впитывала каждое его слово. – Обрати только внимание, что на берде тень выглядит, как лампас. – Он указал карандашом на картину, а затем провел им же по ее ноге – Поняла?

– Д-да – в горле пересохло.

– Вот и хорошо.

Решив, что ей показалось, поспешила продолжить работу. Оставалось каких-то полчаса, а натурщица вела себя просто невыносимо и постоянно шевелилась. Пришлось переписать кисть в третий раз, но когда модель в очередной раз поменяла положение пальцев, девушка не выдержала:

– Бога ради, не шевелите левой рукой хотя бы пять минут! – вышло куда громче и резче, чем хотелось бы. Она тут же пожалела, что вспылила. Натурщица выглядела оскорбленной.

– Вообще-то это тяжелый труд. Сама бы попробовала! Хотя, куда тебе.

– Риточка, если Света разденется и сядет на твое место, остальные продолжат рисовать. А вот если ты встанешь за ее мольберт – просто переведешь краску.

Лицо стремительно принимало оттенок сочно-красного краплака, какой был и на драпировках. Она поспешила спрятаться за планшетом. “Молодец, блин! То, что надо для первого раза”. К ней сзади подошел Чернов, критически осматривая работу.