– Как это сделать, юный наш Собрат?
– Влияние дурное колеса уравновесим мы обрядом новым. Его основой станет танец кольцевой, с женою мы его назвать решили хороводом во имя Хорса-Солнца. Участие в движенье круговом совместном гармонизирует тела и души его участников, а кроме того поддержит вращенье колеса перевоплощений внутри рода.
– Мысль глубока, Собрат мой молодой! Я вижу, ты находишься во вдохновении Любви. Тебя я поздравляю и твою избранницу. А теперь – за дело.
Ещё орда на приступ не поднялась, едва затеплился рассвета уголок, когда над башней Магов завертелось огненное колесо. Кочевники остолбенело смотрели на явленье, будили спящих. И говорили:
– Так значит сила магов не угасла. Так это здорово!
Отступник только хохотал:
– Они ввели в мир дисгармонию! Всё вышло так, как я хотел.
Внезапно накренилось колесо и, с башни соскользнув, вдруг покатилось по направлению к степным войскам, след огненный на склоне оставляя. И дрогнула орда, и побежала, разнося всем на пути радостную весть, что живо Братство Магов.
А предводитель орды, вскочивши на коня, огрел Отступника нагайкой:
– Вот это та победа, что мне ты обещал?
– О, повелитель, ты и не знаешь, насколько наше время близко. Обман от знаний Космоса отключит Магов, и мы убьём их. И вместо творчества в мир войдёт изобретательство.
– Безумец!
Предводитель орды умчался, но Отступник знал, что он найдёт другую марионетку. Он двинулся в Город. Его час пробил.
Орда отступила. Вернулись ненадолго в окрестности Великого Города мир и спокойствие. Молодой Маг с женой добрались до Города в сопровождении увязавшихся за ними козлёнка и молодого гепарда. Они увидели, что остальные Маги соорудили невиданную повозку на четырёх колёсах, накрыли её сверху матерчатым куполом и собирались в дорогу.
– Уходите?
– Мир изменился, по-старому уже ничто не может продолжаться. Мы стать решили скоморохами, бродячими артистами, и танец новый распространять в народах, и знания свои укрыть от вражеского взора на самом видном месте – ярмарочных площадях.
– А без бород вы выглядите даже меня моложе. Мы вам подарок приготовили. Дайте-ка эту заготовку колеса.
Маг молодой взял обруч, окунул в смолу, поджёг и поднёс к гепарду молодому. Зверь сжался от страха, но преодолел его, доверившись человеку, и по команде прыгнул в обруч. Сказал маг молодой:
– Пусть это действие станет символом циркового представления и одновременно напоминанием поколеньям скоморохов об их начале и о том, что странствию их через века придёт конец. Настанет день гармонии и счастья, и мир покинет колесо, останется лишь солнцем, катящимся по небу.
– А вы останетесь в горах?
– У нас иной путь. Мы род свой поведём путём слияния с природой. Но дом наш будет всегда открыт для вас, идущих общества путём, и всех потомков ваших.
Отец и сын лежали на земле, уже светало, звёзды растворялись в голубизне катящегося дня.
– Папа, а барды приезжают к нам сегодня?
– Сегодня.
– И будут песни, хороводы, шутки, пляски?
– Обязательно.
– Я медвежонка научу прыгать сквозь кольцо.
– Медведю трудно прыгать, сынок. Медведей скоморохи учили ходить на двух ногах, чтобы напомнить человеку, что не двуногостью отличен он в природе, но Мыслью и Любовью.
– Папа, а барды наши – это потомки тех самых скоморохов?
– Они те самые. Они вернулись.
Три порусенка
Изначальный вариант древней сказки
Давным-давно в далекой галактике….
Нет, это другая сказка, но тоже интересная.
В некотором царстве, некотором государстве…
Но и это не совсем подходит. Потому, что государство известно точно, и называлось оно – Русь. Или Рось. У кого как язык поворачивается. А почему точно известно? Потому что происходила эта история в те времена, когда на всей планете было всего одно государство. Государство Света. А Русь – как раз и означает Светлое Место. Потому она и Святая Русь. Нет, погоди-погоди, скажет кто-то – всем известно, что Сказка о трех поросятах – это английская сказка, а совсем не русская. Правильно! И хорошо, что у вас такая хорошая память. Англия – страна ангелов. А живут ангелы в Светлом Месте, то есть на Руси. Я же говорю, что одна была страна.
Итак, в давние времена на Святой Руси жили-были… кто? Думаете, поросята? В смысле – детеныши свиней? Нет, вот это как раз англичане напутали, когда стали уже язык изначальный забывать. Жили-были порусята – дети русов.
