– А ты пока подумай! Я скоро приду.
Затем, не мешкая, взял Митю за локоть и увлёк за собой на кухню. Здесь пахло луком и, как обычно, какими-то специями. На печке в толстостенной кастрюле томился на огне будущий семейный обед. Столяров выдвинул из-под стола пару табуреток и, усадив на одну из них гостя, сел напротив него, всё так же пристально вглядываясь в его лицо. После недолгого сканирования он спросил:
– Ты чего-нибудь сегодня ел?
– Ел, – не понимая в чём дело, удивлённо ответил Димка.
После всего, что произошло сегодня у них дома, и после его решения уйти оттуда навсегда или, по крайней мере, до тех пор, пока там живёт дядя Петя, ему меньше всего хотелось обсуждать домашнее меню. На душе было очень прескверно.
– Что ты ел? – на этот раз более настойчиво спросил Андрей, понимая, что мальчик не придаёт его словам надлежащего значения.
– Ну, картошку ел, ещё там какие-то овощи.
– Что ещё?! – продолжал настаивать сосед.
– Мясо я не ел! – словно оправдываясь от подозрения в поедании плоти животных, озабоченно заверил Димка.
– Я спрашиваю, что ты ел, а не то, что ты не ел.
– Больше ничего.
Митя всё больше удивлялся такому внезапному напору своего старшего товарища, на лице которого вместо привычной улыбки появилась непонятная озабоченность и строгость.
– Хорошо, после еды что ты делал?
– После еды ко мне прибежал этот… дядя Петя и начал мне угрожать.
– Он тебе предлагал что-то съесть?
– Да ничего он не предлагал, – вспылил мальчишка, – говорил, что если я не буду слушаться, то будет плохо и мне, и моей матери.
– Хорош муженёк, – словно о чём-то размышляя, негромко произнёс Андрей.
– Ладно, вот что. Нельзя терять время. Ты как себя чувствуешь?
– Да нормально.
– Понимаешь…
Столяров на мгновение задумался. Он видел, что его вопросы раздражают Димку, поэтому попытался кратко и доходчиво объяснить, почему он их задаёт.
– Дело в том, что к тебе в организм попало что-то чужеродное и очень вредное.
– Яд?! – испугался мальчишка, и его лицо начало терять привычный за последнее время румянец.
– Нет, не яд, но что-то не менее вредное. Тебе нужно срочно сделать промывание желудка, пока это что-то не растворилось и не попало в кровь.
– Но я не хочу промывать желудок, я чувствую себя хорошо, и у меня ничего не болит.
– Когда заболит, будет уже поздно.
Андрей вскочил со своего места.
– Так, быстро иди в ванную и снимай футболку, чтобы не намочить. Я сказал быстро! – прикрикнул целитель, заметив, что гость не собирается выполнять его команду.
Димка, после такого окрика, быстро вскочил с табуретки, но медленно и нехотя поплёлся в указанное место. Столяров тем временем набрал большую кружку тёплой кипячёной воды и, всыпав в неё неполную столовую ложку соли, тут же последовал за ним. Мальчишка стоял уже по пояс голый и с мученическим выражением на лице ожидал начала «экзекуции». Андрей протянул ему кружку с водой и, всё так же безапелляционно, скомандовал:
– Пей!
Димка начал пить небольшими глотками, а Столяров тем временем огляделся вокруг и, ничего не придумав лучше, заткнул пробкой раковину умывальника.
– Всё, я больше не могу, – простонал мальчишка.
Андрей заглянул в посуду, там оставалась почти половина приготовленного им солевого раствора.
– Пей ещё, – приказал он снова.
Димка сделал ещё пару глотков и отставил кружку в сторону. Видя, что тот больше не выпьет, Столяров положил мальчишке руку на затылок, наклонил его над раковиной и снова приказал:
– Два пальца в рот!
– Ну, дядя Андрей, – заскулил мальчишка.
– Я сказал, пальцы в рот! – гаркнул целитель, делая вид, что начинает сердиться.
Теперь маленькие пальцы метнулись ко рту, и оттуда немедля вырвалась обратная струя выпитой воды со всем остальным содержимым желудка. Столяров ещё ниже пригнул голову мальчишки к раковине, а сам внимательно сканировал всё, что из него выходило. Когда в раковине блеснул маленький, с рисовое зёрнышко, предмет, он облегчённо вздохнул – хорошо, что эту неприятную процедуру не придётся проводить ещё раз. Андрей снял с сушилки полотенце и подал Димке, чтобы тот вытерся, а сам извлёк из плавающей массы чужеродную вещицу. Немного осмотрев эту капсулу, так он охарактеризовал для себя этот предмет, Столяров положил её на полочку рядом с зубными щётками, а сам, сходив за мусорным пакетом, очистил раковину от её содержимого. Когда сантехника была приведена в порядок, мальчишка умылся под холодной водой, и только теперь хозяин квартиры ему сказал:
– Иди, погуляй с Ярославом, а позже мы вместе пообедаем. Тогда ты мне всё расскажешь, только уже более подробно. Лады?
