Она нависает, нагнетает, бьёт могучими крыльями по щекам – мысль. Поймала за хвост. Держу, додумываю её. Хватаюсь за острый настойчивый клюв, который долбится в мозг и накручивает дикие страхи.
– Вот так, мысль, не лезь со своим карканьем, – передразниваю и выкидываю из головы.
Хватит так волноваться, нет толку от ночных размышлений о том, в чем пойти на сокровенный визит. Мысленно меняю платья, помады, каблуки. Ну и хрен с ним – сногсшибательным появлением. Буду как есть – в джинсах и кедах, нечего строить из себя ту, кем и не являюсь вовсе. Эти попытки понравиться ни к чему хорошему не приводят. Буду собой, решено.
Вчера он позвал на свидание. На таких мероприятиях не была со времён древних викингов – кстати, даже у них романтические встречи случались чаще, чем у меня. Просто обнаружила письмо в ящике. Неизвестно, сколько оно там пролежало. Это так старомодно, ещё бы с голубем отправил:
«Я понял, что любил всю жизнь только тебя. Приходи завтра в полночь. Подготовил нам местечко».
Как будто знал, когда именно я достану послание. Хорошо, пожалуй, поведусь и пройду квест. Скорее всего, ни разу не была ещё в этом ресторане, но так как про дресс-код ничего не сказано, не стоит переживать, что окажусь в неловкой ситуации.
Больная фантазия накрыла, обняла и получила ответный пинок. Прогнала. Так её. Спать!
Рано утром вставать ну очень тяжело. Постоянно завидую людям, которым «бог подаёт», из той самой пословицы про жаворонков. Протираю глаза, потягиваюсь, встаю, но не просыпаюсь. Машинально туалет, ванна, завтрак – без кофе с яичницей даже носа на улицу не высуну.
События в памяти мелькают кадрами немого кино. С тайным отправителем я встречалась ещё в техникуме. Он немного не от мира сего, всегда непонятно было, что творится в его голове, что задумал, что заботит. До сих пор не удалось разгадать, какой он на самом деле: просто замкнутый или, наоборот, заносчив настолько, что считает себя золотым унитазом, а всех вокруг – плохо пахнущим дерьмецом.
Интересно, сильно ли постарел? Может, всё такой же подтянутый коренастый блондин с синими, горящими дьявольским здоровьем глазами?
Нет, я не стеснялась, что влюбилась, а этот напыщенный индюк отталкивал при каждом сближении.
– Я сегодня подумал, что сделаем годовой перерыв в отношениях – сказал как- то на паре, когда повернулась к нему.
«Что за бестолочь, перерыв год», – подумала про себя, а вслух ответила:
– Ну ок!
Сначала причину размолвки увидела в том, что ему стыдно перед своими друзьями. Но подождите, мы ж взрослые, уже шестнадцать лет. Да и я совсем не страшненькая, и без него поклонников хоть отбавляй. Потом оказалось, что он просто стесняется своей небогатой семьи или родного дома, которого даже на карте нет. Живёт в далёком посёлке, откуда привозит студентов на учёбу мотовоз. А я для него типа городская. Так и отвечал на все, что ему говорила: «Не поймёшь вас, городских» или «Городские не такие, городские все худые».
Надоели эти игры в одни ворота. Я ушла к другому, а он в армию. Так и остался там. Слышала, дорос до какого-то командира – не разбираюсь в чинах, завёл семью, уехал за Полярный круг пожизненно служить отечеству. Может, и молодец, не знаю, мне не по душе такой солдатский выбор. Но каждому своё.
Прошло двадцать лет. Со своим развелась. И он, видимо, со своей тоже, раз написал мне это короткое, но прямое письмо. Выясню.
Примечательно, что адрес —на отдельном листе, пополам сложенном. С подписью: «Передашь водителю такси, будет сюрприз». В его духе. Приглашение на проводы в армию тоже было для меня сюрпризом. Даже плакала, не хотела отдаляться на гигантское расстояние, да и организатором нашего «отдыха от отношений» была не я, а призванный новобранец. Всю ночь провожались, утром махала автобусу, а днём на работе упала в обморок от усталости.
