***
Великий народ, мудрые и красивые, сильные существа без тени надменности. Наставники и учителя для всего рода людского, ещё и мяса не едят. Даже на слух звучит как-то приятно: эльфы, идеальные персонажи для девичьих грёз.
Расскажите это всё кому-нибудь другому, особенно, остальным подвидам данной расы, жившим здесь ещё до становления Империи, и даже до появления Великих Людских Королевств.
Вот только сделать это будет довольно трудно: они все давным-давно стёрты с лица земли. Либо вырезаны, либо насильно ассимилированы, либо изгнаны в горы, на забаву оркам. Только раскопки близ гномьих гор на юге, да некоторые артефакты в северных холмах и напоминают о них. По этим крупицам можно узнать, что происходило в мире тогда, в Кровавую эпоху.
Человеку в те времена было не до того, он едва сводил концы с концами и пытался хоть как-то обустроить свой собственный дом. Гномам никогда ни до кого не было дела, они бродили в своих бесконечных тоннелях, добывали руду, копили обиды и истребляли всякую подземную дрянь, о которой люди даже не подозревали и не хотели подозревать. Только орки иногда грабили всех подряд, но это не выглядело как серьёзное вмешательство.
Так что эльфы вытворяли беззаконие и истребление из всяких на то помех и, как правило, причин.
Но, когда на равнинах образовались первые Людские Королевства, и их армии стали серьёзнее, даже оркам пришлось начать считаться с соседями. Гномы, например, отлично торговали с людьми, обучались у них механике, делились опытом в металлургии и так далее. Им приходилось это делать, ибо, честно сказать, кое-в-каких делах умишка им явно не хватало.
Те же гоблины здорово поднялись благодаря людям, музыкальная шкатулка, которой они обязаны своим небывалым до того величием, до сих пор хранится где-то в родных пещерах гоблинов, и пока любой из них скорее умрёт, чем выдаст её местоположение. А эльфы….
Эльфы настолько погрязли в убийствах своих соплеменников и клановых дрязгах, что давно уже позабыли обо всём остальном мире. И только тогда, когда им пришла в голову блажь уничтожить ещё и людей, которых они сочли лишь уродливой копией себя, они испытали на своей шкуре, как прогресс может изменять ход истории.
Завоеватели столкнулись с мощью ресурсов, силой интеллекта, а главное – неиссякаемой холодной яростью тех, кто не привык и не умел считать себя жертвой. Люди ненавидели расчётливо, искренне, мстили за каждую пролитую каплю крови и, если и бежали назад, то непременно возвращались обратно с оружием.
В конце концов, после нескольких жестоких поражений, эльфы сдались. Они думали уйти обратно, но, вместо этого проиграли с треском, окончательно, погребя под своими трупами прежнюю жизнь и, заодно, Кровавую эпоху. Адриаль потерял свой статус государства, а его народ потерял свою культуру.
Искусство, живопись, архитектура – всё это умерло, не из-за людей, просто утонуло в эльфийской крови междоусобиц, с которыми теперь было покончено.
Эльфы остались не у дел, единственное, что теперь они умели делать – это убивать. Некоторые ещё делали отличное оружие, лёгкое и острое, приятное к руке, однако теперь им приходилось закупать гномью сталь, к слову, у тех же людей. Многие кланы голодали, по привычке убивая друг друга, чтобы накормить себя, ещё тысячи эльфов погибли.
И тогда их вожди подались к людям, а молодая Империя не поспешила отвернуться от них. Дипломаты людей заключили с эльфами Хлебный Договор, по которому представители малого народа получили места в совете, а новым гражданам стали платить за их промысел, ибо у Империи всегда были враги. Адриаль окончательно превратился в провинцию, правда, сытую и весьма небедную.
Сейчас почти все её выходцы воюют за деньги, переходя отрядами от провинции к провинции близ внешних кордонов и предлагая там свои услуги. Им теперь не до высоких изысканий, а потому в их среде давно уже образовалась своя, сорняковая культура. Особые привычки, пристрастия, слова, довольно далёкие от тех, изначальных эльфийских традиций.
К примеру, по всей Империи хорошо известно, что у эльфов анатомически отсутствуют клыки. Эволюция давненько избавила их это этого атавизма из-за общего вегетарианского образа жизни, но теперь те, кто вставал на путь кровавых денег, заостряли себе зубы сами, все до единого, с помочью точильного камня или острого ножа.
