Лилия Кондрашкина "Цветок папоротника"

– Отлично умеешь считать, – похвалил отец. – Тогда я сказал, что ты уже большой и будешь наказан розгой. Я правильно говорю?

– Правильно, папа, – снова вздохнул Паша.

– Что ж. Не будем терять время. Слово нужно держать, каким бы тяжелым ни было его выполнение.

– Согласен, папа. Генка говорит то же самое.

– Правильно говорит старший брат.

Паша подошел к лавке, лег на живот, руки сунул под голову.

Никанор нагнулся, спустил с сына штаны, повыше задрал рубашку. Эти прикосновения перед наказанием означали, что отец по-прежнему очень любит сына, что его строгие действия всего лишь часть воспитания хорошего человека.

Мальчик напрягся. Он еще не знал порки, только слышал рассказы ребят. Все дружно говорили о сильной боли, причиняемой прутом – веткой березы.

Никанор потрепал голову сына. Затем выпрямился, взял из угла розгу.

– Будь терпелив.

Отец взмахнул прутом и оставил на теле красную полосу. Мальчик взвизгнул от боли. Еще одна отметина легла рядом. Третья, четвертая. Боль усиливалась. Паша мысленно дал слово, никогда не провинятся. По щекам текли слезы. Не обращая внимания на плач сына, Никанор продолжал наказание.

На улице раздался колокольный звон.

Никанор остановился.

– Опять лезут! Вы, кажется, их привели за собой.

– Мы никого не слышали, – всхлипывая, проговорил мальчик.

– Они двигаются бесшумно, – напомнил Никанор, бросая розгу в угол. – Если это из-за вашей прогулки, то тебе снова достанется завтра, – пообещал отец, уже держась за ручку входной двери.

Паша медленно поднялся с лавки, подтянул штаны.

В душу проник страх за отца, ведь он может не вернуться вообще. Лучше снова перенести наказание розгой, чем потерять родного человека. К тому же следующий папа может оказаться суровее.

Так размышлял шестилетний мальчик, медленно идя к маме и старшему брату.

В березовом лесу, деревья которого сейчас превратили ночь в день, жили монстры – новые животные нового мира. Опасность, исходящая от них, превышала опасность от прежних животных. Угрожающим был не столько размер чудовища, сколько способность изменятся в каждом следующем поколении. Они словно изучали людей и накапливали опыт уничтожения ими себя, передавая его потомству.

На деревню напали летающие шарагалы – порождения шаровой молнии и березового леса. Внешним видом шарагал напоминал шар, собранный из зеленых листьев диаметром до метра. Существо обладало энергией шаровой молнии. Коснувшись любого теплокровного животного либо человека, шарагал бил его разрядом электрического тока, вследствие чего наступал в течение трех часов паралич. Затем монстр собирал энергию жертвы. Убить шарагала можно, облив его водой и лишив энергии. Сделать это невероятно трудно, потому что существо обладало разумом и, казалось иногда, читало мысли противника, не подпуская на близкое расстояние.

Обычно шарагалы довольствовались жителями леса. Вероятно, мальчики по дороге пересеклись с этим ночным чудовищем и привели его в деревню. Именно поэтому строго запрещалось находиться в лесу в вечернее время. Правило, за нарушение которого Никанор наказал так строго младшего сына.

Когда Никанор выбежал из дома на улицу, он увидел пять летающих чудовищ и спрятавшихся кто где людей. Монстры искали их – больших источников тепла и энергии. Благодаря светящемуся лесу и полной луне на чистом небе, света хватало. Один из шарагалов залетел за дом. Оттуда послышалось мычание коровы. Шарагал прикоснулся к ней и пустил заряд тока. Одним источником молока стало меньше. Никанор пожалел хозяина коровы и своего друга. Мужчина взглянул направо в сторону колодца. Возле единственного источника воды и борьбы с врагом никого не было.

– Быстрее к колодцу! – раздался крик Василия – главы деревни. Он кричал откуда-то издалека, – Бесполезно отсиживаться и ждать ухода шарагалов! За ночь они убьют нас всех! – голос двигался. Глава пробирался к колодцу.

Никанор взглянул на ближайшего к себе шарагала, зависшего над дорогой. Оценил свою возможность благополучно достичь колодца и побежал. До сруба он добрался благополучно. Монстр висел на прежнем месте. Возможно, он был занят каким-то пойманным зверьком. У мужчины было немного времени, чтобы набрать воды и незаметно подойти к шарагалу.

Рядом, тяжело дыша, опустился Василий.

– Нужно быстро набрать воды, – проговорил он. – Люди потратили домашние запасы.

– Скольких убили?

– Троих.

– Наши все живы?

– Пока что, – Василий никогда не говорил утвердительно, ведь все менялось в считанные секунды. – Постовые сказали, что видели твоих мальчишек выходящими из леса.

– Я уже выпорол Пашу.

Мужчины, не теряя времени, принялись за дело.

– Что они там делали так поздно?

