Костик хохотнул.
– Это и был потусторонний, – сказал Дима. – Мы его держали специально для такого случая, чтобы показать новенькому. А то, что он вёл себя, как овечка…
– Нам тоже когда-то так показали, – перебил Костик. – Мы как раз потеряли работу. Были охранниками у Гусева, может, слышал?
Максим промолчал, погруженный в свои мысли.
– В общем, когда он всё же нашёл дурачка, мы и остались без работы[1 - Подробнее эти события описаны в повести Сергея Гончарова «Bentley».]. Тут на нас как гром среди ясного неба свалились потусторонние. Нам также…
– И о них никто не знает? – перебил Максим.
– Все о них знают, – Дима посмотрел на пассажира в зеркало заднего вида. – О них придумана куча легенд, сотворены тысячи мифов, где их извратили до неузнаваемости.
– Просто никто не догадывается, что легенды основаны на реальности, – сказал Костик. – И эта реальность может оказаться ближе, чем хочется.
Мимо пронеслась белая машина, обдала припаркованный джип потоками грязной воды.
– Зачем они прячутся среди людей? – спросил Максим.
– У них система размножения чем-то похожа на систему размножения наших насекомых, – ответил Костик. – Есть Матка или, как они её называют – Королева, которая питается только человечиной и которая является главной в их семье. И есть рабочие особи, задача которых добывать еду и защищать Королеву. Сами они называют себя не семьёй, а ульем. Кстати, неоплодотворённые Матки очень красивы.
– Очень, – добавил Дима. – И невероятно сексуальны.
– А оплодотворённые уже красотой не блещут, – продолжил Костик. – А ещё у них есть какие-то… – замялся он. – Магические способности, что ли. Это конечно не совсем верное определение. Но расположить к себе они умеют. И многое о тебе знают, поверь. «Бастион» за всю свою историю не смог взять живьём ни одну Королеву потусторонних. Нам вообще неизвестно, властно ли над ними время. Достоверно ясно лишь одно – их можно убить. Застреленный тут, – кивнул Костик на Ботанический сад. – Так называемый потеряшка. Когда Матка уничтожается, её семья, или улей, распадается. Все члены этой семьи начинают плыть по течению жизни. В другие семьи их не принимают. Нам даже не известны случаи, чтобы особи одной семьи помогали другой семье. Семьи вообще не пересекаются. У каждой свой ареал обитания. Добиться от любого из членов семьи, где прячется Королева – нереально. Он выдержит любые пытки, но не выдаст её местоположения. Найти Матку для нас… для «Бастиона» – самое главное. После её ликвидации потеряшки уже не страшны. Они просто продолжают жить, мимикрируя под людей. Пока не умирают. Самое главное, что с ликвидацией Матки, они прекращают тащить ей жертвы. Будь уверен, если среди твоих знакомых есть мужчина средних лет, без семьи – он потусторонний. Он даже может рассказывать, как зажигает с проститутками во всяких саунах, может показывать фотки детей и бывшей жены, но всё это скачано из интернета.
Он несколько мгновений помолчал и продолжил:
– «Бастион» основан в середине позапрошлого века во Франции. Постепенно его деятельность распространилась на весь мир. В начале двадцатого века было принято решение держать в секрете существование потусторонних, так как раскрытие этих знаний могло сыграть на разобщении людей. Создать очередную «охоту на ведьм». Как показала позднейшая история – это решение было верным. Его придерживаемся и сейчас. Существование потусторонних держится в секрете. Именно поэтому ты не услышишь о сегодняшней стрельбе на Садовом. А случайные свидетели со своими видео с регистраторов выложат лишь перестрелку полиции с бандитами. Нигде и ничего не напишут о том, что в Ботсаду обнаружили странный труп. Судмедэксперты и следователи по спецприказу быстро замнут дела. Потусторонние скрывались от нас тысячи лет. Тысячи лет мимикрировали под нас. Они очень хорошо научились делать так, чтобы человек не догадывался об их существовании, даже если работает с ними бок о бок. А мы им в этом помогаем. Но только затем, чтобы убить.
– Вы мне так легко обо всём рассказываете, будто я уже поверил во всех этих потусторонних и дал согласие на вступление в вашу… в ваш «Бастион»! Не боитесь, что я сбегу и всё расскажу миру?
