Николай Филиппов "Легенда лунного волхва. И другие сказания Руси"

В какой-то нынче стороне.
Лишь только в кузнице удары
Промеж квасных холодных кружек
Огромным молотом поджарым
Варили бодрость на огне.

05
У перетоптанных дорог
Застыли сказочные тени,
И словно призрак на порог
Ступил, загадками вздохнув.
Ему, как сталось, не впервой
Казать себя среди селений,
Склонившись малость головой
И тени взором перегнув.

Его извечные загадки
Во взгляде огненном таятся,
Богов незримые задатки
Осыпав словно серебром.
Он что-то главное тут ищет,
Стараясь сильно не ступаться,
Когда в задумчивости нищей
Насквозь он видит каждый дом.

06
Кузнец плечистый – Данияр
На миг отстал от наковальни,
Печи густой раздутый жар
Устав всей грудью воздыхать.
Он, пот рукой стерев со лба,
На край двора прошёлся дальний
И у заборного столба
Стал взором звёздами играть.

Он произнёс наверх: «Когда-то
Мои изделия из стали
Таким же отблеском покатым
С огня печного заблестят.
Я взял себе такую ношу,
Меня бы как не поучали;
Огню и блеску вызов брошу,
Что яр и красен, как закат!».

07
Его волосья всей длиной
Спустили чёрные же кудри
За широченною спиной
Ему до пояса почти.
Он резво выдохнул, и тот,
Кто духом леса воздух пудрил
С испуга сделал оборот
И вновь окинул на пути.

На кузнеце из мешковины
Одежда сбита кожей плотной,
И там железные пластины
Сияют где-то на спине.
Он повдыхал осенний воздух
И зашагал опять заботно
Туда, где горн ответом звёздам
Творит вершения в огне.

08
Его спокойная жена
С красивым именем Альдона
Сидит обычно в ночь без сна,
Когда лихой её супруг
В мечтах немало тратит сил,
Не укоризненно бездонно
Верша дела своих Светил,
Чей для себя освоил круг.

Она бесшумно вскоре вышла,
В своих одеждах белых длинных
И шагом нежным еле слышно
К горячей кузне подошла.
Её каштановые власы,
Как на божественных картинах,
До самых пят во все прикрасы
Природа чудом вознесла…

Часть вторая. Селянское утро

01
Прошла поры осенней ночь,
Огонь от кузницы сгущая,
И кузнецу уже невмочь
По наковальне бить стальной.
Упал в бессилии ко сну
Прям у стола большого с краю
Он, не заметив и жену
За широченною спиной.

Она в бездвижии стояла
Примерно с ночи середины
И очень тихо наблюдала
За столь огромнейшим трудом.
Сейчас же дом свои пустоты
В лесные жёлтые картины
Прозрачно кажет, все заботы
Оставив где-то на потом.

02
Кузнец очнулся ото сна
Под приставучими лучами,
Что в створы малого окна
Пролезли с западных сторон.
Воды он тут же из ведра
Испил огромными глотками,
Что из реки принёс вчера,
И до конца откинул сон.

Не обнаружив нынче в доме
Жены, он вымолвил: «На берег
Пошла гулять, наверно, снова
За непростой своей травой.
Кусты какие-то для ткани
Опять шагами где-то мерит;
Потом плести верёвки станет,
Уйдя в работу с головой…».

03
В углу её веретено
В немом спокойствии стояло,
И очень светлое окно
Вовсю распахнуто с ночи.
Он с деревянного стола
Кусок кабаньего взял сала
И хлеб, что с позднего утра
С поджаркой вышел из печи.

Откушав быстро до отвала,
Он тоже выдвинулся к речке,
Там, где Альдона собирала
Для ткацких дел свои плоды.
Был Данияр слегка встревожен
Сегодня в этой скоротечке
Мгновений осени, похожих
На светло-серые холсты…

04
В селе же жизнь кипит вовсю,
И люди что-то рубят, строят,
Избу старинную свою
К очередной крепя зиме.
Запасы всяческой еды
В подземном погребе готовят,
Чтоб столь полезные плоды
Зимой лежали на столе.

Остолбенелый зимний холод
Еще на хвост не наступает,
Ещё и луч осенний молод
На беспрестанности людской.
Учитель старый, книгописец
Плоды лесов перебирает
И в чистоте их гордо высит,
И сушит в бане за стеной.

05
Подшив штаны от рваных дыр,
К нему зашёл друг помоложе,
Что носит имя Годимир
И дорожит блаженно им.
Он тут же выдал: «Светолик,
Неужто ты, дружище, тоже
Главой от осени поник
И мрачен, как болотный дым?!».

«Эх, Годимир! А кто ещё же
Тебя печалит так лукаво?!» —
Учитель с искренностью тоже
Его ответчиво спросил.
Тот гордо лысиной побликал
И бородой тряхнул кудрявой,
Чуть восхищаясь этим мигом
Беседы, дружески что свил.

06
Был Годимир различных дел
Лихим работником отчасти,
Он очень многое умел —
Пилить, грузить и строить дом.
И верх и длинные порты,
Вполне удобные в хозяйстве,
Носил не ради красоты
И в злой мороз и летним днём.

Очами верх избушки гложа,
Он произнёс: «Гляжу, Ружена
Со дня вчерашнего не схожа
Сама как будто бы с собой.
Во всём селении не сыщешь
Её счастливей, аж по венам
Быстрее кровь порою свищет,