И снова радость была недолгой: девочка выскочила на «Войковской». Там ее уже встретил точно такой же парень. Увы, она занята. Негласный кодекс чести не позволяет Юрию разрушать чужие отношения. Хотя это просто последствия собственной травмы. Благородству тут не место.
Впрочем, уже на следующей станции вошла кучерявая шатенка в платье в горошек. Теперь все внимание беспокойного парня упало на нее. Та стояла, мялась, а потом случайно столкнулась с Юрой взглядом. Пришлось опустить глаза в ноги. Так в итоге и ехал, лишь изредко обращая на нее взор, но ненадолго.
Но и третья дама не соизволила доехать до «Ховрино». Она со страхом в глазах вышла на «Беломорской». На конечную поезд приехал практически пустой.
Тут внимание привлекла уже четвертая девушка. Рыжее каре, средней длины юбка и футболка со случайным набором английских букв. Она не обращала внимание ни на что вокруг, кроме дороги. Девушка стояла у тротуара в ожидании прибытия е41. Юра вклинился было рядом, но его бестактно зажали несколько бабушек, появившихся словно из-под земли. Пришлось отступить.
Автобус приехал быстро. И вот уже рыжую затолкали в автобус те самые пенсионерки, после чего вскочили сами и заняли сидячие места. Пришлось охотнику до чужих красот ехать стоя. Опять.
****************************************************************
Юре снился очень странный сон, причем с видом от первого лица. Впереди оказалась девушка с длинными каштановыми волосами. На ней было голубое платье до пяток, а на кистях красовались белые браслеты.
Она бежала. Вперед. Не разбирая дороги. Было слышно ее сбивчивое дыхание, изредка прерываемое тихими вскриками.
Парень, такое ощущение, что бежал за ней. Возможно, так все и было. Для приличия он спросил:
– Куда бежишь?
Та в ответ прокричала что-то невнятное. Юра продолжил:
– Подожди! Я помогу тебе! Остановись!
– Нет! Ты меня УДАРИШЬ! ПОКАЛЕЧИШЬ! УБЬЕШЬ! ПОРАНИШЬ!
– Да не обижу я тебя! Притормози!
– ПОКАЛЕЧИШЬ! УДАРИШЬ! ПОРАНИШЬ!
– Да не обижу я тебя! ОСТАНОВИСЬ!
Внезапно девушка, бежавшая почему-то уже по лесной дорожке, споткнулась о бревно и упала.
– Ай! Больно!
И тут она повернулась лицом. Оно было искривлено гримасой боли, но Юра смог, наконец, ее узнать. Это была… АЛИНА! Вот уж неожиданность.
Глянув на парня, она заплакала. И без того неуверенный голос задрожал совсем неприлично:
– Юрочка, Юрик, Юрася. Знаю, я была неправа. Я вела себя как тварь и мразь. Как грязная конченая шлюха. Я знаю, Юр. Виновата. Я готова исправиться как угодно. Можешь нассать мне на лицо. Я готова есть Твое говно и лизать Твои ноги. Готова быть Твоей секс-рабыней. Можешь насиловать меня вечно, порвать меня полностью. Я сделаю все. Только пожалуйста…. НЕ УБИВАЙ МЕНЯ! Мама без меня не справится. Пожалуйста, Юрочка. Ради всего, что между нами было. А хочешь, я рожу тебе сынишку? Сильного. И дочку-красотулю? Хочешь? Все это будет, только не убивай.
Юра был в шоке. Убить? Алину? Свою главную любовь? Да ни за что!
– Я тебя не обижу, милая. Иди, обниму. Я все тебе прощу. Ради нашего счастья.
Девушка перестала плакать, после чего вытерла слезы и встала. Она робко потянулась к Юре, а тот поспешил ее обнять. Крепко и нежно, как только мог. Казалось, что весь ужас позади, а спина парня превратилась в каменную стену, способную защитить от любых невзгод.
Но не тут то было!
Внезапно Алину передернуло, словно от удара током. Затем девушка схватилась за шею и начала кряхтеть. Она задыхалась.
Юрий попытался ей помочь, но не увидел шнура или другой удавки, вызвавшей такую реакцию. Тем временем бедняга уже начала синеть, глаза закатились. Она упала на землю и, подергав немного ногами, затихла. Язык выполз наружу. Из ниоткуда налетели мухи, мигом закрывшие собой еще теплое тело.
– ЧТО? КАК? ПОЧЕМУ? ДА ЧТО ЗА ХРЕНЬ ТУТ ПРОИСХОДИТ?
