Елена Поцелуева "Дядя Лёня. Сборник рассказов"

Дядя Лёня. Сборник рассказов
Елена Поцелуева

Жизненные ситуации могут ставить нас в самые пиковые моменты переживания эмоций. Как справиться с этим, как выжить, кто знает? Рассказы, ч которых вы узнаете себя или своих 100%.все это списано с самой "жизни". И когда казалось и мне, то ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Елена Поцелуева

Дядя Лёня. Сборник рассказов

Дядя Лёня

Сколько помню себя, сосед дядя Лёня, всегда один: один в магазин, один на работу, один дома. Здоровенный такой мужчина, красавец, статный, высокий. На заводе во всех спартакиадах победитель, первый работник на производстве. Зимой в проруби купается, летом с нами, малышней возится: то бумажного змея запустит, то кораблики из бревнышек выстругает. Мы, дети, любили его, навстречу бежали, встречая с работы. Сядет он на скамейку уставший, потреплет ласково кого-нибудь из ребят по взъерошенным волосам и тут же глаза у него засияют, и усталости как-будто и не было. Рассказывает нам всякие истории до глубокого вечера, пока мамки не начнут голосить на весь двор, созывая нас по домам. Мы разбегались, а он опять оставался один, молча сидя в спустившихся сумерках на той же скамейке, проходя мимо которой, я и вспомнил о нем. Я вырос. У меня семья, дети, некогда стало слушать дяди Лёнины истории. Но только сейчас я задумался, почему такой мужчина один, никогда не видел я его с женщиной. Размышляя, я не заметил, как ноги сами привели меня к его двери. Я робко позвонил. За дверью раздались шаги, дверь открыл он, человек, к которому мы, мальчишки прибегали искать утешение, если получим двойку или поругаемся с девчонкой. Он широко улыбнулся и махнул головой, приглашая зайти. Мы крепко обнялись. Проходя по длинному коридору, я заметил, как выцвели обои на стенах, покривилась мебель, пол скрипел, да и уборка не помешала бы. Не в силах, видно, уже старик отремонтировать да почистить все сам. Спешно закрыв дверь в комнату, старик провел меня на кухню. На большом, обшарпанном столе – чашки, сахарница, сласти. Разносился аромат мятного чая.

– Ты кого-то ждешь, дядь Лёнь? – не раздумывая, спросил я.

– Тебя, – так же, не раздумывая, ответил он.

– Ты ж не знал, что я приду.

– Я всегда жду. Надеюсь, что кто-то из вас, ребятишек, зайдет проведать старика. Новых знакомых мне заводить уже трудно. Не смогу за воздушным змеем угнаться, да и игрушки мои деревянные никому не нужны, у детей нынче компьютерные игры. Вот и сижу один, как бирюк, сижу и жду.

Комок встал у меня в горле.

– Да, как так-то, дядь Лёнь. Раньше не думал об этом, а сейчас понять не могу. Все в тебе так, как надо. Нам тебя всегда в пример ставили. Почему ты один? Почему семью не завел?

Дядя Лёня сел на собственноручно сделанный табурет и смотря в окно, стал рассказывать:

– Эх, Димка. Однолюб я. Была у меня жена, Любушкой звали. Души мы друг в друге не чаяли, сынишку ждали, да померла она при родах. Мальчонка без мамки и месяца не протянул. Я в горе впал, а после похорон переехал, не мог больше по тем местам ходить, где мы счастливы были. Слег я совсем, думал не встану больше. Да, тут соседка зашла, попросила за мальцом своим приглядеть, пока она на работе в ночную. Я отказал сначала, но, уж, больно слезно просила. Одна осталась без мужа, тяжело ей было на двух работах-то. Мальчишку по соседям и оставляла. Встал я с кровати посмотреть на укутанный сверток у нее в руках: шуба, шапка, платок сверху, поверх этого еще и шарфом перемотанный – смешной, ручонки ко мне потянул, глазенками хлопает и пищит: «папа». Не выдержало сердце, согласился. Подумал, хоть кому-то полезен буду. Это вы, детишки, меня с того света и вытащили. Стал я, потом, сам за тобой приходить, когда мать в ночную работала.

– Как за мной? – не понял я.

