Последний провод был подключен, и Влад стал единым целым с кораблём. Теперь у Воронова было два разума – его, и интеллект корабля, и две тела – родное, пусть и не целиком, но органическое, и новое. Громадное, созданное из стали и титана, ощетинившееся пушками, и закрытое от окружающих опасностей непробиваемыми щитами. Он чувствовал, как с невероятной скоростью бьётся его новое сердце, самая важная, и самая уязвимая часть – реактор, генерирующий громадные объёмы энергии.
Теперь он не был просто человеком. Он был кораблём. Он был Владыкой Пустоты.
15-е января 3217-го года. Сектор Жерн Система ЖК-25-681.
Манёвр оказался удачным, снаряды Кайзеров пробили щиты бедного крейсера, внешне обшивка практически не повредилась, но датчики дали информацию об успешном подрыве снарядов глубоко внутри корабля, столь тяжёлый урон должен был если не вывести врага из боя, то уж точно заставить его отвести внимание от Азазеля.
А зря.
Юки сообщила о готовности стрелять, единственная проблема – Илья загораживал целевой линкор. Заработали маневровые и маршевые движки, меняя курс, и уводя Муромца из-под линии огня. И вот, спустя пару минут корабль оказался вне радиуса поражения.
В канале связи раздался радостный крик, и мощнейший лазер вонзился во вражеский линкор. Уже спустя полминуты сенсоры зафиксировали взрыв реактора.
Такова была ужасающая мощь “Палача Проповедников” громадной лазерной установки, мощной, и долго не перегревающейся, способной одним залпом покончить с кораблём. Была у неё лишь одна проблема – она была настолько большой, что не помещалась ни в какую турель, даже на гранд-линкоре на неё не хватало места (За единственным исключением, но это самое “исключение” было размером со средних размеров орбитальную платформу). Именно ради использования таких больших пушек в поле были созданы мониторы, одним из которых был Азазель.
Монитор – корабль размером с небольшой крейсер, с поправкой на то, что половину, а иногда и две трети корпуса занимало то самое курсовое орудие, сжирающее иногда три четверти от мощности реактора, и это была не единственная проблема. Орудие наводилось вместе со всем остальным кораблём, поэтому Азазель, как и любой монитор, был просто напичкан огромным количеством маленьких, но гибких и хорошо управляемых маневровых двигателей, которые забирали на себя остатки энергии реактора.
В итоге мы получали медленный, так как все маневровки ставились за счёт маршевых двигателей, и невероятно хлипкий, из-за слабых щитов корабль, способный одним выстрелом уничтожить тяжёлый крейсер, а при удачном стечении обстоятельств и линкор. Дорогие, хлипкие, медленные мониторы часто бездарно гибли, но ещё чаще, благодаря слаженной работе эскадры, они превращались в ночной кошмар для любого врага, пошедшего против флота Технократии. При таком раскладе неудивительно, что капитанами таких кораблей хотели стать все, но после знакомства со статистикой потерь мониторов, среди желающих оставались только сорвиголовы вроде Юки.
Пока Влад размышлял об этом, тот крейсер, что получил залп от Ильи, заглушил реактор и выпустил спасательные капсулы. Воронов бросил этот корабль, и осмотрел поле боя на предмет иных целей.
Цели кончились.
Влад снял с себя шлем и вытащил из своей головы все провода модуля симуляции. Так же поступили Ларсон и Эдор, только Юки задерживалась, все её разъёмы были спрятаны под волосами, поэтому на возню с проводами она тратила как минимум вдвое больше времени, стараясь вместе с очередным кабелем не выдернуть клок волос.
– Хорошая работа друзья мои, уверен, в реальном бою всё пройдёт столь же гладко. А сейчас я вынужден вернуться на мостик, если буду нужен, то вы знаете где меня найти. – Объявил Ларсон.
– Да уж, пусть и не всем составом сражались, но всё равно было весело, – воскликнула Юки. – Ты отлично сражался Влад, ничуть не хуже старика!
– Хех, не стоит преувеличивать, до старика мне ещё далеко. Ладно, я пойду, нужно возвращаться на корабль.