А сейчас вызываю такси для встречи с ним. По телу пробегает дрожь волнения, словно не повеселиться собралась. Он понял, что любил всю жизнь. И как это так резко пришло озарение? Словил инсайт? Во как, на сленге заговорила.
Сажусь в машину, протягиваю шефу записку:
– Мне туда.
Водитель разворачивает листок. Читает. На лице появляется недоумение. Достаёт очки из бардачка, ещё раз читает. Чешет затылок и водит глазами – похоже, высматривает биту под сиденьем. Настраивает навигатор.
– Вы уверены? Ночь – вроде не подходящее время посещать такие места.
– Да? Покажите, что там?
«Адрес: Поломенское кладбище, место 166-167».
– Так едем или нет?
Жанна Зырянова
Он за меня
Карина сидела на подоконнике и курила. Летнее утро было тихим. Народ уже разошелся по своим делам. Она свесила ноги вниз и разглядывала редких прохожих. Экзамены сданы. Осталось узнать результаты поступления.
Планов на день не было. Спрыгнула на пол, закрыла окно, форточку оставила открытой. Выбрала книжку, взяла яблоко, забралась на кровать и приготовилась читать. Окно медленно закрылось. Карина удивилась и подумала: странный какой-то сквозняк. Душно, ветра совсем нет. Фэнтези захватило, и она забыла про окно.
Карина сидела на скамейке в парке. Как загипнотизированная, смотрела на желтый лист березы. Казалось, что кто-то водит им перед лицом и отвлекает от влюбленной парочки на соседней скамейке. Пока еще больно было смотреть на счастье других. В горле комом стояли слезы. Пустота начинала разъедать душу, напоминая, что его больше нет. Да еще эти форточки…
Тогда впервые не хотела ехать в гости к брату. Противно, когда устраивают смотрины. Да еще без шансов отказаться от знакомства. Потом узнала, что Антон тоже был против, поэтому пришел в конце, когда уже все собирались домой. Пришлось ему идти ее провожать. Им было так легко вместе, как будто знакомы всю жизнь.
– А пойдем завтра погуляем в парке Горького?
– Т-ты за мной заедешь? – начала заикаться Карина, смущенно убирая прядь волос за ухо.
– Я заберу тебя из лицея после уроков. – Антон не мог отвести взгляд от её губ. – Не хочу тебя отпускать.
Карина подняла глаза. В ту же секунду Антон накрыл её губы своими.
– Смородина. Черная смородина, – выговорила девушка, когда смогла отстраниться. Она закрыла глаза и провела пальцами по своим губам, словно хотела запомнить вкус поцелуя.
Антон молча любовался Кариной. Держал за руку и никак не мог отпустить.
– До завтра, милая, – выдохнул он ей в губы, резко развернулся и сбежал.
Следующий день пролетел незаметно. Раз – прогулка, два – уже в комнате у девчонки. Парочке казалось, что они только начали целоваться, как уже пришла с работы Каринина мама.
Отпуск Антона неумолимо близился к концу. Последний вечер. Завтра ему снова в армию. Еще целый месяц жить без него.
«…У нас под окном распустились желтые цветочки. Я не знаю, как они называются. Но я бы хотел подарить их тебе. Потому что все цветы мира созданы для тебя.
Антон.
P. S. Я так жду твоих писем. А ты так редко пишешь. Дни с твоими приветами пролетают незаметно, и совсем скоро я приеду и заберу тебя».
Карина дочитала письмо. Перед глазами стоял смеющийся парень, высокий, черноволосый, с непокорной челкой. Вот он подхватил Карину на руки и закружил.
«…Мне приснился сон. Мы с тобой бежим по лесу. Добегаем до поляны. А на ней растут желтые цветочки, те самые, названия которых ты не помнишь. Ты подхватываешь меня на руки и кружишь. А потом мы лежим среди красивущих цветов, лениво наблюдаем за облаками и курим одну на двоих сигарету.
