По ту сторону карты: скрытый мир Острова сокровищ
Эльдар Эфенди
Герой Стивенсона Джим Хокинс не открывает читателям ни местоположение Острова сокровищ, ни даты событий. Однако в тексте достаточно подсказок, чтобы установить и то, и другое с точностью. Делая это, мы откроем в романе ещё несколько таинственных совпадений, которые совершенно необъяснимы с рациональной точки зрения. Книга рассчитана на читателей, которые любят роман «Остров сокровищ» и сериал «Чёрные паруса», и на тех, кто ищет в любом творческом акте проявление тайных сил бессознательного.
Эльдар Эфенди
По ту сторону карты: скрытый мир Острова сокровищ
Предисловие
«В чём вообще состоит удовольствие от литературы? Почему, читая какие-то слова на бумаге, мы испытываем удовольствие, готовы это делать бесплатно и даже платить за это деньги? В чём секрет?»
В своих лекциях по литературе русский писатель Михаил Харитонов отвечает на этот вопрос так: мозгу нравится отгадывать загадки. Путь к решению может быть коротким: примеры подобных циклов – синтез образа, то есть представление в уме картинки по её текстовому описанию, или метафора. И пусть даже девять десятых работы по решению каждой микрозадачи выполняет за читателя автор, мозг успевает выпрыснуть порцию эндорфинов, каковые и складываются в удовольствие от чтения.
Я не собирался писать эту книгу; она развернулась сама, как самораспаковывающийся архив. Я всего лишь хотел записать, как легко решается заданная Стивенсоном задачка: где находится Остров Сокровищ на самом деле.
Роман был задуман для детей, и создавали его играючи: участниками игры были приёмный сын и отец писателя. Поэтому я решил, что соавторы «Острова» придумали для своих будущих читателей загадку: в самом деле, найти Остров чрезвычайно просто, и странно, что этого не сделали до сих пор; я заподозрил даже, что современники считали её такой лёгкой, что никто и не потрудился записать решение.
Но архив продолжал распаковываться, как будто бы к моему труду подключились какие-то внешние силы, желающие заявить о себе (о чём-то подобном свидетельствуют многие авторы). В итоге я обнаружил в романе целую россыпь сокровищ, если считать таковыми загадки, которые могут быть отгаданы: «Остров сокровищ» постине заслужил своё название. Вот только, похоже, мало какие из них были задуманы писателем.
Теория, которой я придерживаюсь сейчас, покажется многим антинаучной; пускай. Её хорошо поймёт юнгианец, чуть хуже – приверженец культуры new age, а рационалист назовёт «магическим мышлением». И всё же: я думаю, что Стивенсону удалось раздобыть такой чудовищный запас вдохновения, что он просто-напросто хакнул самую большую нейросеть во Вселенной – ту, которую Юнг называет «коллективным бессознательным». Роман в итоге сложил себя сам, как кристалл. Он сам, без задумки автора, выстроился вдоль нескольких силовых линий, протянутых в коллективной памяти; ум автора служил модератором, но не автономным создателем контента.
Эти силовые линии – христианство, античный миф, астрономия и история Шотландии.
Моя гипотеза – или, я надеюсь, открытие – в том, что «Остров Сокровищ» способен доставить удовольствие от разгадывания загадок не одним, а несколькими путями.
Тот, кто немного разбирается в движениях луны, сможет установить с абсолютной точностью не только год, но и даты главных событий романа.
Тот, кто хорошо знаком с евангельским нарративом, будет потрясён спрятанной в этих датах пасхалкой.
Тот, кто знает всю Библию (во времена Стивенсона таких было предостаточно), обнаружит целых три библейских сюжета, следуя имени одного из героев.
Тот, кто понял, что за персонаж на самом деле является главным героем «Острова», сможет восстановить его биографию.
Тот, кто знает созвездия и следит за соединениями планет, будет шокирован открывшимися совпадениями.
Тот, кто хотя бы вкратце знаком с шотландской историей, увидит, как её главные битвы тайно отразились в сюжете.
Тот, кто любит античную мифологию, сможет наблюдать, как миф прорастает сквозь ткань событий.
Наконец, тот, кто не удовлетворён современным научным взглядом на мир и разделяет идеи Карла Густава Юнга и Марии-Луизы фон Франц, с удовольствием убедится в верности юнгианской механики.
Свою интерпретацию того, как всё это оказалось в романе, я дам в эпилоге. В пяти главах – «Время», «Место», «Небеса», «Боги» и «Любовь» – мои наивные философствования сведены к минимуму. Зато там можно увидеть, с какой бездной взаимодействует ум писателя, охваченного вдохновением и отдавшегося на волю потока.