– Лады, – согласился Димка и, натягивая на ходу футболку, пошёл в комнату, где Светлана вовсю уже сражалась с малышом в Чапаева. Под звонкий заливистый смех Ярослава, она лихо выбивала своими шашками стоящие напротив шашки противника.
Оставшись один, Андрей, не выходя из ванной комнаты, достал телефон и вызвал Игнатова.
– Слушаю тебя, Андрюша, – своим привычным, оптимистически настроенным, голосом ответил директор мебельного комбината.
– Олег Витальевич, здесь вот какое дело…
Столяров вкратце рассказал, что он почувствовал с приходом к нему Димки и что обнаружил в результате промывания желудка.
– Скажите, – продолжил он после краткого введения начальника в суть дела, – нельзя ли провести исследование этой штуковины? Что-то мне не нравится вся эта история, и мне даже кажется, что она попахивает проделками наших старых «друзей».
– Конечно, мы что-нибудь придумаем, – пообещал тот, – минут через пятнадцать к тебе подъедет Лю, отдашь ему то, что нашёл.
– Хорошо.
– Ой, снова в нашем доме нечисто, кубышки-катышки, – послышался голос за спиной. – Только недавно от ведьмы Зойки избавились, а тут какая-то новая напасть…
Оглянувшись, Андрей увидел Казимира, тот сидел на крышке стиральной машинки и делал вид, будто что-то внимательно рассматривает на своих ладонях.
– Ну что ж, будем разбираться, что это за напасть такая, – ответил домовому Андрей и пошёл в комнату. Там он присоединился к небольшой компании, которая, быстро окончив игру в шашки, теперь с серьёзным видом внимательно слушала, как малыш читает им сказку о царе Салтане.
Как и обещал Игнатов, вскоре приехал его начальник охраны и забрал странную вещицу. Во время обеда Митя, немного сбиваясь и стараясь вспомнить подробности, не торопясь рассказал о том, что произошло у них в семье. Однако, как в его желудок попал неизвестный предмет, он понятия не имел. Закончив рассказ, мальчик заявил, что больше в эту квартиру он не пойдёт и лучше будет ночевать на вокзале. Столяров призадумался. Возвращать мальчишку на растерзание этому дяде Пете было нельзя, оставлять его у себя, тоже не лучший вариант – места и так мало, да и соседи могут наведаться. Валентина протрезвеет и, конечно же, первым делом прибежит сюда.
– Андрюша, – вдруг подала голос супруга, – а пусть он у бабы Дуси поживёт. И от нас недалеко и за старушкой присмотрит. Я думаю, что она с удовольствием согласится, только с походами на улицу нужно будет быть осторожным, чтобы не встретиться со своими родичами.
Она вопросительно посмотрела на Димку. Тот в ответ только пожал плечами.
– А что, это хорошая мысль, – поддержал Светлану Андрей. – Сейчас каникулы, в школу ходить не надо… Поживи немного у Евдокии Нестеровны, пока мы с Олегом Витальевичем не решим, как быть дальше.
– А причём тут Игнатов? – не поняла супруга – Зачем ещё его вмешивать в чужие семейные дела?
– Понимаешь, Светлячок, – ответил Столяров, с улыбкой наблюдая, как Ярослав уже довольно уверенно орудует в тарелке ложкой, – здесь, любимая, не всё так просто. Думаю, что покуда тебе лучше всего не знать. Ага?
– Конечно, ага, – вздохнула Света, – как же вы мужчины без своих мужских секретов-то обойдётесь? Что нам, бабам, остаётся? Потерпим уж как-нибудь.
– Ты ж моя умница, – Андрей с нежностью накрыл своей ладонью руку супруги, а у Мити на глаза невольно навернулись слёзы, так разителен был контраст между их семейной жизнью и жизнью этих любящих друг друга людей.
