Глава 4. Замок Рейвенстоун
Солнце уже клонилось к закату, когда на горизонте показались мрачные очертания замка Рейвенстоун – родового гнезда семейства Освальдов. Он возвышался на крутом утесе, нависая над бескрайним лесом подобно зловещему черному стражу. Элинор невольно поежилась, рассматривая этот неприступный каменный колосс. Что-то в нем настораживало и внушало тревогу.
– Мы почти дома, миледи, – заметил Освальд, заметив ее напряжение. – Рейвенстоун славится своим… своеобразным очарованием.
Элинор промолчала, размышляя над странной паузой в речи рыцаря. Он словно тщательно подбирал слова, не желая раскрывать подлинную суть своей фамильной обители.
Когда они въехали на подъемный мост, Элинор охватило еще большее беспокойство. Двор замка был погружен в гнетущую тишину, не нарушаемую даже пением птиц или голосами слуг. Все вокруг дышало пустотой и запустением, словно сам воздух был пропитан скорбью и тайной.
На пороге их встретил дворецкий – седой сгорбленный старик с цепким взглядом бесцветных глаз. При виде хозяина на его бесстрастном лице промелькнуло нечто странное… Удивление? Тревога? Элинор не успела понять.
– С возвращением, милорд, – поклонился дворецкий. – Ваши покои готовы. Прикажете подать ужин?
– Нет, Освин, – бросил сэр Освальд, помогая Элинор спуститься с коня. – Мы с леди Элинор желаем отдохнуть с дороги.
Взгляд старого слуги скользнул по фигуре Элинор, задержавшись на ее растрепанных волосах и измятом платье. В его глазах мелькнула тень неодобрения, но он промолчал.
– Как прикажете, милорд. Я провожу леди в ее покои.
Освальд кивнул и, коротко поцеловав Элинор в висок, удалился по направлению к лестнице, ведущей в верхние комнаты замка. Элинор осталась наедине со стариком-дворецким, чувствуя себя неловко и неуютно.
– Прошу, следуйте за мной, миледи, – произнес Освин и двинулся по темному гулкому коридору.
Элинор шла за ним, стараясь не отставать. Ее взгляд скользил по мрачным гобеленам на стенах, изображающим сцены охоты и рыцарских поединков. Из теней на нее словно глядели суровые лики предков Освальда, безмолвно осуждая и предостерегая.
Когда они дошли до массивной дубовой двери, Освин распахнул ее и посторонился, пропуская Элинор внутрь. Она вошла в просторную полутемную комнату с огромной резной кроватью под балдахином. Все здесь дышало пылью и древностью.
– Если вам что-то понадобится, миледи, только позовите, – невыразительным голосом произнес Освин. – Слуги замка к вашим услугам.
С этими словами он удалился, оставив Элинор в одиночестве. Девушка растерянно огляделась, ощущая, как на нее наваливается странная, необъяснимая усталость. Словно стены этой комнаты высасывали из нее жизненные силы.
Она подошла к окну и распахнула ставни, впуская внутрь холодный ночной воздух. Снаружи царила непроглядная тьма, лишь где-то вдалеке тускло мерцали редкие огоньки. Элинор вздрогнула. Ей вдруг почудилось, что из мрака на нее смотрит чей-то пронзительный, полный боли взгляд.
Она поспешно захлопнула окно и, не раздеваясь, забралась на кровать, с головой накрывшись одеялом. Сердце ее колотилось как сумасшедшее, а в голове роились тревожные мысли. Что это за место? Почему здесь так пусто и тоскливо? И что за тайны скрывает Освальд?
Измученная страхами и переживаниями, Элинор забылась беспокойным сном. Ей снились темные своды замка, озаренные зловещим красным светом. Снились стоны и крики, доносящиеся из глубин подземелий. И повсюду, куда бы она ни шла – черные вороны. Они кружили над ней, каркали и хлопали крыльями, словно стремясь загнать в ловушку.
Проснулась Элинор в холодном поту, с застрявшим в горле криком. Солнце уже вовсю светило в окно, и безумие ночных видений постепенно рассеивалось. Девушка села в кровати, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Это всего лишь сон, твердила она себе. Просто дурной сон…
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. На пороге показалась молодая служанка в простом сером платье и чепце. На миловидном лице застыло робкое и немного испуганное выражение.