Жили-были три порусенка. Вообще-то, конечно, порусят было гораздо больше, они целыми ватагами по Святой Руси бегали, играли, взрослым помогали, учились жизни и хозяйству. Но эти три порусенка уже выросли, и призвал их к себе старейшина деревни и сказал:
– Пришло время вам пройти испытание и стать уже взрослыми. Вам предстоит показать миру свое умение вести взрослую жизнь. Показать, что вы в состоянии построить дом, содержать хозяйство, сделать счастливой свою половинку, вырастить достойных детей.
– Ох, и сложная задача! – вздохнул один порусенок.
И второй вздохнул, согласившись с ним. А третий улыбнулся внутрь себя и сказал:
– Наконец-то.
– Ты не боишься? – спросил его старейшина Лад. – На тебя будет смотреть столько народу.
– Я не боюсь взглядов людей, все они будут смотреть на меня с любовью и поддержкой. Но есть один взгляд, который мне особенно важен.
– Ты говоришь о Мирославе?
– Да. Если она посмотрит на меня с любовью, я пройду любое испытание. Для нее я все готов сделать.
Старейшина улыбнулся пылкости юношеского чувства и продолжил:
– После испытания вам будет дана возможность выбрать себе новое, взрослое имя. А на время испытания вы забудете свои имена и станете зваться Наф-Наф, Нуф-Нуф и… – он посмотрел на влюбленного юношу, – Ниф-Ниф. Идите готовьтесь! Завтра к нам придет волк!
Вы уже знаете, что в нашей сказке не все так просто, и догадываетесь, что волк – это не четвероногое хищное животное серого цвета. Волк – это волх, волхв. И не волхвы получили свое название от волков, потому что будто бы носили волчьи шкуры. Так говорят некоторые на смех курям, но они ошибаются. Это волки получили свое название от волхвов. Потому что волхвы дружили с волками, и волки являлись к ним по первому зову на помощь или просто поболтать о том о сем. А вот волхвы назывались волками потому, что крутиться волчком было одним из их волшебных действий. Волчок – то, что крутится, вращается. Так создается образ будущего. Вр-ащение связано со вр-еменем, с его цикличностью, возвращением на круги своя. Поэтому, просматривая прошлое или моделируя будущее, волхвы вращались. Они управляли временем. Народная молва идет дальше и приписывает волхвам свойство не только вращаться, но и превращаться. В частности, в волков. Не будем это ни отвергать, ни доказывать. А вернемся к нашим порусятам.
Встали Наф-Наф, Нуф-Нуф и Ниф-Ниф перед волхвом – статные, красивые, сильные, – всем на загляденье. И начал им старый волхв (хотя по виду ему много лет не дашь) задавать загадки, чтобы проверить их сообразительность и культурную идентичность (ой, зарапортовался! надо было сказать – знание обычаев предков).
– Вот скажите мне, славные юноши, – спрашивает волхв Густомысл (а у самого глаза блестят от удовольствия, что вопрос заковыристый). – Что больше – человек или Вселенная?
– Вселенная! – уверенно говорит Наф-наф. – Ведь человек помещается во Вселенной.
Довольно кивает волхв и смотрит на другого юношу.
– Человек! – утверждает Нуф-Нуф. – Ведь когда я вижу небо, оно все помещается у меня внутри.
И этим ответом доволен Густомысл.
– Человек равен Вселенной! Человек делает вселенную Вселенной, – начинает Ниф-Ниф и запинается.
– Продолжай, – заинтересовался волхв.
– Просто есть одна девушка. Пока я не знал ее – вселенная была пуста. А когда мы с ней рядом, все во Вселенной обретает жизнь и смысл. Просто она и есть Вселенная. Для меня.
– Чем хороши наши загадки, – рассмеялся волхв, – что заставляют думать, но что бы человек ни придумал – оказывается правильным. А чтобы ни брякнул, не подумав, даже угадав случайно – все равно не правильно.
И весь народ рассмеялся, только Мирослава разрумянилась. Она очень переживала за Владимира. Какого Владимира? – спросите вы. Просто она знала, какое имя выберет юноша, когда пройдет испытание. Ему дано было нести в мир лад, быть в ладу с миром, поэтому и имя его должно быть Владимир. И когда он получит это взрослое имя… На этой мысли сердце Мирославы сжималось и трепетало. Ей очень хотелось быть взрослой и быть тем миром, той вселенной, с которой в ладу будет Владимир. Правда, ей и самой еще предстояло пройти испытание, только для девочек. Но сейчас было важно, чтобы испытание прошел ее возлюбленный, и она всем сердцем желала ему успеха.
– Что ж, молодцы, а теперь переходим к настоящему испытанию, – обратился к юношам волхв. – Вы видите, что надвигается осень, ночи стали холоднее, на березах уже появились желтые листочки. Скоро придет зима. И вам, и вашей семье в такую пору будет необходимо укрытие. Покажите нам, какие вы умельцы-домостроители. Помощников можете себе выбрать любых, и сроку даю вам до белых мух.
– А когда будут белые мухи? – выскочила девочка из первого ряда.
– Через три дня! – улыбнулся волхв.
