Лерочка
Иван Вольнов
Не бывает неизлечимых зависимостей. Бывают люди, не нуждающиеся в излечении. В этой книге вы увидите ту самую дорогу «в никуда» о которой вот уже много лет ходят легенды и мифы. Никуда, а это куда? И главное – зачем? Лёгкая притча с вкраплениями фрагментов из реальной жизни, поможет вам, дорогие читатели, вспомнить себя в молодости и открыть глаза на вещи, которые по счастливому стечению обстоятельств с вами так и не произошли. Бесперебойные диалоги в голове и наяву, зловещая музыка на фоне и стихотворные отступления лирического героя, создают мрачную атмосферу упадка и, казалось бы, абсолютной безысходности. Но даже в самых тёмных подземельях нашего разума, всегда найдётся местечко для тёплых размышлений о детстве и юности. Эта невидимая связь между героями вчерашних дней и теми, во что они превратились, оставит пространство для полного молчания и тишины, нависшей над вашей комнатой. Закрывайте глаза, приготовьтесь, и постарайтесь не дышать хотя бы мгновение. Спектакль уже начался.
Иван Вольнов
Лерочка
Предисловие
Выражаю безмерную благодарность своему другу и верному соратнику на литературном поприще – Илье Панину. Без его редактуры и корректуры данное произведение не обрело бы той формы, в котором вы видите его сейчас. Сотни часов усидчивого труда и долгих размышлений на тему: «А может уберём вот эту строчку, да ладно, давай оставим. А может поменять имена? А может добавить чего-нибудь пикантного? А может…». Долгие споры в конечном счёте привели нас к истине. Произведение получилось таким, какое оно есть и, скажу вам, положив руку на сердце – я им горжусь. За обложку выражаю искреннюю благодарность Анастасии Новичихиной. Потрясающий рисунок, а сколько вариантов мы перебрали – это же целая эпопея. Получилось, с моей точки зрения, скромно и со вкусом. Всё, как мы любим.
Основной посыл, как и общий фон произведения, перетёк из предыдущей моей работы «25 декабря». Для непосвященных наступает пора с ней ознакомиться. «Лерочка» по праву может считаться продолжением и завершением цикла повествований об алкогольной зависимости. Всё, что я хотел сказать и выразить на эту тему – в полном объёме содержится здесь. Считайте это моей лебединой песней на данную тематику.
Имена, как и всегда, вымышленные, герои ненатуральные, события абсурдные и что там ещё говорят, чтобы снять с себя всякую ответственность. Данная книга не содержит призывов, не поощряет развития зависимостей никакого рода, а только лишь предостерегает и показывает вид со стороны. Выбор всегда остаётся за каждым человеком, а за автором остаётся право на собственное мнение.
Работа над книгой велась с июня 2023 года по июнь 2024. То есть, ровно год, если быть точным. Многие авторы скажут, что не преследуют какой-либо моральной планки и цели донести до читателя какие-то «смыслы», «убеждения», «истины». Я солидарен с их позицией, но всё же считаю своим долгом отгородить и предостеречь некоторых людей, находящихся в тяжёлой жизненной ситуации. Потеря смысла, как такового, преследует меня многие годы, и я находил разные ухищрения в попытках его обрести. Парадокс заключается в том: чем дольше ты ищешь смысл, тем скорее он от тебя ускользает. Никакими зависимостями невозможно заполнить внутреннюю брешь. Даже та отсрочка, которую вы получите в попытках залить свой внутренний мир теми или иными искусственными красками, покажется вам секундой в сравнении с тем, что вас ожидает дальше.
Предисловия должны быть краткими, как эпиграф, но ёмкими, как хокку. Потому, я завершаю его своим стихотворением, написанным 20 декабря 2023 года.
«Я тут в попытках… написать свою новую жизнь,
Вышло уж как-то неискренне.
Хочется нечто… как будто кого-то убить,
Кто-то во мгле, в аккурат моих замыслов выстрелил.
Я здесь затем, чтобы заново что-то начать,
Путь мой потрёпанный, также бессовестно – вечен.
Что-то грядёт, ну а что-то пришло невзначай,
Новости мне ну никак не влияют на вечер.
Время пусто. Разве вы не читали Марселя?
Жизнь моя, жизнь… превращается в вялотекучесть,
Что меня ждёт… я совсем ничего не умею,
Только обыденность стала синонимом – скучно.
Свет дребезжит. Хотя всё это – пляски фотонов,
Холод ночной продирается в каждую щель,
Я ещё тот… я всё тот же наивный ребёнок,
Двери закрыты, но я их срываю с петель.
