Ника Лемад "Лишь последствия"

– Сахар дать?

– Нет, благодарю. Я тоже любитель горечи. Насчет заявления…

– Готовьте, – вздохнул Крайтон. Жать руки и улыбаться – не думал, что так закончит свою карьеру убийцы из Химеры. Сайген живот надорвет от смеха, увидев его в костюме.

Четко распознал момент, когда проснулась Хана: охватило беспокойство и желание выпроводить Хораса побыстрее. Крайтон невольно улыбнулся своим порывам, представив, что же он станет делать, когда на нее уставятся камеры и фотографиями запестрят все новости.

– Моя девушка, – начал, подбирая слова. Хорас ждал. – Ее будут охранять два моих друга. Из тех, кому я доверю свою спину.

– Мы можем выставить вокруг нее заслон из профессионалов.

– Пусть будет заслон. И два человека, которые станут защищать ее не из-за денег, а из-за нее самой.

Хорасу осталось только принять слова Крайтона к сведению, потому что они не были вопросом, не требовали обсуждения.

Сыщик допил кофе, встал, понимая, что ему пора. Взгляд хозяина квартиры постоянно устремлялся в коридор, он с трудом сидел на месте и пальцы отбивали по столу нетерпеливый ритм. Весь его вид выражал желание перебраться из одного помещения в другое, а за гостем закрыть дверь.

Молодой и кипящий. Хорас повозился с замками и покинул квартиру, намереваясь тотчас же заняться вопросом об отмене решения о признании Никласа Шерена умершим.

Крайтон запер двери, постоял, прислонившись к ней лбом. Пока вокруг его талии не обернулись руки Ханы, а ее нос не уткнулся в спину, овевая теплым дыханием.

– Он все же пришел.

– Пришел, – отозвался Крайтон, поежившись от побежавших мурашек.

– И ты согласился, – Хана не спрашивала, она знала, что ответ будет именно такой.

– Да.

Опустил глаза на ладошки, потянувшиеся вверх и сжавшие его напряженные мышцы на груди.

– Ты нервничаешь из-за этого.

– Ошибаешься, – глухо возразил Крайтон, безуспешно пытаясь расслабиться. – Не из-за этого. На тебе нет одежды.

– Нет, – рассмеялась Хана, прислоняясь к Крайтону, чтобы он убедился сам. Грохот под ее рукой стал отчетливее. Крайтон прикусил губу, ощутив на себе ее язык, гуляющий по спине.

– Вот поэтому и нервничаю, – Крайтон развернулся, заключая Хану в объятия. Наклонился, покрыл легкими поцелуями лицо. – Потому что на мне ее слишком много.

Помнится, было время, когда она чуть ли не силком стягивала с него шмотки, зля, ловя на оговорках. А сейчас не мыслил ситуации, когда не обнажился бы по щелчку ее прозрачных пальцев, полностью отдаваясь во власть ее фантазии. И Хана вовсю этим пользовалась, одним взглядом делая из него дрожащего раба.

– Каким ты меня хочешь? – прошептал в трогающие его губы.

– Одевайся, – велела Хана. Крайтон слушал не слова, а голос, поэтому только кивнул. Соглашаясь и раздеться, и одеться одинаково охотно. – Тот костюм, который мы купили. Без рубашек, без белья, на голое тело. Я хочу сексуального наследника.

– Галстук использовать? – пальцы Крайтона зарылись в копну светлых волос. Сегодня они играют в игры, понял. Хана прихватила его губу зубами и потянула, чтобы тут же поцеловать. Потерлась о небритый еще подбородок, отливающий синевой.

– Он будет отлично смотреться… – руки пробежали по его плечам, огладили шею и остановились на щеках. Черные глаза эмпата заблестели собственным огнем. – Между твоими зубами. Я бы еще обвязала язык… Чтобы не мог говорить… Представь, сидишь на стуле, ноги мы привяжем, чтобы не смог сдвинуть… Строгие брюки, пиджак, расстегнутая ширинка… Глаз не отвести.

