– Ты же понимаешь, что тут у тебя нет шансов? – Руслан смерил бывшую жену ненавидящим взглядом.
Яна понимала. И все же напомнила, чтобы он знал. Чтобы не думал, будто она сделает вид, что не имеет претензий и отступится просто так.
– И сережки мои верни, – закончила она разговор, взяла чемодан и пошла по ступенькам вниз.
Погрузив вещи в фургончик перевозки, Яна отправилась на остановку автобуса.
На душе было одновременно и гадко, и легко. Гадко от неприятного разговора. Легко оттого, что она освободилась от Руслана. Не до конца еще, но уже скоро…
Скоро больше не придется видеться с бывшим мужем. Совсем. И – о, чудо! – сей факт больше не пробуждает в сердце той щемящей тоски, что жила там с момента разоблачения измены до дня развода. Теперь Яна злилась на себя, ругалась мысленно за слабость. О чем она тогда жалела? Чего хотела? Вернуть все как было? Какая неуместная наивность… И как хорошо, что теперь душу гложет одна лишь обида.
Обида пройдет, и будет новая жизнь.
Хорошая.
Яна не сомневалась.
Надо только немножко потерпеть. Переболеть. И побороться за свое, пусть даже если ничего и не получится. Квартира… Нет! Жить в ней Яна, конечно, уже не сможет, но вложенные деньги попробует вернуть, хоть шансы и малы. В конце концов, это не только ее труд, но и будущее дочки. В столице Полине очень пригодится материальное подспорье. Дочери надо учиться, обустраиваться.
Жить.
Задумавшись о будущем, Яна чуть не проехала Отраду.
Вылетела из автобуса как ошпаренная и чуть не угодила под автомобиль. Водитель вывернул руль, заскакивая на обочину. Высунулся, хмурый, явно собираясь ругаться, но, узнав Яну, приветливо кивнул ей:
– Соседка? Куда так спешите? Аккуратнее надо быть, – пожурил дружелюбно.
– Роман… День добрый, – выдохнула Яна, отряхивая испачканную о дверь автобуса куртку.
– Добрый, – еще шире улыбнулся новый сосед. – Вы в Остров торопитесь? Могу подвезти, а то рейсовый до Коровино еще нескоро пойдет.
Среди стылых луж, засыпанных листьями обочин и укутанных дачников Роман смотрелся слишком торжественно в своем неизменном пальто. Слишком ослепительно. Его классические ботинки из черной глянцевой кожи, обработанные влагозащитным составом, отталкивали капли налетевшей воды. Будто все его естество противилось осени с ее неизбежной практичностью, сыростью и грязью.
Его идеальный, как с рекламной картинки, образ настораживал и немного пугал.
Поэтому Яна вежливо отказалась:
– Нет, спасибо. Я дойду пешком.
– Через топи? – Роман вопросительно изогнул светлую бровь. – Не боитесь?
Яна поинтересовалась:
– Нет. Я знаю дорогу. Вы сами там не ходите? Близко ведь?
– Предпочитаю в объезд на машине, – произнес сосед. Кивнул сперва на пассажирское сиденье, потом на толстую тучу, улегшуюся брюхом на сосновые кроны. – Скоро ливанет. Может, все-таки…
– Спасибо, но я дойду пешком, – возразила Яна. – Мне еще к подруге надо зайти.
– Тогда до встречи в Острове, – сказал на прощание Роман и уехал.
Яна с облегчением помахала ему вслед. Не то чтобы сосед как-то сильно ей не нравился, напротив, он был довольно вежлив и дружелюбен, просто за несколько часов дороги не обойтись без разговоров. И разговоры эти, скорее всего, затронут причины ее переезда в Остров и прошлую жизнь. Об этом с малознакомым человеком Яне говорить совершенно не хотелось.
Она ненадолго забежала к Ане.
Та мастерила что-то из досок и кусков железной сетки. Вокруг бегали две племянницы и младший племянник, еще толком не умеющий говорить. Дети пытались заманить в бытовку гигантского рыжего кролика размером с лабрадора. Кролик не слушался и все норовил окопаться в цветах. Когда его пытались тащить силой, он брыкался как лошадь и сердито ворчал.
– Отойдите от него! Ударит! – сердилась на малышню Аня. – А ты пошел из клумбы! – кричала на кролика. – Привет, Ян. Заходи в кухню и ставь чайник на огонь. У нас тут проблема нарисовалась. – Она указала на беснующегося в гортензиях громадного зверя. – Сестре отдали бесплатно, сказали – карликовый, а он вон какой вырос. Всю квартиру разнес… У меня теперь жить будет. Клетку ему делаю. – Она постучала ладонью по сколоченной раме. – А то весь огород мне перепортит. Монстр! Ты проходи, я сейчас…
Она оставила работу, ловко подхватила кролика под передние лапы, развернув к себе спиной, посадила в куриный загончик.
