– Я так и знала! – восклицает мама, когда я ей все рассказала.
– Что? – вытираю слезы, бегущие ручьем.
– Я знала, что этот твой Кирилл никчемный человек и от него одни неприятности будут! – заявляет мама, – задурил бедной девочке голову…
– Мам, я давно не девочка, мне уже…– слабо протестую.
– Я о Кристине! – обрывает меня мама сердито, – и где ты нашла такого непутевого?
– Мам, да и Кристина давно не девочка! И по-моему виновата не меньше его! Не насильно же он ее в койку тащил! – я не понимаю, почему я должна доказывать виновность сестры.
– Лен, – голос мамы смягчается, – ты же знаешь сколько Кристиночка болела, сколько намучалась, она совершенно не разбирается в мужчинах, но ты не должна на нее обижаться! Мужей у тебя может быть сколько угодно, а сестра одна.
– Мам, да ведь она давно здорова, а мы носимся с ней как с писаной торбой, и…ей даже не стыдно было, представляешь! Она…она смеялась надо мной! А ведь я ее люблю…любила и всячески ей помогала, за что она так со мной? – мне отчаянно хочется, чтобы мама перестала защищать сестру и обратила внимание на меня, как мне плохо, как больно!
– Лена, ну ты ведь старше, ты должна быть умнее…– говорит мама.
– Ага, ты еще скажи должна во всем уступать! И одежду свою, и мужа заодно! – шмыгаю я носом.
– Да сдался тебе этот муж! – досадует мама, – подумаешь, другого найдешь, тут надо думать как Кристиночку из его лап выцарапать! Что ты злишься на нее? Ну влюбилась, с кем не бывает…
– Ну знаешь мама! – я встаю, – ты даже не хочешь признать, что ты вырастила стерву, которая привыкла, что ей все на блюдечке подают. Вот и возись теперь с ней сама!
Я разворачиваюсь и сжав зубы ухожу из родного дома, где мной, моей болью, моей бедой так пренебрегли, как всегда выбрав благополучие сестры.
Что бы там мама не говорила, я считаю что Кристина виновата не меньше Кирилла. Так цинично она переступила через меня ради минутного удовольствия.
Нет у меня больше ни сестры, ни мужа. Моя семья разбита вдребезги и я осталась совсем одна.
Я выхожу на улицу и смотрю в холодное серое небо, хочется превратиться в тучку и улететь подальше от этой грязи. Нет сил и желания продолжать жить.
– Мама! – слышу возле себя и вздрагиваю от неожиданности.
Глава 3
Лена
Маленькая девочка с синими как море глазами дергает меня за пальто маленькой ручонкой.
– Привет, – улыбаюсь сквозь слезы, присаживаюсь на корточки, – как тебя зовут?
– Лена, не приставай к тете, – к нам спешит молодая симпатичная женщина.
– Тезка значит, я тоже Лена, – я пожимаю маленькую ладошку.
– Вы извините, она такая непоседа, чуть отвернешься уже убегает, а у меня такое же пальто, вот она и перепутала, – говорит запыхавшаяся мамочка, – ох, она вас испачкала…
Я смотрю на темные пятна от шоколада на светлой ткани.
– Ничего страшного, я очень люблю детей, а это всего лишь пальто, – говорю я, а на глаза снова наворачиваются слезы.
Мамочка еще что-то говорит, извиняется, а я снова погружаюсь в свою беду.
Я так мечтала о ребенке, возраст у меня уже поджимает, а вот того единственного не находилось. Я думала, что с Кириллом у нас будет крепкая дружная семья.
– У вас что-то случилось? – женщина внезапно замолкает и заглядывает мне в лицо.
Я опускаю глаза:
– Нет- нет, ничего! Извините, – я быстро ухожу.
Не успеваю я дойти до угла как слышу двойное:
– Подождите! Тетя, подожди!
Я удивленно оглядываюсь, мама с дочкой бегут ко мне:
– Подождите…Нам так неудобно, испачкали вам пальто. Мы с Леной хотели бы пригласить вас на чай, а еще у меня есть замечательное средство, быстренько ваше пальто почистим, – быстро говорит женщина, – я Соня.
Она протягивает мне руку, я машинально ее пожимаю.
– На чай? Спасибо, конечно, но я тороплюсь, а пальто – ерунда, – растерянно отвечаю я.
– Да всего на полчасика, – уговаривают они меня хором, – мы вот в этом доме живем. Тут рядом и дома никого нет. Пойдемте…
Маленькая Лена берет меня за руку и тянет по направлению к соседнему дому, я не могу сопротивляться, да и не хочется, идти мне все равно некуда, остается сидеть в номере в гостинице одной и лить слезы.
Я киваю и иду с новыми знакомыми.
– Папа наш в командировке, поэтому мы с Леночкой одни хозяйничаем, – Соня усаживает меня в уютной кухне и хлопочет, готовит чай, ставит на стол ароматные булочки, масло, варенье.
От запаха свежей выпечки у меня закружилась голова, я вспомнила, что ничего не ела с самого утра, даже затошнило от голода.
– Вот, с утра напекли, – говорит Соня.
– Я помогала, – важно говорит Леночка.
Какие же они милые, какие беззаботные. Я с аппетитом уминаю нежные булочки, запивая их сладким черным чаем с молоком. Постепенно скрученная пружина внутри меня расслабляется. Слушаю беспечную болтовню Сони об их нехитрых буднях и не позволяю себе думать о муже и сестре.
Леночка без конца бегает из комнаты в кухню, показывает мне рисунки, игрушки, рассказывает что-то.
