– Вас послушать – так всё должно быть полезным для общества. А что же для себя? Ничего…
Фэд вскинул голову и торжественно произнёс:
– Извольте общественное ставить выше, чем личное! Иначе… – Он на несколько секунд задумался и продолжил:
– Иначе общество деградирует. Смыслы размоются, растворятся в эгоизме. Никакая диалектика не поможет. Борьбы не будет, а будет прозябание ради удовольствия. А по правде сказать, и удовольствия скатятся к низменным потребностям. Проснёшься однажды – и себя не узнаешь: вроде человек с мыслями, с головой, ан нет человека, свинтус какой-то непотребный, и более ничего.
Фэд замолк; по выражению его лица и фигуре, застывшей в какой-то решительной позе, можно было предположить, что он доволен сказанным и теперь ждёт положительной оценки его слов, совершенно не сомневаясь в том, что его могут не оценить.
Облысевший саркастически улыбнулся, вздохнул и тихо произнёс:
– Диалектика поможет. Вот без неё – деградация. А ваш городской менталитет как раз и говорит о том, что есть у нас с вами единство в двух противоположностях. Город и деревня – вот вам и борьба противоположностей. Вы в городе уплотнились, трётесь друг о друга, а человека не видите. Плотно и тесно у вас, а оттого и мысли суетливые. Однако ж прогресс всю вашу суету спасает, не даёт сгинуть раньше времени. А деревня просторна, раздольна для мудрости житейской, но без прогресса тоже может сгинуть, без следа исчезнуть, словно и не было её. – Облысевший откинулся на спинку кресла и, прикрыв ладонью глаза, продолжил – Уж сколько раз деревня выручала город, когда разор приходил в городскую жизнь! А сколько раз было наоборот: город приходил в деревню, давал ей стимул к новому, к выходу из бытового тупика! Всё по кругу, всё друг друга поддерживало и связывало. Разве не так?
– Как знать, что так, а что не так? – буркнул Фэд. – Всё равно не поймём до конца друг друга. И город, и деревня – всё-таки антагонисты. Как ни крути, разные они, и мысли у них разные. Одни с землёй срослись, другие с… – Он задумался, показалось, что не хочется ему перечислять городские предметы, а главный он никак определить не может.
– Хотите сказать «с камнем или с бетонными строениями срослись»? – спросил Вил и иронично заметил: – Срослись с чем-то совсем несимпатичным.
– Зачем же так? – недовольно ответил Фэд. – У нас много есть симпатичного, только его почувствовать надо, а не просто глазеть бездумно. Город – он тоже живой, он много чего знает и помнит. Людей всех помнит, если его не разрушать, не вредить ему. Помогать ему надо разумно. Он благодарен будет и с лихвой добром отплатит.
– Это вы про что? – спросил Вил. – Неужто про дух городской? Это вы, батенька, куда-то от материального удалились. Это совсем без диалектики.
Фэд вздрогнул, хотел было встать, но, покачав головой, плотнее прижался к спинке кресла и тихо прочитал короткие стихи:
– Город, ты, как мудрый гений,
Мне ответь: кто я тебе?
У тебя есть много мнений,
Ты всех слышишь обо мне.
У тебя за все столетья
Много накопилось дел,
Даже в годы лихолетья
Мудрость сохранить сумел.
Мне совсем немного надо:
Пару слов и пару фраз.
Для меня всегда отрада,
Если думают о нас,
Если кто-то тихо скажет:
«Вот живёт здесь человек».
Мне другого и не надо —
Хватит этого навек.
– Ну вот, пошло-поехало! – заметил Вил. – Эмоции процветают у борцов. А эмоция в борьбе весьма вредна. Вы что ж, совсем остыли от борьбы? Совсем забылось былое?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70806715&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