– Никогда не видела таких огромных кроликов, – удивленно отметила Яна.
– Порода у него такая – великан, – пояснила Аня.
Она первой зашла в кухню, сняла с деревянной полки две термокружки, наполнила их ароматным чаем, впитавшим в себя все самые яркие и приятные запахи леса. Достала упаковку курабье. Помыла душистые осенние яблоки и мичуринские груши. Порезала батон. Открыла банку с малиновым вареньем.
– А у меня теперь собака, – сообщила Яна, отхлебывая из кружки исходящий паром чай.
– Серьезно? – Аня вскинула брови и сразу погрустнела. – Мне тоже нужна. Все-таки лес…
Яна пожалела о том, что завела собачью тему. Любимица подруги, лайка Памела, умерла в прошлом году, не дожив месяца до двадцатилетнего юбилея.
– Убежала у кого-то, наверное. Ищу хозяев. Объявление в потеряшечной группе разместила, но никто пока не отозвался.
Аня оживилась.
– Фотка есть? Покажи.
Яна продемонстрировала фотографию Найды, сделанную на фоне крыльца.
– Ничего себе потеряшка, – удивилась Аня. – Такая собака стоит почти как твой дом. Странно, что ее никто не ищет.
Яна вздохнула:
– Знаешь, в последние дни моя жизнь буквально переполнена всякими странностями.
Она пролистала еще несколько фотографий с домом, болотом и садом. Показала Ане причал, деревенскую улицу, озеро и самолет у тропы.
– Так ты действительно ходишь через топь? – поразилась Аня еще сильнее.
– Да. Очень удобно и быстро получается.
– Это так… непривычно… – задумчиво произнесла Аня. – Сколько тут живу, а пути через болота не знаю. И все знакомые, кто ездит на Оршанинские озера, добираются туда в окружную через Коровино. Покажешь мне короткий путь?
– Да, конечно, – кивнула Яна. – Я как раз хотела тебя в гости позвать.
– Давай через пару дней, – обрадовалась Аня. – Когда племяшек не будет. Слушай… – Она вдруг замялась. – Тут такое дело… Ира звонила мне. Про развод твой расспрашивала.
– Точно. – Яна хлопнула себя по лбу ладонью. – Я обещала ей позвонить, но так и не позвонила. Ира переживала за меня…
– Не сколько за тебя, сколько за твой брак, – подметила Аня с долей ехидства. – Она ведь искренне надеялась, что вы с Русланом помиритесь. Ты же знаешь ее взгляды на брак. Лучше умереть, чем развестись, и все такое.
Яна тяжко вздохнула. У Ани с Ирой всегда были разные взгляды на жизнь. Аня любила комфорт и покой, всегда прислушивалась к своим собственным желаниям, какими бы нестандартными они ни были, смело шла против любого общественного мнения. Захотела жить одна в лесу – пожалуйста! Бросила все, переехала и стала еще довольнее жизнью, чем прежде. Ира, напротив, всегда считала, что надо «как у людей», поэтому старательно держала марку хорошей матери, хозяйки и жены. Яне казалось, что подруге все это действительно нравится, Аню же Ирины старания, напротив, только раздражали. И Аня, и Ира – обе искренне считали друг дружку несчастными. Переубедить их не получалось.
– У меня своя голова на плечах есть, – успокоила Яна подругу. – Не побегу я обратно к Руслану, даже если Ира меня об этом попросит.
– Обязательно попросит, – нахмурилась Аня.
Яна помотала головой:
– Не думаю… Ира добрая. Она за всех всегда переживает. Она, наверное, думает, что я после развода с горя с крыши прыгать побегу. Вот увидит меня такую… нормальную и сразу поймет, что волноваться нечего.
– Пусть так и будет. – Аня уныло отсалютовала подруге кружкой. – Но я тебя предупредила.
Постепенно разговор перетек в другое русло. Погостив еще немного, Яна направилась к Острову. Перед уходом раздала Аниной детворе розовые дутые пакетики с маршмэллоу.
Тропа пружинила под ногами, делая шаги по-лунному легкими, и золото летело с берез. В прорезях ватных облаков чисто сияла прохлада осеннего неба.
Самолет встретил Яну, как старую знакомую. Отразил ее настороженное лицо окнами воды, застывшей в пустотах остова раскинутых крыльев. Где-то там, под черными зеркалами непроницаемой влаги таились его шасси и брюхо. Со стороны, обернутой к топи, самолет, должно быть, все еще цел…
Яна присела на краешек крыла, погладила обветренный металл. Интересно, что стало с летчиком? Он выжил? Спасся? Ушел ли с этих болот к людям?
