– Как вышло, что Горицвет стал твоим хозяином? Тоже метка Святобора или иной пакт?
Сольвейг мотнула головой, не открывая лица.
– Ясно. А что…
– Да прекрати же! – выкрикнула она.
– Как мне тебе верить?
– Можешь не верить, меня это не заботит.
– Так и отдала б меня мавке! Или просто за свою шкуру переживала? Ведь моя смерть – твоя.
Ответа не было.
– Притворяешься благородным лесным духом, а на деле тебе ни до кого нет дела, кроме себя! Просто обеспечиваешь свой интерес, – продолжал Рэй. – Интересно, что бы случилось, если б я выстрелил из самострела в той пещере?
Она внезапно остановилась на месте, по-прежнему пряча лицо в тонком капюшоне. Рэй понял, что перегнул, но в гневе прошагал мимо, не повернув головы. Позади раздались шаги, рука в затасканной хламиде схватила его за плечо, развернула и сильно толкнула в грудь!
– Там никого не осталось! – выкрикнула она навзрыд, и на глазах ее, даже в сходящий с неба ливень, блеснули искорки. – Никого! И это случилось еще до первых героев! Поэтому я… пошла с Горицветом. Поэтому не вернулась на север. Их всех, всю деревню, всю семью убили великаны с Голубых гор! – наклоняясь вперед, прокричала она. – Ни з… ни за что! Без причин!
Ссаженными ладонями она вытирала испачканное лицо.
– Некуда было пойти, поэтому…
Рэй поднял было руку, но лисица хлестким ударом отбросила его ладонь, и в воздух взвились мельчайшие искорки ее слез.
– Ты прав, – стальным голосом вдруг сказала она. – Надо было стрелять.
Она бросилась по дороге. Рэй поспешил за ней, окликнул! Однако та прыгнула, будто собираясь сделать кувырок вперед, но вместо рук на землю ступили звериные лапы. На ходу завершив превращение, тёмно-рыжая лиса припустила по тропе на скорости, с которой герой не мог соревноваться. Взмахнув двойным пышным хвостом, она скакнула в сторону и скрылась в стоящем стеной лесу.
Сбив дыхание, герой остановился, всматриваясь в серую даль.
– Сольвейг!
Он остался один, под дождем, что уже завершался, снова открывая яркий солнечный диск на юге. Впереди лежал долгий, полный бог знает каких опасностей путь.
***
По страницам похищенного дневника Великого Героя Эльмиры
Осень, Западный край
Тяжелый кулак с треском рухнул на стол.
– Да это не решение!
– А у нас есть варианты? – безразлично отозвался невысокий сударь в черном дублете за тем же столом. Хотя на лицо он был молод, круги под глазами и трехмесячная щетина сильно его старили. – И не ломай мебель, это не поможет.
Здоровяк, плечи которого венчала достойная медвежья шкура, а лицо – не менее благородная, пышная борода, выпалил:
– Ты ж, подлюга, заранее это продумал?!
– А это имеет значение? – скучно ответил сударь за столом, ловко перекатывая в пальцах стрелу. – И не делай из меня злодея. Мы все знали, что такое возможно, просто мне одному хватило ума взять это в расчет.
– Хех, – крякнул бородач, – ну и тварь же ты. Он ведь твой друг, нам товарищем стал! Хотя и ничего, кроме бед, взамен не получил. В наше дело верил, тебе верил до самого конца!
От зычного голоса дрожали стены. Сидевший за столом устало вдохнул, аккуратно отложил стрелу и тихо откомментировал:
– Это не наша проблема.
– Сволочь! – опять рыкнул бородач, не в силах успокоиться. – Он против церкви пошел ради тебя! Ради нас!
– А церковь нас, героев, и так нелюдями считает, чего уж?
– Поделом, выходит, считает! Кто ж так с товарищами поступает?!
Лучник за столом впервые поднял на бородатого взгляд: суровый, цепкий.