“Вот оно счастье” – думаю я. Вот такой милый семейный вечер, а не моя вечная гонка за деньгами. Вот такой я видела свою семью. И пускай главы семейства нет дома, но его присутствие чувствуется во всем.
– Леночек, пора спать, – говорит Лена и я вижу что за окном совсем темно, уже вечер.
– Ох, Ну и засиделась я! – восклицаю и вскакиваю со стула.
– Подожди, сейчас Ленку уложу и поболтаем еще, – просит Соня, – я все время с дочкой, уже и забыла, каково это с подружкой посидеть за чашкой чая. Если конечно тебя не ждут.
– Никто меня не ждет, – вырывается у меня, хотя хотела сказать совсем другое.
Она внимательно смотрит на меня и кивает:
– Я быстро, Лена набегалась, сразу уснет.
Она уводит недовольную дочь в ванную, я прислушиваюсь к журчанию воды и веселому щебетанию девочки.
Подхожу к темному окну и смотрю на город. Весь в огнях. В домах светятся окошки, там тоже люди и у каждого своя жизнь, а до меня никому нет дела.
Где-то там сейчас муж и Кристина сидят в любовно обставленой мной квартире, едят из моих тарелок, которые я так тщательно выбирала по тон кухни, спят на моем постельном белье.
А моя жизнь разрушена до основания, как карточный домик, всего за один день.
Как же пережить это? Как справиться с болью?
Глава 4
Лена
– Не хочешь рассказать, что у тебя приключилось? – осторожно спрашивает Соня, когда мы уютно устраиваемся с очередными чашками вкусного, травяного чая.
– Да так…ничего, – мне вдруг становится стыдно, чувствую себя полной неудачницей, даже семью не смогла сохранить.
– Ну я же вижу, что-то очень серьезное, на тебе лица не было, там на улице, – говорит Соня.
“Имею ли я право вывалить груз своих проблем на эту милую и добрую девушку?” – задумываюсь я.
Но Соня смотрит на меня с таким участием, так по доброму, что я не выдерживаю. Эта ноша слишком тяжела для меня.
Меня прорывает и захлебываясь в слезах я рассказываю все в подробностях. Соня слушает меня не прерывая. А я пользуюсь возможностью и смываю со своей души этот черный налет, эту грязь в которую меня окунули. Наконец я чувствую полное опустошение. Слезы закончились и я наконец-то могу мыслить, чувствовать движение времени, я как будто вышла из глубокой заморозки.
Конечно, боль не прошла, не стала слабее, но я чувствую, что теперь я в состоянии ее принять и прожить.
– Ох, вот это действительно беда, – сочувственно вздыхает Соня, – и что ты собираешься делать?
– Разводится, конечно, что еще? – пожимаю я плечами.
– Не будешь бороться за семью? – спрашивает она.
– За какую, Сонь? Разве это семья? Сначала мы жили просто так три года, а когда он соизволил на мне жениться, то сразу же пошел налево, да еще и с моей сестрой! Это разве семья? – восклицаю я.
– Ну да, ну да, – соглашается Соня.
– А жить где будешь? К маме пойдешь? – задает вопросы, которые заставляют меня задуматься о решении насущных проблем.
– Нет…к ней я точно не пойду, поживу пока в гостинице, пока Кирилл мне деньги не вернет, которые я ему дала на закрытие ипотеки. А там и себе квартирку присмотрю, той суммы должно хватить на первоначальный взнос.
– А ты когда ему деньги давала? После свадьбы или до? – осторожно спрашивает Соня.
Меня пронзает страшная догадка.
– После свадьбы, – говорю я, – ты думаешь… он же и уговорил меня взять кредит и закрыть его ипотеку, ведь все равно мы теперь женаты. Ах, козел!
– Да, боюсь, что в лучшем случае ты получишь половину, ты ведь не брала с него никаких расписок?
– Нет, конечно! – говорю я, – какой ужас, я теперь еще и бомж! И с огромным кредитом!
– Подожди, еще ничего не ясно, ты знаешь, мой муж очень хороший юрист, я попрошу его и он во всем разберется.
– Спасибо тебе большое, Сонь! – говорю я, – ты прямо мой ангел хранитель. Я ведь даже жить не хотела, не знаю, что было бы не встретьтесь вы с Леночкой.
– Ну это всегда успеется, – улыбается она, – ты должна бороться, не позволяй себе опускать руки никогда.
Я согласно киваю:
– Решать проблемы мне не привыкать, – говорю я, – Кристина, моя сестра все детство сильно болела, папа не выдержал и ушел, мама была занята сестрой, а я взяла на себя роль папы, обеспечивала семью, заботилась о них, параллельно этому получала образование, практиковалась, меня взяли на хорошую денежную должность. Кристина выросла и победила свою болезнь, сейчас она абсолютно здорова и я решила, что пора и о себе подумать. Ведь уже почти тридцать, но сестра продолжает вести себя как маленькая. Так всегда было, все что было у меня обязательно ей нужно, а мама ее поддерживала, она ведь больная. Я не протестовала, жалела ее, наоборот, самые вкусные кусочки подсовывала. Вот теперь решила что мой муж ей нужнее, хотя ухажеров у нее хоть отбавляй, правда, когда узнают поближе ее стервозный характер улепетывают подальше. Жаль, что она выросла такой…
– Ну с этим ты ничего поделать не можешь, – говорит Соня, – поэтому сосредоточься сейчас на проблеме жилья, эта проблема решаемая. Говоришь зеленкой ее полила? – спрашивает она, улыбаясь.
