Только вот жалко розу. У нее лопнул горшок, а я не знала, что с ней делать. Я ведь – начинающий садовник!
– Зато я знаю, кто мне может помочь! – обрадовалась я, вспоминая ужасного громилу – садовника. Он точно знает толк в растениях! Вот как бы выведать у него все, что он знает?
Быстро переодевшись и отряхнув пыль с платья, я горделиво посмотрела на свое отражение. Вот, и я снова Миссис Аддерли!
Осторожно скрипнув дверью, я облегченно выдохнула, видя, что никого нет. Закрыв дверь и спрятав ключ, я направилась по садовой дорожке, подобрав платье.
Прошуршав кустами, я застыла, видя, как садовник держит в руках какой-то корешок.
– Ой, а что вы делаете? – спросила я, все еще не решаясь приблизиться.
– Пересаживаю в другую камеру! – хохотнул мистер Квин. Ветер унес его шляпу, и она зацепилась за кусты.
– А это сложно? – спросила я, осторожно отцепляя шляпу от кустов и дрожащей рукой протягивая ее обратно.
– О, нет! – рассмеялся разбойник. На его загорелом лице, покрытом шрамами и морщинами, появилась улыбка.
– А могли бы научить? – робко спросила я, осмеливаясь приблизиться еще немного.
– А почему бы нет, мэм! – посмотрел на меня разбойник, возвышаясь над ямой. – Тут нет ничего сложного! Сначала мы роем яму! Нужно думать про то, что ты хоронишь труп злейшего врага!
В этот момент мне показалось, что даже небо заволокло тучами. Я никогда не хоронила трупы врагов, но нужно попробовать!
– Потом! – оживился мистер Квин, сгребая рукой огромный корень с зеленой порослью.
Я осмотрелась и присела рядом, видя, как сыплется земля с корней.
– Берешь этого преступника! – огромная лапища сжала несчастную зелень, а маленькие глазки мистера Квина нехорошо сощурились.
– Преступника, ага! – кивнула я, внимательно глядя на садовника, который подносит ее к страшному лицу. Нужно запоминать все, что он делает! Он ведь знает толк в растениях?
– Слышь ты, прахомумия звездолядская! – выдал садовник так, словно перед ним злейший враг, которого он держит за грудки. – Ты, вылупок скорлупастый! И шоб ты рос!
– Прахомудия… – повторила я едва слышным эхом.
– Ругайся! Чем больше тем лучше! Нужно сделать так, чтобы он тебя боялся! – усмехнулся садовник. Вблизи он был совсем не таким страшным. Хотя, может, растения и боялись его. – Ты должна показать ему, кто тут хозяин!
– Ага, – кивнула я, слыша такие ругательства, от которых завяли уши даже у обитателей ночлежки.
– Представь, что он ограбил тебя! Представь, что это – твой злейший враг! – сверкнул глазами разбойник, втыкая растение в яму.
О, это будет проще простого! Я даже знаю, кого представлю!
– После того, чтобы он никому ничего не рассказал, нам нужно спрятать труп! А не то он выдаст тебя с головой! – прищурился разбойник, а меня подмывало спросить. Откуда он все это знает?
– Спрятать труп! – кивнула я, внимательно глядя на яму, из которой уныло торчали мятые зеленые листья.
– Похороним его, – шмыгнул носом разбойник, осматриваясь по сторонам. – И запомним место! Но для начала сыпанем вот это вот!
Садовник взвалил мешок и стал насыпать что-то вонючее.
– Получай, звиздолядская трупопроемина! – хохотнул разбойник, пока из мешка сыпалось что-то неприятное. Я закрыла нос рукой, морщась от запаха.
– А что это? – гнусаво спросила я, глядя на то, как садовник завязывает мешок.
– Дерьмо магов, – хмыкнул разбойник, пока я разглядела надпись на мешке «Удобрения».
– Неужели? – округлила глаза я, видя печать магического совета.
– Ну да! Они, – садовник приблизился ко мне так, словно хотел поведать тайну. – Ты никому не скажешь? У них в Башне Совета живет дракон…
– Ого! – поразилась я, вспоминая моего дракона.