– А тебя, Велимир, похоже, не слабо волнует мнение церковников.
– Да ты хоть представляешь, что с ним сделают? Дай бог, чтобы просто казнили, без пыток.
– Церковь – плохая, – словно дитяти, ответил лучник. – Потому мы с ней не дружим.
– Что ж ты за человек такой? Удавил бы собственными руками! – угрожающе приблизился Велимир. Затем отошел и, не находя места, продолжил блуждать по широкой, но бедной комнате, словно взбешенный, запертый в клетке медведь. Он подошел к комоду, затем к платяному шкафу, затем вернулся к столу – руки так и чесались что-нибудь сломать или разбить в дребезги.
– В чём-то… он прав, – отозвался металлический голос с другого конца комнаты.
То была стройная, высокая сударыня с длинными, слегка волнистыми волосами – полностью седыми. Эти пряди бусого цвета казались живыми и мертвыми одновременно, не давая возможности определить ее возраст. Черная туника в талию с серым орнаментом на поясе обнимала ее плоский живот, на уровне которого она удерживала стопку больших плоских чешуек: все переливчатые, даже в тусклом свете комнаты. Эта госпожа отошла от открытого окна, выходящего на тихую городскую улочку, и положила стопку радужных чешуек на стол. Она скрестила руки на груди, одарив остальных взглядом ядовито-зеленых глаз, обрамленных густыми белыми ресницами.
– Не путайте. Крестопоклонники и юго-западная церковь, недавно пришедшая на эти земли, нам не враги! Священники, приехавшие из Царьграда, не слабо помогают с гуманитарными вопросами в городах и селах: бесплатно лечат больных, дают приюты немощным, воспитывают сирот. Цели и мотивы молодой церкви достойны уважения. Ни одно из высших духовных лиц пока не высказывалось негативно о героях и нашем ремесле, а какие-то даже помогали, искренне ведомые лишь идеей достижения общего блага. Лишь отдельные церковные чины, видно в силу собственного невежества, настраивают народ против геройского ремесла, которое имеет языческую подоплеку… хотя последнее даже нам самим доподлинно неизвестно. Вообще-то, я считаю, что не надо рисовать врагов, где их нет, однако сейчас, кроме открытой конфронтации, вариантов у нас не осталось. Благодаря действиям Горицвета мы точно знаем, где находится Игла, и более того, в текущей позиции, она защищена несравнимо слабее, чем раньше. Факт – упрямая вещь, Иглу Буяна если и можно вернуть, то лишь теперь. Церковникам ее оставлять нельзя.
Каждое слово лидера выслушали с вниманием. Лишь спустя несколько секунд лучник взялся сказать:
– Видишь, Велимир? Вот и Елена поняла, о чём я…
– Помолчи, – срезала она лучника, проигнорировав его острый ответный взгляд. – Ни за какими стенами не будет нам покоя, доколе Игла не вернется к законному владельцу.
– Как всегда убедительна, – с прохладой ответил лучник, снова принявшись перекатывать стрелу меж пальцев. – Но интересно, что под «законным» ты, конечно, имеешь в виду себя. А даже не самого Буяна.
– Уж получше тебя выйдет! – ответил за Елену здоровяк, опустив пудовую ладонь на стол, отчего тот жалобно скрипнул. – А Буяна с нами уже нет. Кстати, отчасти тоже благодаря тебе! Да и тебя сейчас не спрашивают, ты вообще под большим вопросом! – А что до Иглы, – обратился он к Елене, – ей еще надо научиться пользоваться.
– Методом проб и ошибок научатся, – вскинула она белые брови. – Невелика наука, время здесь явно против нас. Знаю, Велимир, тебе это не нравится, но предложение Горицвета в сложившихся обстоятельствах остается самым разумным.