У эльфов это считалось модным, во врагов вселяло ужас, и, к тому же, было более функционально в дальних походах. И, да, раньше эльфы не ели мяса, ни при каких условиях, отнекивались, как могли, но позже всё-таки приучились. Нет-нет, ни оленина, ни свинина, ни говядина, ни баранина их, конечно, по-прежнему не интересовали, они любили мясо орков.
По мнению эльфов, у него было масса достоинств. Оно долго не портилось, было неизменным на вкус, его всегда можно было, скажем, отправить домой. Некоторые эльфы, кстати, таким образом хотели показать свою независимость от людей, не особо удачно, конечно.
Из тех, кто ходил на кровавый промысел, эту картину многие видели: эльфийские воины сидят у костра и жарят, как ни странно, аппетитно пахнущие чёрные кусочки на вертеле, рассказывают друг другу разные истории в приятной компании, напиваясь, как собаки. Почему-то им нравилось, что мясо орков всегда оставалось сытным и долго, как жвачка, перекатывалось во рту.
И, поверьте, момент, когда тёмно-серый мясной сок тонкими струйками течёт вниз по бледным острым надменным подбородкам, выглядел для многих ещё хуже, чем звучал.
К слову, такое внезапное изменение в диете одного из имперских народов привело к политическим неприятностям. Оказывается, именно эльфийская охота стала одной из тех причин, по которой орки начали спускаться вниз с гор, нападая на северные поселения.
Понимая ситуацию, думая о договорах и старых пактах, людские чиновники и дипломаты предпочли об этом неловком моменте не вспоминать. Но народ…
– Не подавитесь, остроухие!
… народ помнил.
На подошедших Грода и Вальдмана уставилось сразу несколько пар глаз.
– А, – сказал один из них, – как мило, что ещё больше зверья решило заглянуть к нам в гости.
– Выбирайте выражение, ребята, – спокойно ответил Вальдман, – мы же не хотим огорчаться по пустякам.
У Вальдмана не было особых проблем с людьми, во всяком случае, не больше, чем у других людей. Имперский народ не придавал значения мелким странностям будучи окружённым странностями гораздо крупнее и агрессивнее, но нелюди верберда чувствовали, и чувствовали очень хорошо.
Кто-то относился к нему спокойно, кто-то даже с юмором, как, например, гномы или гоблины, а вот эльфы никак не хотели принимать его таким, какой он есть. Видимо, из-за того, что они считали себя лучшими воинами Империи, а вид эльфийского топора на поясе Вальдмана выводил их из равновесия. В конце концов, как-то же он его получил…
– Убирайтесь, – продолжил всё тот же эльф, – идите вниз и найдите там себе друзей.
– Ты мне лучше скажи, Мори, – улыбаясь, ответил Вальдман, – ты всё ещё хочешь получить обратно свою руку?
Это был удар, и очень больной, эльфы бережно относились к своим именам и никому не позволяли сокращать их почти до собачьих кличек. Конечно, если они могли позволить себе повлиять на этот процесс.
– Ты, грязный, волосатый… – начал было эльф, но его быстро прервали.
– Вообще не очень вежливо было с твоей стороны охотиться за мной, а потом ещё стучать на меня, мелкий ты засранец, – Вальдман обнажил зубы, – или, думаешь, я забыл тебя?
– Наглец. – протянул воин, – Я отучу тебя от манеры так разговаривать со мной.
– Да? – пальцы верберда уже сжимали горло топора, – Ну что ж, с удовольствием. Посмотрим, чего ты лишишься на этот раз.
– Яиц, например, – добавил Грод, медленно взводя арбалетный затвор.
Оставшейся рукой Морохир уже ухватился за рукоять широкого меча, стоимость которого Вальдман мысленно прикидывал в голове, как эльф постарше, одетый чуть богаче и чуть опрятнее, схватил товарища за запястье и промолвил на эльфийском.
– Довольно. Сейчас на это нет времени.
– О, боги, хоть один разумный нашёлся, – тихо шепнул гоблин ухмыляющемуся верберду.
Морохир опустил руку и сел на место, второй эльф развернулся к гостям и заговорил с ними на имперском языке.
– Итак, у нас проблема. Вот уже третью ночь подряд зеленокожие своими вылазками не дают нам спать. Прибывают всё новые и новые толпы, и все они орут, шумят, устраивают драки у костров и жутко воняют. Мне уже начинает казаться, что это похоже на более-менее организованный план.
Кто-то из сидящих у костра попытался заговорить.