Дима с Костиком одновременно хохотнули.
– А ты думаешь, человеку, решившему о них рассказать, кто-нибудь поверит? – хмыкнул Дима. – Были уже попытки. Ты о них знаешь? Не знаешь. Потому, что никто не поверит в подобный бред. Чудовища хорошо смотрятся с экранов, в жизни же люди ходят на работу и берут кредиты с ипотеками, а не ждут встречи с монстром.
– К тому же не успеешь ты ничего и никому рассказать, – добавил Костик. – Тебе же уже сказали, что потусторонние всегда настигают свою жертву. Пока жива Матка, которая захотела тебя схарчить, её семья будет на тебя охотиться.
– Жутко, – прошептал Максим.
Дождь чуть поутих, на дороге прибавилось машин.
– На самом деле жутко то, что они нас пожирают тысячелетиями, – сказал Дима. – Ладно, поехали уже. Не торопясь доползём.
***
О растениях Максим знал лишь то, что им нужна земля. Поэтому определить, что растёт в кабинете Джоан, не смог. То ли разлапистые цветы, то ли маленькие деревья, то ли декоративные кустики. На изящном письменном столе находился открытый ноутбук. Костя с Димой уселись в кресла для гостей, Максиму пришлось устроиться на стульчике возле стены.
– Теперь веришь в потусторонних? – Джоан откинулась на кожаную спинку кресла, вытянула ноги под столом. Максим смотрел на их изящные линии, пленительные изгибы…
– Хэй! – хлопнула Джоан в ладоши.
Максим встрепенулся. Почувствовал, как покраснели щёки.
– Да, верю, – пробормотал он.
– Это отлично, потому что с понедельника тебе придётся стать работником «Бастиона». Ты можешь и отказаться. Конечно. Тогда твоя жизнь не будет стоить… – замялась она. – Как это у вас говорится? – посмотрела на Костика и Диму.
– Ломаного гроша, – одновременно произнесли парни.
– Вот именно, – улыбнулась Джоан. – Пока вы ездили, я кое-что придумала, – она замолчала, выдерживая паузу. – Сегодня работаем на живца. Давно у нас не выдавалось такой возможности.
Максим сглотнул тягучую слюну.
– Дима, сходи в арсенал, возьми разрывные. Запрос я отправила, – продолжала Джоан. – Костя, поговори с Михаилом. Спланируйте и обсудите детали, чтобы не было, как в прошлый раз.
Ребята одновременно поднялись и вышли.
– А мы поговорим, – провела Джоан языком по ярким губам.
***
Максим чувствовал себя опустошённым, разворованным, выпотрошенным, выдоенным, ограбленным, освежёванным. Он сидел на мокрой лавочке возле подъезда и не мог понять, почему рассказал этой незнакомой женщине абсолютно всё о себе, своей жизни, родителях. Если бы Джоан спросила, как часто он мастурбирует, то Максим и на этот вопрос непременно бы ответил.
Он даже не представлял, что можно так сильно влюбиться в другого человека.
Дождь прекратил, на дороге появились огромные лужи. Пахло свежестью и весной. На ближайшем дереве щебетала птичка. Чёрных автомобилей заметно убавилось. Запилиликал электронный замок. Из подъезда вышли Костик с Димой.
– Ты чего такой хмурый, – спросил Костя, когда уселись в автомобиль.
Максим на мгновение задумался: сказать правду или соврать. В итоге решил соврать.
– Не нравится мне ваша затея… На живца…
– Не волнуйся, – Дима вырулил с парковки. – Это нормальная практика.
– Нормальная практика отдавать новенького в лапы потусторонних, чтобы они его оттащили к матке, где, может быть, даже успеют съесть? Типа жизнь одного человека ничего не значит по сравнению с жизнью остального человечества?
Парни несколько минут не отвечали. Максим уже и не думал, что ответят, когда Дима сказал:
– Эту Матку надо уничтожить любой ценой. Она последняя в России. Помни, пока она жива, тебе придётся беспрестанно оглядываться. И даже при таком раскладе тебя всё равно рано или поздно съедят. Так что выбирать тебе, вообще-то, не из чего.