Вот уже почти два месяца Владыки Пустоты, и ещё девять эскадр, висели в системе, и ждали непонятно чего, даже военного положения не объявили. Никто не знал, вступят ли Технократы в войну и на чьей стороне. Сейчас обе стороны конфликта стянули часть своего флота к границе, при этом прекрасно понимая, что парочка эсминцев не смогут остановить флот Республики, если тот захочет вступить в войну. Именно поэтому как лоялисты, так и мятежники пытались победить на поле переговоров. Обе стороны пытались переманить Технократов на свою сторону, и дискредитировать врага. Пока на политическом фронте во всю гремели сражения, флот просто проедал запасы, и ждал, пока война перейдёт в активную стадию.
Большая часть флота была, мягко говоря, не в восторге от сложившегося положения. Никому не нравилось напряжённое ожидание, и капитаны хотели, чтобы им либо дали вернуться на свои базы, либо указали пальцем на врага и приказали делать свою работу. Более того – многие просто не видели смысла влезать в эту войну. Поддерживать текущее правительство ДССМ не хотел никто, но и сражаться за мятежников, развязавших гражданскую войну, люди были не в восторге.
Только Влад был полностью доволен ситуацией. Эти два месяца дали ему возможность привыкнуть к кораблю, и ближе познакомиться с эскадрой, что у него и удалось, только Эрнест был крайне холоден к Воронову, аргументируя это тем, что тот должен для начала доказать свои способности в реальном бою, и Шеймус никогда не покидал Элдриджа, вместо этого постоянно отправляя свою Алису.
Пока что всё складывалось удачно, эскадра приняла его как своего, а руководство не торопилось отправлять его в бой. Главное, чтобы и дальше всё шло так же.
И вот, когда шаттл был уже на полпути к Илье Муромцу, Владу поступило сообщение от Ларсона о немедленном сборе командного состава на мостике Азазота. “Накаркал” с ухмылкой подумал Воронов, и передал сообщение пилоту, о том, чтобы он разворачивался, и летел обратно на звёздную цитадель.
Уже через час все были на месте, кроме, конечно, Шеймуса – вместо него вновь пришла Алиса. Более того – вместе с ними за столом сидело новое лицо – андроид, как и Алиса, только выглядящий более взросло и менее человечно. Пусть она тоже имитировала человеческую женщину, но при взгляде на неё, в глаза сразу бросались практически неприкрытые шарниры, пластины из белого пластика вместо кожи, и сложная голограмма, наложенная поверх маски, и имитирующая мимику лица.
– Это у нас кто? – спросил Влад.
– Это Хельга, мой андроид, – ответил Рихтер.
– Хельга? – Удивился Воронов, попутно всматриваясь в лицо андроида, которое ему явно кого-то напоминала, – необычное имя.
– Посети Краг, и не такие услышишь.
– Ну так что, Адмирал, ради чего нас собрали? – задал Эрнест вопрос, который висел на языке всех присутствующих. – Я так понимаю дело серьёзное, есть какие-нибудь новости…
– Не так быстро, Волкер. Честно говоря, я хотел показать вам одно событие, которое пока что не наступило, но должно начаться с минуты на минуту, так что советую запастись терпением и приготовиться к сюрпризу.
В ту же секунду в одной из стен открылся отсек, и из-под потолка мостика протянулись манипуляторы, забирая оттуда предметы и расставляя их по голо-столу, рядим с капитанами. От неожиданности Влад не сразу понял, что это были просто кружки с напитками и разные сладости.
– Кухонный лифт и автоматизированная система, – пояснил Ларсон, увидев недоумение Воронова. – Непозволительная роскошь на любом другом военном корабле, но для звёздной цитадели – обычное явление. Мне не известны твои предпочтения, поэтому я решил, что ты сам должен выбрать.
– Да уж, неожиданно… – пробурчал Влад, взяв с ближайшей тарелки вафлю. – На Азазоте не найдётся кофе?
– Терранского?
– А бывает другой?
