Mara Mori "Древние боги требуют жертв"

Но, стоило пальцам Кирнан прикоснуться к прохладному металлу, в глазах у нее потемнело. Мрак вокруг сомкнулся, а холод пробрался под кожу. Ей казалось, что она падает в пропасть, и падение это длилось целую вечность.

Там, на дне этой бездны, был голос – неразборчивый, заунывный, словно заупокойный напев. Он пел песню на незнакомом языке, снова и снова повторяя одни и те же слова.

Кирнан очнулась от собственного крика, тысячей иголок пронзившего мозг. Она отдернула руку и испуганно прижала к груди.

Окружающему миру постепенно возвращалась четкость, но ощущения все еще казались смутными и размазанными, как после сна. Кирнан проморгалась, возвращая себе зрение, а после медленно подняла взгляд на каменного истукана и замерла.

В том месте, где она коснулась его, стерлась пыль, и проступил истинный материал, из которого он был сотворен. Статуя была золотой. Металл величественно переливался в подрагивающем свете факела.

А черный налет, скрывавший его сияние, так и остался на ее пальцах.

Глава вторая.

Годы жизни, проведенные в прибрежном южном городе, сделали Кирнан уязвимой к холоду. Она больше не радовалась снегу, всколыхнувшему в ее душе волну ностальгических чувств. Она ненавидела его.

Не помогали согреться ни теплое платье, ни шерстяной плащ, ни меховая накидка… Она куталась в слои одежд, но промозглый ветер все равно пробирался под них, заставляя содрогаться ее исхудавшее тело. Конечно, она успела немного набрать вес, но последствия голодной жизни по-прежнему давали о себе знать.

Поэтому девушка искренне обрадовалась, когда сэр Годвин предложил гостье своего замка принять ванну перед ужином.

Забравшись в горячую воду по самый подбородок, Кирнан ликовала, что в кои-то веки ей оказали достойный прием, ведь возвращение на родную землю проходило не так гладко, как она рассчитывала.

Ее никто не ждал. Местные лорды без особого восторга восприняли появление дочери свергнутого короля. Много лет ее считали погибшей, потому в глазах большинства она была самозванкой, да и вассалов нового правителя вполне устраивало сложившееся положение дел. Армия заморских наемников у порога вынуждала лордов быть сдержаннее, озвучивая отказ принять ее сторону, но была недостаточно велика, чтобы впечатлить кого-то по-настоящему.

Годвин встретил ее теплее всех. Немудрено, ведь когда-то именно он был правой рукой короля и, возможно, пусть и не признавал открыто, но сохранил крупицу былых симпатий.

Впрочем, Советник ее надежд не разделял. Он беззастенчиво заявился к Кирнан, пока она принимала ванну, и, остановившись за резной деревянной ширмой, сухо напутствовал:

– Не расслабляйтесь, принцесса.

Девушка напряглась, но не от его слов, скорее от присутствия. И хоть она знала, что старик не может видеть ее, на всякий случай поглубже опустила в воду свою правую руку. Ей не хотелось, чтобы кто-то заметил появившиеся черные разводы на коже, потому она предпочла носить перчатки, и сейчас, обнаженная, оказалась застигнута врасплох.

– Отчего же? – взволнованно откликнулась Кирнан, – лорд Годвин всегда был верен отцу. Он не участвовал в заговоре.

– Возможно, – уклончиво продолжил Советник, – но у него нет причины быть верным вам, принцесса.

– Посмотрим, – упрямо возразила Кирнан.

Ее желание спорить со стариком казалось несколько наивным и детским, но она не могла отказать себе в такой приятной мелочи. И все же девушка решила прислушаться к его словам – пока Советник ни разу ее не обманул. Благодаря ему, она получила желанную эскадру боевых кораблей и смогла переплыть океан. Не одна, а с целым, пусть и небольшим, но воинством.

Лорд Годвин озаботился не только горячей ванной для гостьи, уставшей с дороги, но и платьем по последней моде, достойным царственной особы.

