Глава 3
Когда мы прибыли в порт, было темно, как и в Лос-Анджелесе. Нас посадили в темные правительственные лимузины, и кортеж двинулся в сторону Пекина. С нами никого не было, кроме телохранителей. Я думаю, так сделали, чтоб избежать огласки.
– Как-то тихо, – произнес Линдон, смотря в окно.
– Да, – ответил я. – Думаю, они тоже страхуются.
Ехать долго. Почти восемь с половиной часов. Поэтому мы решили продолжить свои истории из прошлого.
– Было дело, – начал рассказ Линдон. – Давно, еще когда я учился в школе. Помню, как взломал первый сайт. Мне было, наверно, лет двенадцать. Это было не так сложно. Но подготовку я начал еще в девять лет. Читал книги, смотрел записи, изучал форумы. Мои родители были видными программистами. Оба работали в системе защиты социальной сети. Поэтому я многое знал про эту систему и соцсети. Так вот, в двенадцать лет я ломанул эту самую сеть. Точнее, я смог взломать страницы популярных людей. В итоге нашел нехилую информацию, и меня не арестовали, а заплатили – эти самые люди. Так я заработал свой первый миллион.
– А как же администрация соцсети? – спросил я.
– Потерпевшие попросили замять дело, поэтому мне ничего не было, слишком личная информация попалась мне.
– И ты больше не ломал эту сеть?
– Нет. Ее не ломал какое-то время. Но решил взломать вашу соцсеть.
– Которая популярна у нас?
– Да. Ее взломать было легче, хотя у вас система защиты совершенно другая, но вот с шифром вы не особо заморачивались. Как помню, у вас редко ломали ее. Наверно, поэтому защиту мало совершенствовали.
– Скорее всего, да.
Мне нечего ему ответить. Я не занимался программированием и хакерством. Да и соцсетями особо и не интересовался. Хотя у меня была своя страница.
– А какое самое большое достижение в хакерстве у тебя было? – спросил Лу.
– Классика жанра – взлом Пентагона, – с гордостью ответил Линдон.
– Да ну, – не поверил Лу.
– Ладно, я тебе расскажу, только после твоей истории.
– Хорошо, – согласился Лу и решил поделиться частичкой своей жизни.
– Итак, – начал он. – Когда мне было четырнадцать лет, я окончил школу и решил поступить в университет. Тогда я узнал, что мой отец работал в разведке. Он посоветовал поступить в Китайский информационный центр по вопросам национальной обороны, науки и технологий. Так я и познакомился с разведкой. Если честно, я был помощником своего отца, пока Китай не стал Восточным Объединением. Тогда я переехал в Америку. А вот про своего отца я больше ничего не слышал. Потому что новые власти изменили систему и решили убрать старую гвардию.
– Получается, новая власть, которая сейчас прячется в Лхасе, твои враги? – спросил я у него.
– Да. Когда пришел Шен Ронг, я захотел отыскать отца.
– А мама была у тебя?
– Отец ничего не рассказывал про нее.
– Извини.
– Ничего, для меня это не больная тема.
После паузы Лу спросил.
– Ладно, а какая история у Александры?
Саша, похоже, засмущалась, но ответила.
– Есть одна.
– А то мы о тебе почти ничего не знаем, кроме того, что была помощницей бухгалтера, – сказал Линдон.
– Когда мне было десять лет, – начала она, – меня отправили в Вашингтон. Тогда у нас был большой особняк. И меня воспитывала горничная. Тогда ко мне приходил один дядя, он вроде бы знал моих родителей. Говорил, что он из администрации президента. Играл со мной. Можно сказать, он был моим отцом. Хотя и не родным. Он рассказывал, что я буду работать в администрации. Поэтому должна хорошо учиться. Но, к его удивлению, я окончила школу в тринадцать лет. Поэтому он сразу отправил меня в Университет округа Колумбия – единственный государственный вуз в Вашингтоне. Там я выучилась на бухгалтера, получила диплом бакалавра и устроилась в администрацию президента.
– Хорошо, а почему ты так и осталась помощницей бухгалтера в Белом доме, если так рано окончила школу? – спросил я.
– Чтобы стать бухгалтером, там надо иметь степень магистра, а учиться я больше не планировала. Да и работа меня устраивала. Слишком много внимания я не хотела.
– Понял, – ответил я.
– На самом деле, – продолжила она, – я там узнала много секретов благодаря тому, что там работал тот мужчина, который смотрел за мной в детстве. И я очень помогла дорогому Ламбру.
– Дорогому? – удивился я. – В первый раз слышу такое о нем.
– Да, ты – в первый раз, – ответила она и закончила рассказ.