Крайтон протяжно выдохнул, непроизвольно сжимаясь от одной только идеи. Хана решила добить его окончательно после ночи скачек.

– А потом я тебя побрею, – полушепотом продолжила Хана, трогая через штаны уже готовый к использованию член.

– Где? – выдавил из себя Крайтон. Картина острой бритвы у собственных яиц заставила их мучительно быстро подтянуться вверх. – Хотя… Все равно, если честно…

Идеи, как столкнуть его в омут помрачения и оборвать дыхание, у Ханы не заканчивались. Крайтон быстро сообразил, что его тень обожает видеть его лежащим на лопатках, получает настоящее удовольствие, подчиняя его раз за разом.

Она находила удивительное применение каждой части его тела. В ушах отдавались отголоски собственных криков, а еще ему определенно требовался успокоительный укол после такой дозы адреналина.

– Где ты это все берешь? – прохрипел, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Повиснув на стуле в полубессознательном состоянии, одетый частично в костюм, частично в тени Ханы, никак не мог отдышаться. Хана провела по отметинам от галстука, расходящимся в обе стороны от припухших губ.

– Красиво… Ты сейчас похож на жертву насилия. Моего, – довольно улыбнулась. – В сети полно всяких роликов.

– Ого! – Крайтон распахнул глаза и потрясенно уставился на Хану, в ответ пожавшую плечами. – По каким сайтам ты бродишь в этой сети??

Он бы ее отругал. Если б остались силы. Но вместо этого переполз на кровать и свалился бесхребетной медузой. Хана обняла его голову, прижав ее к груди.

– Я как-то подслушала, что за тобой девушки табунами охотились.

– Вот только не это мы станем обсуждать, – невнятно пробормотал Крайтон. Хана сдвинула брови.

– Если они тебя увидят – будет то же самое, что и с Рейган? Не отлипнут? Сколько их у тебя было?

– Хана… – простонал Крайтон.

– Десять, двадцать?

Крайтон с досадой поднял голову и глянул на хмурую тень.

– Я не помню. Никого не помню, кроме тебя. Да и меня уже забыли все. Думаешь, я такой неотразимый? Шейд вообще говорил, что я самый страшный человек на этой планете.

– Страшный и некрасивый – это разные понятия, – возразила Хана. – То, что тебя боятся, не значит, что не стирают свои глаза, заглядываясь. Взять хотя бы девушку из магазина, где мы вещи покупали. А в кафе…

– Довольно! Тебе как никому больше должно быть известно, кто мной владеет!

– Я, – прошептала Хана, успокаиваясь, и сжала щеки Крайтона. – Удивительно. Такой большой, такой злой – и весь мой.

– Пользуйся, – Крайтон закрыл глаза и вернул голову на ее грудь. – Нам нужно в библиотеку. Но я не могу. Не хочу.

В библиотеку они попали к вечеру, под самое закрытие. В пустом зале прозвучали их гулкие шаги.

– Такое ощущение, что ты грузчиком на складах подрабатываешь, – встретил его Теуш. – Чего такой замученный?

– Так надо, – полный мрак. За ночь и за день умотаться в немыслимом марафоне. Над ним уже смеялись его же товарищи. Крайтон подумал, что пора отбирать у Ханы поводья, иначе его ожидает участь загнанного скакуна.

– Да его выжали досуха, – заметил Даичи, приземляясь рядом в их уголке. Нагнулся отыскать бегающий взгляд и хохотнул. – Кто бы мог подумать… Хана…

– Вот и не думай! – отрезал Крайтон, чувствуя прилив жара к щекам. Хана ему улыбнулась, и краска поползла-таки с лица куда-то вниз. Теуш заинтересованно нагнул голову. – Вы кондиционер совсем что ли не включаете?

