Дмитрий Вощинин "Русский мессия"

В это самое время к императрице привели простого сибирского мужика – Григория Распутина, который твердо сказал:

– Верь в силу моих молитв, верь в силу моего заступничества, и твой сын будет жить! (Жильяр)

Императрица не испугалась сурового вида мужика-странника, а глубоко и вдохновенно поверила его словам. Она прониклась философией его жизни праведного человека, настоящего русского пророка. С этого момента она будто бы прозрела и была убеждена, как и ее супруг, что спасение России и династии придет из народа, из ее глубинных мыслей и надежд на праведное существование.

Царское село. Распутин с императрицей, пятью детьми и гувернанткой

Ключи к пониманию феномена Распутина

1

Неискушенному читателю может показаться, что православная вера сразу пришла к нам после крещения князя Владимира в Корсуне (Херсонес) тысячелетие назад и беспрепятственно быстро распространилась по всей территории необъятной страны.

Вопросы веры в России– непростые, они очень глубоки для русского человека, и даже сегодня можно заметить, как в нашей стране благополучно уживаются с Евангелием языческие обряды – Святки, Масленица или поклонение солнцу в районах Крайнего Севера. Поэтому неудивительно, что распространение христианства и учения Православной церкви на огромной территории Руси происходило постепенно в течение многих веков, претерпевало немалые преображения и трансформации, которые были неразрывно связаны со становлением государства и развитием уклада христианской жизни в России.

Не одно столетие широкие просторы России с ее трудолюбивым крестьянским людом жили своей размеренной патриархальной жизнью, соединяя глубокие корни язычества и проникаясь истинами православия. Особенно медленно новая вера проникала в заволжские леса с их непроходимыми чащобами, тянущимися далеко на север и в Сибирь. Местные святые духовные целители мирно существовали рядом с древними колдунами. Языческие боги, от которых настойчиво заставляли отказаться народ, продолжали незримо жить среди людей. Совсем не случайно, что бог плодородия Велес чем-то напоминает «угодника Божия святого Власия Чудотворца», а Перуна заменил громовержец Илья-пророк. Языческий неотвратимый восторг простого народа перед природой, ее обожествление остались в людских душах «Святой Руси».

В начале XVII века через малопроходимые дебри лесов в малоприметные деревни и провинциальные города стали приходить новые жители кровавого Смутного времени, которые бежали сюда от гнева новых правителей и их окружения, в лесных краях они укрывались от кнутов и виселиц.

Русская Смута закончилась призванием на царство династии Романовых. Вопросы веры тогда имели очень важную, если не решающую роль. Церковь требовала обновления некоторых ранее устоявшихся постулатов для становления, стратегии и развития государства. Уже при втором русском царе Алексее Михайловиче Святое Писание было подвергнуто обновлению. В том числе, в обряд «творения креста» было внесено кажущееся на первый взгляд незначительное изменение – отныне креститься верующие должны были тремя перстами. Корни этого «знака перста» в некотором роде изменяли отношение человека к высшим силам, и многие объявили новые тексты Писания и новый обряд «прельщением сатаны», по-прежнему крестились двумя перстами и читали только старые «божьи книги».

С этого времени наступил великий раскол. Официальная церковь жестоко карала старообрядцев. Пошли заточения, казни раскольников и коллективные самосожжения сторонников старой веры. Одновременно в бескрайних лесах Заволжья и Сибири все больше возникали обители старообрядцев, Долгое время вплоть до разрушения монархии иерархи официальной церкви не могли серьезно влиять на процесс распространения своей власти. Истоки же глубины здесь, в глуши, и уединение без светского влияния в определенной степени оставались духовно значительно выше.

Чтобы окунуться в то время и ощутить глубину этого процесса, стоит пойти в Третьяковку и посмотреть картину Василия Сурикова «Боярыня Морозова» или триптих Павла Коренева «Святая Русь». Русского человека наверняка тронут сильные и неповторимые образы, или лики, будто с икон, сильных, волевых и глубоко верующих людей.

С развитием государства, проникновением промышленности в глубинку, вырубкой лесов старообрядческие раскольничьи обители отступали в более глухие места, непроходимую сибирскую тайгу. Практически все триста лет Романовской династии существовала эта достаточно могущественная малоприметная «народная церковь».

Обновленческое влияние на церковь после Алексея Михайловича жестко продолжил его сын– Петр Великий. Приверженец идей западной цивилизации, царь-реформатор уничтожил древнее патриаршество, открыто требовал изменений многих старинных церковных обрядов, порой заставляя заменять их светскими привычками. Петр Первый учредил Святейший Синод для управления делами церкви, во главе которого стоял назначаемый царем обер-прокурор. В патриархальной русской глубинке это иноземное должностное название вызывало недовольство среди большинства верующих, если даже не внутреннее оскорбление.

В истории России православные патриархи играли важнейшую роль для становления и развития страны. Начиная с правления Петра, Православная церковь была в какой-то степени отодвинута на второй план в развитии общественного сознания. Хорошо это или не очень– вопрос не для сегодняшнего дня, но для глубины восприятия истинной веры он явно непраздный.

