Когда Эл попал в этот убогий городишко, то был готов, как и всегда, к разного рода нападениям. Каково было его удивление, когда местная гопота[4 - Гопники.] пыталась вытрясти из него деньги. Их ждало разочарование. У Эла не было денег. Двойное разочарование: избить его за это у них не вышло.
– Сегодня снова кто-то новый, – как бы невзначай бросил Эл. Он кивнул в сторону собирателя, которого видел впервые. Тот прятался в тени заброшенной стройки, упираясь спиной в кирпичную стену.
– Да хрен с ними, главное, чтобы не мешали, – прокомментировал Кочан, пока отсчитывал деньги.
Не мешали проводить гонки имел он в виду.
Гонки – тоже бизнес. Пусть они были нелегальными и привлекали внимание бандитов этого города, все же в его иерархии был плюс для всех. Преступники получали деньги, гопники обеспечивали «крышу» от полицейских. Как уж они это делали, Эла не волновало. Кто-кто, а он-то точно не верил ни в какую доблесть и кодексы чести. И все равно гопники – это чертова головная боль.
Еще раз взглянув на парня в кепке, Эл напряг все свое внимание. Когда он собирался сегодня на Улицы – так назывались местные автомобильные гонки, что-то вроде стритрейсинга, – то его единственной задачей было получить деньги. Да, организаторы Улиц – следующие в иерархии, которые получают свои проценты. Ну а гонщики свои от выигрыша.
Для Эла сегодняшний куш имел особое значение. Это последняя доля внесения за то, что он намеревался приобрести. Но вот ему выпадает такая удача все разузнать. Дороже денег лишь информация. У событий недельной давности не могло не быть причины. Он уже строил предположения и полагал, что в «системе» должно было что-то измениться. Нужно выяснить что, и это его шанс.
Не каждый день меняются сборщики, а это уже второй за неделю. Попахивает чисткой «кругов». Эл ведь не вчера родился. Законы улиц одинаковы везде. В любом городе. В любой стране.
Люди одинаковы, предсказуемы и разочаровывают. Надежда – это праздность, которую он никогда себе не позволит.
Отсчитав проценты, Эл потушил сигарету о подошву ботинка и отщелкнул пальцами бычок прямиком в урну. Он направился к «феодалу». Так гонщики окрестили этих сборщиков, но Эл про себя называл их бакланами. Ничем кроме вымогательства все это не являлось[5 - Бакланить – вымогать деньги на жаргоне гопников.].
– Как там Дрюцик? – как бы невзначай обронил Эл, передавая «оброк».
О смысле погоняла он даже думать не желал.
Феодал оглядел его с ног до головы и не скрывал своего отвращения, которое явно читалось на его исказившихся чертах лица.
– А ты кем будешь, фраер, что интересуешься?
«Ты кто по жизни?»
«Под кем ходишь?»
Живя уже два года в Пагубе, Эл привык к «языку» общения этих утырков.
Для них Эл был чужаком, так что он не среагировал на выпад гопника. Черные вещи и кожаная куртка абсолютно точно не вязались с тем, что отличало гопоту от всех остальных. Представители банды ходили только в спортивной одежде. Добавить к ненавистным ими образам пирсинг и татуировки Эла и можно сразу готовиться к драке. Эл это уже знал, поэтому не удивился реакции. Наоборот он, провоцируя, провел по совей брови большим пальцем, задевая изогнутую штангу с шипами.
Ему было всегда наплевать, как он выглядит и в какие рамки вписывается. Так что, если не нравится, он всегда готов подраться.
Дрюцик, что по паспорту являлся Андреем, был как раз-таки первым, кто назвал его «петушарой». Он и его «братва» жестко поплатились за такую узколобость. Двое слиняли, один, скорее всего, временно остался без зрения. А Дрюцик что-то в Эле разглядел тогда. После драки он протянул ему руку и сказал обращаться, если будут проблемы. Такая примитивная система: дать отпор, и ты уже получил уважение от придурков. Какая честь.
Эл никогда не пользовался предложением и откровенно чихать на это хотел. Но сейчас ему нужна информация. Что-то произошло, и Эл должен выведать любые данные. «Praemonitus, praemunitus»[6 - «Кто предупрежден, тот и вооружен» (лат.)]. Так говорил один из его воспитателей в детстве. Как жаль, что смысл фразы он понял очень и очень поздно. И сколько всего пришлось пройти потом, чтобы ее уяснить.
– Считай, что ближний, – нагло соврал Эл.
Похоже, что такое заявление задело гопника. Значит, он «шестерка» Дрюцика. Отлично.
– Стал смотрящим[7 - Главный в квартале.].
– Давно пора, – равнодушно заметил Эл, как будто был в курсе всех дел. Теперь Дрюцик «стоял» за этим кварталом, понятно. Однако он бы не сунулся на чужую территорию. У гопников, как со временем выяснил Эл, распределение идет по кварталам. И зона влияния распространяется только в закрепленных пределах. Следовательно, это сделал не он.