***
Костик остался с Максимом в машине, пока Дима ходил проверять квартиру на предмет посторонних. Из колонок лилась тихая музыка. Затем диджей поздравлял всех с близким окончанием рабочего дня. Возле соседнего подъезда ошивался парень лет восемнадцати, косо поглядывал на дорогую машину.
– Ты его знаешь? – спросил Костя.
– Имя не знаю, но видел много раз, – ответил Максим. – Он тут живёт.
У Костика зазвонил мобильник. Он ответил на вызов.
– Понял. Поднимаемся, – он убрал телефон в карман. Заглушил двигатель и вынул ключи из замка зажигания.
Возле подъезда встретили соседку с третьего. Она поздоровалась, задержала взгляд на суровом лице Костика.
Дима ждал на лестничной клетке. Дверь в квартиру была настежь распахнута.
– Никуда не ходи, – сказал Костя напоследок. – Мы сейчас сделаем вид, что уедем. К тебе определённо пожалуют гости. Не могу тебе посоветовать их не пускать… Им плевать на это. В общем, помни, что мы за тобой следим. Когда дело примет серьёзный оборот, вмешаемся. Понял?
– Понял, – прошептал Максим.
Дело уже приняло очень серьёзный оборот. Становиться приманкой, а если не повезёт, то и жертвой, ему хотелось меньше всего на свете.
Дима с Костиком ушли. Максим закрыл дверь, скинул туфли и глубоко втянул такой родной и приятный запах собственного холостяцкого жилища. Прошёл в комнату, где уселся в любимое кресло. Несколько минут попросту таращился в потолок.
– Ну и денёк, – пробормотал Максим.
В следующую минуту он встал, достал с антресоли спортивную сумку, куда наспех побросал вещи. Вытащил из заначки всю имеющуюся наличность, рассовал по разным местам. Попил на кухне воды из-под крана. Выглянул в окно – чёрный джип с «братками» уехал. На мгновение промелькнуло сомнение, но Максим его моментально отбросил. Если всё сказанное правда, то самое лучшее, что он мог сделать – это уехать из столицы на некоторое время. Он уже даже придумал, как поступит. У друга его отца есть дача в Тверской области. Туда он на автобусах и отправится. Отцовский друг туда переезжает всегда в начале июня. Так что месяц перекантоваться можно спокойно. К тому же все соседи его знают. В юности Максим проводил там много времени, пока папа мотался со своей рок-группой по осколкам Советского Союза.
Он подошёл к двери, обулся. С лестничной клетки донеслось подозрительное шуршание. Максим прильнул к глазку.
Соседка как раз закрывала свою дверь. Он дождался, когда она ушла. Затем спустился по лестнице. На первом этаже, под лестничным пролётом, располагался вход в подвал. На двери висел замок. Однако любой присмотревшийся человек понимал, что замок висел именно на двери – на дверной коробке отсутствовала скоба. Максим дёрнул дверь. Сигнализация, как ему пару лет назад сообщили сантехники, в этом подвале не работает. А вообще диспетчеры в ОДС на неё редко обращают внимание. Максим спустился в темноте по искривившимся ступеням. Нащупал на грязной стене выключатель. Подвал залил жёлтый свет ламп накаливания. Пахло затхлостью и крысами. Пригибаясь от труб, встречавшихся на пути, Максим прошёл в дальний конец дома. По пути встретилась дохлая кошка. Вентиляционное окошко, выходившее на 2-ой Гончаровский переулок, было заделано картонкой и деревяшкой, чтобы ветер эту картонку не сорвал. Максим поставил сумку в пыль. Выдернул деревяшку, выбросил картонку. Выглянул на улицу. По Руставели проехал троллейбус, шагали редкие пешеходы. Вначале он выкинул сумку, затем выбрался сам. Сразу же перебежал на противоположную сторону дороги. Спрятавшись в вестибюле мебельного магазина, минут пять наблюдал, нет ли за ним слежки.
Затем вышел и бодро зашагал в сторону метро. Встречные пешеходы огибали лужи. Некоторые бросали равнодушные взгляды на его выпачканную пылью одежду. По дороге проносились автомобили. Завывая сиреной, по встречке промчался реанимобиль.
Москва возвращалась с работы.