– Ах, да. Мальчишка-то тот ты был. Ты и спас меня своими глазенками. Старался я примером для вас, ребятни, быть, чтоб хорошему, доброму учились, жизни радовались. У многих-то из вас отцов не было. С кого пример брать, кто научит велосипед чинить, за себя постоять? Вон, вы какие мОлодцы, выросли.

Я не мог придти в себя. Это ж он, дядь Лёня, всему нас, дворовых ребят, научил, помогал и советом, и делом, и рублем. А теперь мы всё забыли, не заходим к нему, не нужен стал старик.

– Прости, отец, – я крепко обнял его. Мы будем заходить к тебе чаще. Я быстро попрощался и вышел, слезы душили меня. Достав мобильник, я обзвонил всех дворовых пацанов. Следующим вечером наша гвардия стояла у подъезда дяди Лёни во всеоружии: кто с молотом и дрелью, кто с гвоздями и шваброй, кто с конфетами и коньяком.

В звонок я трезвонил, как на пожар.

– Дядь Лёнь, открывай.

Дверь распахнулась, и все мы из солидных дяденек превратились в неоперившихся мальчишек, бросились ему на шею, будто и не было этих лет добровольной разлуки. Просидели до поздней ночи, помыв и отремонтировав все, что можно было помыть и отремонтировать. Провожая нас, старик отвел меня в сторону и сказал:

– Спасибо, Димка. Ты во второй раз спас меня в тот вечер, когда пришел.

Я в недоумении посмотрел на него.

– Да-да, – кивнул старик. – Я ж тогда петлю себе приготовил. Я крепко вцепился в рукав его рубашки, вспомнив, как резко тогда старик закрыл дверь в комнату. Слезы потекли у меня из глаз.

–Ну, ну, перестань, – стал успокаивать он меня. Все в порядке. Сейчас все в порядке. Просто человеку, Димка, надо знать, что он кому-то нужен.

Волчица

Собак я боялась с детства панически, до колик в животе. Нет, я не то чтобы не любила их, я их просто боялась. Началось все в глубоком детстве, когда соседская жучка, выглянув из дырки в заборе, тявкнула на меня. Сам факт я не помню, о нем рассказал мне отец много лет спустя, но видно сие приключение крепко засело у меня в подкорке. Теперь стоит самой малюсенькой собачонке гавкнуть, как сердце у меня уходит прямо в пятки, и я начинаю карабкаться на все верхотуры окружающие меня, включая горки, деревья, мужа. Не осознанный страх мой позже стал переходить в осознанный. Собаки, чье происхождение уходит в волчью стаю, чуют страх. А я как раз и была предметов явно пахнущим страхом. Во дворе меня покусала местная балонка, причем обидно так, догнала и тяпнула прямо за ногу, в то время как мои друзья, успев забраться на спинку лавочки, громко смеялись над происходящим. Позже соседский хулиган выпускал огромную псину породы московская сторожевая гонять нас, детей, по двору. Вот это были настоящие игры на выживание. Бегая между горкой, заборами и другими сооружениями детской площадки, на которые можно было забраться, спасаясь от разъяренной собаки, ты пытался добраться до своего подъезда и юркнуть туда, применяя все чудеса детской эрудиции и физподготовки. Мелкие перебежки рассчитывались как ходы в шахматной партии, учитывая скорость собаки, свою собственную, а также направление ветра и расстояние до каждого объекта высотой не менее полутораметров. Тут я прошла настоящую школу жизни, выработав молниеносную реакцию, глазомер и умение незамедлительно принимать решения. Все это пригодилось мне, когда зимним вечером возвращаясь с мамой из химчистки с огромными пакетами одежды, на нас напала свора бродячих собак. Вот ужас-то! Эти голодные звери окружили нас и стали нападать. Мы прикрывались баулами с одеждой, которые были разодраны в клочья, как, наверное, и мы, если бы на помощь не поспешил проходивший мимо мужчина. Он отогнал собак палкой и свирепым видом, и мы с мамой бросились наутек, забыв поблагодарить спасителя.