– Обыватели половину тонизирующих напитков с кофеином называют кофе, а в Республике таких много, так что да, бывает другой.
– Ну, я имел в виду земной. Кстати говоря, почему вы… почему ты постоянно называешь Землю Террой?
– Особенности мира, в котором я вырос. Он максимально отдалён от Терры, поэтому она воспринималась скорее как мистический идеальный мир из детских сказок, поэтому и звали её более благозвучно. Поверь, это ещё не так глупо. Я знаком с людьми, что всерьёз называли Терру Альфой, Авророй, а то и Геей.
– Занятно, даже не знал, что у людей настолько разное представление о Земле.
– Кстати об этом, – вступил в разговор Эдор. – Ты ведь сам с Земли, расскажи хоть, что там есть интересного.
– Ну, это долгая история, начнём с того, что…
Уже спустя минуту Владу подали кофе, но он так увлёкся рассказом про землю, что не сразу это заметил. Спустя минут десять разговор о его родине поутих, и от безделья Влад начал наблюдать за андроидами, которые довольно странно себя вели. Обе смотрели друг на друга, еле заметно жестикулировали руками, улыбались, хмурились, и самое странное – часто смотрели на потолок. Влад последовал их примеру, и внезапно для себя обнаружил, что манипуляторы под потолком так же жестикулируют. Азазот, Алиса и Хельга общались между собой по закрытому каналу, и Воронов бы всё отдал лишь бы иметь возможность о чём могут говорить три ИИ.
– Чёрт, понял наконец-то, – прошептал Влад.
– О чём ты? – спросил Эдор.
– Понял кого мне напоминает Хельга. Сам удивляюсь, почему до меня так долго доходило. Если присмотреться – это ведь вылитая Юки!
В ответ Эдор, Рихтер и Хельга тихо засмеялись, модуль эмпатии уловил, что у Юки тем временем резко ускорилось сердцебиение и дыхание, а глаз уловил как она краснеет, она уже открыла рот чтобы что-то ответить, но тут её прервал Ларсон.
– Итак друзья мои – а вот и то, ради чего я вас сюда позвал, – объявил адмирал.
Голо-стол включился, и показывал он лишь пустоту космоса, лишь через пять секунд показалась вспышка пространственного прыжка, и из пустоты явился он.
Все присутствующие замерли, глядя на творение человеческого гения, молчание длилось чуть больше минуты, пока Юки не прошептала…
– Боже…
Архаичное, давно ставшее чуть ли не ругательством слово, обозначающее величественное, всемогущее и манипулирующее законами природы существо. Тем не менее именно это слово было единственным, способным описать то, что только что вышло из гиперпространства.
Гранд-линкор “Длань Прогресса” – флагман всего флота Технократии, бог войны, созданный руками людей. 200 километров в длину, мощность реактора сравнимая со звездой, в качестве главного калибра – по двадцать турелей со “Вспышкой” – экспериментальным оружием, прошедшим испытание на мониторе “Коготь тигра”, и показавшим свою эффективность даже выше, чем у Палача Проповедников, на каждой орудийной палубе, в качестве вспомогательного калибра – бесчисленные орудия линкоров, способные залить космос плазмой так, что даже самый юркий эсминец не смог бы избежать гибели. Это был не корабль, это было воплощение человеческого величия, и оно было непобедимо, везде, где появлялась Длань, врага ждала лишь гибель, либо постыдное бегство. И самое главное – на корабле был верховный главнокомандующий флота – гражданин 5-го класса, известный всем просто как Двенадцатый. Конечно, физически он на корабле не присутствовал, даже реактор Длани не мог обеспечить суперкомпьютер 5-го уровня достаточной энергией, по факту на ИИ корабля скопировано сознание Двенадцатого, и дана частичная автономия, лишь в экстренных случаях сфера Дайсона 5-го класса перехватывала на себя управление.
– Я так понимаю ты именно это хотел нам показать? – спросил Эрнест.
– Именно, и не только, – ответил Ларсон, – Двенадцатый обещал сделать объявление…
– И учитывая то, что он прибыл лично, взяв с собой флагман, это явно будет не объявление мира, – с ухмылкой заметил Рихтер.