Твоя Карина.
P. S. Скучаю и считаю дни до твоего возвращения».
Антон всегда представлял Карину, когда читал ее письма. Красивая, высокая, статная девушка стояла перед глазами и улыбалась. Он часто думал, как ему повезло. Вряд ли он смог бы к ней подойти на улице и познакомиться. Слишком неприступный вид у нее, когда она одна. Хотя на самом деле она была смешной, неуверенной в себе девчонкой.
Вспомнил последний вечер. Он приехал раньше, отошел покурить в сторонку. Заметил Карину. Она шла к их скамейке. Уже хотел окликнуть её, но его опередил нагловатый паренек. Антон стоял далеко и не слышал их диалог. Понял только, что Карина что-то иронично ответила и прошла мимо. Парень с восхищением смотрел ей вслед, но подойти больше не решился.
«Знаешь, мне не нравится, что ты куришь. Но запретить тебе я не могу. Я же сам курю. Придется бросать вместе. Согласна?
Сегодня удивительное небо. Голубое-голубое. Хочется написать для красного словца – как твои глаза. Но я помню, что они хамелеоны. Когда у тебя хорошее настроение, они зелёные-зелёные, яркие-яркие. Мне нравится любоваться тобой в такие моменты. Да ладно, кому я вру. Даже когда они становятся чайного цвета и с лица пропадает улыбка, которая озаряет для меня весь мир, я продолжаю восхищаться тобой и не могу отвести глаз».
Карина счастливо рассмеялась и закружилась по комнате. Осталась неделя. И Антон вернется. Она не загадывала, что будет потом. Просто радовалась и ждала.
Ночью Карина проснулась от трели дверного звонка. Пока протирала глаза, пока раздумывала, надо ли вставать, пока доплелась до двери… Раз – и уже на руках у Антона. Он кружит ее и смеется. Говорит, что хотел сделать сюрприз. С поезда сразу за ней и только потом к родителям. Карина не знала, что родителям Антона не понравится внезапно вспыхнувшее чувство сына к девчонке-старшекласснице. Так из фундамента их будущего счастья выпал первый кирпич.
Утром решили ехать купаться. В песке машина застряла. Еще и поругались до кучи. Мириться пришлось быстро: пришли гости. Смеялись, танцевали, веселились. Всем хотелось бодрых песен, а Антону и Карине – медляков. Тогда парень один наушник надел ей на ухо, другой – себе. Теперь влюбленным никто не мешал танцевать так, как хотелось только им.
Утром пришли еще друзья. Карина услышала громкие голоса и выглянула из комнаты. У порога стояли два парня. Они по очереди обнимались с Антоном, хлопали друг друга по плечам и орали:
– Дембель!
«Ну и дураки», – подумала Карина и ушла болтать с девчонками.
Парни ввалились в комнату. Антон их представил. Одного звали Рэм. Они с Антоном были похожи – оба высокие, черноволосые, с бледной кожей и сияющими глазами – и в то же время очень разные. Карина пыталась понять, в чем же отличие. Цвет глаз? Нет, одинаковый – карий. Носы. Точно. У Рэма курносый, у Антона – с горбинкой. И все? Нет же. Тогда что? Взгляд? Да, дело в нем. Антон смотрел открыто, улыбаясь глазами. Рэм смотрел как кот, объевшийся сливок. Но стоило ему только нахмуриться, и взгляд становился острым, как лист бумаги, и предупреждал, что лучше не приближаться.
Она смотрела исподтишка, смеялась над его шутками и холодела при мысли, что влюбилась. Вот так сразу. С первого взгляда и навсегда. А как же Антон? Как дальше быть? Решила пока повременить с решением и воспользоваться советом Скарлетт О’Хары.