Все эти события моего детства запечатлелись надолго в памяти, оставив казалось бы неизгладимый след. Никогда я и подумать бы не могла, что перестану вдруг бояться собак, и уж тем более, что куплю собаку сама. А так и случилось. Мой сын и муж большие любители животных, и при каждом удобном случае таскали в дом всякую живность, а именно, всяких мастей котов и кошек с ближайшей помойке, благо не достатка там в них нет. Приходя домой с работы, я наблюдала новую живность жадно поедающую что-то из миски. Честно говоря, вид у них был прямо таки плачевный: больной и страшный. Боясь за ребенка, который от такого активного общения с помоечными котами, не подхватил бы чего, я решила взять столь всеобъемлющую любовь своих домашних под контроль, и сама занялась этим вопросом. Я понимала, что животное самое главное должно быть здоровым. Так как знакомых кошатников у меня не было, я обратилась к подружке-мопсоводу, у которой как новогодний подарок сыну и был приобретен щенок породы мопс. Увидев столь прелестное существо, я вцепилась в нее и забрала сразу. Это был маленький собачий ребенок, который искал сиську и жалобно попискивал. Как ее можно было не полюбить с первого взгляда?! Сын был у бабушки, и мы с мужем готовили сюрприз. Купили все необходимое для малышки: миски, спальное место, одежду, игрушки. Строгий муж сказал, что спать с нами собака не будет ни за что, а когда я зашла в комнату, увидела прелестное зрелище: муж спал на диване, а на его ладони лежала наша маленькая щень и похрапывала от удовольствия. С этого дня малышка спала с нами. А уж сколько было радости и восторгов у сына, когда он увидел свой «подарок». Так у нас появился еще один ребенок, маленький и очень нуждающийся в маме, папе, семье.

На прогулках, гордо неся ее за пазухой, я пользовалась дикой популярностью у мужчин всех возрастов, которые видя это маленькое создание, умильноприжавшееся ко мне, расплывались в улыбке и подходили знакомиться.. .с ней, с нашей малышкой.

И вот однажды вечером прогуливаясь с мужем и с нашей собачкой, на нее накинулась взрослая овчарка, отпущенная с поводка нерадивой хозяйкой. Муж еле успел подхватить наше сокровище на руки, а я кинулась на овчарку и так зарычала, что та, поджав хвост, спряталась за хозяйку, с которой я и погавкалась. Обернувшись, я увидела мужа, держащего нашу собаку на руках и испуганно смотревшего на меня:

– Ну, ты и волчица! А я думал, ты боишься собак. Я застыла как вкопанная, прокручивая в голове произошедшие события.

– Я тоже так думала.

На самом деле, маме не важно человеческий детеныш или собачий. Когда он в опасности, все мы становимся волчицами, готовыми броситься на его защиту. Все страхи сразу уходят куда-то далеко-далеко, они просто улетучиваются.

С тех пор я больше не боюсь собак! Я же – волчица!

Машино счастье

Проснувшись, Маша сладко потянулась и провела рукой по волосам. Клок каштановых волос остался в ее ладони. Она села на постели, зажав выпавший локон в руке. Глядя на него, она представила жизнь, которая вскоре ожидает ее, и разрыдалась. В комнату вбежала мама. Она обхватила дочь руками, пытаясь успокоить.

Прошло всего четыре месяца, как у Марии диагностировали облысение. Все это время она старательно скрывала страшный диагноз от своих друзей, тщательно изучая количество волос, оставшихся на расческе. Их становилось все больше и больше. Пока изменения были заметны только ей и маме. Но уже из яркой, пышущей здоровьем, веселушки-школьницы, Маша превратилась в спокойную, тихую серую мышку, предпочитающую спокойные игры безбашенным шалостям. Ее самооценка опускалась все ниже и ниже. По ночам Маша плакала в подушку, предвкушая скорую разлуку со своей некогда пышной шевелюрой. Она боялась стать непонятной лысой девочкой, на которую все будут показывать пальцем, пялиться, смеяться и обзывать. Представляя это, она содрогалась всем телом. Пока Маша решила носить разнообразные платки, повязки, банданы, которые бы помогли скрыть ее проблемы хотя бы на время, а потом она обязательно придумает, как быть.

И вот теперь целый клок волос! Целый клок! Это непросто редеющая армия волос, это уже брешь в ее шевелюре. Остров. Целый остров. И скоро таких островов будет становиться все больше и больше, пока они не образуют одну большую…необитаемую планету, на которой ничего не растет. Ничего. Абсолютно.