– Так нам не нужно, – пожал плечами Теуш, переглянувшись с Даичи. – Крайтон, любопытный ты экземпляр. В эросы квалифицируешься?

– Ты точно напросишься когда-нибудь, – проворчал Крайтон, хватая с полки книгу и обмахиваясь ею. – У меня к вам просьба. Точнее, предложение. Все вместе.

Даичи уселся удобнее.

– Сдается мне, без Ханы тут не обошлось, – подмигнул тени: – Принеси ему воды, пожалуйста, холодной. Тазик. Все твои просьбы приглядеть начинаются именно так.

– Именно так, – согласился Крайтон. – Только в этот раз иначе.

2.

– Племянник барона, – Сайген вернул телефон Шейду. – Убийца вышел на свет, чтобы отобрать у Тайса Форсишта его титул. – Внимательнее вгляделся в лицо Шейда. – Надо бы тебя накормить. Напоить чаем. Погоди, сейчас принесу.

Шейд попытался его остановить, но махнул рукой и перебрался сам на стол, уложив под голову руки. Устремил взгляд вверх, на летящий по небу пух, иногда закрывающий солнечные лучи, не столь яростно жарившие через тент как ранее. Закрыл глаза, подставляясь под теплый ветерок, вдыхая запах распаренного разнотравья. Покоя, отрыва от суеты. Слушал звенящее жужжание луга, которое не замечал прежде, привыкнув. И знал, что в данный момент находится под пристальным наблюдением, не позволяющим погрузиться в тишину природы. Мысли то и дело стремились забраться внутрь домика.

– Хорошо? – негромко поинтересовался Сайген, ставя рядом с Шейдом тарелку плова и большую кружку чая. Шейд кивнул, не открывая глаз.

– Более чем. Не понимаю я, чего люди рвутся в города глотать дым?

– Там, где собирается толпа, всегда будет город или его подобие, – хмыкнул Сайген. – Хорошо, что есть такие места, как это. – Потолкал Шейда. – Поешь. Принесу тебе подушку.

– Не нужно, – Шейд сел. – Спать не собираюсь, просто…

– Ностальгия, – кивнул Сайген. – Как отец?

– Нормально, передружился уже со всем следствием.

Сайген сорвал травинку и сунул ее в рот. Несмотря на горчинку, безупречный вкус влечения на языке перебить ею не вышло.

– А ты что делаешь?

– А я вернулся за стойку Химеры. Как ты и предлагал. Странно, но меня были рады видеть, – взгляды Шейда и Сайгена встретились. Шейд взял тарелку и неторопливо повозил ложкой по рису, украшенному кусками мяса. – Откуда это?

– Умудрился петуха какого-то поймать, – поведал Сайген и усмехнулся при виде недоверчивого лица Шейда. Незаметно потянул носом. – Из-под ног вылетел, ну я и схватил. Не представляешь, как он орал. Чуть хвост у меня в руке не оставил.

Шейд ошеломленно поднял угощение, рассмотрел его.

– Петуха? Ты? – начал смеяться. – За хвост? Кес…

Сайген тоже рассмеялся, смахнул со стула листья, оседлал его.

– Какой-то черт рябой, маленький. Но это лучше чем ничего.

– Куропатка, скорее всего, их тут полно бегает, – Шейд отправил мясо в рот и прикрыл глаза. – Мм, сам готовил?

– Да. Тис отказалась подходить к трупу. Назвала меня убийцей и живодером.

– Странно, как зайца готовила, – тепло хмыкнул Шейд. Сайген перевел взгляд от него к дому.

– Все дело в одном моменте – она просто не видела его живого. А я шею птичке свернул при ней, – вернулся к Шейду. – Ты будешь появляться раз в неделю? Мне действительно нельзя в город?

– Постараюсь чаще. И побудь пока здесь. Тис уволили с работы, так что ей вообще спешить некуда. Данишу я постарался объяснить ситуацию, а он постарался сделать вид, что не испытывает огромного облегчения. Попросил тебя поблагодарить.