Переговорив несколько минут с парнем и нажимая на нужные точки, Эл выяснил, что смотрящий квартала, в котором жил Эл, тоже сменился.
Двое смотрящих сместили за одну гребаную неделю. И хрен бы их всех побрал, если бы не одно «но».
Неделю назад Элу пришло послание. Злосчастная карта с изображением «Смерти» оказалась прикреплена к лобовому стеклу.
Кто-то сделал это.
Кто-то знал о нем.
Кто-то вышел на него.
Кто?
Этот некто подбросил ему карту. Можно было назвать все шуткой, ошибкой, что «привет» был адресован не ему. Тачка ведь все равно Дарины, но тогда Эл уехал на ней в общагу. Эл знал, что совпадений не бывает. Тем более не таких. Карта с цифрой «XIII» была отправлена именно ему. Кто-то решил оставаться инкогнито: ни подписи, ни записки. Эл обнаружил ее утром, стоя на парковке, и понял, что охота началась. Память так любезно в тот же миг воспроизвела все, что в мире называлось омерзением. Добро пожаловать в его сраную жизнь.
Так что Эл должен знать.
Доберется до верхушки, поймет, как не допустить промах.
Чтобы прошлое никогда не повторилось.
Всегда на чеку. Всегда собран.
– Что не поделили старые смотрящие с новыми? – спросил Эл, зная, что просто так смена не происходит. Обычно смотрящего за кварталом назначают те, кто стоит еще выше. Старши?е. За каждой большой рыбой стоит крупнее. Не нужно быть гением, чтобы додуматься до этого. Гопники – всего лишь пешки, пыль для отвода глаз. В сравнении с теми, с кем Эл имел дело в прошлом, они мелкие сошки.
Феодал заржал.
– В этом мире всегда будет что-то важнее телок, бабок и чести. Власть, фраерок.
Он попытался его похлопать по плечу, но Эл увернулся. Срань господня, пусть сделает еще один шаг и…
– Кстати, о птичках, классная тачка, – кивнул парень на Супру. – Но она не твоя, а той прекрасной телочки. Познакомишь?
Элу не нужно было оборачиваться и смотреть на ту, на кого указывал этот придурок.
– Она лесбиянка.
С этими словами Эл развернулся и пошел к машине Дарины. Все, что нужно было, он узнал. Это неспроста. Кто-то действительно до него добрался. Нужно разыскать Хана, – бывшего смотрящего 16-го квартала, в котором живет Эл, если он еще дышит, и выяснить, кто занял его место. Так он доберется до главного и сможет рассчитать каждый свой шаг.
Ну, а пока…
У него есть единственное решение, принятое в момент появления карты. Первое, что пришло на ум, когда пустые глазницы черепа из-под мантии снова смотрели на него, как и девять лет назад. Да, единственно верное решение.
Он уселся за руль и завел двигатель. До открытия общаги еще было время. Как раз успеет заскочить в то место, ради которого не спал уже четвертую ночь и гонял на Улицах. Транспорт – самое быстрое средство, чтобы заработать денег.
– Давай, малышка, последний рывок, и я о тебе позабочусь, – тихо пробасил Эл, поглаживая приборную панель авто. Он обещал Дарине, что поменяет практически стертые покрышки и вернет машину завтра. Но Эл предполагал, что тормозные колодки тоже требуют замены после сегодняшнего нещадного их использования.
Кивком он попрощался с хозяйкой автомобиля. В ответ девушка азиатской наружности помахала ему рукой. От этого движения ее длинные розовые пряди застряли в локтевом сгибе, и она отвлеклась, чтобы поправить волосы. Когда Эл уже дал по газам, то затылком почувствовал, как она провожала его долгим взглядом.
Он соврал.
На самом деле Дарина не была лесбиянкой. Девушка разрешала гонять на ее тачке и не просила ничего взамен. Она же восполнила все пробелы в знаниях о вождении, которые Эл упускал в детстве, угоняя тачки. Научила его разбираться в том, что находится под капотом.
Между ним и Дариной было много общего. Они оба знали, что значит голодать и жить на улице.
***
Эл забрал увесистый сверток и сунул его за пояс. Тяжесть предмета возбудила даже сильнее, чем прошедшая гонка. Именно ради него он гонял всю неделю на Улицах. Ему нужны были деньги. А Эл никогда не проигрывал.
Сделка с продавцом свершилась за городом. Так что обратный путь у него занял почти час. К счастью, Эл успел вернуться до утренних пробок. Уже давно рассвело, и общага была открыта. До сегодняшней ночи ему приходилось возвращаться пешком с другого квартала в свой, и иногда все равно ждать, топча крыльцо. Наконец за вереницей серых домов показалось невзрачное кирпичное здание уродливого желтого цвета.
Общага.
Вывернув на парковку, Эл дал резко по тормозам, поздно заметив черный Додж Челленджер.
Слишком. Резко.
Блядь.
Просевшая под ботинком педаль заставила сильнее сжаться и без того уже каждый напряженный мускул в его теле, обостриться каждому органу восприятия, натянуть нервы до предела. Он успел почувствовать весь спектр ощущений и насладиться опасностью. Адреналин давно уже стал смыслом его жизни.
