– Зубчатка! Растение – вампир! – догадался Зольтер, подбегая к ним и доставая из кармана перочинный нож. – Дай сюда руку, я знаю, как это убрать.
– А ты мне палец не оттяпаешь? – с опаской спросил Саймон, глядя на нож. Пальца лишаться не хотелось.
– Раньше с таким встречался. – Заверил Зольтер и, не дождавшись возражений, схватил его руку, приказав не дергаться.
– Растение? – не поняла Карси. – А они могут пить кровь?
– Это может. – Кивнула Серебринка, в то время как Зольтер проткнул ножом шарик, стараясь не задеть кожу Саймона.
Шарик сдулся, прекратив трепетать листиками-крылышками. Из него вытекло очень много крови, гораздо больше, чем мог успеть высосать. Вся рука была теперь в крови. Остальные с интересом смотрели на это малоприятное зрелище.
Убрав шарик с пальца, оставив два шипа, проткнувшие его, Зольтер тяжело вздохнул. Саймон понял, сейчас будет еще больнее.
Зольтер взялся за первый шип и резко потянул, Саймон вскрикнул, а шип вышел из раны.
– Подожди! – попросил он, размаживая конечностью.
– Чего ждать? У зубчатки в шипах яд! – запротестовал Зольтер, и снова вцепился в его палец.
На этот раз Саймон не вскрикнул, шип был вынут, и теперь две иглы лежали у Золотского на ладони. Прочные и чёрные, их было невозможно сломать.
– Некоторые племена пользуются такими шипами, как иголками. – И даже сейчас Сильв не упустила возможность показать свою эрудированность.
– Зольтер, ты что-то про яд говорил? – напомнила Карси.
– Да… – Кивнул он, разглядывая то, что выташил.
– Это смертельно? – в голосе Карсилины чувствовалось беспокойство.
Она волнуется! Это же замечательно! Значит, Саймон ей не безразличен!
– Маленькая особь. – Пробормотал Зольтер. – Не думаю, что это смертельно. Есть, конечно, такие экземпляры, от которых лучше держаться подальше, но данная…
– Зольтер, не говори загадками, скажи прямо, отравлен или нет? – спросил Саймон, напряженно, разглядывая две круглые ранки на пальце.
– Само собой отравлен, но не очень сильно.
Саймон даже не знал, утешительно это прозвучало, или нет.
– А противоядие есть? – поинтересовался Димка.
– Есть настой, который может облегчить состояние. А так, яд должен выйти из организма сам.
– То есть, как? – не поняла Карси.
– Ну, денька два-три наш друг полежит, помучается, а потом состояние нормализуется.
– Как позитивно звучит, не находите? – Хмыкнул тот.
– Серебринка, я думаю, стоит прекратить экспедицию. – Серьёзно заметил Зольтер. – Мы должны вернуться в Зебровск, пока у него ясный рассудок.
– Но, осколок, он тут, близко! – не соглашалась Серебринка, ей не хотелось упускать шанс.
– Не знаю, сколько ещё петлять по этой пещере! Саймону нужна помощь. – Никогда раньше Зольтер не говорил при мне с ней таким тоном. – Это добром не кончится. Нужно прекратить!
– Мне нужен осколок! Как же зеркало…
– Сильв! – Золотский её не понимал. – Мы уходим отсюда!
– Я согласна с Зольтером… – Кивнула Карси.
– А я вообще жалею, что пошел с вами. – Проныл Димка. – Тут, наверняка, еще твари есть!
– Осколок!.. – Проговорила Серебринка, пытаясь броситься вперед на поиски.
Зольтер схватил её за плечи и встряхнул:
– Что же такое! Это на тебя не похоже! Ты никогда не рисковала чьей-то жизнью, ради дурацкого куска стекла! Только у тебя есть портал!
Сильв опомнилась, отстраняясь от него:
– Да, вы правы. Нужно уходить…
– В конце концов, мы можем и в другой раз сюда наведаться. – Заметил Саймон. – Пещера никуда не убежит.
Так закончился их первый совместный поход в другой мир. Когда Саймон выздоровел, они повторили вылазку в Легендетти, только, она оказалась длиннее, ведь Сильв свой карманный портал потеряла, но это уже другая история…
…Саймон лежал в агонии у себя дома на кровати, переворачиваясь с боку на бок, весь мокрый от пота. Его знобило, температура поднялась высокая.
Он бредил, ловя очередной глюк, вызванный ядом зубчатки.
Серебринка тетё Ире не говорила, где конкретно племянник отравился. Соврала, что подвергся укусу особо дикой крапивы. Дала какие-то травы для настоя, сказала, что в больницу отправлять его не стоит. Зольтер посоветовал, как лечить всё это дело, и тетя Ира вот уже второй день почти не отходила от кровати Саймона.
Вот дракончик с красной переливающейся чешуёй, подходит к нему, протягивает в руки чашку и заставляет всё выпить. Саймон выпивает противный настой из Серебринкиных трав, дракон исчезает, а на его месте появляется весьма сердитая тетя Ира. Но проходит минута, и глюки снова возвращаются. У тёти вырастают огненные крылья, и она, превратившись в жар-птицу, вылетает из комнаты, захлопнув дверь. Над кроватью кружатся привидения, с издёвкой шепча: "Умираешь, да? А Карси так и не узнает о твоих чувствах!". С одной стороны хорошо, что Саймон унесет эту тайну в могилу, но Димка ведь всё знает, и это плохо. Нужно признаться Карсилине, до того, как Саймон уйдет в мир иной.
А дальше следовали волнительные воспоминания о том случайном поцелуе, который случился, чтобы освободиться от чар манипулятора чужими телами.