В ту же секунду голограмма Длани Прогресса сменилась на другую – показывающую мостик корабля, и механическую фигуру адмирала.
– Приветствую вас друзья мои, всех, от матросов до адмиралов, и от солдат до генералов, – начал Двенадцатый. – Я прекрасно знаю, что в течение почти двух месяцев вы находились в томительном ожидании, и мне понятна ваша неприязнь ко всей этой компании, связанной с недосказанностями и неопределённостями. Поэтому давайте побыстрее перейдём к разъяснению ситуации. Начнём с того, что, как вам известно, полгода назад в Демократичном Содружестве Свободных Миров вспыхнуло восстание, частое и весьма обыденное явление в их государстве, но очень быстро к мятежу начали присоединяться как отдельные системы, так и мелкие формальные под-государства, состоящие иногда всего из десятка систем, давно грезящие если не о независимости, то хотя бы о смене власти. Подобный массовый переход на сторону восстания конечно же не мог произойти спонтанно, на поверхность всплыл грандиозный заговор, сопровождаемый многочисленными диверсиями и предательствами, подорвавшими флот и армию ДССМ на срок, достаточный для того, чтобы мятеж окреп, тем не менее быстрого захвата власти не удалось – пусть мятежники и были в двух прыжках до столичной системы лоялистов, они не сумели пробиться через блокаду, и, терпя серьёзные потери, были вынуждены отступить. Итог всех этих событий – гражданская война. В этот момент мы если не вступаем в игру, то по крайней мере начинаем за ней пристально наблюдать. Именно поэтому ваши корабли висели на орбите, но, как вы понимаете, поначалу никто не хотел вмешиваться в войну, не несущую никакой выгоды Республике. Поддержка обоих сторон конфликта выглядела как крайне сомнительная идея, обе стороны придерживались своих целей и идеалов, ни коем образом не совпадающих с нашим путём. По крайней мере так было до нового земного года, в который лоялисты преподнесли нам в качестве подарка веский повод вступить в войну на их стороне, и я считаю, что вы, как верные воины Технократии, имеете право увидеть это, и понять каких варваров и фанатиков вам скоро придётся убивать.
Голограмма вновь сменилась, на этот раз показывая, судя по всему, запись с чьего-то кибернетического глаза. Было видно, что на операторе был богато украшенное белое одеяние, а на поясе старомодный кинжал, похожий на те, что Влад видел в музеях ещё на Земле. Этот… Жрец, иного слова Воронов подобрать не мог, вышел к какому-то алтарю, прямо перед ним был странный стол непонятного назначения, а ниже – огромная толпа людей, среди которых можно было разглядеть всё те же фигуры в белых плащах, и вооружённых солдат, одетых в зимний камуфляж без опознавательных знаков.
Оператор начал речь. Поначалу он восторженным и властным тоном объяснял толпе ситуацию в ДССМ, и учитывая уклон его речей нетрудно было догадаться, что жрец был одним из мятежников. Однако, довольно быстро обычная пропагандистская речь переросла в проповедь. Жрец назвал всё происходящее “Священной войной”, призывал убивать лоялистов как “Приспешников тёмных сил”, а провалы в войне характеризовал как “Последнее испытание”. С каждым словом этого мракобеса внутри Влада всё сильнее разгоралась злоба. Не столько к самому проповеднику, которому было место либо в психбольнице, либо в биореакторе, сколько к толпе – почему они слушают этого безумца, несущего антинаучную ересь, почему не скинут его с этого пьедестала, или хотя бы не разойдутся по домам? Ответ был прост – их не согнали сюда силой, и они вовсе не считали эти рассказы бредом – они были фанатиками, людьми, далеко оторванными от реальности, и свято верящими во всё, что рассказывает им этот человек.
Тем временем жрец продолжал свою проповедь, на этот раз говоря о некоем “Спасителе” и “Священном ритуале”, и вот тут-то и началось самое интересное.