В добавок к плачевному состоянию тормозных колодок, о которых после гонки беспокоился Эл, у старенькой Супры лопнул тормозной шланг. Дерьмо.
Думать нужно было быстро, машину повело в сторону. Заманчивая идея тормозить о ебаный Додж, но не вариант вовсе. Иначе Эл до конца своих дней пропишется на гонках, добровольно вручая себя в рабство девчонке, что в этот момент вышла из дорогого авто. Парень успел почувствовать, как вакуумным эффектом стянулись внутренности от этой мысли. В последнее время это происходило все чаще.
После появления чертовой карты.
– Съебись с дороги! – заорал он, хотя прекрасно осознавал, что она в ловушке между двумя машинами. Очевидно она была в наушниках, выходя из тачки. Однако Эл успел выкрутить руль, избежав столкновения. И продолжал маневрировать, пока машина проходила свой длинный тормозной путь, прежде чем, наконец, остановиться.
Сердце неистово билось под ребрами от непредвиденного риска. Но эйфория быстро улетучилась.
Что там с Доджем?
Выйдя из машины, Эл облокотился на открытую дверь и начал исследовать чужую тачку на предмет повреждений.
Не зацепил. Отлично, можно идти в «курилку».
К развалившейся девчонке возле своего новенького авто он был равнодушен. Похоже, Эл ее сбил, раз она сидела на асфальте в неуклюжей позе. Хм, наушников он не обнаружил.
Эл заметил, насколько девушка была бледна. Ему показалось, что цвет темных волос совсем не вязался с ее внешностью. Что-то было в этом неправильным. Противоестественным. Он это почувствовал. В груди щипало и зудело до дурноты. Всем своим видом она вызывала в нем отвратительное чувство дискомфорта.
Его ненависть к людям перешла на новый уровень?
Но интереснее была ее реакция.
На него.
То как она впилась взглядом в кисть его руки. Пялилась на пальцы. И нет, это было не то обычное любопытство, с которым смотрели на него девушки.
Она знала, на что смотреть.
Из всех татуировок, покрывающих его тело, девчонка видела лишь одну. «XIII» на его фалангах пальцев правой руки.
Сука.
И только потом она принялась с пристальным вниманием изучать его тело, ощупывала своими карими глазами. Даже через косуху и черную футболку она будто могла видеть его кожу, покрытую татуировками.
Девчонка разглядывала его так, как будто знала.
И без сомнений узнала.
Эл ни с чем не смог бы спутать эту реакцию. Беги, замри или бей. Мышцы напряжены, бледные щеки раскраснелись, придавая ее лицу какой-то детский вид. Дыхание учащенное, грудная клетка под серой толстовкой сильно вздымается.
Причиной ее застывшего страха был вовсе не инцидент с машиной.
Это он пугал ее.
Забавно. Неужели это она?
Совпадений ведь не бывает. В этом городе, в этой стране никто не знал, кем был Эл. Никто не обращал внимания на его метку. А тут сначала карта, теперь она. К тому же, много ли студентов разъезжает на Додже и паркуется возле общаги?
Ее реакция была даже смешной. Похоже, он сорвал чьи-то планы. Они не должны были встретиться вот так, да? Эл чуть было не усмехнулся.
Чуть.
Сыграем?
– Ты меня знаешь?
Похоже, это вывело ее из оцепенения. Если бы взглядом можно было ударить, то она обладала бы такой сверхспособностью. Эл увидел, как в нем вспыхнуло пламя и взрывная волна, преодолевая расстояние в шестьдесят метров, хлестко дошла до него. Любопытно. Что она собирается делать? Не напасть же, это просто нелепо. Лучше бежать, девочка. Эл слегка склонил голову набок, так, что челка упала на глаза. Изучая ее лицо, он медленно опустил взгляд на девичью шею. Один удар в нужную точку и все тут. Можно нести ее как трофей тому, кто отдает приказы. Кто стоит во главе всего. И кто ошибся, послав к нему девчонку. Этот ублюдок хотел позабавиться, передать так «привет», напомнив о прошлом? Что ж, Эл игрушку не оценил.
С гордым видом, высоко задрав острый подбородок, девушка поднялась. Эл читал ее словно книжку. Шестнадцать кадров в секунду способен зафиксировать человеческий глаз. И ни одно ее движение не ускользнуло от его внимания. У девчонки что-то с ногой, поэтому она больше отдает веса другой. Эл ничего не упустил из виду. Как шаркнул ее до безобразия белоснежный кед, словно она только что вышла в этой обуви из магазина. Как натянулась ткань светлых джинс на острой коленке. Как тонкие пальцы сжались в кулаки.
Значит, все-таки «бей».
– А должна? Ты вроде слишком молод для президента.
Дерзкая. Наглая. Маленькая лгунья.
Она же совершенно точно знает, кто он. Иначе бы зачем так пялилась на его татуировку? Ведь именно тату привело ее в первоначальный ужас.
Что же Эл с ней сделает?