Глава 4
В кабинете главы правления совсем ещё недавно созданной новой сети супермаркетов в городе Донецке сидел мужчина средних лет с вполне заурядным типом лица. Таких неприметных и ничем не выделяющихся лиц в городе было великое множество – посмотришь на человека и тут же забудешь, как он выглядел. Ни в его короткой причёске, ни в сером костюме с такого же цвета галстуком, купленными не в дорогом бутике, а в самом обычном магазине, не было ничего, что могло бы выдать в нём крупного бизнесмена, имеющего в своём активе весьма солидный капитал. Единственное, что в этом человеке было несколько отличным от множества других обывателей, проживающих в этом городе, так это его паспортные данные, где синим по белому было написано: «Вольдемар Генрихович Гроссман».
Название сети своих магазинов Гроссман, из множества вариантов, выбрал такое же неброское, как и его внешний вид, хотя и с намёком на что-то западное – «Венстор». Из всех предложенных его штатными промоутерами названий, главе правления понравилось именно это, непонятное но, всё же чем-то привлекательное слово. Само по себе оно не имело никакой великой идеи, и в нём не было скрыто никакого сакрального смысла. Это была всего лишь переведённая с английского языка на русский и немного адаптированная для отечественного уха фраза – «We’re in the store», что в переводе означает – мы в магазине. Вот и всё! Как сказал один персонаж из старой комедии: «Простенько и со вкусом!».
На новеньком, сверкающем полировкой рабочем столе, ещё не имеющем ни одной царапины и не заполненном никакой деловой документацией, находился лишь подключенный селектор и его личный мобильный телефон. Он-то и разразился вдруг внезапной громкой трелью. Гроссман взглянул на дисплей и, увидев имя абонента, немного скривился, будто взял в рот дольку кислого лимона, но, тем не менее, вызов принял.
– Я вас слушаю, уважаемая Лилия Владимиговна, – сказал он как можно любезнее и, как обычно, из-за врождённого дефекта речи, не произнося букву «р».
– Здравствуйте, Вольдемар Генрихович! Как устроились на новом месте? – в голосе собеседницы, когда она произносила его имя, бизнесмен услышал явную иронию, а может даже и насмешку.
– Здравствуйте, спасибо, пгекгасно устгоился.
Гроссман сделал вид, что не заметил нюансов голоса собеседницы, и постарался ответить насколько мог радушнее. Несмотря на все политические перипетии, Ивашенко ещё имела определённый вес в столице, и поэтому портить с ней отношения в данный момент было бы глупо.
– Вы уж извините, но я сделала всё, что смогла, – словно извиняясь, вздохнула собеседница.
– Ну что вы, я очень вам благодаген и высоко ценю помощь всех, кто мне помог в этом деле, и особенно помощь такой очаговательной женщины как вы, уважаемая Лилия Владимиговна.
– Вы, как обычно, льстите, – улыбнулась на том конце Ивашенко. – Ну что ж, тогда не буду вас задерживать и отвлекать от работы. Всего вам хорошего и благоприятного начала вашей трудовой деятельности!
В голосе собеседницы вновь зазвучали нотки сарказма, и Гроссман недовольно швырнул телефон на стол, лишь только услышал, что соединение было прервано. Он недолюбливал всех этих столичных деятелей, любыми путями рвущихся к верховной власти. И дело здесь было не в законопослушании и добропорядочности его самого, а в том, что Вольдемар Генрихович был бы и сам не прочь присесть в ещё более уютное кресло. Но по воле злодейки-судьбы ему выпала участь пропадать в этой «дыре», провонявшей дымом многочисленных заводов и, словно чёрной мукой, притрушенной шахтной угольной пылью. Пройдясь взад-вперёд по огромному ковру, расстеленному на весь кабинет и скрадывающему гул шагов, Вольдемар Генрихович нажал на селекторе кнопку вызова секретарши и, наконец, усевшись в мягкое кожаное кресло, по-американски закинул ноги на стол.
В дверях тут же показалась симпатичная брюнетка в строгом деловом костюме, который своим фасоном и длиной юбки выгодно подчёркивал все её женские достоинства. Её красивые ухоженные пальчики, не имеющие обручального кольца, держали блокнотик и ручку для записи распоряжений начальства.
– Я вас слушаю, Вольдемар Генрихович, – бархатным голосом проворковала секретарша, преданно глядя на босса своими большими, выразительными глазами, густо подведёнными чёрным карандашом.
– Ниночка, мне, пожалуйста, чашечку кгепкого кофе и купите мне в кабинет пагу пгиличных пепельниц, не на ковёг же мне стгушивать пепел от сигаг. А газ пепельниц не удосужились пгедусмотгеть, то пгинесите тогда хоть что-нибудь.