Незаметно подкралось воскресенье. У мамы Антона был день рождения. Карину тоже пригласили. Накануне они с Антоном опять умудрились поссориться – у парня пошла кровь из носа, Карина хотела помочь, но он грубо отказался:
– Тебе лишь бы проявить себя как курицу-наседку. Не маленький. Сам справлюсь.
«Сам так сам», – обиделась Карина. Наутро настроение не сильно поднялось. По дороге молчали. Приехали, стали веселиться как могли. Кто-то предложил ехать купаться. В машину набились все желающие. У лица Карины мелькали чьи-то руки, ноги. Но все смеялись и радовались возможности освежиться.
Карина уже успела пару раз переплыть пруд туда-обратно. Антон с Ваней все еще плыли в одну сторону. Карина решила поиздеваться над ними:
– Эй, вы, плавать не умеете?
– Не ори, дура! Антон тонет. Судорога.
Никто не успел понять, что произошло. Раз – и они под водой. Глубоко-глубоко. А наверху маячило солнце. Оно манило. Казалось, что светило пытается пробиться сквозь толщу воды и вытащить Карину. Солнце приближалось, но дышать становилось все тяжелее. Она не позволяла себе думать об этом, загребала руками, стремилась туда, к ласковым лучам.
Карина помогала себе изо всех сил, но кислород заканчивался. И тут снизу как будто кто-то подтолкнул. Этого оказалось достаточно, чтобы вынырнуть. Она лежала на воде и дышала. Долго. Очень долго. Медленно подняла голову и посмотрела на берег. Антона не было! И больше никогда не будет!
Потом Карина лежала на траве и ревела. За это время успел прийти полицейский и допросить ее. Приехали родители Антона. Его бабушка. Она с кулаками бросалась на Карину и кричала, что все из-за нее. Его мама отводила глаза и говорила, что это неправда, что ее никто не обвиняет. Это стало последней каплей.
Карина решила тоже умереть, утопиться. Но сложно утонуть, когда хорошо умеешь плавать. Да и двоюродный брат ходил за ней по пятам, уговаривал вылезти из воды и перестать дурить.
«Раз не получился план А, переходим к плану Б», – решила Карина. И поехала домой. Мама уже все знала и не хотела никуда отпускать. Но девушка сумела ее обмануть. Тайком сунула за пазуху веревку и мыло и пошла в лес. Нашла какое-то бревно, завязала петлю, просунула голову и… Нога соскользнула, веревка стала затягиваться на шее. Карина не ожидала, что будет так больно. Она представляла, что все должно произойти быстро.
Карина судорожно нащупывала ногой опору. Не получалось, боль уже была почти невыносимой, перед глазами маячили желтые мушки. И тут показалось, что под ее ноги подсунули то самое бревно.
«Как хорошо дышать. Просто дышать». Других мыслей в голове у Карины больше не было. Она свалилась в траву и зарыдала:
– Да что я за неудачница. Даже умереть не могу.
Дни становились короче. Пришли дожди. Началась учеба в университете. Иногда удавалось не думать об Антоне. Вечерами Карина стала замечать, что форточка снова то открывается, то закрывается. Будто в такт ее мыслям. Вот, например, вчера. Она сидела и размышляла, идти на свидание с новым кавалером или нет. По комнате пробежал легкомысленный ветерок и закрыл форточку. Карина подумала: пожалуй, не стоит. Какой-то странный парень. И встречу назначил так поздно, и народу в том месте мало ходит. Страшновато. Форточка открылась. «Привидится же такое», – подумала Карина и закрыла окно.
Подружки пытались ее отвлечь. Звали в гости или просто погулять. Старались пореже оставлять одну. Иногда Карина украдкой смахивала слезы или слишком быстро отводила глаза от влюбленных. И стала странно озираться на форточки. Когда от дуновения ветра створки закрывались или открывались, она дергалась.