Маша не могла представить себя лысой. С короткой стрижкой – да, с очень короткой стрижкой – да. Но совсем без единого волоса – нет. Каждый раз, стоя перед зеркалом, она накрывала голову ладонями, пытаясь смириться с отражением. И каждый раз оно пугало ее. Это была уже не она, а какое-то инопланетное лысое существо, смотрящее на нее испуганными глазами.

Маша боялась, что ее друзья заметят ужасную перемену в ее внешности, начнут спрашивать. Боялась заплакать в ответ, или разозлиться. Старалась стать незаметной, ни в чем не участвовать, никуда не ходить. И боялась, боялась, боялась. И не зря. Ее друзья все же заметили что, что-то не так, и, видя, что Маша не идет на контакт, решили расспросить ее маму.

– Алло, теть Марин. Здрасте. Это Люда. Мы с Машей учимся в одном классе.

– Ах, да, Людочка, здравствуй.

– Мне надо, нам надо поговорить с Вами.

– Со мной?!

–Да, именно.

–Что-то случилось?!

– Давайте встретимся где-нибудь.

– Хорошо. Где?

– Кафе «Версаль». Сейчас.

Мать Маши быстро накинула плащ и направилась, как сказала дочери в «магазин». Быстро перебежав дорогу, она свернула за угол и вот она цель. За столиком сидела толпа Машинных одноклассников. Увидев вошедшую Машину маму, они хором поздоровались и принялись перешептываться. Наконец самая смелая из них вышла вперед.

– Марина Сергеевна.

– Здравствуй, Люда. Что случилось? Мама Маши теребила в руках шейный платок.

– Мы. Мы переживаем за Машу. Что у вас происходит? Она очень изменилась. Замкнулась. Перестала ходить с нами в кино, играть в баскетбол. Похудела. Стала какая-то бледная. Разговаривает еле-еле, как будто умирает.

Женщина, так долго державшая тайну дочери в себе, опустилась на стул, и закрыла глаза рукой:

– Девочки. Нельзя же так пугать. У Маши… алопеция.

– Что это? Вирус? Аллергия? Нервы? Девочки наперебой стали сыпать диагнозы.

– Нет. Нет. Это облысение. У Маши серьезные гормональные нарушения. Потребуется длительное лечение.

– И всего-то?! Мы так испугались за нее. Мы думали, она умирает, у нее такой вид.

– Это все на нервной почве. Машенька очень переживает. Думает, что вы ее не примете.

– Вот дура-то!

–Да! Напугала нас.

– Мы-то думали.

– Стала какой-то другой.

– Не то, что раньше.

– Она ж первая везде была: и на танцах, и на катке. Все интересно было. А сейчас?! Как жизнь остановилась. Девчонки еще долго возмущались, переживали, обсуждали, пока Люда не сказала:

–Стоп! У меня есть план!

На следующее утро Машу разбудил звонок в дверь. Она встала с постели, а ее волосы остались лежать на подушке. Посмотрев на них, Маша обреченно пошла открывать дверь. Распахнув ее настежь, она увидела весь свой класс. Улыбка расплылась по ее лицу, и она захохотала.

– Да вы же все лы-сы-е! Лы-сы-е!

– Такие же, как ты! Как ты.

– Тебе идет, Люд. Сразу видно, какие синие у тебя глаза.

–А у тебя Галка оказывается такие красивые уши!

– А у Наташки просто шикарные ноздри.

Девчонки смеялись, обнимались, шутили.

–Наконец-то, мы узнаем нашу Машу. Нашу.

Из комнаты вышла мама Маши.

– А, девочки. Привет. Какие вы все красивые.

– Мама, мама, ты что?! Ты? Тоже?

– А что?– ответила Марина Сергеевна, любуясь на себя в зеркало. Я тоже хочу быть красивой и не отставать от молодежи.

Маша была счастлива. Теперь можно было быть самой собой, не думать, что на тебя будут показывать пальцем и смеяться. Теперь она не одна такая. Теперь их целый лысый батальон. Она крепко сжала мамину руку:

– Мама, я так счастлива!

Наедине со смертью

На свободу с чистой совестью.

Анастасия Андреевна, молча, лежала на подушках, разглядывая осенний пейзаж за окном, когда скрипнула дверь.