Наф-Наф был из основательной семьи, поэтому решил строить дом из камня. Это требовало немалого труда и умения, но юноша не стал вытесывать камни, а скреплял их глиняным раствором. К тому же волхв ему немного помог, уменьшив наполовину силу земной тяжести – все же задание было учебным. И через три дня стоял дом – небольшой, но аккуратный, даже с красивыми башенками по бокам и добротной тесовой крышей. В доме топилась небольшая уютная печка, из трубы шел веселый дым. – Вот это дворец! – восхищался народ.
Старейшина Лад одобрительно похлопал парня по плечу.
– Очень хорошо! – похвалил парня Густомысл. – Ты настоящий мастер, и ты прошел испытание. Но кое-что я хочу еще для себя выяснить.
Волхв раздвинул руками народ, закружился волчком, затем повернулся к дому и дунул на него. И тотчас небо потемнело, ударил мороз, поднялся пронизывающий ветер. Скоро люди стали замерзать и стучать зубами, но не расходились, с любопытством ожидая, что же такого задумал волхв. Наконец, он хлопнул в ладоши, тучи рассеялись, выглянуло солнце. А волхв осмотрел дом изнутри и сказал старейшине:
– Видишь, углы покрылись инеем. Теплопроводность высока. И печка не помогла. Вот так-то.
Второй юноша, Нуф-Нуф, из экологических соображений решил свой дом сделать из дерева – все-таки это живой материал, дышащий, и запах в доме от сосновых бревен приятный. Быстро и ловко он с бригадой такой же молодежи собрал сруб, накрыл его дерновой крышей. Щели между бревнами законопатил мхом. Получилось очень хорошее жилище. Не хуже, чем предыдущее. И этот дом понравился народу. А девочка из первого ряда даже попросилась пожить в нем недельку.
– Поживешь, – обнадежил ее волхв. – А пока отойди!
И он опять начал кружиться, а потом остановился и дунул на дом. Опять поднялся ветер, повалил снег, затрещал мороз. Но народ, уже наученный горьким опытом, успел сгонять мальчишек домой за шубами, и смотрел за происходящим с комфортом.
Смотрит на жилище старый волхв и говорит старейшине:
– А деревянный дом потеплей каменного. Инея в углах нет. Дай-ка я добавлю!
И еще раз подул Густомысл на дом, грянул мороз сильней прежнего. Задрожали люди под шубами, появился иней в углах избы. Хлопнул в ладоши Густомысл, вызвал солнышко, похвалил парня за мастеровитость. И он прошел испытание.
А Ниф-Ниф никак не мог решить – из какого же материала сделать дом.
Тогда подошла к нему Мирослава и говорит:
– Сделай дом… из соломы!
– Да ты что, Мирослава, меня же люди засмеют! – оторопел юноша. – Не пройти мне тогда испытания. И не отдаст твой отец свою дочь за такого неумеху.
– Мой отец – пахарь. И однажды нас с ним зимой застала в полях вьюга, и не могли мы вернуться домой – так и заночевали в копне. Так даже и не заметили холода, наоборот – вспотели.
Слова девушки запали в душу парня, и решил сделать, как она сказала. Привез воз соломы, деревянным прессом сжимал ее в блоки, которые укладывал в стену. Крышу, чтобы не нарушать общий дизайн, сделал из камыша. Толстая получилась крыша, но тоже очень теплая. Завалинку выложил дерном. А сверху обмазал стены глиной. Правда, не успел до конца и один угол остался без штукатурки. Хорошо, печку успели поставить, и вмазать трубу глиной в крышу.
Народ, как и ожидалось, удивился. Ниф-Ниф совсем изволновался. Мирослава переживала – не подвела ли она юношу своим советом? А девчонка из первого ряда, как назло, даже рассмеялась:
– Ха-ха-ха! Ну и дом, он-то точно от волчьих шуточек в ледышку превратится!
– А вот сейчас и попробуем! – сказал Густомысл. – Иди в дом!
– Да я же там окоченею! – упиралась насмешница.
– Окоченеешь – выйдешь! – настаивал волхв.
Девочка послушно отправилась в дом, а волхв завертелся волчком, гикнул и с разворота дунул на изделие из соломы. Поднялась буря, снег заструился поземкой, ударил мороз. А девочка, видно, пропустила момент волховства, пока хлопала дверью и кричит из окна:
– Начинайте уже!
– Видно, маловато морозцу! – говорит Густомысл старейшине Ладу. – Дай-ка я добавлю!
Завертелся он, громогласно гикнул и снова дунул на дом. Ох, как завыла буря! Мороз трещал, будто палки толстенные переламываются.
А волхв стучит в окошко и спрашивает:
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли, красавица?
– Что? – кричит девчонка за окном, а сама шубу снимает – жарко.
Удивился народ. Сам дрожит в шубах, а любопытство сильней.
– А ну, Густомысл, добавь-ка морозцу!