Выждав паузу раздумья, она обратилась к лучнику:
– То, что ты предлагаешь, опасно. Сольвейг справится? Если эти фанатики ее поймают…
– Она сможет, – кивнул лучник, обернувшись на угол, в котором сидела на коленях девушка с затянутым на горле ошейником.
***
Уверенная поступь отряда по посадской улице Старецграда притягивала взволнованные взгляды. Бревенчатые, кирпичные и каменные здания высились по обе стороны, некоторые до трех этажей, стеллажи мелких торговцев тянулись вдоль. Жители, примечая группу, распахивали окна, чтобы рассмотреть получше это диво, а прохожие тем паче не оставляли вышагивающих без внимания, при этом осмотрительно давая дорогу; кто-то перешептывался, кто-то легко склонялся в знак уважения.
Их четверо.
Впереди точёный силуэт девушки с длинными белыми волосами, ни один житель не осмеливается оказаться на линии ее устремленных вперед, ярко-зеленых глаз. «Сивая Ведьма», – бредет по улице осторожный шепоток. У нее нет багажа, лишь черная книга с небольшим орнаментом на обложке.
Почти вровень с ней здоровяк: косая сажень в плечах, огромный рюкзак за спиной. Роскошная борода того же цвета, что и медвежья шкура на плечах. Бородовидный топор, сплошь покрытый витиеватой филигранью, покоится на ремне, перекинутом через плечо.
– Ты видал? – локтем толкнул холопский мальчишка товарища. – Здоровенный какой!
Это Велимир, в плечах он втрое шире и на полторы головы выше беловолосой девушки в строгом черном одеянии, однако даже следуя рядом, он ступает на полшага позади, не оставляя сомнений в ее лидерстве.
– Сударыня! – набравшись смелости, крикнул молодой бакалейщик. – Свежие груши! Окажите честь, – разводя руками над своим прилавком, зазвал он.
Та удостоила его холодным кивком.
– Благодарствую, – хмуро откликнулся идущий следом герой в черном дублете. Этого отличало необычное оружие: длинный черный лук – громоздкий, сучковатый и уродливый. Герой подхватил с прилавка два зеленых плода: один залетел в набедренную сумку, второй хрустнул на зубах.
Торговец проводил его неприветливым, однако весьма сдержанным взглядом.
Следом еще одна девушка, одетая лишь в мешковатый балахон, подвязанный красным гарусным пояском. Ее ошейник не был соединен цепью или веревкой, однако строгость ее походки не оставляла сомнений в принадлежности следующему впереди лучнику.
Над ухом той, кого кличут Сивой Ведьмой, раздалось почти неслышно:
– Я тут узнала, что крестопоклонники вчера опять были в Храбродаре.
Широкий капюшон на голове, непримечательная серая накидка – мало кто на этой улице имел глаз достаточно зоркий, чтобы увидеть, что героев было не четверо, описанных выше, а пятеро.
– Привет, Эльмира, не заметила тебя. Они проповедовали? – осведомилась седовласая не поворачивая головы.
– На Закла?нной площади, прямо под стенами княжеского кремля. Думаю, не без позволения младшего князя. Вечером вместе с ними из города ушло еще несколько человек.
Губы ведьмы напряглись:
– Ладно. Бывало такое и раньше, сообщай, если будет что-то более тревожное.
– Справитесь сегодня? Давай я с вами, а? – опасливо спросила Эльмира. – У них ведь не только Игла, но и…
– Справимся, – обернулась с улыбкой Елена. – Спасибо, Эльмира. Астра и Буртун останутся здесь, в столице. Семиконечный Амулет работает? Хорошо. Возвращайся в Храбродар и приглядывай, там нельзя оставлять ситуацию без нашего присутствия.
Эльмира кивнула, исчезая с глаз, точно клубочек тумана. Спустя секунду уже и не скажешь, что кто-то шел рядом с седовласой. Лишь Велимир собирался сказать что-то, однако в последний момент осознал, что размытая тень над ухом ведьмы растаяла. Протяжно выдохнул сквозь бороду.
