Тут в разговор ворвались Алексей с Катей:
– Ну что вы тут спрятались в уголке?
– Пойдемте танцевать!
Геннадий взял Леру за руку:
– А в самом деле – пойдем?
– Пойдем!
Зал топтался в бестолковом современном парном танце, но Лера стала увлекать Геннадия в вальс.
– Но я же не умею! – отнекивался мужчина.
– А ты перенесись в то будущее, когда я тебя уже научила!
– И в самом деле!
И они закружились в вальсе. Было очень забавно видеть, как вихрь их движения увлекал встречающиеся пары, и они сначала неуклюже, а потом все более смело и естественно вливались в общее кружение.
Алексей, запыхавшись от танца, сказал невесте:
– Никогда бы не подумал, что Лера и Гена найдут общий язык! Прошлое встретится с будущим! В настоящем!
– Настоящее прошлое с настоящим будущим…
– В настоящем настоящем.
Катя вдруг заметила:
– Время – это вихрь! И только отметины прошлого показывают нам, что мы уже в будущем.
– Что ты сказала?
– И в самом деле – что это я говорю? Побежали ко всем!
Обретение колеса
– Папа, а правда, что когда ты был молодой, ты видел колесо? И даже ездил на автомобиле?
– Правда, сынок! Давно это было. Пожалуй, лет сто назад. А ты откуда знаешь?
– Мама рассказывала.
Отец с сыном лежали на траве и смотрели в звёздное небо. Роса ложилась на берёзы и ели, но одежды людей, согреваемые жаром их тел, оставались сухими и лёгкими.
Сын с детской непосредственностью погладил отца по окладистой бороде:
– А почему нам теперь не нужны колёса?
– А почему Бог дал кошке лапы, лошади ноги, змее хвост, но нигде в природе не встретишь колеса?
– Мне надо подумать.
Месяц, оттолкнувшись от веток черёмухи, поплыл в вышину. Соловей заполнял своей трелью пространство Вселенной, раскинувшейся от таинственных далёких галактик до загадочных глубин внутри человека.
– Кошка лапой ходит по земле, лазает по дереву, ловит мышку, умывается. А колесо может только катиться по ровной поверхности – это слишком просто для Бога.
– Ты прав, малыш. Но трудность есть ещё такая: время. Планета наша при вращении своём создаёт время, в котором мы живём, творим и любим. Вращение колеса любого ход времени меняет и нарушает согласованность процессов природных. А рассогласование в душе и в теле, и в обществе – несчастье есть, болезнь и смута.
– Но как же тогда на белом свете появилось колесо?
– Посмотри на эти звёзды. Миллионы лет глядят они на Землю и помнят всё, что было. Давай у них мы спросим.
Белый всадник летел к подножью Синих гор. Его мантия стелилась над травой, над камнями и словно приподнимала его над поверхностью. Белый конь, стройный и грациозный, казалось, едва касался почвы ногами. Это был не бег, не скачка, а полёт – конь со всадником слились в единое существо и так, без устали, могли лететь вечно. Вслед за ними, вздымая клубы пыли, мчались с воплями и гиканьем Черные наездники. Их силы были на исходе, они раздирали шпорами бока коней, но Белый всадник удалялся, с каждым мигом приближаясь к спасительному мосту, за которым был Великий Белый Город, город Магов и Волхвов. Но Тёмные силы не зря готовились так долго: от моста навстречу всаднику уже двигался другой отряд. Его увидев, Белый всадник остановился. Он повернулся на своём коне, оценивая взглядом пропасть с одной стороны дороги и кручу с другой и вдруг решительно послал коня на уходящий вверх почти отвесно каменистый склон. Чёрные наездники на взмыленных конях, остановились внизу, не в силах сделать более ни шагу.
– Он ушёл! – воскликнул предводитель одного отряда.
– Неважно! – отозвался другой. – Оттуда ему не выбраться. Кольцо Белых Магов разорвано. Теперь Город падёт.
Великий Город закрывал ворота, едва дождавшись повозку последних беженцев, стремившихся укрыться в крепости. Огромная орда кочевников подступала к стенам. В этом было что-то нелепое и несуразное, ибо Город и Степь всегда жили в мире. Город был скорее духовным и культурным авторитетом, чем политическим и экономическим центром. Сюда стекались мыслители, художники, творцы из Леса, Степи, приморских поселений, чтоб поучиться секретам мастерства, постигнуть тайны Мироздания, суть Человека и пути Судьбы. На уровне определённом мастерство переходило в магию, волшбу, но всё это на пользу только было окружающим народам, позволив жизнь организовывать свою на основе тонко рассчитанных обрядов, примет надёжных и заветов верных.
– Зачем же всё-таки сюда пришли мы? – так предводитель орды в который раз спрашивал у своего советника. – Чтоб силой вырвать то, что нам и так дают? Обряды, песни, правила, манеры?
– Расчет гораздо тоньше, повелитель.
– Как ты меня назвал? Никак я не привыкну к словам диковинным твоим.
– Я повелителем тебя назвал – потому, что по веленью твоему теперь всё будет происходить в этой стране, все слушаться тебя начнут и исполнять твои все указанья.
– Но как такое может быть? Даже сейчас орда идёт, движимая скорей негодованием, чем обращая внимание на мои приказы. Негодованьем, вызванным теми слухами, что мы распространили о том, что Братство Магов Белых распалось, и в их кольце образовалась брешь, и мы теперь перед судьбою беззащитны. Вот что свело с ума степной народ, его направив против города Великого, а вовсе не мои – как ты назвал их? – повеленья.
– Изменится всё очень скоро, мой повелитель.
Предводитель с интересом посмотрел на своего советника:.
– А ты ведь был одним из Магов, да?