– Хорошо, Вольдемар Генрихович, что-то ещё?
– Больше пока ничего, можете идти, – сказал босс, в который уже раз оценивая соблазнительные формы своей секретарши, когда та развернулась к нему спиной.
«Пока что больше ничего не надо, – подумал он и лукаво усмехнулся, – а там посмотрим». Не успела Ниночка выйти, как вновь зазвонил мобильный, и снова был звонок из столицы. По легенде Гроссман прибыл в этот город именно оттуда, и теперь его «бывшие деловые партнёры» справлялись у него о его делах.
– Добрый день, Вольдемар, – послышался в трубке знакомый мужской голос. – Ну как ты там обустроился? Всё нормально?
На этот раз звонил экс-президент Виктор Тищенко, занимающийся теперь сугубо банковской деятельностью и практически единолично профинансировавший проект новой торговой сети супермаркетов, созданной членами Ордена специально для Гроссмана.
– Всё в погядке, Витя, вы с Лилькой пгямо сговогились.
– Что, тоже звонила, лиса хитрая? – ухмыльнулся Тищенко.
– Только что тгубку положил.
– Так как у тебя дела?
– Спасибо, ногмально.
– Ну и отлично! Тогда смотри, не забудь там своих бухгалтеров пошевелить, чтобы все отчёты предоставили вовремя, нужно ещё согласовать с банками необходимую сумму. Ты ведь с таким размахом ещё не работал?
– Сделаю обязательно, не пегеживай, и магазины потяну, как люди говогят: «Не Боги гогшки обжигают».
– Ну-ну… Тогда, как говорит ещё одна их поговорка, ни пуха тебе! За важное дело ты взялся. Где ещё как не через торговлю сбывать необходимую продукцию? Давай, развивайся и удачи!
– Спасибо, Витя!
В кабинет вновь вошла секретарша, только теперь с подносом, на котором стояли две чашки: одна маленькая на красивом блюдце с парящим в ней ароматным, сваренным только что кофе, а вторая, чуть побольше и попроще, вместо пепельницы на первое время. Ниночка с грацией опытной официантки поставила обе чашки на стол и, не менее грациозно развернувшись, вышла из кабинета. В этот раз Гроссман не осчастливил ни её спину, ни то, что находилось пониже, вожделенным взглядом, так как в голове уже были мысли гораздо серьёзнее, чем эта мелкая человеческая похоть.
В ближайшее время ему предстояло нанести визит к одной из самых значимых персон города, Марату Бечметову. Погибший в авиакатастрофе бывший Магистр Ордена был, как говорится, на короткой ноге с этим нуворишем-миллионером. Теперь и ему, новому преемнику и новому Магистру, необходимо было ближе познакомиться с этим господином. В этой встрече, в резиденции Бечметова, расположенной в городском ботаническом саду, кстати, место и время встречи назначил не он сам, а местный миллионер, вроде бы не было ничего необычного. Однако новоиспечённый Магистр, несмотря на свой жизненный опыт, почему-то испытывал какое-то непонятное волнение при мысли о встрече с этим человеком. Что именно его беспокоило, криминальные связи Марата или его жёсткий характер, несмотря на приятное и всегда улыбающееся лицо, он так и не понял.
* * *
Сегодня стол главы правления торговой сетью «Венстор» был завален деловыми бумагами, с которыми он так не любил работать, а красивая пепельница, хотя и вымывалась ежедневно заботливыми ручками его секретарши, всё же за прошедшие годы потеряла свой первоначальный блеск. Воспоминания двухлетней давности почему-то именно сейчас посетили Алекса Горбунова, два года назад превратившегося в бизнесмена Вольдемара Гроссмана. Он молча стоял с сосредоточенным выражением лица, глядя в сверкающее чистотой большое пластиковое окно, которое не пропускало никаких звуков с улицы. Тишина, созданная при помощи современных средств звукоизоляции, позволяла хозяину кабинета сконцентрироваться на своих мыслях.
«Странно, – подумал владелец супермаркетов, – почему это меня закинуло вдруг в прошлое?» Однако ответ лежал на самой поверхности. Сегодня ему, как и два года назад, вновь предстояло встретиться с Маратом. Та их первая встреча, о которой он только что вспоминал, невзирая на все опасения и дурные предчувствия, прошла довольно ровно и конструктивно. Бечметов в беседе с ним был очень деликатен и старался казаться приятным собеседником, но главное, он прекрасно понимал, кто в мире правит бал, а поэтому, хотя и аккуратно, но соглашался с рассуждениями Магистра. Естественно, миллионер не знал ни о чине своего гостя, ни о том, кем этот гость является на самом деле. Однако он обладал великолепной природной чуйкой. Именно она когда-то и привела никому неизвестного паренька, родившегося в обычной, ничем неприметной, семье, к его сегодняшнему высокому положению. Она же и подсказывала сейчас, что с этим господином лучше не показывать свой крутой нрав.