– Да они же просто зверьё еба…
– Заткнитесь. – спокойно отрезал командир, – Как бы там ни было, здесь есть кое-какие укрепления. Рвы достаточно широки, колья неплохо наточены, сформировано три линии обороны. Но этих там, внизу, слишком много, так что нужно заранее спланировать отход к замку, может даже, к донжону. Мы, конечно, можем надеяться на пушку, но в такой толкучке она, скорее, раззадорит их, чем охладит.
– Простите, герр, как вас зовут? – Вальдман не мог удержаться от вежливости при виде эльфа, лишённого гордыни.
– Даэвин, к вашим услугам, – командир коротко кивнул, – Мы будем стоять на второй линии, позади драгун, за нами, как я слышал, встанут имперские мушкетёры, они прибудут к вечеру. Ещё говорят, что из столицы идёт подкрепление, но хрен они сюда доберутся за три дня. Так что вся надежда на нас.
Вальдман оглядел укрепления, оценил количество людей на них и тяжело вздохнул.
– Мило, – подытожил он.
– Вас двоих, несмотря ни на что, – тон эльфа при этих слова буквально сжигал воздух вокруг, – я буду рад видеть на нашей линии. Мне не хочется, чтобы вы остались на передовой одни.
– Мы воспользуемся вашим приглашением, герр, – стрелок отсалютовал, гоблин коротко кивнул, – Тем более, что отсюда нам будет лучше видно, куда стрелять. А с мушкетёрами стоять в одном строю как-то не с руки, уж больно чисто вокруг будет.
– Ничего, эта проблема быстро решится, – мрачно заметил командир, – особенно, когда на стенах закипит толпа. Мы немного поохотились сегодня ночью, мяса хотите?
– Не, у меня принцип, – отмахнулся Вальдман, – не есть мясо тех, кто обкладывает меня по матери на моём же языке.
– Ну, у нас есть дикий кабан, – пожал плечами Даэвин, – не далее, как вчера днём только подстрелили, ребята на левом фланге сейчас им занимаются. Лучше поесть нормально, пока не подвезли баланду из крепости.
– За кабана благодарю, – стрелок вежливо поклонился, – Освежевать, пожарить, и добротно будет, соль есть, а у Грода, поди, найдутся травы.
– Надо же, – удивился командир, – Не сырым?
– Что? – переспросил Вальдман.
– Прости, я думал, оборотни любят только сырое мясо, – уточнил Даэвин, немного краснея.
– Вервольфы любят, – смягчившись, ответил стрелок, – они считают, что это роднит их с истоками. Я лично, предпочитаю, чтобы мясо пахло специями, а не страхом.
Гости уселись перед костром рядом с командиром и налили себе пива из общего бочонка, возражать им никто не стал. Огонь немедленно принялся хвататься за подошвы их сапог, в застывших, было, на утреннем холоде жилах вновь потекла оттаявшая кровь.
– А как же во время превращений? – продолжал Даэвин беседу, – Особенно, в бою, ты, разве, можешь себя контролировать?
– Могу. – спокойно ответил Вальдман, – И все могут, уверяю тебя, только некоторые не хотят. Таких обычно, находят в канавах, разорванными на части сердобольными крестьянами, ну, ты видел, наверное.
– Интересно, – улыбнулся эльф.
– Ты…это, – гоблин поставил кружку на землю и утёр пену с губ, – если тебе интересно, спрашивай, только пива поставь.
Беседа продолжалась долго, как ни странно, она текла довольно приятно. Командир говорил вежливо, умно, высказывал очень интересные мысли, вообще, так сказать, вошёл во вкус. Прочие же заткнулись или же переговаривались на эльфийском, присматриваясь к ушам странных гостей.
Оказалось, что Даэвин ест обычное мясо и вообще многому научился у людей, несмотря на то, что сохраняет верность традициям своего народа. Он был рад общаться и учиться, пока другие эльфы куксились и жевали чёрную жвачку, как обиженные на весь свет маленькие дети.
Во время разговора Вальдман вдруг подумал, что было бы здорово вот так вот ещё денька три поотдыхать у костерка, побеседовать о жизни, попить пива под запах жарящегося жирного кабанчика. Когда позиции готовы, точнее заботливо отрыты проклинающими всё и вся солдатами, а враг там, внизу и совсем не беспокоит. Одним словом, было бы неплохо ещё немного пожить.
И не думать о том, что завтра, возможно, всем придётся умирать. Грод, Даэвин, Штраух, с натяжкой, Морохир, драгуны и солдаты, неужели, думал Вальдман, все эти приятные люди и нелюди завтра превратятся в хладные трупы? И главное, сможет ли он к этому когда-нибудь привыкнуть?