Ведомое западными идеями Временное правительство в феврале 1917-го разрушило основанное на подлинной вере сознание народа и не смогло в трудные минуты сплотить нацию. Ее движущими силами были истребление монархии, которое косвенно способствовало реальному разрушению православия в России.

Православная церковь сегодня надрывно ругает большевиков, но Ленин, не желая втягивать ее в политические процессы, достаточно разумно отделил ее от государства, а Иосиф Сталин воздал церкви должное в стране ив конце отечественной войны вернул ей патриаршество.

Несомненно, что в советском государстве имело место определенное ограничение собственности церкви. Однако для истинной веры это не должно было иметь столь важного значения и, скорее, укрепило дух и закалило истинных ее праведников. Сегодняшнее постепенное возвращение церкви утраченного имущества также не имеет отношения к ее духовным достижениям в единении нации, воскрешению религиозных воззрений и приобщению общества к истинам православной веры.

2

И вот из этой сибирской глубинки пришел в Санкт-Петербург и появился при дворе Романовых Григорий Распутин.

Распутин говорил, что в Петербург он отправился лишь для осуществления единственной цели – выпросить деньги на строительство церкви в Покровском: «Сам я человек безграмотный, а главное, без средств, а храм уже в сердце перед очами стоит…»

Войдя в великий город, «перво-наперво в Александро-Невскую лавру пошел». Отстоял молебен и надумал отчаянное – «направиться к проживавшему в лавре епископу Сергию, ректору Духовной академии». Несмотря на скромные одежды – стоптанные сапоги, нищая поддевка, спутанная борода, едва причесанные волосы, этот простой мужик направляется к покоям епископа и просит швейцара «оказать милость» – доложить о нем Сергию: «Я стал перед ним на колени… Что-то особенное понял он во мне и доложил».

Пораженный речами Григория, Сергий поселил безвестного мужика у себя в лавре. И не только… «Владыка, – вспоминал Распутин, – познакомил меня со знаменитым Феофаном, которого принимали в царском дворце».

На допросе Чрезвычайной следственной комиссии Феофан, епископ Полтавский, 44 лет, показал: «Впервые Григорий Ефимович Распутин прибыл в Петроград зимою во время русско-японской войны из города Казани с рекомендацией ныне умершего Хрисанфа, викария Казанской епархии. Остановился Распутин в Александро-Невской лавре у ректора Петроградской Духовной академии епископа Сергия».

Хрисанф, видимо, не случайно дал Распутину письмо именно к Сергию. Это имя гремело тогда не только в церковной среде. В те годы 40-летний епископ вел знаменитые религиозно-философские собрания. Они воистину стали событием в жизни общества и попыткой преодолеть губительное разъединение официальной церкви и интеллигенции. Публичные собрания часто проходили в стенах санкт-петербургского общества. Узкий, вытянутый зал столичного Географического собрания был обычно набит до отказа. Представители духовенства и знаменитые деятели русской культуры сообщали свои соображения о духовном кризисе в стране. Интеллигенция с горечью упрекала церковь в том, что она все чаще ассоциируется в обществе с мракобесием, говорили об опасной деятельности сект и о том, что проповедники не раскрывают пророческую и мистическую сущность христианства, но говорят лишь о «загробном идеале», забывая об окружающей земной жизни.

Епископ Сергий, автор смелых богословских исследований, недавно назначенный главой Духовной академии, сумел в накаленной обстановке, в ярости споров найти нужный тон. Он представал перед собравшимися не исполненным важности иерархом, но просто добрым христианином, который будто говорил: «Любите друг друга, не надо ссориться, и только так спасем страну…»

Всего состоялось 22 встречи, 22 жарких диспута. В апреле 1903 года обер-прокурор Победоносцев запретил собрания.

Удивительно, но в 1943 году Иосиф Сталин от имени советского правительства восстановил патриаршество, и первым Патриархом всея Руси станет именно Сергий. На знаменитой ноябрьской встрече в Кремле Иосиф Виссарионович поставит ему в упрек, что духовенство отказалось от развития института духовных академий. На что Сергий довольно остроумно заметил, что, «к сожалению, наши прежние ученики пожелали стать революционерами». «Вождь народов» только улыбнулся и максимально удовлетворил все просьбы церкви.

Брожение и определенный раскол между идеями христианства и развитием светского общества в русском обществе в начале XX века продолжался.

Многие просвещенные люди того времени посвятили этому немалые силы и результаты своего творчества. В Москве и Петербурге создавались течения, кружки, проводились и конференции по этому вопросу с привлечением иерархов церкви. К застрельщикам этого течения можно отнести Дмитрия Мережковского с его знаменитым романом «Христос и Антихрист». К этим творческим людям можно отнести Льва Толстого, Блока и даже Максима Горького. Что-то подобное происходило и в среде простого русского народа.

Очень важную роль в этом вопросе играли в религиозной жизни православного мира странники, или старцы, – это люди, обличенные молвой или народным доверием просветительства подобно юродивым, слова которых будто бы исходили из уст самого Бога. Многие из них становились монахами или оставались набожными старцами, олицетворяя собой народных просветителей.