Сегодня Гроссман хотел обратиться к Бечметову по весьма деликатному делу. Он никак не мог оставить мысли о том, чтобы отомстить своему заклятому товарищу детства Столярову, а вместе с ним и его дружкам. Вот только делать это своими руками и за счёт своих соплеменников больше не желал. Он и так потерял своего лучшего бойца, который, под видом товарища Влады, попытался пролезть в семью Игнатова – друга и покровителя этого лекаря. Однако директор мебельного комбината, бывший КГБист, оказался не таким простым орешком. Неизвестно, то ли кто-то из его когорты, или же он сам заподозрил в «Костике» врага, но только тот бесследно исчез прямо со свадьбы Столярова, не успев ничего рассказать и ни о чём предупредить.
Но потеряв ещё одну боевую единицу аннунаков, Магистр не оставил своих тёмных замыслов. Полгода назад он внедрил, теперь уже как можно ближе к интересующей его персоне, другого агента, в лице сожителя Валентины – соседки Столярова, проживающей этажом выше. Сейчас именно на этого шпиона мстительный Гроссман-Горбунов возлагал большие надежды. Всё это время, после успешного внедрения, тот поставлял точные и свежие сведения о жизни лекаря и его семьи, и глава местного Ордена постепенно обдумывал новую акцию возмездия. Агент, при помощи алкоголя, а также уже не совсем новых, но достаточно эффективных разработок в области микроэлектроники людей, полностью подавил волю своей сожительницы, сын которой дружил и тесно общался со Столяровым. Теперь, пользуясь своим безграничным влиянием на женщину и её влиянием на сына, «Пётр» выведывал всё, что только мог, об их общем враге.
Сейчас агент занимался обработкой мальчишки, и, по замыслу Магистра, именно этому маленькому человеческому выкормышу отводилась главная карательная роль. После исчезновения одного из опытнейших агентов, теперь, что-либо предпринимать руками беззаветно преданных членов Ордена было опасно. Во-первых, из-за того, что след вновь мог привести к его персоне, а во-вторых, и это было во много раз важнее, это то, что, как и любая сущность, разбирающаяся в Божественных законах, Гроссман прекрасно знал о карме – законе возмездия. Этот закон безжалостно карал всех существ, независимо от того на какой бы планете они не жили и под какой бы личиной не прятались. Мало того, всем более или менее развитым существам бесконечного множества галактик было известно, что карма доставала не только самого нарушителя Вселенского закона, но из-за него мог пострадать и весь его Род. Памятуя о своей неудаче устранить Столярова при помощи его спившегося друга Славки, в этот раз Магистр не торопился предпринимать каких-либо действий без тщательно продуманного и разработанного плана, тем более, что исполнителем в этот раз должен был стать мальчишка.
«Загребать жар чужими руками», был одним из способов, применяемых мудрыми и дальновидными предками Рода Аннунаков. Они ещё с древних времён вершили свои тёмные дела, науськивая и стравливая алчных правителей древних цивилизаций друг против друга, сами же всегда оставались в стороне. Когда-то их жертвами стали самолюбивые вожди Атлантиды, которые в борьбе за власть оказались в ловушке своих «доброжелателей» и, преступив важнейшие заповеди, попытались уничтожить независимую Гиперборею. Ну и где теперь эта самая великая цивилизация? В памяти землян осталось лишь её замусоленное до дыр название. Затем в свои коварные замыслы аннунаки начали вовлекать вождей хотя и менее значительных, но не менее великих. А вот ему, Алексу, потомку древнего Рода, предстояло договариваться всего лишь с каким-то бизнесменом, чтобы при помощи его криминальных связей, в который раз, «загрести горячий жар» его руками.
Ну что ж, раз так, то он хотя бы сделает своё дело достойно своего статуса и должности. Тщательно обдумывая хитроумные планы по ликвидации бывшего товарища детства, Гроссман не снимал со счетов и возможность очередного провала. Поэтому, чтобы осуществить свою месть наверняка, он решил подстраховаться, и сегодня на встрече с Бечметовым хотел аккуратно и ненавязчиво натравить его на злополучное осиное гнездо во главе с Игнатовым, да так, чтобы не привлечь внимания к себе.
