– У всех с математикой и физикой более-менее, хуже всего с гуманитарными предметами. То есть я одна должна натаскивать всех по большей части предметов только для того, чтобы нье' Товен стал лучшим звеньевым за первый курс? А что, собственно, получу я?
– Я помогу тебе научиться драться. – Коротышка нье' Иарди ударил себя в грудь. – Госпожа Таграна не раз говорила, что ты мало приспособлена к рукопашному бою. Я научу тебя. Ты неправильно двигаешься, полагаешься на силу, которой у тебя нет, а тебе просто надо научиться маневрировать и использовать свою лёгкость.
Нье' Фиард улыбнулась Мэту и повернулась ко мне.
– Ну а ты, звеньевой, чему можешь, – она ехидно выделила последнее слово, – научить меня? Почему я должна тратить своё время, подтягивая тебя по предметам, если ты просто тупишь и даже не пытаешься вникнуть в суть?
Я на секунду прикрыл глаза. Как же хотелось намотать её косу на руку и взглянуть в её наглые серые глаза. Сказать ей, что она и вся её семья обязаны делать всё по первому моему слову или приказу, и даже тогда они останутся в неоплатном долгу передо мной и Лирой.
– На этом курсе нет предметов, с которыми я мог бы помочь тебе, кроме разве что физической подготовки. Готов подменять Матиэ, когда он не сможет заниматься с тобой.
Она задрала свой веснушчатый нос.
– Два условия, нье' Товен!
Я ухмыльнулся.
– Валяй, озвучь их в присутствии свидетелей. – И добавил с угрозой: – Чтобы потом не смогла отказаться от своих слов.
Она густо покраснела, но, как оказалось, не от смущения, а от злости.
– У меня есть имя, нье' Товен, я желаю, чтобы ко мне обращались по имени. Запомни, звеньевой, меня зовут Льета. Лье-та, – проговорила она по слогам.
Я пожал плечами: мне это было известно.
– А ещё хочу, чтобы ребята из нашего звена понимали суть наших с тобой отношений.
– Это их не касается!
– Касается! – вскинулась она. – Будь добр, объясни, почему я в какой-то момент могу перестать помогать звену. – Она стояла, склонив голову, и смотрела на меня.
Я замолчал.
Как же она меня злит, такая же гадина, как и её отец!
– Вэрдиан считает, что его жену и их ещё не рождённого ребёнка убил мой отец.
Я сжал зубы, мечтая, чтобы эта девка убралась из моего отсека, сейчас же! Не хватало ещё, чтобы она оскорбляла память моей Лиры! Ребята смотрели на нас круглыми глазами, Кейрата зажала ладонями рот. А несносная нье' Фиард продолжила:
– Не знаю причин произошедшего, но нашему командиру удобнее всего обвинить меня во всех его бедах, он просто спроецировал их на меня. Но я не убивала его жену и ребёнка и не заслуживаю такого отношения. Если кадет нье' Товен продолжит выражать свою неприязнь ко мне в том же духе… Не знаю, как вас, ребята, а меня устроит и последнее место в рейтинге. Лишь бы не иметь дел с этим идиотом!
Она сверлила меня взглядом, а мне хотелось прибить эту наглую рыжую нье' Фиард. Ребята потянулись к выходу, оглядываясь на меня, нье' Фиард же попыталась проскользнуть в дверной проём, но я схватил её за руку и прижал к стене отсека.
– Если ты, Лье-та, – издевательски проговорил по слогам её имя, – посмеешь угробить моё звено – пожалеешь!
– Аналогично, Вэрд. – Она просто выплюнула моё имя. – Посмеешь хоть раз отнестись ко мне без уважения – пожалеешь. Я сделаю всё, чтобы твоё звено болталось на самом дне рейтинга все пять лет! Жду тебя и Гата на репетиции элейской польки через два часа в зеркальном зале.
***
На следующей медитации эта рыжая идиотка уснула. Ректор рассказывал о новом способе, и от теории мы перешли к практике. Я сел поудобнее: мне нравилось сидеть, вытянув ноги и чуть сгорбив спину. Нье' Залев снова медитировал, стоя в мостике. Он пытался медитировать сидя, но жаловался, что так не может сосредоточиться. Я отвлёкся от медитации и посмотрел на ректора – он тормошил нье' Фиард.
– Льета, проснитесь…
Она испуганно открыла глаза.
– Снилось, как танцуете на балу в императорском дворце? – с улыбкой спросил ректор.
Она сонно улыбнулась и покачала головой.
– Как отмываю от сборочной смазки трюм своего маяка, господин ректор!
Ну до чего же глупая нупса! Так она никогда не научится открывать червоточины! И как её подтягивать по этому предмету? Такие уроки должны проходить в присутствии опытного навигатора, который схлопнет спонтанно открывшуюся червоточину.
***
И всё же постепенно мы начали помогать друг другу.
Я сидел и старательно повторял за Льетой фразы на элейском. Кей, которая обычно занималась со мной языком, сегодня попала в медицинский отсек – растянула лодыжку. Льета поправляла почти каждое моё слово.
– Аэйлиньэ миатрол ний жэйлину.
Она обратилась к Мэту:
– Ну а ты сможешь? Как правильно сказать: «Могу я примерить рубашку?»
Мэт, который обычно занимался с Льетой, быстро повторил фразу: вроде бы слова были те же, но он поставил ударения в других местах. Вроде бы.
Льета удовлетворённо кивнула.
– Да, верно. – Она, вздохнув, обратилась ко мне: – Вэрдиан, нужно запомнить это правило: ударение в действительных глаголах всегда ставится на первую гласную.
Захотелось выругаться: этих действительных глаголов в элейском только разговорных около семисот. Но я промолчал. С тех пор как девочки начали помогать нам с элейским, леди Раниэнель Лэзеран начала отмечать наше звено и пару раз даже добавляла очки к рейтингу.
– Давай повторим снова, – предложила она.
Я послушно повторил, но, кажется, снова что-то сказал не так. В отсеке Мэта повисла тишина. Нье' Фиард тут же покраснела, потом побледнела и, не сказав ни слова, вышла из комнаты.
Я перевёл взгляд на Мэта, он начал всхлипывать. А потом вообще упал на свою кровать и задёргался от смеха.
Дранкз волумский, неужели я сказал какую-то гадость? Но ведь она должна понимать, что я не понял, что только что сказал. Вообще-то, я говорил о рубашке.
Матиэ, немного успокоившись, ехидно спросил:
– Не знаешь, что сказал, да?
– Ну, видимо, не то, что хотел.
– Ты спросил…
Нас прервала Льета, вернувшаяся в отсек. Она выглядела как обычно и спокойно спросила:
– Продолжим?
Вечером, не выдержав, я написал Мэту.
Вэрдиан: Что я сказал не так?
Ответ пришёл быстро.
Матиэ: Ты спросил: «Могу я облизать твои пальцы?»
Как же меня бесит элейский!
***
– Да как ты ставишь ногу, идиотка?! – орал я на Льету. – Мы уже сто раз повторили эту стойку, даже самая последняя нупса её запомнила бы, а ты всё равно вывернула ногу назад. В такой позиции тело не устойчиво, и ты сама, кретинка, подставляешься под бросок! – Я схватил её за талию – уж больно хорошо она подставилась – и опрокинул на мат. – Она попыталась защититься, рефлекторно выставив ладони, но мой мозг уже просчитал варианты.
Это движение она снова сделала неправильно, и сейчас могла заработать сильное растяжение. В тишине раздался хруст, и я сжался, ожидая вопля, но Льета молчала. Я приучил себя называть её по имени, несмотря на дикое желание называть её рыжей, или кадетом, или нье' Фиард. Я упорно, даже про себя, называл её Льетой. Я помнил обещание. А ещё оценил, что за эти три месяца Льета сделала для нас.
Встав с мата, я протянул ей руку. Она вцепилась в неё дрожащими пальцами, вторая рука висела плетью.
«Да чтоб тебя!» – мысленно выругался я. Из её глаз лились слёзы, губа оказалась прокушена до крови, но она не издала ни звука.
– Провожу тебя до медицинского отсека, – сказал я, голос почему-то прозвучал глухо. Мы молча шли по первому кольцу станции, именно там располагался медицинской отсек школы. Внезапно дверь в медотсек открылась, и оттуда вышел светловолосый парень. Застёгивая комбинезон, он подмигнул симпатичной медицинской сестре.
– Да завтра, Риали!
Увидев нас, он остановился, нахмурился, затем меня ураганом прижало к стене коридора.
– Ты что сделал с моей сестрой?
Его локоть сдавил моё горло, я захрипел, пытаясь оттолкнуть его, но всё, на что меня хватило, – держать обеими руками его руку, чтобы он окончательно не перекрыл мне воздух.
– Отпусти его, Дэйван – неожиданно рявкнула Льета. – Я получила травму во время тренировки, неправильно выполнила упражнение.
Ещё один нье' Фиард!
– Надо было дома сидеть и замуж за Валериана выходить. Променяла спокойную и приятную жизнь на вот это? – разозлился белобрысый нье' Фиард и ткнул пальцем в больную руку сестры.
Она зашипела, и из её глаз снова покатились слёзы. Парень испуганно посмотрел на неё, подошёл и обнял.
– Ну что ты, я не хотел, я думал, это твой звеньевой обидел тебя.