Подаренная одежда в самом деле была красивой, расшитой драгоценными камнями и золотыми нитями, да только Кирнан не привыкла к таким нарядам. Последние годы она носила безразмерные, грубые на ощупь тряпки, больше напоминающие мешки для сена, оттого, оказавшись затянутой в тугой корсет, шелк и бархат, чувствовала себя неуютно. Однако нашелся и небольшой плюс – в широких, цепляющихся за все рукавах можно было незаметно спрятать стилет.

Годвин сделал комплимент ее внешности, но слишком долго, подозрительно разглядывал ее перчатки.

Пожилой лорд вел отстраненно-светскую беседу, украдкой оценивая свою гостью со всех сторон – ее манеры, привычку держаться и говорить. Его расспросы о жизни за океаном не усыпили бдительность Кирнан – она знала, что проходит своеобразную проверку. И девушка изо всех сил старалась соответствовать, ничем себя не выдав.

Она умела вести себя, неплохо обращалась с хитроумными столовыми приборами, бывшими в быту у знати, хотя последние годы своей жизни питалась объедками. Она еще помнила, как это – быть дворянкой, а не жалкой оборванкой на паперти.

Кирнан берегла свои воспоминания, уверенная, что однажды эти знания ей пригодятся. Берегла, давясь скудными крошками или набивая урчащий желудок безвкусными похлебками на благотворительных обедах для сирот, которые устраивали жрицы Святилища Милосердной Богини.

Наконец Годвин у надоело ходить вокруг важной темы, и он осмелился перейти к главному:

– Отрадно знать, что вы не погибли, леди, – сказал он, – ведь мы были уверены, что мятежники жестоко истребили всех членов королевской семьи. Но для того, чтобы претендовать на трон, вам потребуется нечто большее, чем голословное заявление. Доказательство родства.

Девушка ничуть не удивилась. Она переглянулась с Советником, сидевшим по правую от нее руку, и выудила из складок одежды медальон, что хранила все эти годы.

Кирнан знала, что он – ее единственная надежда к спасению. Ключ от ворот родного города.

Когда-то, высадившись с корабля на другом конце света, она отыскала укромное место, чтобы спрятать свое сокровище. Дрожащая, потерявшая все, девчонка голыми руками копала землю в тропическом лесу за городской стеной, поливая ее злыми слезами.

Годвин принял украшение из ее пальцев и поднес к ближайшему канделябру, чтобы как следует рассмотреть. Он нахмурил седые брови, вглядываясь в гравировку на серебре.

– Любопытно, – изрек он, – не подделка. Я узнаю его. Помню в мельчайших деталях.

– Конечно, – кивнула Кирнан, – ведь лично вы надели его на мою шею. То был подарок на мой четвертый день рождения.

Краем глаза она уловила, как напрягся рядом с ней Советник. Взгляд его голубых глаз стал холодным и пристальным. Девушка легко догадалась, что он чего-то ждет. Какого-то подвоха. И оказалась права…

Годвин сжал амулет в ладони.

– Не вам, – возразил он после долгой паузы, – той, кому я надел его на шею, я вонзил клинок в сердце.

Кирнан с трудом заставила себя удержать лицо, нацепив самоуверенную, жесткую улыбку.

Она отставила на стол бокал с вином, и, хотя девушка даже не притронулась к напитку с характерным для этих мест медовым ароматом и золотистым цветом, она была уверена – напиток отдавал бы горечью предательства на ее языке.

– Вы ошибаетесь, – заверила она, – то была моя служанка. Я отдала ей амулет в надежде обмануть тех, кто придет за моей головой.

– Вы лжете, – с нажимом настаивал Годвин, гневно сведя брови, – но у вас скверно выходит. Вы – самозванка. Но это не имеет значения.

– Отчего же? – усмехнулась Кирнан. Она слышала, как хлопнули двери, закрытые слугами, и не собиралась давать Годвину того, чего он так от нее хочет – своего страха. Вместо этого она выпрямила спину, и, задрав подбородок, храбро встретила его пронзающий взгляд.