– Доброе утро, миледи, – присела она в неловком реверансе. – Меня зовут Мэри, я пришла помочь вам одеться к завтраку. Лорд Освальд ждет вас в малой трапезной.
Элинор заставила себя улыбнуться, хотя внутри у нее все дрожало от смутного, необъяснимого предчувствия.
– Благодарю, Мэри. Я сейчас спущусь.
Служанка еще раз присела и торопливо вышла, словно боялась задерживаться в комнате дольше положенного. Элинор озадаченно проводила ее взглядом. Определенно, в этом замке творилось что-то неладное…
Наскоро умывшись и переодевшись в простое темно-синее платье, Элинор спустилась в нижние покои. Следуя указаниям слуг, она вошла в просторный зал с высокими стрельчатыми окнами. Посреди стоял массивный дубовый стол, уставленный серебряными блюдами. За столом, вальяжно откинувшись на спинку кресла, восседал Освальд.
– Доброе утро, дорогая, – улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами. – Надеюсь, вы хорошо спали в вашей новой опочивальне?
– Благодарю, милорд, – присела Элинор, старательно скрывая беспокойство. – Спала… отменно.
Освальд цепко оглядел ее бледное лицо и покачал головой.
– Вы нездоровы, Элинор? Быть может, путешествие утомило вас? Если желаете, можете отдохнуть сегодня, набраться сил…
– Нет-нет! – поспешно возразила девушка. – Я в полном порядке. И с радостью осмотрела бы замок, если вы не против.
Что-то промелькнуло в глазах Освальда – какая-то непонятная тень. Но он тут же улыбнулся самой обворожительной улыбкой.
– Конечно, моя дорогая. Почту за честь показать вам мои владения. Уверен, вы будете… очарованы.
В его голосе прозвучал какой-то странный, почти зловещий намек. Или Элинор просто почудилось? Она постаралась отогнать мрачные мысли и принялась за еду, стараясь поддерживать непринужденную беседу. Но омлет с трюфелями вдруг показался ей безвкусным, а изысканное вино – кислым и терпким.
После завтрака Освальд повел ее по анфиладе пыльных гулких залов, рассказывая о славном прошлом своего рода. Элинор слушала вполуха, не в силах отделаться от ощущения, что за ними кто-то наблюдает. Словно сами стены замка подсматривали и подслушивали каждый их шаг и вздох.
Наконец, они вышли во внутренний двор – просторную площадь, окруженную мрачными башнями и зубчатыми стенами. Посреди двора возвышался старинный колодец, накрытый почерневшей от времени деревянной крышкой. К нему вела узкая, едва заметная тропинка.
– А это что? – полюбопытствовала Элинор, указывая на колодец. – Он такой… древний.
Освальд как-то странно напрягся и метнул на нее острый взгляд.
– О, это просто старый колодец. Оставшийся от первых владельцев замка. Он уже давно высох.
В его голосе слышалось едва уловимое напряжение, и Элинор вдруг охватило необъяснимое желание подойти к колодцу и заглянуть внутрь. Словно некая неведомая сила толкала ее вперед.
Но не успела она сделать и шагу, как сильные пальцы Освальда стиснули ее запястье.
– Не стоит подходить туда, Элинор, – тихо, но твердо произнес он. – Это место… небезопасно.
Девушка вопросительно взглянула на него, но Освальд уже увлекал ее прочь со двора, плотно прижав к себе.
– Не будем больше об этом, дорогая. Лучше я покажу вам наши сады. Вы ведь любите розы?
Элинор кивнула, растерянная и сбитая с толку. Ей вдруг почудилось, что в глубине колодца мелькнул слабый огонек, похожий на свет свечи. Или это просто блики солнца сыграли с ней шутку?
Она невольно обернулась, но двор уже скрылся за поворотом. А Освальд уверенно вел ее вперед – туда, где за высокой каменной оградой благоухал прекрасный сад, полный роз и жасмина.
Только вот почему-то аромат цветов отдавал горечью и тленом. И розы на клумбах казались слишком яркими, слишком алыми.
Будто их поливали не водой, а кровью.
***
День тянулся бесконечно долго. Освальд провел Элинор по всем значимым местам замка, от дозорных башен до винных погребов. Он был предупредителен и обходителен, рассыпался в шутках и комплиментах. Но девушка никак не могла отделаться от ощущения, что все это – лишь искусная маска, за которой таится нечто темное и пугающее.