Пусть же горит… календарь перевёрнутых чисел,
Жизни мои… собрались, как в кружок одноклассницы,
Я не хочу… приурочить сегодняшний выстрел…
К чьей-то судьбе… я хочу подарить его пятнице.
Пусть же горит… и коптится сквозь зимнюю морось,
Грязные улицы пламенем нужно обдать,
Я не хочу… с головою дружить своей порознь…
Нет… не хочу… я хочу лишь в неё пострелять.
Пусть же горят… небоскрёбы моих разночтений,
Всё это вымысел: я лишь принявший на веру,
Прошлое я – похудевший больной неврастеник,
Новая жизнь… неподвластна вчерашним химерам».
1
Звон будильника нарушил устоявшуюся духоту помещения. Сколько там уже? Чёрт его знает. Никуда не пойду. Мерзость какая-то. Раннее утро. Знаю. Опять на подработку. Сегодня без меня. Выключил. Поставил на авиарежим. Сон.
Слякоть за окном соответствовала душевному устройству. Дождь искривлял загогулины на старом немытом окне. Какой сегодня день? Понедельник? Может среда? А может не надо? Он спал. Сон был прерывистый, лишенный всякого спокойствия и умиротворения. Кошмары неутомимо напоминали о количестве выпитого намедни. Помещение превратилось в пепельницу. Или в мусорку. Бутылки, пивные банки, недоеденные огрызки пиццы, окурки. Каждая деталь устоявшегося ландшафта напоминала картину Верещагина. Да – это апофеоз. Но вот только чего? Почему? И главное – за что? Он просыпался каждые сорок-пятьдесят минут. Лениво устремлял свой взор в потолок, тяжеловесно перекатывался с боку на бок, кряхтел, стонал и снова погружался в тяжесть утреннего похмелья. Пиво закончилось. Вот беда. Ещё и подработку пропустил. Опять занимать… да кто-ж ему займет сейчас? Он и так должен всем. Ничего. Мир не без добрых самаритянинов. Чем больше спишь, тем дольше не чувствуешь голод. Может в холодильнике что-то осталось? Вряд ли. Может в гости наведаться к кому-нибудь? Ой, нет – убогая затея. В таком виде, в таком настроении… люди утратили свою значимость в его глазах. Как и он для них. Сколько уж лет прошло с тех пор, как он перестал быть удачливым авантюристом, молодым юристом, изящливым гедонистом? Точно уже и не скажешь. Одно радует… больше никаких офисов! Никаких обязательств! Минимальная ответственность! Квартира от бабули досталась. Разве мало? Коммуналку бы кто оплатил… ну ничего. Прорвёмся. Как и всегда. Может Лерка поможет? Ой, нет, у неё своих хлопот… ну а вдруг? Посмотрим. Спи.
День проносился стремительно. Днём вообще лучше всего спать, пока все работают. Слякоть за окном… а ну её. Неудивительно, что люди так мало живут. Откуда уж там жизнь возьмется, когда ты только и делаешь, что работаешь. А когда не работаешь, подставляешь свою голову под жадные клювики недовольных домочадцев. Будто Прометей свою печень!
Отвратительно. Ты им и так и сяк, а они всегда недовольны! Вечно у них что-то болит, вечно они чего-то хотят! Слава Богу – не его это история. У него нету семьи, как и постоянной работы. Вообще ничего нет. Свобода в чистом виде. Квартира есть. Пока что…
Вечерело. Люди возвращались домой. Зашторенные окна не позволяли их разглядеть. Да и кому они, собственно, сдались. Сегодня обычный вечер понедельника или среды. Пробки, суматоха в метро, забитые магазины, занятые парковки. Только он никуда не идёт. Только он… везде уже успел. Пора бы уже просыпаться. Боль в голове. И тяжесть. И старость в чистом виде. Сколько ему сейчас? Не сорок. Да и не тридцать. Ну что-то где-то… сложно сказать. Плохо он выглядит. Тощий, бледный, исцарапанный (ну это уж кошка его приятеля). Или Лерка. Неизвестно. Приподнимается. Еле дышит. Воду хоть оставил на столе. Слава Богу! Никуда ходить не нужно. Таблетки… таблетки… таблеточки… вот же они! Ура! Победа! Вы это видели, товарищи? Ещё три штучки! Живём! Закинул одну в рот, жадно запивая застоявшейся вчерашней водой. Снова прилёг. В туалет не тянет. Нет. Что-то с почками уже. Можно, конечно… да необязательно. Что там в потолке нынче показывают? Та же самая паутина. Смотреть на неё уже тошно. Или привычно… убрал бы её кто. Ну не сам же! Может стул ещё поставить? Ага. Только разве что петлю подвесить. А паутина останется.