– Генка твердит про цветок папоротника, задурил младшему голову.

Подбежал кто-то из жителей деревни.

– Еще двоих убили, – сообщил радостно и, слив воду в свое ведро, убежал.

– Что Нина? – продолжил разговор Василий.

– Генку защищает.

– Завтра же поговорю с сестрой. Я должен наказать племянника за нарушение правила. Ты же понимаешь? – в голосе Василия слышалось сожаление, но он являлся, прежде всего, главой деревни, поддерживающем порядок. Родственные узы отступали на второй план.

– Конечно. Наказание пойдет на пользу. Теперь мне пора полить вон того шарагала.

Взяв ведро с водой, Никанор рысцой стал приближаться к, все еще висевшему над дорогой, непрошеному гостю. Сердце бешено стучало о грудную клетку. Было страшно. Чудовище в любое мгновение могло закончить еду и ринуться на мужчину. Шарагалы летали стремительно. Гораздо быстрее, чем успеешь воспользоваться мокрым оружием, сейчас оттягивавшем руку. Пять метров. Четыре. Три. Существо внезапно дернулось в сторону Никанора и быстро пошло на сближение. Мужчина оказался проворнее. Быстро перехватив ведро, плеснул водой в шарагала.

Смерть лесного жителя сопутствовала яркой вспышкой, от которой Никанор зажмурился. Открыв глаза, он увидел на земле лишь кучку березовых листьев. Все, что оставалось от шарагалов.

Мужчины выходили из своих укрытий, спрашивали про раненых.

– Все живы? – громко спросил Василий.

– Двое раненых и убита корова одинокого Игната, – прозвучал скорбный ответ и омрачил радость победы.

– Немедленно умертвить всех троих и освежевать, – распорядился глава и, повернувшись, хмуро глядя на Никанора, добавил. – Ты, конечно, герой сегодня, но, если бы не Генка, то люди остались бы в живых.

– Я понимаю. Закон один для всех.

– Один из раненых…, – сообщивший горькую новость стоял возле и переминался с ноги на ногу.

– Говори, – приказал Василий.

– Твой Николай.

Василий вздрогнул.

– Где он?

Родной брат Василия Николай лежал на траве возле своего сарая. Он еще не был парализован, но дышал с трудом. Мужчина слышал приказ брата, да и сам отлично понимал свою судьбу. Лекарства от шарагала не существовало. Он все равно обречен, так лучше стать едой для соплеменников, чем бесполезно гнить в могиле. Николай просил людей не говорить о нем, пока его не убьют, но никто не смел тронуть брата главы деревни.

– Коля, как же так?! – воскликнул Василий, падая на колени рядом с братом.

– Пока купал одного, сзади просмотрел, – пытаясь шутить, ответил Николай.

– Отнесу тебя домой, – сказал Василий. Он стал поднимать брата.

– Нет, – возразил тот. – Пора на площадь, пока не поздно.

– Что ты такое говоришь? – по щекам Василия текли слезы. Он не стеснялся их, прижимая голову брата к груди.

– Ты должен поступить со мной так же. Сам же говорил, что закон един.

– Замолчи, пожалуйста, я не могу отдать тебя, – горю Василия не было предела. Любимый брат умирал, а он не имел права даже похоронить его. Он должен отвести его на площадь и отдать мясникам на заготовку. – Будь проклят этот мир! – закинув голову, прокричал в небо Василий.

– Ты сможешь, – уверенно возразил Николай. – Не стоить винить целый мир. Он ведь ни в чем не виноват. Виноваты мы, те, которые подобно детям с песочным домиком, разрушили свой мир. Мне иногда казалось, что вместе с разумом Земля дала нам тягу к саморазрушению. Мы же оказались не в силах противостоять этой силе, – Николай замолчал, собираясь с силами. – Я заговорился, а нам пора идти. Когда-то ты помог мне появиться на свет. Теперь провожаешь в последний путь, – говорящий невесело усмехнулся.

Помогая встать Николаю на ослабевшие ноги, Василий повел его на деревенскую площадь. Улица была пуста. Кто-то из мужчин ушел домой к семьям, кто-то ждал на площади окончания ситуации с Николаем.

Толпа расступилась перед мужчинами.

Впереди открылись три плахи. Около одной из них стоял второй раненый при поддержке двоих мужчин. Возле второй дожидался смерти Игнат. После потери коровы и жизненно необходимого молока, он становился обузой деревни. Они не хотели умирать, не узнав судьбы Николая.

– Так ты с нами, – улыбнулся раненый.

– Конечно, – Николай улыбнулся в ответ. – Разве ты сомневался.

– Признаться, да.

Мужчины подбадривали себя подобной беседой. Им была невыносима мысль о смерти.

Василий передал брата еще паре подошедших мужчин. Он уже не плакал. Слезы успели высохнуть на его лице. Жители смотрели на своего главу с уважением, ведь он не изменил правилам даже ради родного брата.