Может, это он? Значит, его поймали… Как жалко… А я бы хотела познакомится с этим драконом. Иногда, когда мне было плохо, няня рассказывала мне сказку про то, как дракон унес принцессу. И глядя на трещины в потолке ночлежки, я тоже мечтала, чтобы дракон унес меня подальше! Я даже мысленно звала его, глядя на серое Авильонское небо. Но он так и не прилетел. Зато теперь я знаю, где он… Бедняжка…
– Злющий, зараза! – скривился мистер Квин, скрипя кожаными сапогами. – Ты ему войско в рот не клади! И вот маги отправляются туда и заставляют беднягу… Того… Ну ты поняла!
– Ой, – сглотнула я, морщась и краем глаза поглядывая на мешок.
– Но не всегда успешно, – сощурился мистер Квин, осматриваясь по сторонам, словно кто-то мог нас подслушивать. – Иногда, короче, плохие попадаются! Это когда маги заставили дракона. Но иногда хорошие удобрения, когда дракон заставил магов!
Мистер Квин стал засыпать растение землей, остервенело накидывая сверху лопатой. Как все сложно! Но, думаю, что справлюсь! Я даже сжала кулаки от волнения, видя столь сложный процесс. Надо еще ругательства собрать! Без них никак!
– Теперь нужно плюнуть ему на могилу! – произнес разбойник, плеснув воды и плюнув сверху…
Ведро вернулось на место, опустев почти до половины. Я с тревогой посмотрела на дом, в надежде, что меня не ищут. Но в доме было все тихи о спокойно. Карета стояла под крыльцом, в окнах первого этажа загорался свет, а за шторами сновали силуэты.
– И станцевать на ней! – произнес разбойник, огромным сапогом утаптывая место. Он танцевал какой-то диковатый танец, которого я не знала.
– А менуэтные па подойдут? – спросила я, понимая, как сложно все-таки быть садовником! Это же такой труд!
– Ну… как бы… Была у меня девушка, которая менуэты делала! – шмыгнул носом разбойник, притаптывая место как следует. – Но боюсь, мэм, что совать в рот грязный корень было бы глупо! Короче! Танцуешь!
– Что лучше? Кадриль или вальс? – снова спросила я, пряча руки за спиной и склоняясь к месту захоронения, чтобы все внимательно рассмотреть!
– Не знаю, кого ты… ой, простите, вы… кадрить собрались! – пожал плечами разбойник. – Но лучше по нашенскому, по старинке! Ну и все!
– Все? – удивилась я, поднимая взгляд.
– Да ты что! – удивился разбойник, стаскивая со взъерошенной головы шляпу. – Теперь минута молчания! Ты что? На похоронах ни разу не была?
– Нет, – созналась я, не помня похороны мамы.
– Даже мы, разбойники, чтим традиции! Сняла шляпу, – строго произнес разбойник, делая глубокий вдох. – Опустила глаза и …. Примите боги душу несчастного, какой бы сволочью он ни был!
Садовник посмотрел вверх, а лицо его стало скорбным.
– Теперь, как почетная вдова ходишь на могилу и поливаешь ее слезами из ведра! Каждый день! – усмехнулся разбойник. «Каждый день!», – эхом повторила я, понимая, что мне срочно нужна шляпа! Без шляпы я не смогу ничего посадить!
– Откуда вы все это знаете? – спросила я, осторожно трогая пальцами мокрую землю.– Вы были разбойником, а стали… садовником!
– Ха! – рассмеялся бывший Джек Борода. – Я был тем еще лихим малым! Грозой всей округи! Джек Борода! Да моим именем пугали врагов. Я и десяток моих лихих ребят держали в страхе мужиков и … в страхе, но уже без «с» всех баб в окрестностях! Ах, какие это были красотки! Да они сами вешались на меня, как на виселицу! Ха-ха!
– И что случилось? – спросила я, чувствуя, что уже почти не боюсь ни громкого смеха, ни грубого голоса, ни страшного заросшего лица.
– Грабанули мы однажды карету. Там ехал какой-то пижон и вез что-то в сундуке, – начал Джек Борода. – Ну, думаю, золотишко! А карета с охраной! Дорогущая! Ну мы ее и тормознули. Пит Булль свалил дерево и карета встала!
Пока он рассказывал, я представляла дремучий лес, страшных разбойников, которые наблюдают за красивой каретой.
– Гони золото, дружок! – произнес Джек Борода, вырывая дверцу кареты. Пижон затрясся, выронил пенсне, прижимая к груди свой ларец: «Не отдам!». Но грубая ручища выдернула ларец из дрожащих рук.