Снова тишина. Но в этот раз ее прервал я.
– Ладно, расскажу свою историю. Давно, еще когда мы с братом жили в России и получали первое образование, возникли очередные разногласия с Ламбром. Мы не разговаривали друг с другом. Но из-за этого нельзя было отменить собрание кружка. И я решил, что проведу свое собрание в одной из аудиторий. Тогда мне пришлось уговаривать нашего куратора. Дело в том, что за нами приходили полицейские, поэтому и отношение с куратором испортились, но я всё ж смог убедить его. Это была лишь часть дела. Ведь мне пришлось раздавать приглашения. Хорошо, что с нами был один человек из издательства института, который напечатал в газете объявление, что будет два собрания – мое и Ламбра. Я решил провести его в одно время с мероприятием брата. Проверить, у кого больше народу будет. Но когда началось мое собрание, неожиданно заявился брат со своими людьми. Оказывается, он решил посмотреть, как я проведу его.
– Забавно, – отозвался Линдон. – И что было потом?
– Дело в том, что я замечательно провел собрание, что было отмечено моими слушателями. Поэтому сразу по окончании встречи мы с Ламбром пожали друг другу руки. На этом наша ссора была исчерпана.
– А о чем ты говорил на собрании? – спросила Александра.
– Ну, я рассказывал, что в Америке наше Общество будет свободнее. И что наша позиция будет лучше воспринята. Поэтому по окончании учебы я желал бы перенести Общество туда.
– Ничего себе, – удивился Линдон. – Как ты угадал?
– Мы с братом уже знали, что уедем в Гарвард. Оставалось пару месяцев до защиты дипломов, мы уже всё решили.
– Получается, Ламбр был доволен, когда ты объяснил позицию Общества? – спросила Саша.
– Да, точнее, он был рад, что я продолжил его позицию Общества, даже когда мы в ссоре, и я решил сделать свое собрание. После этого мы не ссорились долгое время.
– Братья всегда ссорятся, – сказала Саша. – Но вы действительно слишком разные.
Да, это я понимал сам. Мы с братом разные. У нас слишком разные характеры. Видно, один в папу пошел, а другой – в маму.
И снова эта угнетающая тишина. Как жаль, что у нас есть лишь пара книг, которые дали в подводной лодке. Мы почти прочитали их.
– Кстати, а что это за Всемирная Мораль, которую проповедует Единое правительство? – неожиданно спросил Линдон.
– Всемирная Мораль, – начал я, – это такое понятие морали, которое охватывает весь мир и все человечество. Каждый вкладывает в Мораль самое важное, что в вас есть: чувства и любовь, ответственность и дисциплину. Каждый человек должен постараться улучшить это всё в себе. Особенно мысли. Каждая мысль материальна, а значит, влияет на наше существование. Ведь только от одной мысли может произойти и хорошее, и плохое, в зависимости от того, что вы задумали. Если ваша мысль о том, как вы сами себя убиваете, то в мире кто-то это и делает с собой. Если ваша мысль о благом, например о любви к человечеству, кто-то в это же время научится любить человечество. Простые правила мышления смогут очистить Землю от невежества. Если вы мыслите правильно, то есть соблюдаете правила морали, то вы не только себя улучшаете, вы помогаете улучшаться и другим. Ведь мысль – это всё. Первое, что возникло в мире, – это мысль, и только потом остальное. Когда начинаете писать книгу, сначала возникает мысль о ней, и только потом вы эту мысль облекаете в текст. Так же всё остальное. Сначала мысль – потом мир. Сначала возникает материальная мысль, потом она переносится в духовную форму, которую дает ей сердце. Такие простые правила помогут вам и всему человечеству.
– В первый раз такое слышу, – сказал Линдон.
– А я знаком с этой идеей, – спокойно сказал Лу. – Когда занимался разведкой, на многих собраниях правительства она звучала.
– А о чем там говорили? – спросил я у него.
– Да в основном о том, что в обществе не понимают этого. Что не все люди готовы к такой морали. И что ООН поспешило объявить такое понятие. В общем, спорили.
– Так, получается, они сами не понимают?
– Нет. Они рассуждали, почему мы так возвысились и почему люди нас поддерживают.
– И к чему пришли?
– Единого мнения не было.
– Возможно, из-за этой ошибки мы сейчас хорошо продвигаемся.
– Думаю, да. Многие дипломаты так и не поняли смысл этого. Хотя они любой ценой хотят остановить кровопролитие и установить мир на Земле.
– А что лично вы вкладываете в это понятие – Всемирная Мораль? – спросила у нас Александра.
Мы задумались. Первым заговорил я и повторил то, что уже сказал себе давно.