Хотелось, чтобы да…
Найда громко залаяла – соскучилась одна взаперти сидеть. Яна выгрузила из пакета новую миску и большой мешок хорошего корма. Налила в кастрюльку чистой воды.
На часах было без пятнадцати четыре. Скоро прибудут вещи. Снаружи, как назло, забарабанил дождь. Но Яна подготовилась: купила в супермаркете дождевик и резиновые сапоги на флисовой подкладке.
Дорога до пристани промокла и расползлась. Грязь липла к ногам, а по рукавам хлестали мокрые камыши и осока.
Яна расстроилась: как протащить тут чемодан и коробки? Нужно было поискать в сарае тачку или одолжить у кого-нибудь из жителей Острова…
Речной трамвайчик пыхтя подошел к покосившемуся причалу. Тугие кольца швартового каната обвили двурогий кнехт. Спустился с палубы трап. По нему сошла пара пожилых пассажиров с шумными внуками и котом в переноске. Сотрудник доставочной службы выгрузил Янины вещи на замшелый бетон, попросил расписаться в бумагах.
После этого корабль быстро отчалил и вскоре скрылся в переплетении полуостровов.
Пока Яна прикидывала, за сколько заходов она сможет оттащить все в дом, ее окликнули с воды.
– Вечер добрый, соседка! С вещами подсобить? – К пирсу подошла резиновая лодочка с мотором. Из нее Раиса Тумановна (судя по красному берету) дружелюбно махала рукой. – Давай, помогу загрузить.
Она доставила груз по воде прямо к деревянным мосткам, что были в саду за домом.
– Спасибо. Заходите на чай, – искренне поблагодарила соседку Яна.
Раиса Тумановна отказалась:
– Как-нибудь потом.
До позднего вечера Яна возилась с распаковкой. Все это плавно перетекло в генеральную уборку и частичный ремонт. Хромая кровать так мозолила глаза, что пришлось принести из кладовки инструменты и сообразить из подручных материалов новую ножку.
Перебирая вещи в комоде, Яна выудила с нижней полки круглое нечто – то ли прибор, то ли календарь. Вращающийся вокруг оси с короткой стрелкой диск с кучей делений, цифр и непонятных символов был разделен пополам. Одна половина золотая в звездах, другая – серебряная в облаках.
Красивая вещь.
Непонятно только, зачем она нужна?
Яна протерла странную штуковину от пыли, покрутила вращающуюся часть туда-сюда. Обнаружив на тыльной стороне крепление, вбила в стену гвоздь и повесила находку в комнате. Зачем такой красоте пропадать?
Выгуляв перед сном собаку, она легла на диван. Перед глазами плыли события длинного дня: доставка вещей, чаепитие с Аней, конфликт с Русланом. Взвинченные до предела нервы. Перепады электричества…
И собственные горящие глаза в зеркальном отражении.
Показалось, должно быть, из-за стресса.
Яна опустила руку, чтобы потрепать по ушам собаку. Это успокаивало. Все пугающие мысли о неизвестности новой жизни уносились прочь.
Перед тем, как заснуть, Яна взглянула на странный диск.
Стрелка указывала на золотую половину…
Сон сморил быстро и был особенно глубоким, темным, беспробудным.
Яна проснулась в бледной мгле от лая Найды. Открыла глаза. За окнами стоял серый рассвет, и белесый туман нагло расходился по комнате, овевая космами старую мебель. Под туманом не видно было половиц. Он тек из-под закрытой двери, неестественный, густой и тяжелый.
Собака лаяла, вскинув передние лапы на подоконник, и откуда-то издали отвечал ей тоненький голос:
– Помогите! Помогите…
Глава 3. Другая сторона топи
Первым делом Яна подумала: «Какой странный сон».
Она коснулась пальцами ног половиц, те были теплы. Непривычно.
По колено в тумане Яна дошла до окна, положила руку собаке на голову, пытаясь успокоить. За стеклом разливалась молочная муть. Ее прорывали кривые ветви старой яблони. Остро торчали заборные доски.
– Помогите! – снова закричал кто-то, Яна по голосу поняла, что это ребенок.
Она сунула босые ноги в резиновые сапоги, поспешно накинула длинную куртку поверх велюрового пижамного костюма, выскочила на крыльцо.
Найда с лаем нырнула в туман, похрустела в саду сухими ветками, пошелестела травой и вернулась. Встала рядом, сосредоточенная и настороженная.