– Кем бы вы ни были, – вкрадчиво проговорил он, – вам здесь не рады. Тирания старого короля свергнута, и мы присягнули в верности другому, более справедливому правителю. Так что, я полагаю, он щедро отблагодарит меня за голову смутьянки, пытающейся расшатать эту лодку.

– Так ли он справедлив, раз обрадуется голове бедной девушки? – наконец подал голос Советник.

– Закройте пасть, – потребовал лорд и, отвернувшись в темноту, куда не добирался свет канделябров, скомандовал, – убейте их!

Кирнан проворно выудила из рукава стилет, но он не понадобился. Ничего не произошло. Никто не отреагировал на приказ Годвина. Лорд принялся нервно оглядываться по сторонам.

– Помните, дорогая принцесса, что имеет большую власть и ценность? – наклонившись к Кирнан, прошептал Советник.

– Золото, – выдохнула она.

Старик удовлетворенно кивнул, и девушка не сразу поняла, что жест был адресован не ей, а тому, кто до нужного момента таился в тени. Темная фигура, получив условный сигнал действовать, отделилась от колонны и в один легкий, короткий шаг оказалась за спиной мятежного лорда. Лезвие просвистело в воздухе и, прежде чем сэр Годвин осознал свершившийся факт своего конца, обрушилось на его шею, беззащитно открытую украшенным драгоценностями воротником.

Голова лорда рухнула в стоящую перед ним тарелку, а тело так и осталось сидеть неподвижно. Убийца, наглухо затянутый в темные одежды, опустил кривой клинок, обагренный кровью.

Кирнан отвернулась. Она много раз сталкивалась со смертью и не страшилась ее, но оттого увиденное не воспринималось легче. И, хоть она и испытала моральное удовлетворение от кончины предателя, желудок ее все равно предательски сжимался в спазмах от отвращения.

– Поскорее доставьте подарок «справедливому правителю», – распорядился Советник и со смешком добавил, – раз он коллекционирует головы. И, конечно же! – опомнился он, – договоритесь о встрече, пора переговорить с узурпатором с глазу на глаз.

Он высвободил из одеревеневших пальцев Годвина медальон, брезгливо вытер его краем одежды и протянул Кирнан.

– Это нам еще пригодится, – сказал он.

Впервые за время своего удивительного путешествия Кирнан захотелось сдать назад. Она жалела, что повелась на уговоры любезного незнакомца, встреченного на ступенях храма.

Чем ближе она была к достижению цели – к главному городу королевства, тем неувереннее себя чувствовала. Вот только бесславное бегство едва ли спасет ее от мести Советника, который достанет ее из-под земли, чтобы стребовать обещанное.

Его намерения окончательно прояснились. Вот она – десятикратная выгода, которую он рассчитывал получить от их сотрудничества: он посадит Кирнан на трон и будет править государством за ее спиной, даже если для этого придется утопить весь мир в крови. Она – лишь марионетка, одна из многих, кем верховодил этот хитроумный кукловод.

Принятие очевидной истины пугало девушку куда больше, чем близкая встреча с узурпатором.

Кирнан мерила шагами свой походный шатер, нервно теребила кожу перчаток и пыталась придумать хоть сколько-то осуществимый план, чтобы вырваться из лап коварного старика.

Она не исключала, что мирные переговоры, на которые новый правитель согласился с удивительной легкостью, лишь предлог, чтобы выманить его из замка и убить. Но была и большая вероятность того, что Советник переметнется на его сторону, а девчонка все-таки простится со своей глупой головой.

Стук приближающихся копыт заставил ее резко застыть на месте. Кирнан выглянула наружу, чтобы получше разглядеть прибывшую делегацию, но сильная метель накрыла шатер плотным пологом.

На ступенях храма хотя бы было тепло!

Она так устала от холода и теперь жалела, что вернулась.

Советник вошел в шатер своей шелестящей походкой и сразу же приметил ее хмурый вид.