– Не отвлекайся, – строго сказала Елена, на ходу заглядывая в свой черный гримуар.
– Да я… ничего.
– Скажу, чтобы Эльмира подошла к тебе после того, как решим сегодняшний вопрос. Вам есть что обсудить.
– Да не, – буркнул он в ответ. – Не время сейчас.
– Но до того, ты мне нужен сегодня ночью. Кто знает, что припасли нам церковники.
– Ты же знаешь, я…
– Знаю. Потому и прошу не отвлекаться. Не имеем права упустить Иглу, учитывая, какой ценой ту удалось вывезти из столицы, – закончила она, опустив взгляд на землю.
Тусклое вечернее солнце светило им в спину, и тень лучника, шедшего позади, вытянулась, обгоняя ее.
– Горицвет, – обернулась Елена, – давай-ка еще раз пройдемся по плану.
***
Разгар лета: сенозарник месяц
Северо-Восточный край
«Отлично сработано, господин герой! – обругал себя Рэй, с досады пнув камень на едва различимой тропинке, что тянулась вдоль высокой лесной полосы. – Есть ли у меня право осуждать за то, что мотивы ее недостаточно бескорыстны? Как минимум, Сольвейг дважды спасла мне жизнь. Но ведь, – герой задумался, – коза, ну честное слово!»
Он прижал зудящую рану от когтей мавки, вновь взволновавшись о том, как обстоят дела с ранениями Сольвейг. Однако дорога не ждала, и он отправился в путь, к небольшой, старообрядческой деревне Дрягва.
***
После короткого летнего ливня снова стало солнечно; трава и листья были покрыты искрящей россыпью. Сквозь чащу стрелок шел много верст, до самого вечера следуя полузаросшей колее?.
К вечеру погода опять испортилась. С севера героя нагоняла туча, сверкающая тревожными зарницами. Эта обещала уже не короткий теплый ливень, а продолжительный дождь, который, вероятно, продлится до следующего утра.
Трава шипела в преддверии грозы. Ветер колыхнулся, поменяв направление, и нюха стрелка коснулся странный, копченый аромат. Стремительно несущиеся по небу облака несли с собой полумрак наступающих сумерек. Дождь, однако, не зачинался, оставляя иссушающее дуновение северного ветра.
Герой пересек просторные озимые поля, колосящихся зелеными волнами, словно беспокойный океан. Но оказалось, что этим нивам не суждена была жатва. Перед героем предстала первая сгоревшая дотла изба.
Стрелок приблизился к почерневшим столбам. Внутри, а это лишь условно, поскольку крыши у обгорелого остова не осталось, веяло неприятным теплом. Потрескивание и тонкие струйки дыма сообщали, что дом сгорел не далее, как этим утром или в полдень. Рэй с болью в сердце принимал мысль: это Дрягва, но как деревни, ее больше нет.
Только Рэй ступил через порог, как, вздымая слой легчайшего серого снега, в комнате всполошилась стая ворон. «Кар, кар!» – возмутились они явлению незваного гостя. Черные крылья мельтешили, раздувая серую взвесь, которая не осаживалась, а напротив восходила вверх, следом за птицами. На полу обугленная фигурка: сжатая в клубок поза дала понять, что человек сгорел заживо. Пожарище настолько разрушило дом, что невозможно было установить, почему несчастный не смог выбраться. Рэй вышел прочь и направился к сердцу мертвой деревни.
Он шагал по опустошенной улице, по обе стороны которой стояли угольные столбы. Черные обломки оставались немы, отказываясь раскрывать страшные детали произошедшего. Зато вороны, что пировали на останках, были разговорчивее некуда. Кое-где дотлевали красноватые точки угольков.
В одной из хат послышался шум: несущая балка рухнула, неспособная сдержать возложенный на нее вес, и внутренности дома скрылись в облаке сажи.