Подход и метод
Заурядный читатель воспринимает встречающиеся в романе описания погоды, ландшафта, света и тени как необязательные, вставленные «для красоты», дополнения к существенно важным вещам: непосредственно действию и диалогам. Профессиональный автор смотрит на это иначе. Владимир Набоков велел студентам Корнелла изучать карту Дублина, чтобы прочесть «Улисс», составлять план жилища семейства Замза из «Превращения», чертить план вагона из «Анны Карениной», без которого невозможно понять происходящее.
Писатель, утверждал Набоков, «подбирает героев, время и место, а затем находит те особые обстоятельства, которые позволят действию развиваться естественно, то есть без всякого насилия над материалом, развиваться естественно и логично из сочетания и взаимодействия пущенных им в ход сил».
Тщательная проработка деталей создаёт неожиданный эффект: читатель может теперь, предприняв тех или иных масштабов расследование, открыть подробности, о которых сам автор предпочёл умолчать. Вот, к примеру, как ловко Набоков вычисляет дату начала «Анны Карениной»:
Действие романа начинается в восемь часов утра, в пятницу, 11 февраля (по старому стилю) 1872 г. Эта дата нигде не упоминается, но её легко установить.
1) Политические события накануне турецкой войны, которые упоминаются в последней части романа, приурочивают его конец к июлю 1876 г. Вронский становится любовником Анны в декабре 1872 г. Эпизод на скачках происходит в августе 1873 г. Вронский и Анна проводят лето и зиму 1874 г. в Италии и лето 1875 г. – в имении Вронского, потом в ноябре они едут в Москву, где Анна кончает жизнь самоубийством майским воскресным днем 1876 г.
2) В 6-й главе первой части говорится, что Левин провёл два месяца (с середины октября до середины декабря 1871 г.) в Москве, затем перебрался в загородное имение на два месяца и в феврале вернулся в Москву. Через три месяца поздней весной начинаются драматические события книги (глава 12, часть вторая).
3) Облонский читает в утренней газете о графе Бейсте, австрийском после в Лондоне, который едет через Висбаден в Англию. Это происходит перед благодарственным молебном в честь выздоровления принца Уэльского, который служили во вторник, 15/27 февраля 1872 г., и поэтому единственная возможная пятница – 11/23 февраля 1872 г.[1 - Владимир Набоков. Лекции по русской литературе.]
Вагон Анны Карениной (рисунок Набокова)
Пути Стивена Дедала и Леопольда Блума через Дублин 16 июня 1904 года, из книги «Владимир Набоков, Лекции по литературе».
Схема Набокова к «Холодному дому» Диккенса
Роберт Льюис Стивенсон, самому знаменитому из романов которого посвящено это расследование, придерживался при создании сеттинга схожих принципов. Набоков цитирует их в своём лекционном курсе: «Нужный предмет должен оказаться в нужном месте; затем – следующий нужный предмет; и… все обстоятельства повествования согласуются между собой, как звуки в музыке.»[2 - Из статьи A Gossip on Romance, цит. по сборнику: Stevenson, R.L. Memories and Portraits (New York: Charles Scribner's Sons, 1825).] Благодаря такому подходу даже там, где сам автор считает необходимым скрыть некоторые подробности, их можно восстановить, изучив «все обстоятельства повествования». Вот, например, как Гарет Риз из Кембриджа[3 - Gareth Rees, The Admiral Benbow. Опубликовано 6 февраля 2018 г. на сайте автора.] определяет местоположение таверны «Адмирал Бенбоу» – места, откуда стартует действие «Острова Сокровищ»:
1. «Адмирал Бенбоу»– где-то на побережье Англии, где топография состоит из бухточек, окружённых рифами.
2. Зимой солнечные лучи отражаются от моря, прежде чем осветить бухту, следовательно – бухта обращена к западу, северо-западу или северу.
3. Идущая вдоль моря дорога в Бристоль проходит мимо таверны.
4. Поездка в Бристоль на почтовом дилижансе занимает всю ночь.
Зная среднюю скорость движения дилижанса, 5 миль в час, нетрудно установить радиус поиска: около 70 миль от Бристоля.
Риз заключает, что искомое место – в окрестностях Линмута: есть рифы, подходящие бухты и прибрежная дорога; до Бристоля – 75 миль. Восточнее Линмута нет рифов, западнее – главная дорога уходит вглубь побережья.