– Я Магом остаюсь, и до сих пор на стороне я Света. Я Степь сюда призвал, чтоб вразумить моих заблудших Братьев.
– А в чём же заблужденье их?
– Ты знаешь – Великим Городом управляет всеобщее собранье горожан.
– А разве может быть иначе?
– Не только может, но должно. Чем обсуждать любую мелочь всем народом, не лучше ли доверить всё решать лишь одному – так будет быстрей и проще. Не будет споров бесконечных, дрязг и брани.
Теперь предводитель смотрел на бывшего мага уже настороженно:
– И кто же будет тот «один», кто станет всё решать?
– Ты.
– Папа, а как же связана история о власти и коварстве с изобретеньем колеса?
Давно умолк полночник-соловей. Лишь лёгкий шелест листвы нарушал космической глубины тишину.
– Я так, сын, думаю, что зло не может в это мир принести ничего нового. Новое может исходить только от Света и Добра. И зло стремится вынудить Добро творить то, что выгодно ему. Ведь и на войну зовут «за Родину», и землю терзают плугом, чтобы «прокормить семью».
С высокой башни наблюдали нашествие Орды два Белых Мага. Вздымая пыль, подкатывалась Степь к стенам высоким Города, на ходу готовя лестницы для штурма и тараны.
– У них привычки нет ко взятью городов, заминка эта даст нам времени немного.
– Горожане готовятся к отпору, но разве можем допустить мы кровопролитие? Должны мы убедить и Степь, и Город в своей обычной силе, чтоб избежать войны.
– Но нас всего одиннадцать. Кольцо магическое незамкнуто, а именно его могущество желает обнаружить Степь своим напором.
– Незамкнутость кольца лишает связи нас с эклиптикой и Зодиаком. К тому же чувствую я среди сил степных присутствие Отступника. Он вынудить нас хочет во имя Добра победы зло впустить в себя. И я не вижу, как сему противиться мы можем.
– Но кровь мы проливать не будем никогда.
Белый всадник спешился, хлопком по крупу отпустив коня на отдых. Лесистая горы вершина не позволяла видеть далеко, но Маг знал, что спуск с вершины этой со стороны другой преграждает река. Он был в ловушке – безопасной, но ловушке. Он сел под горную сосну и погрузился в думы. Рукой держась за амулет с заделанным в него сапфиром, он мысленно призвал своих Собратьев из Города.
– Я знаю про нашествие. Но можем ли мы замкнуть Кольцо на расстоянии, чтоб отразить его?
– Не сможем. Необходим контакт телесный, чтоб раскрутить до полной скорости вихрь мысли творящей.
– Я мог бы перенестись к вам, разобрав своё тело на частицы и собрав в Центральном Храме.
– Опасно это, среди противников находится Отступник. Наверняка погоня за тобою и разрыв Кольца – его рук дело. Значит, будет он настороже и может вклиниться в процесс телепортации, и ты погибнешь, молодой наш Брат.
– Я с вами мысленно останусь.
Молодой Маг открыл глаза и увидел, что невдалеке от него под кустом рябины присела девушка.
– Здравствуй, незнакомец. Я здесь живу, мой дом неподалёку, пойдём со мной.
– Ты не боишься незнакомцев? В такие времена?
– Я видела, как за тобой гнались. Твой конь летел легко, а значит – душа твоя легка. Пойдём.
От чёрной орды отделился рыжий всадник и направился к башне. Он обратился к Белым Магам:
– Вы не рискнули перенести в Город этого молодца, которого вы взяли мне на смену. И правильно – я бы этого не допустил. Но Город теперь обречён. Откройте ворота – и вас отпустят на все четыре стороны. Авторитет Кольца разрушен.
– С тобой, Отступник, переговоров мы вести не будем. И Город не сдадим.
– Надеетесь на чудо?
– Прекрасно знаешь ты, что даже по отдельности каждый из нас сильней тебя.
– Но нет решимости и страсти в вас! Нет веры в личное своё предназначенье. Поэтому падёте вы!
И рыжий всадник устремился к орде, уже ощетинившейся поднятыми штурмовыми лестницами.
– Я здесь живу, – сказала девушка, рукою указав на хижину небольшую, почти незаметную под кровлей леса.
Выбежавший из кустов козлёнок прижался к её ногам.
– Так вы одни живёте здесь, в пустыне? А звери дикие не беспокоят вас?
– Здесь диких нет зверей. Дичают звери без присмотра человека. А я за всем присматриваю здесь. Мне мой отец оставил это место. Оно хранит меня и весь наш род.
– Я чувствую, что наша встреча не случайна, прекрасная девица. Как будто тьма меня гнала навстречу свету. И говорят: нет худа без добра.
– Отец мой говорил мне, что когда-то я встречу здесь любовь свою. И снова прав он оказался.
А в Башне Белых Магов забрезжил также луч надежды:
– Сияние Кольца мы можем имитировать материальным способом. Из дерева гигантское построив колесо, раскрутив и подпалив его. И вызвав панику среди напавших.
– Последствия деяния сего ужасны могут быть. Вращение, со временем столь близко связанное, вносить в материальный мир нельзя! Прозрите вдаль на несколько веков! Уже я вижу гигантские турбины электростанций, безжалостно терзающие гармонию естественных процессов, я вижу мельницы, что сводят с ума гамлетов и дон-кихотов, повозки самодвижущиеся, заполонившие своим зловонием весь мир. Винты судов огромных, разрезающие дельфинов. И мир, закатанный в асфальт во имя колеса.
Издалека, сквозь ночь и тьму пробилась в Башню мысль Молодого Мага:
– Мы можем компенсировать урон частично и заронить зерно, из коего гармония вновь возродится.