– Сэр! Я вас умоляю! В нем огромная редкость! Может быть, последняя в своем роде! – заныл бедняга, пока лихой Джек Борода пытался открыть сундук. – Я везу это сэру Венциану Аддерли!
При звуке его имени, я почему-то вздрогнула. Напряжение сменилось странным теплом, которого я испугалась больше всего на свете.
– Дальше этот пижон стал артачиться! Но я пригрозил ему пистолетом! – продолжал Джек Борода.
Переступая через перебитый эскорт, Джек тащил ларец, представляя, что в нем какая-то золотая особо ценная вещица. Разбойники потирали руки, предвкушая добычу, как вдруг… вместо золота или магического артефакта, из ларца появился горшок. В нем торчало какое-то растение с алым бутоном.
– Ах ты мерзкий шмакодявк! – взревела банда, набрасываясь на своего предводителя. Еще бы! Они ожидали увидеть золото, а тут! С горем пополам Джеку удалось убедить банду, что это очень ценное растение. И найдутся те, кто заплатят за него целое состояние.
Джек долго думал. Джек всегда действовал быстрее, чем думал. Именно поэтому его боялись во всей округе. Поэтому, как единственный разбойник умеющий писать, он нашкрябал послание и сунул в руку пленному пижону. И чтобы послание быстрее дошло до владельца, дал ему пинка под зад.
Время шло, а растение решило сдохнуть. Оно уже слегка пожелтело, и тогда Джек впервые решил полить его. Он поливал его так часто, как только вспоминал. И, о чудо! Оно передумало помирать. Джек, хмуро глядя на смешки и подколки, нянчился с цветком, как с родным. Подумав немного, он понял, что во всем виноват проклятый волшебный горшок. Он слишком мал. Пришлось грабить всех торговцев подряд, чтобы раздобыть горшок нужного размера.
– А почему вы его не купили? – спросила я, увлеченная его рассказом.
– Чтобы разбойник что-то покупал? – ужаснулся Джек. – Так вот, остановили первую повозку! Горшка нет! Вторую. Тоже нет горшков! Зато есть зерно! В третьей тоже не оказалось нужного горшка! И мы сменили место грабежа! На шестой раз нам попался мужик, у которого был горшок. Мы его отпустили!
Так очень капризный цветок переехал в новый дом. Вестей от Венциана не было. Да и Джек, привыкший делиться с цветком горестями разбойничей жизни, не горел желанием отдавать его, сколько бы за него заплатили.
Даже убегая от солдатов, Джек в первую очередь схватил свой горшок, а уж потом нагреб золота в карманы. Он назвал его Малышкой Сью, и искренне любил. Малышка Сью всегда был при Джеке. И даже участвовала в десятке сражений. Малышка Сью однажды даже спасла жизнь хозяину, обрушившись на голову одного солдафона. За что была премирована новым горшком.
И вот пришло письмо о месте встречи. Точнее, письмо было старым, но гонец только-только нашел разбойников. Расставаться с Малышкой Сью было страшно. И Джек всю ночь объяснял ей, что она уже достаточно выросла, чтобы принимать ухаживания от богатых дядей.
– Ничего себе, – восхитилась я, забыв обо всем на свете. – А зачем Венциану нужен был этот цветок?
– Погодь! Сейчас все расскажу! – усмехнулся разбойник, забывая про то, что я как бы благородная дама.
В назначенный час к месту встречи подъехала карета. И оттуда выплыло кресло. Рядом с ним мельтешил пижон. Джек сидел в засаде со своими бандитами, вынашивая хитрый план. Он не собирался расставаться с расцветающей Малышкой Сью. Но и прошляпить деньги тоже не хотел. Так что он решил затаиться и ограбить наивного джентльмена, который явился в сопровождении пижона и кучера. Без охраны.
– Мы выскочили из убежища, набросились на карету и … – замер Джек, глядя в темноту. – То, что было потом, я не забуду никогда… Я увидел то, от чего у меня до сих пор в штанах теплеет. В живых я остался один. И понял, что с этим джентльменом, шутки плохи.
– Что же он сделал? – прошептала я, живо представляя встречу.
– Я не могу сказать вам, мэм, – вздохнул мистер Квин. – Я поклялся словом разбойника и здоровьем моей печени, что никогда никому об этом не скажу! Так вот…
– Неужели?! – воскликнул пижон, глядя сквозь свой монокль на Малышку Сью. – Вы сможете рассказать, как вы это сделали, сэр, перед тем, как вас повесят? Я вас умоляю! Вы внесете огромный вклад в науку! Никому из магов еще не удалось заставить этот цветок цвести в горшке.