Жрец подошёл к столу, и из толпы к нему вышел Шелби Ансер – один из лидеров и генералов восстания, стоявший у самых его истоков. С его мнением считалась вся верхушка мятежа.
– Скажи Ансер, верен ли ты законам господа нашего? – спросил Жрец.
– Верен отец.
– Готов ли ты вести последователей его на поле битвы с еретиками?
– Готов отец.
– Готов ли ты пожертвовать собственной жизнью, если это потребуется для победы?
– Готов отец.
– Будешь ли ты искоренять ересь любыми методами, карая любых безбожников без жалости и сострадания, невзирая на то, держали ли они в руках оружие?
– Да, я готов сделать это отец.
– Когда священная война завершится, построишь ли ты на развалинах греховного содома царство божие?
– Построю отец.
– В таком случае начнём же ритуал!
В ту же секунду ворота храма раскрылись, и двое солдат всё в том же белом камуфляже затащили внутрь человека. Выглядела жертва плохо, в его оборванной одежде с трудом угадывалась полицейская форма ДССМ, внешне он выглядел так будто не ел уже месяц, при этом получая регулярные избиения. Он даже не пытался сопротивляться, было видно, что у него просто не оставалось на это сил. Солдаты затащили его на стол, Жрец вытащил кинжал из ножен, занёс над жертвой, и…
Голограмма сменилась, вновь показывая Двенадцатого.
– На этом моменте я предлагаю закончить, я думаю всем понятно, что произошло дальше. Призывы к теократической революции и геноциду по признаку вероисповедания, нарушение конвенций по вопросам содержание пленных, ритуальные жертвоприношения и каннибализм, оставшийся за кадром. Это варварство, которому не место среди людей, эти фанатики отрицают науку, отвергают прогресс, стремясь ввергнуть человечество обратно в тёмные века. Мы не можем больше оставаться в стороне и сохранять нейтралитет. Да, у нас были весьма натянутые отношения с правительством ДССМ, но сейчас у нас общий враг. Эти фанатики должны быть уничтожены, они не заслуживают ни раскаянья, ни пощады! Очень скоро мы начнём наступление, сейчас ваша задача – подготовить корабли к бою, и ждать дальнейших указаний.
Передача завершилась, и изображение погасло. У всех была разная реакция на этот ритуал и проповедь, Ларсон и Алиса смотрели, не проявляя никаких эмоций, на лице Юки и Рихтера было лишь отвращение, а остальные, в том числе и Влад, закипали от злобы, отличилась только Хельга, которую увиденное явно напугало. В любом случае все были согласны в одном – Двенадцатый был прав, эти фанатики недостойны существовать.
Глава 3
Наступление
20-е января 3217-го года. Сектор Жерн, система ГГ-44-708.
Пространственный прыжок – не самая приятная для человека вещь. Все органы чувств показывают какой-то бред, голова начинает нестерпимо болеть, а импланты отключаются. Однако, есть и куда более важное последствие прыжка – после него корабль оказывается в уязвимом положении. Его системам нужно время на перезапуск, а большая часть мощности его реактора направлена на прыжковый двигатель. В зависимости от класса корабля и его специфики на возврат контроля уходило от десяти до тридцати минут, а на переброску энергии раза в два больше. Именно в первые полчаса после прыжка часто решался исход битвы. В этот раз Владыкам Пустоты повезло – враг находился в глубине системы, связанный боем с лоялистами и не мог атаковать эскадру, пока та была уязвима. К моменту начала битвы Технократы уже были во всеоружии.
Влад глубоко вздохнул и выдохнул. Первый настоящий бой, враг не слишком силён, но и недооценивать его нельзя. 8 вражеских кораблей – три эсминца, два лёгких крейсера, два тяжёлых и линкор. Вражеские корабли куда менее технологичны, часто используют системы и технологии, в Республике устаревшие ещё лет триста назад, тем не менее это ни разу не делало вражеские корабли неопасными, да, они были медленнее, с менее крепкими щитами и слабыми пушками, но они оставались боевыми кораблями, и всё равно представляли угрозу. Силы лоялистов – звёздная цитадель, крейсер и два эсминца, было видно, что они уже понесли серьёзные потери, а оставшиеся корабли были не в лучшем состоянии, нужно было спасать их, пока есть возможность.