Парень орал в пустоту. И внезапно пустота ему ответила.
– Это твое будущее,Юр. Метафорически и ускоренно, но. Это так.
– Я ничего не понимаю. Что происходит?
– Отпусти прошлое, и будет тебе счастье. Не надо горевать о прошлом. Забудь. Главное ты уже усвоил. Просто двигайся вперед.
– Так я и иду дальше. Я поменял свою жизнь. К чему это все?
– Нет, Юра. Ты ничего не отпустил. Ты продолжаешь терзать прошлое, не давая ему окончательно остаться позади. А это плохо.
– Но….
– Это было последнее предупреждение. Далее Силы Добра не будут тебе помогать. Мы очень не хотим потерять твою, безусловно, ценную душу. Поэтому, пожалуйста, подумай хорошенько и не делай глупостей. У тебя есть Саша. И есть работа. Это – твое НАСТОЯЩЕЕ. Так живи им. Твори свое счастливое БУДУЩЕЕ. На этом все, прощай!
После этого тьма съела все: лес, Алину, мух, невидимый голос. Окружающий мир исчез, оставив Юру в черном пространстве. Но и это продлилось недолго.
– Ваш выход!
Стальной мужской голос прозвучал снизу, (если в таких местах вообще есть понятие «низ»). После этого пространство разверзлось и….
*********************************************************
Юрий подпрыгнул, как ошпаренный. СОН! Да это был всего навсего проклятый кошмар.
На часах было без пяти шесть утра. Скоро встанет Евгений. Пора ложиться обратно.
Но сон в упор не шел. Поэтому звук соседского будильника воспринимался спокойно, без лишних эмоций.
В итоге на кухне сидело два тела с недовольными лицами. И если для Жени ситуация более-менее привычная, то вот кислые щи Юры – событие редкое. Между ними повисло настолько напряженное молчание, что можно было топор вешать. Вечно недовольный товарищ прервал ее первым:
– Где был во вторник?
– Гулял.
– Где? С кем?
– Какое тебе дело? Ты передо мной не отчитываешься о своих похождениях, а я должен? Сам темнишь, как не знаю кто.
Лицо Евгения скривилось в недовольной гримасе. Казалось, еще немного, и он закипит.
– Я тебя вообще-то тут приютил! И вообще, ты сам не интересуешься. Спроси, и я отвечу.
– Да я просто не лезу в чужие дела. Делай, что хочешь. А я буду делать, что я хочу. Вне дома.
Евгений отхлебнул кофе из кружки. Юра сделал то же самое.
– И вообще, – продолжил тему вечно недовольный друг, – Пора бы нам уже разъезжаться. Нам по 25-26 лет. Да наши родители в это время уже семьи заводили, а мы живем втроем, как не-пойми-кто! Это не нормально. Надо двигаться дальше, развиваться, строить карьеру, жениться, в конце концов. Юрец, когда съедешь?
– Без понятия. Мне пока некуда идти, ты же знаешь. Да и возможности снять квартиру пока нет.
– Ну так ищи! Ты можешь снять комнату в квартире у какой-нибудь бабки, заселиться в общагу или еще что-то. Вариантов масса. Да и надо же с чего-то начинать.
– Так я уже начинаю. Жить втроем в однушке, знаешь ли, удовольствие сомнительное. Особенно, когда один из твоих соседей лютый душнила.
– Естественно, я буду душнить! Мало того, что тут Илюха ошивается уже сколько, так еще и ты сюда подъехал! Ну что это за дела?
– Мы же обо всем договорились!
– Да! Но ты тут засиделся уже!
– Да пошел ты нахуй, Женя!
После этих слов Юра ушел в комнату и лег на матрас. Спустя пять минут, матерясь себе под нос, собеседник вышел из квартиры, со всей дури хлопнув дверью.
И тут проснулся Илья. Сонным взглядом он прошелся взглядом по комнате, остановившись на друге. Лицо его слегка изменилась.
– О, здорово!
– С добрым утром.
– Этот ушел?
– Да.
– Ну вот и прекрасно. Не хочу видеть его кислую рожу с утра пораньше.
Илья встал, потянулся и потопал в ванную. Юра плавно переместился на кухню и включил чайник.
Товарищ вернулся через минуту. Сделав кофе и несколько простых бутербродов, он принялся за еду. На смену напряженному молчанию пришло сонное.
– Как свидание? – прервал тишину Илья. За всей суетой он забыл узнать у друга про успехи или неудачи на личном фронте.