– Это – не он, – разочарованно произнес хозяин, глядя на цветы Малышки Сью. – Похож, но не он.
– Да но… – замер пижон, бегая глазами. – Я был уверен! Маги уверяли меня, что это тот самый цветок, благодаря которому вы сможете ходить! Понимаете, мы и так его достали за большие деньги! Раньше этих цветов было ого-го сколько! Но потом маги внезапно открыли у них волшебные свойства и все! Теперь днем с огнем не сыщешь ни одного!
– Вы уволены, – усмехнулся Венциан, глядя на растерянного пижона, который мялся возле кресла. – Мистер… Как вас там? У меня есть к вам предложение, от которого вам будет сложно отказаться… Как на счет поработать садовником?
–Чтобы я? Честным трудом зарабатывал себе на жизнь? – продолжил Мистер Квин. – Да больше никогда! Хватит! Я уже угробил здоровье на войнушке в должности капитана, а когда вернулся, что ни семьи, ни дома, ни жены, ни детей!
– А что тут такого? Грабить садовые деревья, воровать зарплату, закапывать трупы растений, – усмехнулся Венциан. – Я не вижу особой разницы!
– Но как же? А как же солдаты? – спросил мистер Квин, привыкший всю жизнь быть охотником за удачей.
– Если хотите, то я найму королевскую гвардию, чтобы гоняла вас по саду с криками: «Он украл лопату!». Все для вашего комфорта, – рассмеялся Венциан.
– Вот так мне оставили Малышку Сью, а я теперь граблю здесь! – вздохнул мистер Квин, взваливая на себя мешки. Он не заметил, как я отсыпала себе магические «удобрения» из дырявого мешка и прикрыла листьями.
Так вот значит что! Венциана кто-то проклял. И он ищет какой-то цветок, который должен снять проклятие!
– Где шляпа? – спросила мистер Квин, поглядывая на кусты. – Опять, видать ветром сдуло! Ладно, у меня еще одна есть! Проклятый ветрище! Я пойду, мэм! Поищу ее на дорожке!
– Было очень приятно с вами поговорить, – вежливо улыбнулась я, продолжая сидеть на траве.
Мистер Квин ушел и спрятался за кустами, а я привстала с его шляпы, которую украдкой спрятала под юбкой! Вывернув шляпу наизнанку, я нагребла руками гадкие удобрения и осторожно направилась в свой садик, прячась за кустами.
Дверь открылась, а я решительно вошла внутрь.
– Ну что! – усмехнулась я, дерзко уперев руки в боки. – Извините! Одну минутку! Грызнюки! Во!
Я снова выпрямилась, глядя на свой сад из четырех несчастных растений, чудом уцелевших без воды.
– Ну что, грызнюки! – прокашлялась я, вытряхивая удобрения и натягивая грязную шляпу. – Ой, надо переодеться, чтобы не испачкать платье!
«Грозно!» – послышался в голове голос мистера Квина.
– А теперь слушайте меня сюда! – произнесла я, сощурив глаза. Я даже попыталась сплюнуть, как он, но слюна упала на грудь. Я осторожно стерла ее, глядя сконфуженным взглядом на мой сад.
Эх, мне еще учиться и учиться!
– Я тут хозяйка! – наклонилась я к цветам, глядя на них строго. – Ты меня слышишь, ты! Да, ты! Чухоблок!
Словарный запас заканчивался, а я понимала, что с таким словарный запасом не быть мне садовником! И тут я вспомнила про красивую записную книжку, которую мне подарил Венциан. При мысли о Венциане, я почувствовала, что делаю глубокий вдох.
– Ничего, он еще влюбится в меня, – грозно прошептала я, роя ямку старой лопаткой.
– Сейчас вырою тебе могилу! – приговаривала я, поглядывая на разбитый горшок. – Ничего –ничего! Будет у тебя на похоронах играть музыка, под которую будут танцевать все, кроме тебя!
Если бы не жизнь в ночлежке, то я бы никогда не смогла бы стать садовником!
– Я брошу первую горсть земли на твою могилу! – пригрозила я розе лопатой, а потом взяла ее в перчатке и вытянула руку. – Что смотришь? Боишься? А ты вырасти большая и дай мне …. Эти… как его… Ну ты меня поняла!