Борьбу Сайгена с собой Шейд видел; наблюдал, пока ел. Его колебания, открывать рот или промолчать. Просить или нет. Напряженный взгляд в землю, быстрый перестук по ножкам стула опущенными руками. И уж собрался вновь провалиться на дно их разногласий, краем глаза глянул на окно дома – там ли Тис, потому как покалывание в позвоночнике грозило перерасти уже в настоящий нервный зуд, как эрос, странно глянув на него, закончил измываться над мебелью и сказал все же:

– Я хотел просить тебя. Поговорить с твоим бывшим напарником из полиции. Может ли он узнать, что за возня происходит с уликами против Атари? И как там замешан прокурор? Сейчас, когда объявился Крайтон, а Атари умер, барон может ослабить бдительность.

Шейд застыл с ложкой во рту. После вытащил ее. Подумав немного, медленно прожевал плов.

– А ведь ты прав. Самое время, – покачал перед Сайгеном ложкой. – Логика и здравый смысл. Смотрю, ты используешь свой отпуск с толком.

– А я мог бы побеседовать с персоналом психушки, они меня уже знают, – с надеждой добавил Сайген. – Уверен, они много чего рассказать могут об отношениях Атари и его папочки. Атари и работников. Атари и прокурора, если он захаживал на оргии прямо в палату.

– Ты сейчас похож на того самого пациента психушки, который всеми правдами и неправдами пытается оттуда вырваться, – беззлобно заметил Шейд. Подвинул ближе к себе кружку с чаем, ощущая, как расползается ленивое тепло по телу. И немного настороженно смотрел на сжатые кулаки эроса. – Но нет, попытка не засчитана. Ты остаешься здесь.

– Теперь я под арестом, – Сайген за мгновение взял себя в руки и больше не говорил о своей возможной помощи. Ветерок приласкал нагретую уже кожу, эрос наблюдал за все уменьшающимся уровнем чая в кружке Шейда, за все возрастающим давлением пальцев на посуду. – Тебе пора, да?

Шейд вернул кружку на стол, чтобы сжать поникшие плечи эроса, ощутить их мелкую дрожь. Сайген прикрыл глаза, впитывая терпкий аромат подавляемой жажды, источаемый тенью.

– Для нее?

Шейд быстро отдернул руки, в его глазах стремительно шевельнулись тени.

– Кес. Проклятье… Опять ты это делаешь!

– Я передам.

– Не смей! – процедил Шейд, не желая даже таким образом участвовать в обмане Тис. – Воровать у меня ничего без моего разрешения!

– Понял! – рыкнул Сайген. – Все, не смею. Убирайся тогда со своими желаниями отсюда!

Шейду понадобилось время, чтобы осознать нелепость своих требований. Хотел невозможного от эроса, чтобы тот перестал принимать.

– Прости, – сказал тише. – Это было неразумно, я виноват.

Сайген сложил руки на груди и хмуро оглянулся за спину.

– И что я ей скажу? Если ты сейчас уйдешь, даже не поздоровавшись? Она и так уверена, что ты ее ни во что не ставишь.

– Это не так, – невыразительно произнес Шейд. Он боялся встретиться. Боялся испытывать свою выдержку, потому что ее попросту не было. Поэтому держался на расстоянии, как когда-то Сайген. Надеясь, что перегорит. – Кес, нам говорить не о чем. Разве что обняться и поплакать. Все, я поехал.

На одну секунду позволил себе представить, что идет не от дома, а в дом. И лицо Тис, наверняка, все в слезах.

Садясь на мотоцикл, смотрел только вперед, не оставляя Сайгену ни шанса поймать его на колебаниях. Что бы эрос не ощущал, какие бы выводы не напрашивались вследствие улавливаемых им эмоций, он не должен так давить. Он должен понимать, что так нельзя.