– Да, в целом отлично. Даже лучше чем ожидал! Мы гуляли по Арбату, говорили обо всем, выпили кофе. Я проводил ее до дома, а потом страстно поцеловал.
– Ого! А она что?
– Была не против. Видимо, все понравилось. Теперь встретимся в субботу.
– Ух ты! Ну, красава, Юрец, – Илья крепко пожал другу руку, – Давай, продолжай в том же духе!
– Постараюсь. Надеюсь, все будет хорошо.
На том и закончили разговор. Все же у каждого есть свои дела.
Глава 5
Что определяет город? Здания? Возможно. Транспорт? Вряд-ли. Может, ландшафт и география? Наверно, но не факт.
Люди. Именно они и создают облик любого населенного пункта, давая ему индивидуальность. И дело даже не столько во внешности, сколько в чертах характера, манерах поведения и мировоззрении.
Главный шок для Юры после переезда в Москву сводился к тому, что тут живут такие же люди, как и в провинции. Смоленск, Тверь, Кострома, Брянск, Тула – нет особой разницы. Все хотят одного и того же: сытости, стабильности и любви. И ради этого люди готовы положить на алтарь свое время и здоровье.
Юра видел их каждый день. Уставшие люди с грустными лицами, потрепанные жизнью, встречаются везде: в метро, автобусе, на перекуре и в принципе в офисе. Они же сидят за рулем, стоят за кассой, едут по улице на самокатах и велосипедах, давятся в транспорте и толкают тебя в очереди за продуктами.
И это поражало. Никаких зажравшихся пафосных сволочей, ставящих на первое место деньги и сомнительный «успех» он не видел. Отрицать их существование было глупо, но они не попадались на глаза.
А вот другой провинциальный стереотип оправдался на все сто. Глубоко за МКАДом Москву любят называть «человейником», то есть муравейником, населенным людьми. Достаточно один раз попасть в метро в час пик, чтобы согласиться с таким названием. Юра через это «счастье» проходил почти месяц, в самом начале работы на новом месте. Схема была проста: давка в автобусе, давка в метро с утра и наоборот после шести вечера.
Рабочее место тоже добавляет такой уверенности. Десятиэтажное огромное помещение, в котором ютятся редакции примерно 15 СМИ: газеты, журналы, телеканалы, интернет-издания и так далее. В этой суматохе Юра изначально терялся. А еще его чуть не ударили видеокамерой на штативе. Случайно, конечно.
Но в целом ко всему можно привыкнуть. Особенно если четко знаешь, что хочешь и куда идешь. С этим проблем не возникало.
****************************************************************
Однажды Юра решил поговорить с Алиной о планах на будущее. Все же парень закончил третий курс универа, и до диплома остался всего год. А потому пора бы уже и думать о том, что делать дальше.
У будущего педиатра в этом плане все куда сложнее. Шесть лет учебы на бакалавра сменятся двумя годами ординатуры, а затем и интернатуры. Поэтому всерьез думать о будущем имело смысл ближе к 30 годам.
Пара сидела на лавочке в своем излюбленном Южном Парке. Парень гладил объект своего обожания по коленке, а тот не сильно возражал. Летнее солнце светило, но не пекло. Птицы пели, люди гуляли. Дующий ветер давал так необходимую в это время прохладу, не вызывая при этом мурашек. Идиллия.
– Юрочек, а что ты планируешь делать после универа?
Алина задала простой вопрос и жестом показала, что поглаживания можно продолжить.
– Работать.
Юра ответил крайне лаконично. А как еще: он четко решил, что после учебы пойдет работать. Перебиваться временными халтурками и выпращивать деньги у отца надоело, если честно.
Парень был не фанат гендерных стереотипов, но некоторые из них он взял себе за правило. Например, что мужчина ОБЯЗАН работать. Если здоровье позволяет, конечно. В этом плане все просто: если есть руки и ноги, значит, оно не мешает. Даже если каждого из этих органов ровно по одному.
– Нет, ну это понятно. Кушать то что-то надо. А конкретнее? Какие планы?
– Аль, я хочу в Москву. Там возможностей явно больше, чем в Твери. И да, я хочу забрать тебя с собой. У НАС там больше шансов на все хорошее.
Девушка в ответ сморщилась и смешно надула носик. Юрий не выдержал и рассмеялся. Алина продержалась чуть дольше, но тоже сдалась и разразилась громким хохотом.
Прокашлявшись, парень поднял на собеседницу красные от слез глаза. Шутки шутками, но разговор свернул в серьезное русло.