– Соберитесь, моя будущая королева, – с привычной насмешливостью приветствовал он.

Кивком головы он указал на кресло из благородного дерева, приказывая ей присесть. Кирнан послушно опустилась, чувствуя, что больше не в силах стоять на ногах из-за охватившей ее нервозности. Она глянула на карту, разложенную на столе, обличающую несостоятельность их попыток продвинуться вглубь материка, чтобы спрятать мечущийся взгляд.

Советник занял место молчаливой тени за ее спиной, а по обе стороны от него оказались наемники, прибывшие вместе с ними из-за океана. Спокойнее Кирнан не стало. Она готовилась к удару в спину.

Кирнан не сразу осмелилась посмотреть на вошедших людей, но, все же оторвав глаза от резных фигурок, изображавших положение войск, удивилась.

Новый правитель разительно отличался от образа, который она рисовала в своем воображении, невольно наделяя его чертами сходства с убитым королем. Как сообщил ей Советник, он так и не провозгласил себя королем, предпочитая титул Наместника. И подобное неуважение к устоям монархии и другим традициям ее народа оскорбило Кирнан.

Мужчина был молод и выглядел совершенно иначе, чем было принято при дворе – гладковыбритый, с относительно короткой стрижкой, иначе, более скромно одетый… Одним только видом он бросал вызов прежним устоям. Здешние мужчины носили бороды и длинные волосы, хоть немного защищавшие от безжалостных ветров и снежных бурь. Они предпочитали меха, дорогие ткани, вышивку и драгоценности, присущие статусу, а также опознавательные знаки своих земель и фамилий. И, конечно, правитель – узурпатор он или законный наследник – в представлении Кирнан, обязан был увенчать свою голову хоть каким-то подобием короны. Ее короны, за которой она и явилась сюда.

Человек перед ней скорее походил на путешественника, которых девушка частенько встречала в порту, на другом конце света. Она нахмурилась, на мгновение усомнившись в том, что на встречу действительно явился сам правитель, а не один из его подчиненных. Сопровождение незнакомца, занявшего напротив нее место за столом переговоров, и то выглядело внушительнее.

Кирнан до скрипа перчаток сжала руки в кулаки.

– Я Кирнан – дочь короля, убитого мятежниками, и законная королева, – процедила она, кое-как заставив голос звучать ровно и не срываться на визгливые, обиженные нотки, – я буду говорить лишь с узурпатором, занявшим престол моего отца. Кто вы?

– Узурпатор, – с легким смешком откликнулся мужчина. Он чуть склонил голову и развел руки в стороны, ничуть не вдохновившись ее выпадом. Жест был шутливым, почти издевательским. Посерьезнев, он продолжил:

– Узурпатор, как вы изволите выражаться, Ваше Величество, что не совсем верно, учитывая, что я не имею малейшего отношения к свержению вашего отца. Поверьте, я не испытываю симпатии к мятежникам, устроившим смуту, ведь я – именно тот, кому пришлось убирать за ними бардак. Не знаю, где вы скрывались все эти годы, но во время вашего отсутствия страну раздирала гражданская война.

Кирнан растерянно моргнула и обернулась к Советнику, ища у него поддержки. Она не готова была услышать подобную речь и не знала, как относиться к обвинениям мужчины. Это разительно отличалось от приема, оказанного ей местными лордами. А они наперебой намекали, что ей не мешало бы убраться со своими наемниками обратно за океан. Или подвергали сомнению ее истинное происхождение.

Но старик не дал ей подсказки, как вести себя. Его лицо казалось каменной маской, пока он весь обратился вслух, взвешивая слова узурпатора.

– Но теперь я здесь, – неуверенно откликнулась Кирнан, но осеклась, подумав, что продолжение ее мыслей прозвучит слишком оскорбительно.

«Я здесь, а значит, вы обязаны убрать свою задницу с моего трона, спасибо, что, как вы выразились, прибрали бардак и сделали всю грязную работу за меня. Я отблагодарю вас, если вы не встанете у меня на пути».