Старец – это аскет, богомолец, который живет в затворе и кочует из монастыря в монастырь, ища истины жизни и живя подаянием верующих. Он – наставник душ, к которому обращаются в минуты смятения и страданий. Часто старцы селятся где-нибудь в глуши, чтобы закончить свои дни в созерцании окружающего мира и молитвах.

Старец – страж идеала и правды на земле. Он является хранителем священного предания, которое передается поколениями до пришествия Царства Правды и Света.

Подобным явлением поклонения в образе старца была личность Григория Распутина. Независимо от отношения к нему, до сего времени многих волнует вопрос – каким образом простой малообразованный мужик резко поменял образ своей жизни и пришел к проникновенной мысли о необходимости беззаветного обращения к Богу в поиске смысла своего существования.

3

Родился Распутин10 января 1869 года в день Святого Григория в небольшом селе Покровское одноименной слободы Тюменского уезда Тобольской губернии.

В молодости Распутин много болел. Когда перед ним открывались картины детства, он вспоминал свои частые и странные муки нездоровья. Он будто оказывался на грани смерти и окунался в расслабленное, наполненное тревогой состояние. В эти дни его окружал холод непонятного влияния света и тьмы. В этих детских снах всплывали кошмары ужасных образов: кругом витали неведомые страшные существа, какие-то пещерные сущности с громадными ушами и длинными, свисающими до плеч мочками, они кружили над ним и двигали около лица костлявыми подобиями рук, пытаясь прикоснуться. Было невыносимо жутко, но Гриша внутренне чувствовал, что этот страх необходимо преодолеть. Когда он открывал глаза, становилось легче. Он лежал в углу избы, смотрел в небольшое окно, и яркий свет солнца успокаивал его. Мальчик после этого выздоравливал, и таинственные сибирские силы всегда побеждали.

Именно в детстве он почувствовал внутренне дар прозорливости и исцеления. Порой мальчик предчувствовал скорую смерть односельчан, мог сидеть возле печки и вдруг сказать: «К нам идет незнакомый человек». И действительно, вскоре тот стучался. По глазам Григорий часто определял – кто что украл.

Однажды его отец сказал, что их лошадь растянула себе связку. Он пошел к ней, помолился и сказал ей: «Теперь тебе станет легче». Лошадь поправилась. С тех пор он стал как бы сельским ветеринаром. Так к нему постепенно пришла слава местного провидца.

Юношей Григорий был мечтательным, с завораживающим гипнотическим взглядом, который необычной нежностью притягивал взоры девушек и вызывал насмешки мальчишек-сверстников.

«Всякую весну я по 40 ночей не спал, – вспоминал Распутин, – так и проводил время с 15 до 38 лет…» Тогда он понял, что в этом мире непонятных видений можно излечиться только с усердной молитвой, и он обращается за помощью к святому Симеону.

Он помнил взгляды родителей. Мать всегда настороженно и со страданием смотрела на него. Отец гладил по голове, размышляя о чем-то своем. Однажды мальчику показалось, что про себя он произнес: «Если и выживет, то помощи в хозяйстве от него будет мало…»

Сам Распутин очень вдохновенно описывает (газета «Новое время» за 1912 год) свое отрочество: «В 15 лет в моем селе, когда солнышко сильно грело и птицы пели райские песни… мечтал я о Боге… Душа моя рвалась вдаль… Я плакал и сам не знал, откуда слезы и зачем они… Так прошла моя юность… в каком-то созерцании, в каком-то сне. И потом, когда жизнь коснулась меня… я бежал куда-нибудь в угол и тайно молился».

В своей молодости Распутин, как и многие другие, вел довольно непритязательную жизнь небогатого предприимчивого сибирского крестьянина, прирабатывая, помимо работы на земле, проводником или кучером.

«Я жил, как говорится, „в мире” до 28 лет… был с миром, любил… то, что в мире», – пишет он о себе сам.

В 1890 году он женился на Прасковье Федоровне Дубровиной, такой же крестьянке, которая родила ему троих детей: Матрену (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%B0%D1%81%D0%BF%D1%83%D1%82%D0%B8%D0%BD%D0%B0,_%D0%9C%D0%B0%D1%82%D1%80%D1%91%D0%BD%D0%B0_%D0%93%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B0), Варвару и Димитрия.

В материалах о его жизни упоминается, что этом возрасте имело место «глубокое переживание, совершенно изменившее его психику и заставившее обратиться к Иисусу Христу».

Вспоминая свою молодость, он упоминает, что после неоднократных страданий он, порой даже избитый, ощущал в своей душе странную радость. Ее он сам объяснит через много лет и назовет «радостью смирения, радостью страдания, поношения… Поношение – душе радость».

Опираясь на мнение следователей и некоторых писателей, можно подумать, что именно это «поношение» явилось предметом преображения молодого человека, и он якобы бы вдруг стал немного «не в себе».

Однако это не так, и многое говорит совершенно о другом. Начало этому преображению молодого человека было положено, когда, как обычно, промышляя извозом, