Милена Кушкина "Бывшие в графских покоях. На развалинах любви"

Бывшие в графских покоях. На развалинах любви
Милена Кушкина

Предательство любимого разбило мне сердце. А тут и из академии выгнали по лживому доносу. И никто за меня не заступится, ведь попаданки – люди второго сорта.И стоило мне устроиться в этом мире, как судьба столкнула меня с бывшим. Чтобы он не узнал меня, я вынуждена скрывать свою личность. И у меня появился шанс отомстить

Милена Кушкина

Бывшие в графских покоях. На развалинах любви

Глава 1

Пожалуйста, пусть это окажется наваждением, мороком!

Я стояла, не в силах сдвинуться с места и смотрела на своего жениха, который волшебно проводил время с тощей эльфийкой. Ушастая прижималась к моему избраннику за розовым кустом прямо во дворе нашей академии и жеманно хихикала.

– Леонель, – прошептала я скорее, чтобы удостовериться, что это точно он, но предатель даже не повернулся, так был увлечен налаживанием связей.

Хотя какие могли быть сомнения? Тонкие пальцы эльфийки словно изящные змейки скользили в его длинных шелковистых волосах, за которыми он ухаживал, как моя тетушка за орхидеями!

А эти модные сапоги я купила ему со своих скромных подработок. Он же так хотел, чтобы его приняли в высший круг!

– Малышка, – говорил он мне, – ты же понимаешь, чтобы пробиться наверх, я должен соответствовать. Вот получу распределение в дипломатический корпус, буду вращаться в высших кругах, заведу нужные знакомства, стану важной персоной. Заживем! Ты у меня ни в чем не будешь нуждаться, сможешь сидеть дома и готовить свои пирожные.

Сначала был ремень, потом портмоне, а на прошлой неделе я потратила всю свою премию на сапоги, на которые можно было обуть всю нашу деревню вместе с коровами!

И вот теперь я стояла посреди двора и смотрела, как этот ушлый заср… у всех на глазах завел нужное знакомство, его руки активно вращаются вокруг верхних окружностей смазливой девицы, а язык, кажется, пробился уже куда надо.

Сомнений в том, что я верно истолковала то, что вижу, у меня не было. Хотя Леонель наверняка сказал бы, что я все не так поняла, а он лишь помогал однокурснице с подготовкой к вечеру ораторского мастерства. Разминая ротовые мышцы. Он всегда отрицал очевидные вещи и мне иногда казалось, что мои глаза меня обманывают. Но это уже перебор!

В носу предательски защипало, словно кто-то луковицу подсунул под нос. Глаза жгли слезы. Я же стояла и не моргала. Знала, что на меня смотрят жадные до сплетен однокурсницы, которые стали свидетелями моего позора. Казалось, моргни, и раскаленная жидкость потечет по побледневшим щекам.

Я мееееедленно развернулась и пошла к корпусу общежития. Хотелось бежать не разбирая дороги, но становиться всеобщим посмешищем, на которое будут показывать пальцем и обсуждать завтра в столовой не хочу. Я и так вызвала всеобщие пересуды, когда появилась на пороге академии магии три года назад. Еще бы, иномирянка, в которой обнаружилась магия! Правда слабая, за что меня постоянно попрекали.

Всем же ясно, что я не эльфийка! Рядом с ней я смотрюсь как мешок с картошкой.

Конечно, куда мне до ее утонченной фигуры, если я учусь на самом непрестижном факультете бытовой магии на отделении кулинарии. Хотя мне там нравилось, я в своем мире тоже на кулинаром училась, только без магии. А здесь девочки такое вытворяют – дегустировать не успеваем, вот и прилипла пара лишних килограммов. Но пробовать готовое для учебы надо, чтобы различать оттенки вкусов и палитру ароматов.

Так ведь и Леонель не отличался статностью и любил вкусно покушать. Желательно за чужой счет! Он хоть и из местных, но из небогатого рода.

Лишь оказавшись в прохладном коридоре жилого корпуса, я дала волю слезам. И надо же было в этот момент нос к носу столкнуться с деканшей нашего факультета! Хорошо же я, наверное, выгляжу! А ведь она всегда следила, чтобы мы выглядели опрятно и аккуратно. И соблюдали приличия. Словно в прислугу нас дрессировали.

– Беланика, что за вид? – спросил она, поглядывая на меня поверх очков.

Казалось, декан все знает и все видит, даже и отвечать не надо. Я всхлипнула.

– Не нужно пытаться меня разжалобить, – строго сказала она, – я достаточно терпела, но всему приходит конец!

– Что? Что в-в-вы имеете в виду? – не смогла подавить всхлип я.

– Ты уже три месяца не оплачиваешь счета за общежитие! Если ты не погасишь задолженность немедленно, то через час твои вещи будут выставлены за пределы кампуса!

– Но как же? Я же! – начала лепетать я, – у меня все оплачено!

– Деньги не поступали, – припечатала она, – а терпеть блуд и разврат на моем факультете я не буду! Поэтому никаких поблажек!

– Но у меня сейчас нет денег, – я вспомнила, что выгребла последки на злосчастные сапоги и отдала Леонелю, – у меня зарплата через две недели! Да и деньги я платила каждый месяц исправно, это какая-то ошибка!

Деканша смотрела холодно и презрительно, словно перед ней был не человек, а склизкая жаба.

– Хорошо, я пойду на уступки, – согласилась она, – три часа, чтобы освободить место в общежитии. Если ослушаешься, то утром выйдет приказ о твоем отчислении, маленькая распутница!

– Мне некуда идти, академия – мой дом в этом мире, – жалобно прошептала я, но деканша была непреклонна.

В комнату я вошла на негнущихся ногах. Соседка, Лина, куда-то запропастилась. Даже попрощаться с ней не выйдет. Может, боялась, что денег у нее попрошу?

Что ж, даже с единственной своей в этом мире подругой сейчас потеряю связь. Слезы текли из глаз, а я скидывала все вещи в дорожную сумку, с которой впервые появилась в академии, куда меня забрали из нашего мира, когда во мне обнаружилась магия. Академия была межмировой, поэтому тут учились как представители эльфов и драконов, так и обычные земные ребята, которые старались как можно быстрее закосить под местных.

За три года вещей накопилось не так уж и много, правда, сумку пришлось магическим образом немного расширить, но все равно, имущество мое было скудным. Мне бы пойти к Леонелю, попросить денег у него, ведь большую часть дохода от подработок я вкладывала в его имидж. Да только знала, у него их нет, немногим студентам разрешалось работать во время учебы. Мне повезло, кулинарам это было необходимо.

Собрав вещи я рассмеялась, на мне даже джинсы были те же, в которых я в академию попала. И старый папин свитер.

– Ну зачем тебе обновки, – говорил рассудительный Леонель, – лучше купить что-то для инвестирования в будущее. Тебе вот новая гриль-сковорода нужна, а мне ремень с блестящей бляхой. А одежду магией подлатаем у бытовиков.

С тяжелым сердцем я вышла из общежития. Внизу строгая деканша проследила, чтобы я не забежала по дороге к знакомым в другой корпус и успокоилась, только когда я вышла за ворота. Я видела, что у этого действа было достаточное количество зрителей. Наверняка они ждали, когда приблудная иномирянка бросится в ноги и будет умолять выделить ей для ночлега хоть коврик у дверей деканши. Но я шла молча. Язык словно приклеился к небу. Может и надо было попросить милости, но я словно в ступоре каком-то была.

– Занятия не прогуливай, а то отчислю, и диплома тебе не видать! – холодно сказала деканша, захлопывая ворота, разрезая, словно бисквит острым ножом, мою жизнь в этом мире на “до” и “после”.

Куда мне идти, я не знала. Занятия никто не отменял, но впереди два выходных, во время которых я обычно подрабатывала в кулинарии. Только вот сейчас она закрыта, и прийти на работу я смогу утром.

Знакомых у меня за пределами академии нет, денег нет. Поняв, что стоять у запертых ворот академии смысла нет, я медленно побрела вдоль высокого забора.

Смеркалось. Прохожих в это время в нашем городке было мало, и я не таясь, дала волю слезам.

Ночи уже теплые, можно попробовать заночевать в парке или сделать шалаш на берегу реки.

Внезапно совсем рядом со мной я услышала знакомый голос. Огляделась. Никого. Кажется, это за забором академии.

– Да ты не переживай, сестренка, теперь тебя ко мне в комнату переселят от этой грымзы, – да это же голос Линки, моей подружки и по совместительству соседки по комнате.

Я даже хотела закричать ей, чтобы она пошла подтвердила факт оплаты мной общежития. Ведь она сама относила деньги в деканат.

– Нет, она точно не вернется, я ей организовала неуплату. Как раз хватит заплатить за то, чтобы тебя переселили во время учебного года, – говорила моя подруга, а у меня словно земля из под ног ушла.

Лина все это и организовала! Вот я ей покажу сейчас! Бросив сумку на тропинку и ринулась к забору, чтобы перелезть его и задать трепку бывшей подружке.

– И куда это у нас собралась очаровательная мисс?! – услышала я сзади хриплый мужской голос.

Ну вот, не хватало еще попасться на глаза каким-нибудь бандитам. Или службе магического правопорядка. Хотя даже не знаю, что для меня будет страшнее.

Сделала шаг назад и обернулась, готовая дать отпор. Физически я была не очень сильна, но вот в словесном поединке мне уже приходилось участвовать, защищая себя от нападок местных.

Передо мной стоял пожилой преподаватель бытовой магии. Маленький, сморщенный, с кустистыми бровями. Временами казалось, что у него глаз и вовсе нет, одни брови на пол лица. А еще он ими так умело и эмоционально шевелил, что, казалось, мог бы и за ухом почесать, и челку со лба откинуть. Если бы она у него была.

– Здрасьте, мастер Кирик – промямлила я, не ожидая ничего хорошего. Бытовая магия за пределами кухни не желала мне подчиняться, а преподаватель был очень строг.

– Чего это ты тут задумала? – недовольно проскрипел он, вопросительно поднимая бровь.

– Да так. Гуляю, – ответила я уклончиво.

– Хороша прогулка, с вещами, – Кирик указал на мои вещи. Бровью.

Я потупилась. Ну а что мне нужно было ему ответить? Из моего выселения секрета не делали. Наоборот, это стало главным шоу вечера. Так что даже если он не был его свидетелем, то все равно отпираться не было смысла. От обиды в носу снова защипало, но я решила сохранить достоинство и не разрыдаться перед этим суровым преподавателем, который никому спуску не давал на своих уроках.

– Да чего ты, как пташка перья распушила. Я ж видел все, – проворчал он, а я хлюпнула носом.

Он ждал. Я упорно молчала. За годы жизни в академии я поняла одну вещь: нельзя показывать свою слабость. В следующий раз обязательно уколют в самое больное место. Лучше один раз перетерпеть боль и унижение, можно даже посмеяться вместе со всеми. Зато на следующий день они забудут и переключатся на что-то другое.

– Я знаю, что ты иномирянка, и друзей за пределами академии у тебя нет, – проскрипел преподаватель, – так что не стоит мне рассказывать, что идешь в гости к троюродной бабушке.

А ведь именно это я и планировала наплести. Кто ж знал, что этот старый сморчок помнит все про своих студентов!

– У меня есть работа, вы же знаете, я с кулинарного, нам полагается, – ответила я.

– Знаю, ты работаешь в пекарне мой племянницы, – улыбнулся он, – не удивляйся, многие наши ученики у нее стажировались. Ты же не думаешь, что первая.

Я пожала плечами. Почти все кулинары были с потомственным даром и проходили практику в семейных заведениях. А мне сходу предоставили место, да еще и платить предложили.

– И если ты намеревалась пойти к ней, то хочу напомнить, что у них выходной, – казалось, даже брови смотрели в этот момент строго.

И я глупо разрыдалась.

Профессор Кирик как-то неловко обнял меня. Я лила слезы на его пропахший травами жилет, а он гладил меня по спине.

– Ну-ну, это ничего, – бормотал он, а его бровь по-дружески прильнула к моей зареванной щеке.

Я знаю, что слезы студенток его не трогали. Его предмет был довольно сложным, хотя многие относились к нему с пренебрежением. Зачем тебе бытовая магия, если ты будешь боевым магом или целителем? Поэтому многие студенты, для кого это был не основной факультет, не обращали должного внимания на уроки Кирика. А вот на экзаменах он был безжалостен и черств к слезам и истерикам. Поблажки не было даже звездам академии.

И тем более удивительным и трогательным было его внезапное сочувствие.

– Пойдем-ка я отведу тебя домой к моей племяннице, вместе и решим, что с тобой делать.

Он ловко подхватил мою сумку в одну руку, другой уцепился за мой локоть и потащил меня вдоль по улице. Я хотела было высвободиться, но его правая бровь угрожающе выгнулась, и я смирилась и покорно пошла, увлекаемая профессором вдаль от забора академии.

В том состоянии уволочь профессор мог меня куда угодно – я бы не сопротивлялась. Да и ночью крыша над головой куда предпочтительнее, чем ночлег под мостом.

Шли мы недолго, но за это время на город опустились густые сумерки. По ночному городу мне гулять не приходилось, поэтому без провожатого я бы и назад к академии дорогу не нашла.

Пришли к небольшому двухэтажному домику. В окнах первого этажа горел свет. Профессор Кирик постучал. Дверь открыла Айла – круглолицая улыбчивая хозяйка пекарни.

– Дядька Кирик, Беланика! Что вы здесь делаете?! – всплеснула руками она.

– Да ты в дом-то нас пусти, – проворчал профессор, но брови показывали, что он улыбался, а ворчал просто по привычке.

Айла повела нас на кухню, где пахло самой лучшей выпечкой в городе. Венчики сами взбивали крем, мерные ложки отмеряли пудру, а нож мелко шинковал яблоки.

– Шарлотка, – сразу поняла я, – сюда бы щепотку корицы.

– Корицы?! – удивилась хозяйка дома. Она щелкнула пальцами, и на плите под пузатым чайником зажегся огонь.

– Такая приправа из моего мира, – пояснила я, – хороша с яблоками.

– Так, я эту девицу сюда доставил не для того, чтобы вы приправы обсуждали, – проворчал Кирик, – у нее какие-то проблемы с общежитием, и деканша выставила бедняжку за ворота на ночь глядя. Привел вот к тебе, а то кабы в беду не угодила.

– Ой! – воскликнула Айла, на секунду потеряв самообладание, она едва не потеряла и контроль над процессом готовки.

Миска с тестом, висящая в воздухе, разбилась бы, если б ее не подхватил профессор. Нож слишком громко стукнул, а огонь под чайником полыхнул хищными языками.

– Когда-то Айлу тоже едва не отчислили, – пояснил профессор, при этом правая бровь погрозила племяннице, чтобы та была более собранной.