Нет, так не пристало выражаться будущей королеве, а с прошлым девчонки из трущоб стоит проститься, поэтому она пересилила себя и осторожно спросила:

– Не узурпатор, так как к вам обращаться? Вы не представились. Имя? Титул? Откуда же вы родом?

– Не имеет значения, – беззаботно заявил мужчина, – Вигмар. Просто Вигмар.

Он сказал это и переглянулся со своими спутниками, но девушка не поняла смысла, вложенного в их безмолвное взаимодействие.

Она приказала себе собраться, ведь кем бы ни был этот человек, как и его спутники, она не могла позволить им запугать себя, смутить или сбить с толку.

Она убрала руки под стол и принялась нервно теребить край перчатки, украдкой расчесывая зудящую кожу под ней.

– Хорошо, – кивнула Кирнан, – я вернулась и претендую на трон, который принадлежит мне по праву рождения. Вы производите впечатление рассудительного человека, – нет, она так не считала, но верила в силу лести, – а значит, не станете чинить препятствий и уступите.

Вигмар чуть нахмурился. Ее заявление явно не пришлось ему по вкусу.

– Увы, тогда у меня плохие новости для вас, Ваше Величество, – сообщил он, покосившись на Советника, молчаливой тенью возвышавшегося за плечом девушки. – Это невозможно.

– Почему же?! – гневно выпалила Кирнан. Она едва держалась, чтобы не вскочить с места, опрокинув и стол, и все деревянные фигурки, стоящие на нем. Ее захлестнула волна ярости столь сильная, что все поплыло перед глазами. Сказанное мужчиной дальше лишь усугубило ситуацию.

– Во-первых, вы слишком юны для того, чтобы управлять государством, и едва ли за океаном, или где вы там были все это время, понабрались необходимого опыта, – принялся перечислять он, – во-вторых, местные феодалы и землевладельцы довольно своенравны, без твердой руки они моментально попытаются устроить новый переворот и перегрызут друг другу глотки в борьбе за трон. Их межклановые разборки обернутся мясорубкой, а пострадают невинные люди. Если вы по-настоящему любите свой народ, подумайте о том, что именно беднейшие слои общества будут проливать кровь. Вас, кстати, тоже не пощадят. В прошлый раз вам чудом удалось избежать участи своей семьи, но сейчас желающих снести вашу хорошенькую головку в разы больше. Думаю, вы уже заметили…

– Конечно, я заметила! – в гневе перебила Кирнан, – вы, должно быть, первый в списке желающих!

– Вовсе нет, – невозмутимо возразил Вигмар, – я не несу ответственности за самодеятельность местных царьков. И вовсе не желаю вам смерти. Лишь вразумить.

– Нет, это неслыханно, – пробормотала девушка и с большим жаром бросила, – не вам решать, достойна я престола или нет! Это мое законное право и мой долг. Я дочь короля! Я не в увеселительной поездке провела эти годы, а была в изгнании! Моя страна нуждается во мне! Кто вы вообще такой, не слишком ли много на себя берете?! Даже не дворянин, вы меня не обманете – я вижу это по манере говорить и держаться. Откуда вы? Кто наделил вас полномочиями управлять моим народом? Убирайтесь туда, откуда взялись!

Выплюнув все это, она глубоко вздохнула, чтобы перевести дух и хоть немного успокоиться. Легче не становилось – Кирнан нуждалась в том, чтобы поскорее выбраться на воздух.

– Кто дал мне право? – спокойно переспросил мужчина, – ваш народ – вот кто. Ваш народ нуждался в ком-то, для кого его интересы будут превыше собственных. Но для вас, монархов, это ничего не значит, верно?

Девушка не нашлась, что сказать. Она вскочила с места, круто развернувшись, чтобы скрыть перекошенное гневом лицо, и кивнула Советнику, требуя следовать за ней.

– Мне нужно переговорить с моим наставником, – бросила она и шустро выскочила на улицу.

Глава третья.