– Попалась, голубушка. Ведьма, еретичка и прелюбодейка, – прошипел незнакомец. – Ну ничего, в заcтенках ты у нас быстро запоешь.
В этот роковой миг Изабелле показалось, что сама судьба насмехается над ней. Неужели предсказание колдуньи уже сбывается? Но она не успела додумать эту мысль – темнота поглотила ее, и девушка обмякла в жестоких объятиях инквизитора…
Глава 4. Схватка с инквизицией
– Изабелла! Изабелла, где ты? – в отчаянии выкрикивал дон Диего, протискиваясь сквозь толпу на площади. Рядом пыхтел Санчо, зорко озираясь по сторонам.
Они явились к лотку гадалки слишком поздно. Ни старухи, ни Изабеллы там уже не было. Лишь несколько медных монет сиротливо поблескивали на сундуке да ветер трепал цветастые лоскутки навеса. Неужели они опоздали?!
Горло дона Диего сдавил болезненный спазм. Он схватил за грудки какого-то зеваку:
– Сеньор, не видали ли вы здесь юную девицу, закутанную в темный плащ? Она приходила погадать к этой вещунье.
Прохожий испуганно замотал головой, вырываясь из железных объятий дона Диего:
– Н-нет, сеньор, не видел я никакой девицы. Отпустите, ради всего святого!
Дон Диего разжал пальцы, и насмерть перепуганный зевака дал стрекача. Санчо ухватил друга за локоть:
– Постой, Диего, так мы ничего не добьемся. Давай-ка расспросим лоточников – авось кто чего приметил.
Друзья ринулись в толпу, хватая за рукава продавцов, носильщиков, зазывал. Но тщетно – никто не видел ни Изабеллы, ни старой гадалки. Казалось, они растворились в воздухе, как утренний туман. Отчаяние захлестывало дона Диего с головой. Где же его возлюбленная? Неужели он потерял ее навсегда?
Внезапно Санчо, что-то углядев, больно сжал его плечо:
– Смотри! Вон там, в проулке!
Дон Диего вскинул голову. В просвете между домами мелькнул и тут же пропал темный силуэт в развевающемся балахоне. Но и мимолетного взгляда хватило, чтобы узнать зловещую тень – инквизитор! А через плечо у него был перекинут какой-то сверток… или чье-то безжизненное тело!
– Изабелла!!! – страшным голосом взревел дон Диего и бросился к проулку, расталкивая прохожих. Увы, слишком поздно. Когда они с Санчо вбежали в узкий переулок, там уже никого не было. Лишь вдалеке еще слышался усталый перестук копыт.
Дон Диего в бессильной ярости заколотил кулаками по стене, сдирая кожу до крови:
– Треклятье! Треклятье! Я упустил ее! Позволил похитить мою голубку! О, я презренный червь!
Санчо с трудом оттащил его от стены:
– Возьми себя в руки, Диего! Еще не все потеряно. Мы спасем ее, клянусь своей шпагой! Инквизиторы наверняка повезли ее в свою цитадель. Значит, нам туда и дорога.
Дон Диего судорожно втянул воздух, пытаясь совладать с собой:
– Ты прав, друг. Промедление смерти подобно. Нужно действовать, и немедленно.
Он решительно затянул ремень на поясе со шпагой и направился прочь из проулка. Санчо поспешил за ним.
– Но Диего, нам ни за что не пробраться в крепость инквизиции! Там сотни стражей, каменные стены толщиной в сажень, сторожевые башни…
Дон Диего яростно сверкнул очами:
– Плевать! Я голыми руками разнесу эту треклятую твердыню, но освобожу Изабеллу! И горе тому, кто встанет у меня на пути!
В этот момент он и впрямь был страшен. Казалось, перед его пылающим взором расступятся сами адовы врата.
Санчо лишь вздохнул про себя: «Вот ведь угораздило друга втюриться в эту монашку! Ну да делать нечего – назвался груздем, полезай в кузов. Придется выручать бедняжку, даже если придется сложить буйну голову».
Но вслух он бодро произнес:
– Что ж, и я с тобой, Диего! Друзей в беде не бросаю. Кровь за кровь, смерть за смерть! Вперед, навстречу опасностям!