Все системы корабля были у Влада как на ладони. Переброска энергии на орудийные системы была почти завершена, щиты работали на полную, и Илья Муромец постепенно набирал скорость. Эскадра приближалась к врагу, но явно не успевала. Звездой системы был голубой гигант с большим гравитационным колодцем, поэтому кораблям пришлось выйти в материальное пространство слишком далеко от системы, и разгоревшейся в ней битвы. Бросать быстрые корабли вперёд было бы глупо, поэтому приходилось тащиться до врага на скорости самого медленного корабля, а Азазот славился многим, но уж точно не скоростью. Пока эскадра, верно, но медленно двигалась к врагу, лоялистов продолжали рвать на куски, ещё один эсминец оказался подорван, а крейсер потерял щиты. С каждой минутой ситуация накалялась. Остальная эскадра сохраняла спокойствие, но Влад нервничал, а лоялисты уже во всю паниковали, забивая эфир просьбами о помощи, только их адмирал сохранял спокойствие и терпеливо ждал помощи, отдавая команды подчинённым.
Спустя пятьдесят минут с момента входа в систему от эскадры прозвучал первый выстрел – Азазель наконец закончил переброс энергии, нагрев, и наводку орудия, и одним залпом уничтожил вражеский тяжёлый крейсер. Похоже мятежники только сейчас обратили внимание на приближение эскадры, но слишком поздно – они уже приблизились на расстояние удара. Граф, Азазот и Дредноут выстроились в линию, повернувшись к врагу бортом и поливая его залпами плазмы. Илья, и эсминцы, в свою очередь, продолжали рваться вперёд. Влад приказал выпустить ракеты в ближайший вражеский эсминец, и сам готовился открыть огонь.
Наконец корабли эскорта подобрались к врагу на расстояние выстрела порохового орудия, и дальности действия ракет Красного Барона. В сети эскадры было огромное количество информации, собранной сенсорами всех семи кораблей, капитаны докладывали о своих действиях и состоянии систем, и адмирал Ларсон раздавал приказы. Вот именно в этот момент Влад и понял, почему Эдор называл адмирала великим человеком – он за секунду обрабатывал информацию, составлял план, и, что немаловажно – делился с капитанами этим планом. Каждый не просто выполнял приказ, он понимал, что должен сделать конкретно он, и вся эскадра, в частности, при этом Ларсон не запирал своих людей в строгих рамках плана, не было идиотских подробнейших инструкций вплоть до того, сколько процентов мощности реактора, и на какую систему нужно направить, он доверял опыту капитанов, лишь Владу, как новичку, иногда давал ненавязчивые советы. Ну и самое, по мнению Воронова невероятное – когда Рихтер поставил под сомнение решение адмирала отправить его Барона ближе к вражеским эсминцам, сославшись на специфику вооружения корабля, адмирал не стал отмахиваться, наоборот, кардинально сменил тактику наступления авангарда, сделав её ещё лучше. Для Влада поставить под сомнение решение адмирала было сродни преступлению, но, похоже Ларсон был приверженцем иного подхода.
Как бы то ни было, план был составлен, он был нацелен на то, чтобы защитить крейсер лоялистов, и дать окно для отступления их эсминцу, при этом понеся минимум урона и заняв наиболее удобное положение для обстрела врага.
Лишь одна вещь в плане вызывала вопросы у Воронова – эсминец Элдридж. Шеймус дал крайне размытую информацию о характеристиках корабля, даже не дав информации о том, чем он вооружён. На любые вопросы он отвечал “Информация о прототипе засекречена”, когда же вопрос об этой ситуации был задан адмиралу тот на пару минут снял маску доброго наставника, и разразился тирадой, резко критикующей традицию секретности в испытательном корпусе. Лишь в финале Ларсон, куда более привычным, спокойным и вежливым тоном, отметил, что не случалось ещё такого, чтобы Элдридж не выполнил поставленную задачу.