Придется взять телефон. Неохота, конечно. Как же он ненавидит людей! Наверняка что-то написали. Или не Дай Бог – звонили. А ещё и новости какие-нибудь. Ну как какие… плохие, естественно. Разве другие бывают? «Не читайте перед обедом советских газет»[1 - Отсылка к произведению М.А. Булгакова «Собачье сердце».]. Да лучше уж вообще никогда ничего не читать! Что там может быть интересного? Спасатели достали котёнка из горящего здания, чиновники ввели новый налог на налог, в Ханты-Мансийске торжественно открыли крематорий… или лавочку в парке. Кому какая разница? Ладно. Убрал авиарежим. Я так и думал. Семь пропущенных! Совсем неинтересно. Пять от Лерки. Да ну её. Потом позвоню. Два от собутыльника. Вот это уже интереснее. Может, он пиво принесет? Или сигарет? Или даже поесть! Ну ладно-ладно, чудес не бывает. Пива бы взял хотя бы. Сейчас позвонить? А вдруг он уже где-то рядом? Нет, я пока сплю. Нужно покурить.
На лестничной клетке ситуация обстояла не лучше, чем в квартире. Окурки, плевки, пустые банки. Что за свиньи здесь проживают? Сволочи. Куда довели страну. Плевать… закурил. Кашель. Сплюнул. Глаз заслезился. Голова кружится. Слава Богу уже не раскалывается. Спасибо таблеткам. Спасибо всей фармацевтике вместе взятой. Без неё мы бы уже точно окочурились. Холодно в подъезде. Воняет. Кто здесь так накурил? Найду – убью. А… здесь же только я курю. Ладно. Значит в другой раз. Вечно сигареты заканчиваются. Мне нужен пожизненный абонент на табачное кладбище. В смысле на завод по производству. Но разница невелика. Ещё одну выкурить? Да две всего осталось. Жаль… может этот ещё принесёт? Или стрельну. Ладно, потом. Возвращаюсь.
После короткой утрене-вечерней умывальной процедуры он всё же решился набрать собутыльнику. Тот ответил не сразу. Видимо уже пьяный. Урод.
– Алло.
– По лбу не дало?
– Чё трубки не берёшь?
– Спал.
– Так у тебя же подработка сегодня.
– Плевать.
– Понятно. Ну чё, когда обмываем!?
– Чего?
– Того! Такой ты тихушник, конечно!
– Ты сбрендил? Кого ты обмывать собрался? Смерть свою что ли?
– Ой, понятно всё с тобой! Как бухать за мои бабки – так ты первый! Как у самого появились – молчок!
– Какие бабки? Ты чем там обкурился?
– Ну ладно тебе. Видел я уже в интернете.
– Чего ты видел? Фотку как ты в блевотине уснул? Ну так за неё бабки не платят.
– Ты её выложил!?
– Шучу.
– Урод. Ладно. Книгу я твою видел, писатель хренов.
– Какую книгу?
– Обычную. Ну эту… как её там. Ну твою!
– Какую мою? Ты точно понял с кем говоришь?
– Ты меня сейчас не разводишь?
– Да это ты чего-то перепутал с перепоя.
– Я что дебил? Твои имя и фамилия на обложке. Даже фотка твоя!
– Чего!?
– Того.
– Я ничего не писал.
– Ну значит показалось. Ладно, давай, счастливо.
– Ты издеваешься?
– Конечно. Книга в интернете появилась! Очнись уже. Твоя книга.
– Но я ничего не писал!
– Ну значит кто-то её написал за тебя. И именем твоим подписался. Ещё и бабки зажучил.
– Кому сдалось писать от моего имени? Совпадение наверное.
– Там твоя фотография!
– Ну это бред какой-то. А ты её читал?
– Я что в школе учился по-твоему?
– Хах, мы же там бухали.
– То-то и оно. Конечно, не читал.
– Кинь ссылку.
– Ща.
– Ага… Вижу… Ничего себе.
– Вот и я о том же.
– Это пранк какой-то. Может белая горячка?
– У обоих одновременно?
– Да было же уже…
– Тогда мы в одной квартире были. И пили три недели подряд. Сейчас уже прошли времена.
– Тогда я ничего не понимаю.
– То есть ты вообще ничего не писал?
– Я на писателя похож?