Как-то вечером в голове у Карины пронеслась мысль: ей кто-то подсказывает. Форточка открылась шире. «Да ладно, – подумала Карина, – скажите еще, что это Антон». Форточка открылась нараспашку. Карина заорала. Прибежала мама, испугалась. Наорала уже на Карину. Когда дочь попыталась ей объяснить, что Антон с ней разговаривает, поглядела на нее с тоской, погладила по голове, поцеловала в лоб и ушла в комнату.
Теперь Карина боялась окон и форточек. Они везде без ветра открывались и закрывались в такт мыслям. Окружающие заметили ее паранойю и списали на пережитую трагедию. Но многие подумали, что так, пожалуй, люди и сходят с ума.
Карина устала от сочувствующих взглядов, от необходимости объяснять. С вечера пятницы до утра понедельника она решила сидеть дома и никуда не выходить. С закрытыми окнами и форточками.
– Ну наконец-то, Карина. Я до тебя достучался, – голос Антона раздался из шкафа, – и вот объясни мне, почему я не могу выйти?
– Покойники снятся к чему-то плохому, – с умным видом ответила Карина.
– Так, подожди. Ты даже не знаешь почему, но поместила меня в своем сне в эту громадину? – Слова Антона звучали неразборчиво. То ли из-за шкафа, то ли из-за смеха.
– Ты уже десять минут ржешь. Ты ради этого меня хотел увидеть? – Карине надоело слушать гогот.
– Я бы раньше тебе все объяснил. Но ты не пускала меня в свои сны. А в обычной жизни ты меня не видишь, – смог наконец рассказать Антон. – Карина, окна закрываю и открываю я, – признался он, – и это я тебя спас. Оба раза.
– Да б… – не удержалась от мата девушка.
Друзья и знакомые снова признали Карину условно нормальной. Потихоньку приглядывались и ждали, что она снова будет вскакивать и орать, чтобы закрыли окна и форточки. Но нет, она больше не пугалась их. Иногда она приезжала к родителям Антона. И совсем редко встречалась там с его друзьями. А потом к ней пришел Рэм, пригласить к знакомым на новоселье – как оказалось, он жил ближе всех, поэтому жребий пал на него.
В назначенное время Рэм зашел за Кариной. Они так увлеченно болтали, что не заметили в опасной близости машину. А машина не заметила их и окатила водой из ближайшей лужи. Больше всего не повезло Рэму. Его светлая куртка была безнадежно испорчена. Парень с девушкой посмотрели друг на друга и начали хохотать. Потом Рэм достал платок и аккуратно стер грязные капли с щеки Карины.
Выпал снег. В этот вечер Карина случайно встретилась с подружками. Они пошли на каток. Потом никак не могли расстаться, наговориться и продолжали болтать, стоя у подъезда. Тут Карину окликнули.
– Рэм! – Она бросилась ему на шею.
– Карина, – еще раз назвал он ее по имени и смутился от неприкрытой радости.
Парень зашел пригласить ее за город на следующий день после Нового года. Там собирались все друзья Антона. Карина замечала, что ребята пытались за ней ухаживать, но ей был нужен только Рэм. А он не торопился. Карина набралась терпения и ждала, когда он сделает первый шаг.
Вечером Антон пытался отговорить ее от поездки. Карина задавала вопросы, он отвечал «да» или «нет». Так он смог рассказать, что Рэм – бабник. Нет, даже не так. БАБНИК. Он красив, в меру нагл, успешен и обладает бешеной харизмой. У него свой бизнес, что-то связанное с линзами. Антон не знал подробностей. Говорил, что Карина для Рэма всего лишь игрушка, женится он только на девушке из богатой семьи со связями. Карина рыдала и отказывалась верить, что Рэм хотел ее соблазнить. Нет, конечно, он не собирался бросать её сразу, но и серьезных намерений у него не было.
Карина врала Антону, что не хочет сейчас замуж, что у нее на уме карьера. А быть с любимым, пусть и недолго, – это важно. Антон же пытался доказать, что сейчас не время. Что Рэму нужно изменить свое отношение к ней, иначе она будет страдать.
– Идиот!
Рэм никогда не слышал, чтобы отец так орал.