Максим как раз проходил мимо подстанции, когда увидел приближавшуюся серую полицейскую машину отечественного производства. Мигнули синие проблесковые маячки. Максим всмотрелся в лица. Впереди сидели похожие, словно братья, стражи правопорядка. На заднем сиденье тоже виднелись силуэты. Машина затормозила, передние двери начали открываться…
Максим бросил сумку и побежал в сторону метро. Коротко обернулся. Машина с распахнутыми дверьми осталась возле обочины. За ним бежали четверо парней. На вид лет двадцать пять, может, чуть старше. У всех одинаковые причёски, одинаковая комплекция тела, похожие лица.
Максим пронёсся через мост над железнодорожными путями. На повороте чудом разминулся с длинноволосым мужчиной. Сзади топали тяжёлые ботинки. Навстречу по узкому тротуару шли люди, которые шарахались от бежавших, прижимались к забору. Водители машин притормаживали, наблюдали, как четверо полицейских мчались за нарушителем порядка. Именно теперь Максим понял весь ужас ситуации. Если кто-нибудь попытается его остановить, то, по мнению общества, сделает благое дело.
Обернувшись, Максим увидел, что полицейские настигали.
Под мостом он снова чуть не столкнулся, на этот раз с полной женщиной. Успел прыгнуть на пешеходное ограждение, промчаться по нему. Станция метро «Дмитровская» была уже совсем рядом. Максим видел, как из стеклянных дверей выходили люди.
Сзади послышался женский крик, мат. Полицейские не разминулись с полной тёткой. Все пятеро кубарем покатились по асфальту. Стражи правопорядка резво вскочили и бросились в погоню.
Максим, не останавливаясь, ногой распахнул дверь. Чуть не оступился на ступенях. Пробежал по пешеходному переходу, огибая людей. Оглянулся, полицейских ещё не видно. Распахнул двойную преграду из стеклянных дверей. Возникло мимолётное желание оплатить проезд, но уже в следующий миг Максим с разбега перемахнул через турникет, который даже не среагировали на подобную наглость. На эскалатор собралась маленькая очередь. Максим начал сбегать по левой стороне. Казалось, что стальная лестница бесконечна. Оглянулся. Наверху увидел полицейских.
Наконец Максим выскочил на платформу. Оба пути пустовали. Он бросился вдоль широких коричневых колонн. На лавочках сидели люди. Все обращали на него внимание. С левого тоннеля послышался далёкий гул, который означал прибытие поезда. Максим обернулся – полицейские как раз соскочили с эскалатора.
В этот момент что-то тяжёлое врезалось в бок Максима. Он увидел, как приближалась плитка пола, выставил руки. Стоило ему коснуться пола, как кто-то до хруста в суставах заломил ему их за спину.
Максим вскрикнул от боли и неожиданности. Четыре пары ботинок остановились перед лицом.
– Увидел, что гонитесь, решил помочь нашей доблестной полиции, – услышал Максим грудной голос, задержавшего его человека.
– Тварь! – от отчаяния и несправедливости прорычал он, но тут же получил от одного из псевдополицейских удар ногой под рёбра.
– Заткнись, падла, – проскрежетал потусторонний не хуже любого стража правопорядка.
***
Максим сидел на заднем сиденье между двух широкоплечих полицейских. Только теперь он знал, что находится между потусторонних. Ехали молча. В салоне было душно, но окна полицейские не открывали. Пахло пылью и едким потом. Пылью от мешка, который ему надели на голову, потом от полицейских. У Максима сложилось чувство, что потусторонние даже не догадывались о существовании дезодорантов. Рация изредка разражалась возгласами вперемежку со статикой.
Кисти от тугих наручников затекли, но Максим принципиально не просил их ослабить. Ему вообще не хотелось говорить с этими существами. Неожиданно он понял, что помимо страха в нём начинает зарождаться ненависть. Лютая, безжалостная, сильная, острая. Он жил обычной жизнью, никого не трогал, работал в маленькой фирмочке менеджером по продажам и всеми силами искал своё предназначение, благодаря которому смог бы выбраться из тени, которую разбрасывал его звёздный отец. Зачем он понадобился потусторонним? Зачем они сломали его крохотный мирок? Вторглись в его тихую заводь? Зачем им понадобился обыкновенный человек? Теперь Максим уверился, что, выбравшись из этой передряги, будет уничтожать этих нелюдей. Ведь не попадись на его пути Костик и Дима, он бы сам уже стал трупом.