План перешёл в исполнение. Вражеский линкор, с уже побитыми щитами, стал целью Кровавого Барона и Ильи Муромца, Элдридж должен был атаковать вражеские эсминцы, а основные силы эскадры поставили перед собой задачу уничтожить крейсера.
В Илью влетело несколько ракет от эсминцев, но щиты этого практически не заметили, крейсер ответил тем же, но его ГК был направлен на линкор. Скорость осевого вращения Ильи на 360 градусов идеально совпадала со скоростью перезарядки Кайзера, поэтому ни одно орудие не простаивало ни секунды, и даже не промахивалось – мятежники похоже думали, что победа всё ещё у них в руках, поэтому линкор слишком поздно начал набирать скорость, и сейчас никак не мог избежать попадания медленных, но невероятно мощных снарядов.
Красный Барон пустил тяжёлые ракеты, с установленным на них модулем обхода – модифицированный прибор, который обычно ставится на шаттлы, чтобы пройти сквозь щиты союзного корабля. То, что стояло на ракетах могло обойти и вражескую оборону, работало не всегда, но, когда работало – наносило врагу громадный урон. Ракеты прошли сквозь щиты линкора, столкнувшись с обшивкой активировали плазменные резаки, и взорвались только полностью войдя в корпус врага.
Щиты правого борта отрубились в ту же секунду, взрыв повредил либо генераторы, либо линии передачи энергии. Влад тут же послал в брешь огонь своего корабля, и уже через несколько минут один из снарядов нашёл вражеский реактор.
Произошёл взрыв, на пару минут перегрузивший сенсоры Ильи, и других находящихся рядом кораблей. Эту короткую передышку Влад использовал, чтобы оценить ситуацию на поле боя. Началось всё с плохих новостей – им не удалось спасти союзный крейсер, враг оказался слишком настойчивым, и вместо того, чтобы переключить огонь на эскадру, или пытаться сбежать, они продолжали поливать корабль лоялистов огнём даже после того, как он перешёл в консервацию. Взрыва реактора не было, но на сообщения корабль не реагировал, а выглядел как груда металлолома. Тем не менее мятежники несли куда более тяжёлые потери. Объединённый огонь Азазота, Дредноута и Графа уничтожили один из вражеских крейсеров, и ещё одного заставили заглушить реактор и выпустить спасательные капсулы. Элдридж тем временем в одиночку за столь короткий срок смог уничтожить два эсминца. Движимый любопытством Влад посмотрел на отчёты сенсоров, и увидел странную картину – со стороны Элдриджа не было ни единого выстрела, ни равномерного лазера, ни теплового излучения ракет, ни характерного излучения плазмоидов, только вспышки энергии, вспышки, одновременно возникающие на Элдридже и на вражеском корабле, при этом вслед за вспышкой внутри врага происходил взрыв. Всё ещё непонятно, что в этот раз сумели собрать безумные гении конструкционного бюро, но это оружие явно работало на ура.
Оставшиеся мятежники поняли, что ситуация вышла из-под контроля, и что противник теперь превосходит их численностью почти в пять раз, они попытались сбежать, но попытка провалилась. Эсминец был растерзан звёздной цитаделью лоялистов, а крейсер, который успел развернуться, и уже начал набирать скорость для побега, был настигнут вторым залпом Азазеля.
– Мы победили, – объявил Ларсон.
Влад тяжело вздохнул, и вновь вернулся к своему оригинальному телу, отвлёкшись от корабля. Это был его первый реальный бой в качестве капитана. Он выполнил все поставленные перед ним задачи, и это не вызвало у него особых проблем. Всё же несколько месяцев тренировок в симуляции дали свой результат.
Внезапно по мысле-сети ему пришло сообщение от Эрнеста.
– Поздравляю новичок.
– О чём ты?
– Помнишь я говорил тебе, что перед тем, как называть себя Владыкой Пустоты ты должен показать себя в бою?
– Но ведь я ничего экстраординарного не показал, не спас ситуацию, не прикрывал союзника собственным корпусом, просто выполнял приказы.