Привидения хихикали, меняя формы, превращаясь то в зайцев, то в лис, то в собак. Саймона бросало в жар.
– Карси… Карси… – Шептал Саймон, ворочаясь, желая, чтобы привидения ушли.
Мокрое полотенце, которое уже перестало быть холодным, сползло со лба.
Вдруг дверь открылась, и вошла Карсилина, за спиной было два красивых и пушистых больших белых крыла. Казалось, что над головой у неё завис нимб. Привидения просочились сквозь стену и решили затаиться.
– Ты ангел, да? – спросил Саймон, восхищенно. – Неужели я умер?
– Ты не умрешь, глупый. – Она чуть не засмеялась. – Завтра тебе станет легче.
– Хорошо, когда ты рядом… Только, не уходи. Не оставляй меня с ними! – Саймон указал куда-то на шкаф.
Привидение выглянуло из-за него и показало язык.
Карси обернулась, не понимая, о каких "них" он говорил, даже не видела, что стены меняли цвет и становились красными…
– Тут никого нет. – Попыталась заверить она.
– Они боятся тебя, вот и прячутся. – Прошептал Саймон, боясь, что духи за шкафом всё слышат.
– Неужели я такая страшная?..
– Нет, нет. Ты очень красивая!
Карси порозовела. Она этого не ожидала:
– Я тебе мандаринов принесла. Тебе их можно, – она смотрела куда-то сквозь него.
– У тебя великолепные крылья. Это так хорошо, когда можешь летать, не боясь разбиться. Побудь со мной.
– Я никуда не ухожу.
Карси внезапно сжала его ладонь в своей.
Саймон вздрогнул, парень смотрел в её зелёные глаза, и ему казалось, что он утопает. На потолке распускались фиалки.
– Я люблю тебя…
Сказав эту фразу, он провалился в сон.
Если бы тогда Саймон был в здравом уме и памяти, признаться в своих чувствах так и не решился бы. Вы не представляете, как, порой, это бывает трудно.
Глава 2. Привет из прошлого
Двадцатое апреля. Унылый день. Небо заволокли серые тучи, накрапывал противный дождик.
Сидя на паре по истории Листона, Саймон заставил себя не смотреть в окно и записать важную дату на полях. Правда, он прослушал, какое событие записал в тетрадь, ведь мысли были далеко не здесь. Афанасий Лоин, что сидел рядом, зевнул. Их последняя парта, что находилась у окна, скрипела, когда сосед опирался на нее локтем.
– Как же хочу спать. – Пожаловался он, снимая очки и протирая их тряпочкой. – Глаза слипаются. Ну не кощунство ли, полдевятого утра!
Не получив никакой реакции на реплику, Лоин с любопытством глянул Саймону под руку, тот что-то рисовал на листе в клеточку. Афанасий следил за движением ручки, как зачарованный, наблюдал за тем, как появляются линии, контуры. Даже от лекции отвлекся, что бывало крайне редко.
Заметив это, Саймон одарил однокурсника непонятливым взглядом. Тот вздрогнул:
– А ты, это… – Смутился он. – Почему не записываешь?
– Решил в Раю Демонс поиграть? – недовольно спросил Саймон, загораживая рисунок ладонью. Ему не нравилось, когда вторгались в личное пространство.
Рая Демонс была их старостой и постоянно совала свой нос в чужие дела.
– Красиво. Это ведь, Карсилина? – поинтересовался Лоин, давая понять, что всё видел. – Похоже очень…
Ручка покатилась и с громким стуком упала со стола. Точнее, это Саймон, вздрогнув, выронил ее из пальцев. Любое упоминание о Карси причиняло ему боль.
А ведь уже больше года прошло. И должно хоть что-то в его сердце за это время зажить?
– Ты чего? – шепотом спросил Афанасий, заметив, как тот вздрогнул.
– Голова… – Единственное, что смог придумать Саймон, и картинно прислонил руку ко лбу.
Затем быстро побросав тетради в сумку, он вскочил из-за парты так, что голова действительно закружилась, и, стремглав, выбежал из кабинета, ударившись мимоходом коленом. Нужно было прийти в себя. И, плевать, что пара еще не кончилась!
– Рейли! – Ларина Венировна была возмущена. – Куда вы! Лекция еще не кончилась!
Но дверь уже захлопнулась.
***
Двинувшись к концу коридора, Саймон остановился отдышаться перед окном. Сердце выстукивало дикий тревожный ритм. Дальше пройти он не успел, услышав:
– Саймон, почему ты не на лекции?
Это был декан Физ-Маг факультета, по фамилии Магик. И чего всё никак его имя не получалось запомнить?
В руках этот мужчина средних лет держал синюю папку.
– Собираюсь уйти. – Признался Саймон равнодушно, не пытаясь оправдаться. Он уже так устал.
Пусть делают, что хотят. Ему все равно.
– Появились дела, которые важнее учёбы? – поинтересовался декан, даже не возмущенно. Скорее, не понимал. Да и Магик относился к Рейли снисходительно. Хоть тот почти и не появлялся на лекциях.
Саймон посмотрел себе под ноги, держась руками за подоконник, затем перевел взгляд на Магика:
– Мне нужно домой.
Слегка согнувшись, парень отвернулся от декана, желая прислонить лоб к стеклу.
– А как же занятия? – в голосе Магика проскользнула стальная нотка.
Беспокойство нарастало, и Саймон боялся, что еще чуть-чуть, и он не сможет больше дышать.
– Я… – он сделал паузу и затем резко выдохнул, – не хочу больше учиться. Отчислите меня.