Машина остановилась. Мотор заглох. Все двери синхронно раскрылись. Максима бесцеремонно вытянули и куда-то полуповели-полупотащили. Если он успевал переставлять ноги – отлично. Не успевал – его несли. Прогремели ключи. Щёлкнул дверной замок. Над головой проплыл яркий источник света. Максим уже собирался совсем перестать шагать – незачем облегчать палачам жизнь, пускай несут.
– Стой! – услышал он первое слово от потусторонних с момента поимки в метро.
С него стянули мешок. Одновременно расстегнули наручники. Солнечный свет, бивший из окна, ослепил. За стеклом плыли низкие тучи.
На огромной кушетке-диване лежала толстая женщина, укрытая простынёй. На вид в ней было килограммов триста, если не больше. Без посторонней помощи она вряд ли могла передвигаться. Копна русых волос красиво обрамляла голову. Женщина казалась молодой. Вполне могла даже стать красавицей, скинь лишние центнеры. Бровей и другой растительности на её теле Максим не увидел. Да и волосы, скорее всего, были париком. Радужка отливала перламутром. Красивые глаза портил вертикальный зрачок.
За спиной щёлкнул замок на двери. Максим тряхнул головой, словно сбрасывал наваждение.
– Здравствуй, – произнесла Матка ласковым голосом.
В её рту Максим разглядел острые, словно у пираньи, зубы. Рядом с женщиной располагался небольшой столик. На столешнице остались кровавые разводы.
Он не ответил.
Кажется, Дима с Костиком утверждали, что появятся в нужный момент.
А ещё говорили, что логово Матки неизвестно.
А ещё Максим не понимал, как эта жирнейшая особа сможет его сожрать? Ведь она даже с кушетки, скорее всего, встать не в состоянии. А больше в маленькой комнате никого.
– Не приедет за тобой никто, можешь не ждать, – Королева улья словно прочитала его мысли. – Ты сделал очень благое дело, что сразу же сбежал. Смешал планы «Бастиона». От нас чуть не скрылся…
Она ждала, что жертва хоть что-нибудь скажет, но Максим молчал. Он раздумывал, как сбежать. За окном виднелась верхушка молодого деревца, на ветках набухли почки. За дверью наверняка караулила полиция. Максим сделал шаг к окну. Стоило посмотреть, насколько далеко земля, какой этаж. Даже если третий – можно рискнуть.
– Ты не такой, как все, – Матка прищурилась, её глаза с вертикальными зрачками были красивыми и жуткими. – Ты сын известного отца…
Максим тяжело выдохнул. Даже потусторонние, монстры, спрятавшиеся среди людей и собравшиеся его сожрать, тыкали его тенью Гены Белова.
– …тебе явно тяжелее остальных, – Матка внимательно следила за потенциальной жертвой. – Тебя постоянно сравнивают с твоим отцом, и в этом сравнении ты проигрываешь. Разве не так?
Максим вылупился на неё. Ему хотелось спросить: «Тебе какое дело?». Но не рискнул. Вместо этого сделал ещё один незаметный шаг к окну.
– Такие как ты огромная редкость. Ты всегда хотел доказать всему миру, что лучше отца, но чем бы ни занялся, всё получалось не так. Я права? Права, – она сама ответила на свой вопрос. – Ты хочешь выделиться. Ты мечтаешь превзойти своего отца, но вот незадача… В чём его можно превзойти? А ещё стоит учесть, как тебе постоянно напоминают, что ты сын самого Гены Белова. Каждый новый знакомый считает своей обязанностью спросить тебя, почему ты не рвёшься к вершине славы, туда, где сидит твой отец. Так? Можешь не отвечать. Сама знаю, что так. Может быть, если бы была мать…
– Мать не трожь, – рыкнул Максим, чтобы потянуть время. Он не мог любить женщину, которая его родила, ведь никогда её не видел. Она умерла при родах. А родственников с её стороны не осталось. В память ему достались лишь бумажные фотографии, на которых его молодой отец, ещё не завоевавший популярность, обнимал светловолосую женщину с лучезарной улыбкой.
Максим сделал ещё один незаметный шаг к окну.