К тому же выводу приходит писатель и драматург Чарльз Стивен Брукс[4 - Charles Stephen Brooks. English Spring (1930).] – он даже находит подходящий холм, Countisbury Hill, куда побежали пираты после разгрома таверны.[5 - Забегая вперёд: я вижу здесь ошибку, и приведу свою версию во второй главе – после того, как будет назван реальный прототип Острова.]
Так вот: хотя Стивенсон не раскрывает ни расположения «Адмирала Бенбоу», ни координат «Острова Сокровищ», ни даже года, когда происходят основные события романа, всё же у нас есть шанс сделать очень достоверные предположения относительно всех этих деталей – включая положение острова. Нам поможет внимание писателя к мелочам, к игре света и тени, к расположенью луны и солнца, а ещё – некоторые имена, названия и числа, на которые при беглом чтении не обращаешь внимания.
Хороший автор, и тем более гений, не пишет ни слова в простоте. Он и не смог бы: слишком мощную вычислительную машину представляет собой его ум, слишком много ассоциаций вызывает каждое слово, любой символ или сюжетный ход. Поэтому даже там, где обстоятельства написания романа заставляют нас заподозрить простую небрежность, при более пристальном взгляде могут открыться неожиданные глубины – в том числе те, которые не проектировал сам создатель.
Что заставило Билли Бонса, завладевшего картой в нескольких днях морского пути от сокровищ, вернуться в Европу, рискуя попасть там на виселицу? Почему Ливси при каждом упоминании Сильвера вставляет какую-нибудь ему похвалу? Как вышло, что в конце путешествия Сильвера и Ганна оставляют без присмотра одних на корабле с сокровищем? Почему автор дал главным героям, не состоящим в родстве – Джиму Хокинсу и Джону Трелони – фамилии известной в Англии исторической фигуры, приватира Джона Хокинса, и его матери Джоан Трелони – так, что даже инициалы совпали? И нет ли здесь связи с тем странным фактом, что мировой судья Ливси и крупный помещик Трелони без сомнений берут в равные компаньоны малолетнего сына хозяйки заурядного, стоящего на отшибе притона?
Эти и подобные им сюжетные лакуны делают «Остров» идеальным субстратом для приквелов, сиквелов и спин-оффов. Среди них попадаются настоящие шедевры – и всё же я рискну заявить, что замечено и объяснено ещё далеко не всё.
Например: имена Ливси и Сильвера выглядят как анаграммы имени Louise.[6 - Louis обычно пишется без -e на конце, но на некоторых портретах писателя, к примеру, буква присутствует. Что касается латинских U и V, их стали различать только в XVI веке; до этого они были вариантами одной буквы. Кстати, сам Стивенсон в возрасте 18?ти лет решил сменить написание с Lewis на Louis; стало быть, этот вопрос его занимал.]
Фамилии Ливси и Сильвера – анаграммы имени Louise? Лишними оказываются только R, O и Y, но они и не произносятся.
Что это: чистая случайность, манифестация Бессознательного или осознанная игра? Сложно судить об этом, но можно находить в тексте романа одну за другой такие загадки и получать удовольствие, разгадывая их. Этой радостью я и хочу поделиться с читателем.
Часть 1. Время
Датировка рассказанной Стивенсоном истории, предпринятая мной просто в качестве упражнения в дедукции, привела к неожиданному открытию. Оказалось, что события первой недели на острове образуют параллель с одной из главных христианских историй, абсолютно прозрачную для тогдашних читателей, включая детей, коим роман был адресован. Сейчас этот приём назвали бы типичной пасхалкой[7 - Пасхалка – намеренно скрытое в фильме или компьютерной игре сообщение.] – и вы удивитесь, насколько этот термин здесь на своём месте.
Сам автор не указывает даже десятилетия: «берусь за перо в год 17..». Однако, подсказок в тексте достаточно, чтобы установить время с точностью до года, а в нескольких случаях – до суток. Это и обстоятельства, упоминаемые самими героями, и движения луны и солнца, и три даты предшествующих событий: две написаны от руки на карте острова, одна фигурирует в дневнике Билли Бонса.
Реконструировав таймлайн с помощью этих деталей, мы и обнаружим пасхалку. Но сначала мы должны убедиться, что Стивенсон и вправду заботился о точности своих описаний – ибо, если они случайны, дедукция лишена смысла.