Дон Диего молча стиснул его плечо, и вместе они решительно зашагали по улице, над которой уже сгущались багровые сумерки. Черные тучи застилали зловещим покровом небо, словно в знак грядущих испытаний. Пылающее светило медленно погружалось за горизонт, окрашивая закатным заревом мрачный зубчатый силуэт крепости инквизиции на холме.
Именно туда держали свой путь два отважных идальго – навстречу неизвестности. Не зная, что ожидает их в стенах цитадели; не ведая, что с каждой минутой запутанный клубок их судеб затягивается все туже, вовлекая во тьму и новых действующих лиц.
Ибо в этот самый час в сыром каменном подвале под дворцом Торквемады разворачивалась не менее напряженная сцена. Несчастная Изабелла, очнувшись, обнаружила себя прикованной за лодыжку цепью к стене. Ее темница освещалась единственным чадящим факелом. Вокруг громоздились какие-то средневековые орудия – дыба, железная дева, испанские сапожки…
Дрожа от ужаса, девушка забилась в самый темный угол, обхватив себя руками. Неужели это конец? Неужели предсказание ведьмы уже сбывается, и ей суждено принять мученическую смерть, так и не узнав объятий любимого?
Внезапно дверь с лязгом распахнулась, и в подвал вошли трое: мрачный тюремщик с вязкой ключей на поясе и двое дознавателей в черных рясах. При виде их зловещих физиономий у Изабеллы похолодело внутри.
– Ну что, голубка, добро пожаловать в нашу скромную обитель, – осклабился один из них. – Сейчас ты у нас быстро во всем сознаешься – и в любовной связи с безбожником доном Диего, и в сношениях с нечистой силой. Не то вкусишь наших милых забав.
Он выразительно похлопал ладонью по «испанскому сапожку» – страшному приспособлению, ломающему кости ступней. Изабелла сжалась в комок, дрожа всем телом.
– Господа, вы… вы ошибаетесь! – пролепетала она. – Я не ведьма и не святотатица! Неужели вы думаете, что Бог допустит пытать невинную?
Дознаватели разразились зловещим хохотом:
– Бог? Ха! Бог не спасет тебя, девка. Здесь правит Торквемада – и мы вершим его волю. Для нас нет ни невинных, ни виноватых. Есть только плоть, которую нужно истязать во имя веры.
С этими словами первый дознаватель кивнул тюремщику:
– А ну-ка, растяни еретичку на дыбе. Да так, чтоб косточки захрустели. А не запоет – раскалим клещи. Небось, быстро разговорится.
Здоровенный тюремщик с готовностью шагнул к Изабелле, по-волчьи оскалившись… И в это мгновение в подвале начало твориться нечто невообразимое.
Сгусток черного тумана, возникший из ниоткуда, вдруг заклубился перед пыточным ложем. Он быстро сгущался и обретал форму – пока не превратился в фигуру в темном плаще с накинутым на голову капюшоном. Даже тюремщик в ужасе попятился, осеняя себя крестным знамением.
– Прочь, исчадья ада! Не троньте невинную! – громовым голосом прогремела фигура, простирая к инквизиторам костлявую длань. – Иначе вас ждет незавидная участь!
Старший дознаватель, на миг оторопев, быстро пришел в себя:
– Это еще что за диво дивное? А ну, хватай его, олух! – прикрикнул он на тюремщика. – Знаем мы эти дешевые фокусы! Не иначе, еще один колдун вздумал дурить нам головы.
Тюремщик нерешительно шагнул к незнакомцу, все еще потрясенно бормоча молитвы. Но не успел он и руки поднять – как невидимая сила отбросила его прочь, словно котенка. Верзила грянулся оземь, потеряв сознание.
Дознаватели выхватили мечи и бросились на незваного гостя с двух сторон. Но тот, казалось, только того и ждал. Откинув полы плаща, он выхватил из ножен изогнутый клинок сарацинской работы и с нечеловеческой ловкостью отразил удары. Зазвенела сталь, посыпались искры. Темная фигура кружила меж соперников смертоносным вихрем, и вот уже первый дознаватель, хрипя, повалился с рассеченным горлом…
Второй, видя гибель товарища, заорал не своим голосом и кинулся наутек. Но незнакомец взмахнул рукой – и несчастный, будто споткнувшись на бегу, растянулся на полу, из его спины торчала изогнутая рукоять метательного ножа.