– Прости, Игнат, – Василий подошел к третьему приговоренному.

– Все хорошо, я прожил веселую жизнь, – мужчины обнялись.

– Ты – лучший охотник в деревне. Мы осиротели.

Четверо мужчин помогли раненым опуститься на колени возле плах. Они поддерживали их за руки, заведенные назад. Раненые опустили головы. Игнат опустился возле своей плахи.

Мясник с топором подошел вначале к соседу Николая и отрубил голову. Затем лишил жизни Игната. Он думал получить приказ от Василия насчет брата. Не получив его, мясник обезглавил брата главы деревни.

Глава вторая

НАКАЗАНИЕ

У жителей деревни долгое время не рождались дети. За десять лет после Катаклизма ни одна женщина не могла забеременеть. Да, они выжили. Быть может, благодаря лесам, окружавшим их и принявшим удар на себя. Березы изменились, дав людям возможность остаться собой. Только что делать дальше с подарком леса? Без детей жизнь обречена на вымирание.

Помог людям случай. Одна молодая женщина порезалась ножом во время приготовления пищи. Кровь попала в еду, позже съеденную ей вместе с мужем. Какого же было удивление, когда в скором времени женщина поняла, что ждет ребенка. Интуитивно к ней пришло понимание связи между двумя событиями. Женщина поделилась своими мыслями с мужем. Оба были несказанно счастливы подобным способом иметь детей. Однако радость оказалась недолгой. Через некоторое время у женщины случился выкидыш. Тогда супруги поняли, что недостаточно одной капли крови. Для продолжения рода необходимо ввести в рацион женщины человеческое мясо! Лишь подобным жутким способом можно выжить.

Многие женщины отказались от материнства. Деревенский глава быстро вразумил непокорных. Он приказал отрубить головы нескольким из их мужей и насильно напоить вдов кровью. Жестокая мера воздействия помогла. Поплакав над своей участью, женщины стали есть своих казненных мужей.

Встал новый вопрос. Где брать людей на съедение, не разрушая семьи? Опыт показал, что мясо стариков и больных не годилось. Здоровый человек должен быть не старше пятидесяти лет. Тогда и стали умерщвлять раненых в боях с чудовищами нового мира. Одного человека хватало на одну женщину. Путем проб и ошибок выяснили, что достаточно ста граммов мяса в неделю. В связи с частыми столкновениями людей и монстров человечины хватало. Лишь изредка приходилось пользоваться убийством каждого десятого мужчины. Люди выстраивались в строй, и сам глава деревни досчитывал до десяти и выводил человека к плахе. Порой среди выведенных людей оказывался родственник главы, что не отменяло приговора. Интересы общества становились выше родственных уз.

Вторым необходимы продуктом питания являлось коровье молоко. Без него люди сходили с ума и становились опасными для соплеменников. К сожалению, надои резко сократились, так что оставшийся без коровы мужчина был обречен. Его так же отправляли на заготовку человеческого мяса. Женщин берегли, как продолжательниц рода. Они вместе с детьми по закону должны были перейти к другому одинокому мужчине. Либо женщины кормились всей деревней до следующей подросшей телки.

Узнав от Никанора о гибели Николая, Нина проплакала всю ночь. Женщина понимала, что ее сыну Генке грозит суровое наказание. Возможно, даже смерть на той же плахе. Василий очень любил брата. Он не сможет простить Генку никогда, несмотря на то, что детей не казнили ни за какие преступления. Неизвестно, кто победит в Василии – глава деревни или брат. До сих пор первый был выше второго.

Нина не отпускала Генку от себя. Тут же прижимался к брату Паша. После завтрака все трое сидели в комнате матери. После бессонной ночи и страха за сына женщина слегла, не в состоянии даже сидеть в постели. Генка присел на край кровати. Паша рядом на стул. Никанор снова мерил шагами соседнюю комнату. Они лишь слышали его ворчание. Мужчина корил себя за мягкость в отношении детей. Не следовало отпускать их в лес так поздно.

– Тебя же не убьют? – спрашивал снова и снова младший брат.

– Не знаю. За невольное причинение вреда людям грозит смерть. Ты же знаешь, – Генка потрепал пшеничные волосы брата.

– Детей не казнят, – возразил горячо Паша. – Как и женщин. Вы должны продолжить род. Так всегда учит Василий. Скажи, мама.

– То, что произошло вчера, не было раньше, – Нина сдерживала слезы, но глаза ее блестели. – Мы должны быть сильными и принять любое решение нашего главы.

– Нет, – замотал головой Паша. – Я не стану принимать плохих решений. Я… Я лучше вообще не буду слушаться Василия.

– Паша! Так нельзя. Мы все в деревне подчиняемся Василию.

– Тогда нам нужно уйти, – предложил мальчик.

– Куда? – спросил Генка.

– В лес.

– В лесу не прожить. Лес смертелен для обычных людей. Слишком много монстров живет в лесу. В первую же ночь нас съест шарагал.