Хрупкие плечи Льеты вздрогнули в его объятиях, и тем не менее она проворчала:
– Сам и выходи за Валериана, я лучше снова руку сломаю, чем за него замуж выйду.
Вот это да… у неё есть жених? Что он в ней нашёл? Характер вздорный, упрямая, вредная. Её симпатичной-то можно назвать с большой натяжкой. Выходит, она поступила в школу навигаторов, чтобы сбежать от него?
Брат Льеты шагнул в сторону, пропуская нас в медицинский отсек, и с угрозой бросил:
– Узнаю, что ты её обижаешь – прибью!
– Больно надо, – процедил я в ответ.
***
А на следующий день, как ни странно, кадет нье' Фиард первой сдала экзамен за первый семестр у Таграны Фааолис. Льета уложилась в норматив по бегу (Мэт бегал с ней почти каждый вечер), сдала упражнения на пресс, отжимания и подтягивания (с последнего она, правда, сорвалась, но предыдущих подтягиваний хватило для сдачи норматива). Сдала она и основы рукопашного боя: правильно выполнила все стойки, сделала несколько выпадов руками и ногами, задев тренировочный манекен в нужных точках. В этом экзамене имелась произвольная часть, где кадет показывает навыки, которые у него есть, кроме обязательных, и вот тут Льета нас удивила. Она оказалась очень гибкой (странно, почему она не использовала это в спаррингах?!), без проблем встала на мостик, села на шпагаты. У меня даже заныли ноги и позвоночник – я так выгнуться не смог бы. Потом она проделала немыслимое для меня: разбежалась и начала прыгать, поочерёдно отталкиваясь ногами и руками, а в конце прыжок закончила спиральным вращением и при этом встала на ноги.
Я понял, какой кадет прошёл через сеть на экзамене, не ползая в грязи под ней. И если бы не сломанная нога, возможно, она и сама бы поступила в школу. Искин, наверное, добавил бы ей баллы за такое оригинальное прохождение трассы.
Рейтинг нашего звена медленно полз вверх. С урока физической подготовки началась наша экзаменационная неделя. Завтра нас ждали два экзамена: математика и танцы. Льета и Гат подтянули Мэта и Кейрату, те престали трястись при упоминании имени господина Этласа и слова «контрольная».
Как-то я слышал, как Льета объясняла Мэту тему по теории вероятности, которую мы прошли на прошлом уроке. В целом он научился решать задачи, но в конце урока имел такой замученный вид, что Льета решила его отвлечь.
– Знаешь, Мэт, вероятность встретить приятелей возрастает, если ты идёшь с девушкой, знакомство с которой тебе не хотелось бы афишировать.
Мэт засмеялся, и Льета тоже. Никогда не видел её смеющейся. Со мной она всегда была собрана и спокойна, но это спокойствие казалось обманчивым: скажи только слово, и на тебя выльется поток язвительных замечаний. Мы даже соревноваться начали на уроках истории рас и занятиях по межмировому праву. В какой-то момент я заметил, что Льета дополняет мои ответы, начал готовиться к урокам усерднее, изучал материал не только из учебника, но и из дополнительных источников, но каждый раз она находила, что добавить к моему докладу.
И я не выдержал.
– Выскочка! – процедил я.
– Завидуй молча, кретин, – донеслось в ответ.
Я решил выбрать ту же тактику, и, когда Льета закончила свой ответ по физической химии, поднял руку.
– Вы что-то хотите добавить, кадет нье' Товен? – поинтересовалась госпожа Ростакс.
Я кивнул.
– Да, на мой взгляд, кадет нье' Фиард не до конца раскрыла тему скорости химической реакции. К вышесказанному можно добавить, что скорость реакции зависит ещё и от величины поверхности раздела фаз, правда, это касается гетерогенных реакций. – Я привёл примеры, перечислил уравнения, сделав акцент на кинетическом уравнении скорости реакции по закону действующих масс, и закончил: – Измерение скорости гетерогенных реакций приводит к тому, что скорость становится функцией площади реакционной поверхности, так как чем больше эта площадь, тем больше число столкновений молекул реагирующих веществ, находящихся в разных фазах гетерогенной системы. Число столкновений на единице поверхности раздела фаз постоянно и применительно к гетерогенным процессам по закону действующих масс, скорость не зависит от площади поверхности раздела фаз так же, как скорость гомогенной реакции не зависит от объёма системы.
Когда я умолк, то скосил глаза на Льету: она сидела, скрестив руки на груди, и на её лице сияла ухмылка.
Великая точка начала, во что я сейчас ввязался?!
– Похвально, кадет нье' Товен, что вы стали проявлять больше интереса к моему предмету. Я засчитываю ваш ответ, – сообщила госпожа Ростакс.