– Ну, это мы ещё посмотрим, – зло проговорил про себя стрелок, потягивая самокрутку.
– Что, прости? – переспросил его Даэвин.
Вальдман вырвался из раздумий.
– Ничего, – ответил он, – О, смотри, переворачивать пора!
***
А вечер начинался странно, вместе с ослепительно ярким закатом, в горы прибыл и изрядно потрёпанный неполный полк имперских солдат. Всё ещё бравые, но уже изрядно уставшие, вояки хотели только одного: завалиться на привал и поесть с дорожки. Однако норма выдачи еды на день была уже целиком израсходована, видимо, кто-то из орденского начальства считал, что город ждёт долговременная осада.
Вальдман уже прошёлся несколько раз по крепости, поговорил с солдатами и счёл, что здешние рыцари либо дураки-оптимисты, потому думают, что такая толпа, как внизу, не смоет их к чертям со всеми регалиями, либо дураки-трусы, потому что не хотели это признавать. В любом случае, ничего путного от них ждать не приходилось, они ели ту же пищу, что и простые пехотинцы, однако тот факт, что почти каждый из них еле-еле помещался в свои доспехи, делал демонстрацию излишней.
В общем, серую вонючую баланду с мясом, принадлежность которого не смог вычислить даже опытный нос верберда, к вечеру развозить уже закончили. Солдатики грустно скрипели зубами и почёсывали под кирасами опустевшие животы, однако, наёмников, по привычке, это не волновало. Вальдман, например, с восхищением обгладывал хрустящую кабанью ногу, немного рыча от удовольствия и пугая своих соседей.
Остальные тоже были заняты делом. В общем, атмосфера появилась как-то само собой и теплилась неповторимым уютом.
И тут случилось что-то странное, такие моменты, конечно, скрепляют людей, но напрочь портят им всё настроение. Группка солдат, что были на позиции выше, подошла неуверенной походкой, отбивая пыль грязными ботфортами, и остановилась у костра, прямо рядом с Вальдманом. Один из непрошенных гостей заявил:
– Именем Императора, мы требуем, чтобы вы поделились с нами своей пищей и питьём!
Револьвер с молниеносной скоростью сверкнул в лучах закатного солнца и уже через мгновение смотрел своей чёрной пустой глазницей прямо в лицо парламентёра.
– Кому это нам? – не поднимая головы спросил Вальдман.
В другой ситуации он даже не прекратил бы есть.
– Имперским…мушкетёрам…пожалуйста…– голос стал менее уверенным, словно то, чему учили более опытные сослуживцы быстро выветрилось из бедовой головушки.
И тут Вальдман всё-таки посмотрел в лицо говорящего и его свиты. Он с досадой убрал револьвер обратно в кобуру. В который раз ему пришлось тяжело вздохнуть.
– Хоть один из вас начал бриться? – спросил он.
Практически влажные глаза мальчишки сейчас вызывали лишь жалость, как и глаза его компании. Грод с усмешкой сплюнул на землю.
Кучка зелёных новичков в ржавых кирасах стояли сейчас перед тремя побитыми жизнью мужиками. Они чувствовали, что каждый из них наверняка вот таких вот юнцов передушили голыми руками, наверное, по полку на брата. И это если не считать целой свары эльфов, тихо сидящих у того же костра.
А потому Вальдман в итоге спросил:
– Кто вас послал? Эти?
Он указал головой на солдат на позициях выше, нарочито безразлично отвернувших голову от костра. Оттуда же, сверху, на происходящее строго и внимательно смотрел офицер, гордый и пыльный.
– Ладно, черти, – махнул рукой Вальдман, – его спрашивайте, он хозяин банкета.
Стрелок указал на Даэвина ладонью, и вся многострадальная братия воззрилась на него с самым умоляющим взглядом.
– Ладно, чего уж там, – спокойно ответил командир, – садитесь. А остальные пусть остаются на месте, им полезно поголодать.
– У нас будут проблемы…– забеспокоился паренёк.
– С кем именно, молодой человек? – выпустив струйку дыма, переспросил Грод, – Подумайте хорошенько, прежде чем ответить на этот вопрос.
Парень смекнул быстро, махнув рукой, он указал своим товарищам сесть и развернулся спиной к однополчанам, чтобы те не видели их злобные взгляды.
– Мы что, – возмутился Морохир, – всех людишек теперь сюда созовём?
Не отводя взгляд от гостей, командир схватил эльфа за воротник и с силой подтянул к себе.