– В принципе, я понимаю саму суть. Конечно, иногда возникают плохие мысли, но обычно стараюсь их заменить на хорошие. Просто подумав о хорошем, ну или представив, как я делаю доброе дело. Но полюбить всё человечество трудно. Ведь если кто-то сделал вам плохое, естественно, вы не сможете подумать хорошее об этом человеке. Это трудно психологически. Хотя есть такие люди, которые просто не обращают внимания на это, то есть не зацикливаются на плохом и стараются запоминать только хорошее.
– Вот как, – грустно ответила Саша. – Ты мне напоминаешь одних людей, которых мы знали с Ламбром.
– Интересно, кого? – спросил я.
– Как-нибудь узнаешь, – бросила она и отвернулась. – Но я еще слышала другое о Всемирной Морали. Когда мысль обволакивается энергией сердца, тогда получается, что мысль посылается в пространство, словно стрела из лука, и начинает действовать. Сердце словно разгорается. Но от направления мысли зависит, какой огонь будет в сердце, и его можно почувствовать.
– Вот как? – удивился я. – Не знал о таком.
Похоже, у нее так же много тайн, как было у Ламбра. Это странно, ведь у меня нет такой тяги к секретам. И я не понимаю этого. Словно они чужие мне. Может, конечно, Ламбр и приказал ей не выдавать секретов после всего, что я сделал. Не знаю. Трудно это понять. И я так и не узнал про родителей. Хотя хотел спросить у Ламбра. Как я мог забыть? Надо было раньше это сделать либо в тот момент, когда я был у него перед смертью. Теперь боюсь, что тайна потеряна для меня. Но ведь я глава такого мощного Общества. Может, по приезде смогу выяснить? Надо запомнить.
– О чем задумался, Иван? – спросил Линдон.
– Да так, – неохотно ответил я. – О родителях.
– А, да ты же сиротой был с Ламбром.
– Да, но брат знал их, а я нет. И так не успел расспросить его.
– Это печально.
– Кстати, а как там твои родители?
– Ну, если честно, я с ними общался давно. Когда начались события в Бостоне. Тогда я написал им, что буду беречь себя. И всё. С того момента я не хотел выдавать их. Поэтому все связи оборвал. Но, думаю, они узнают меня, когда вернусь.
– Хорошо, кстати, а как твой опекун, Саша? – обратился я к ней.
– Я лишь скажу, что всем пожертвовала ради Ламбра и Общества, но все живы, – ответила она.
– Что же, похоже, только у меня такая ситуация.
– Не волнуйся, – успокоил Линдон. – Зато рядом с тобой Общество. И мы. Да, Лу?
– Да, – безразлично ответил он.
– Так что всё хорошо.
– Но ведь вы все уедете, когда мы проведем переговоры в Пекине, – сказал я.
– Ты можешь обо мне плохо думать. Но только твой брат решил действовать. Мы не ожидали такого.
– Все же это дело случая. И я не думаю, что он хотел именно этого, – начал я оправдывать Ламбра.
– Я понимаю, – просто ответил Линдон.
Я задумался. Ведь когда я приеду, то в основном из знакомых будут Саша и генерал Макс. И всё. Да, ведь все министры, кого я знал и кому подчинялся раньше, переехали в Вашингтон. А мне придется быть в бункере. Может быть, сбежать с ними? Ведь брата нет. Генерал сам управляет Обществом. Да и после того, как тут побудем, потенциально мы выиграем. Поэтому моя помощь больше не будет нужна. Я начал думать, что все мечты и желания оказались пустышкой. Это не тот мир, в котором я хочу жить. Но что скажет Саша? Без нее я вряд ли смогу, да и она без меня. После той командировки в Центральную и Южную Америку мы сблизились. Надо будет и ее убедить уехать подальше от Общества.
Прошло пару часов. Мы все еще были в пути. Все молчали. Дочитывали то, что не успели дочитать в подлодке. А я задремал.
Открыв глаза, прямо над головой увидел солнце. Похоже, уже наступил день. Но из наших никого нет. Странно, вроде я ехал с ними.
Ко мне кто-то прикоснулся справа. Я повернул голову.
– Здравствуй, брат, – грозно сказал Ламбр.
Я неосознанно метнулся на противоположное сидение.
– Почему ты меня так боишься? – спросил он.
– Но ты ж умер, – ответил я, не понимая, что происходит. – Врачи сказали, что всё.
– Всё? – удивился брат. – Может быть. Но ты думаешь, наша идея на этом закончится?
– Не знаю…
– Я знаю, что ты хочешь уйти и знаю, что ты сделал ранее. Точнее, как ты подумал обо мне тогда.