Альманахи
Вот отрывок из статьи R.L.S. «Моя первая книга – Остров Сокровищ»:
…Я теперь никогда не пишу без календаря. Имея календарь, карту местности и план каждого дома – на бумаге ли или чётко и подробно удержанный в уме, – можно надеяться, что избежишь хотя бы самых грубых ошибок. С раскрытой картой перед глазами едва ли разрешишь солнцу сесть на востоке, как это происходит в «Антикварии». Имея под рукой календарь, не позволишь двум всадникам, которые скачут с важным поручением, потратить шесть суток (с трёх часов ночи в понедельник до поздней ночи в субботу) на путь длиною, скажем, в девяносто или сто миль, а потом ещё до истечения недели и всё на тех же скакунах проделать пятьдесят миль за день, как о том пространно повествуется в неподражаемом романе «Роб Рой».[8 - R.L.Stevenson, My first book – Treasure Island (McClure’s Magazine, Sept. 1894). Антиквар (1816), Роб Рой (1817) – романы Вальтера Скотта.]
Но что за календарь (англ. almanac) имеется здесь в виду? «Альманахами» называли особый тип литературы, ставший популярным у простых жителей Британии с XVII столетия.
«Существовали дюжины альманахов, конкурировавших друг с другом, каждый из которых продавался тысячами экземпляров, – пишет К. Жилински в “Истории Астрологии”[9 - К.Жилински, История Астрологии (М.: Профит-Стайл, 2007), с. 304.], – Установлено, что они превзошли даже Библию по их популярности и авторитету. Ни один из грамотных людей, принадлежащих к какому-нибудь классу общества, не остался без альманаха. Один комментатор вопрошает: “Кто не советуется со своим альманахом, наблюдая за днями, временем и сезонами, для того, чтобы его дела шли лучшим образом и принесли выгоду?” Они придерживались мнения, что “люди не сядут на лошадь и не отправятся в путешествие без совета, данного этими слепыми пророками”».
Можно без преувеличений сказать, что в XVIII-XIX веках альманахи были самым распространённым видом литературы. «…В первой четверти XIX века цены на романы и большинство авторских произведений были непомерно высокими, несмотря на беспрецедентный уровень грамотности в те годы в Англии […] Образованные читатели из низшего и среднего класса имели доступ только к устаревшим текстам, авторские права на которые истекли, или к дешёвым брошюрам и альманахам. Можно ставить вопрос об исключительном влиянии альманахов на формирование читательских привычек покупать книги, владеть книгами, читать книги и обращаться к ним.»[10 - Julia Grandison, Negotiating Consensus: Reading Time and Space in Nineteenth-Century Novels and Popular Print Genres (University of Toronto, 2014), с. 28.]
Насколько доступными были альманахи? Обычный роман стоил чаще всего от 3 до 9 шиллингов – то есть от 66 до 198 современных долларов в пересчёте через стоимость чистого золота.[11 - Гинея = 8.4 грамма золота с содержанием Au более 90%, то есть это примерно 916-я проба. Цена за грамм такого золота в 2022 году – $55.70. То есть стоимость гинеи – 468 современных долларов. Тогда один шиллинг = 468/21 = $22, один фунт – $440. Сравнивать валюты разных веков через стоимость золота, возможно, неправильно с точки зрения экономиста, но я буду придерживаться этого способа.] Альманах мог обойтись в 10-15 пенсов. То есть на месячную зарплату среднего лондонского работника можно было купить 8 современных романов или 30 альманахов – отсюда и размеры аудитории.
Перечисляя авторов, которые пользовались альманахами для решения различных литературных задач, Джулия Грандисон вспоминает, к примеру, Конан Дойля.[12 - Там же, сс. 61-64.] В повести «Долина страха» Холмс и Ватсон обсуждают, с помощью какой книги преступник зашифровал сообщение: она должна быть популярнее Библии. Ею оказывается альманах Уитакера (издавался с 1868?го по 2021?й).
А как выглядели астрологические прогнозы в альманахах? По современным меркам, надо сказать, фривольно – особенно в таких изданиях, как Poor Robin’s, где автор иронизировал не только над своей сельской аудиторией, но и над всем остальным, что попадалось под руку – включая и самих астрологов. Но даты ново- и полнолуний, время восхода и заката солнца, длительность дня и церковные праздники в такого рода литературе указывались со всей возможною точностью и полнотой. И, если Стивенсон сверялся с таким календарём, к астрономическим подробностям в его тексте следует относиться как к источнику, ценному для дедукции.
В качестве примера мы пролистаем сейчас альманах Poor Robin’s за 1756?й. К этому моменту издание существовало уже 92 года, и кто скрывался за псевдонимом «Бедный Робин» в 1750-х – неизвестно.
Каждому месяцу в Альманахе посвящён разворот:
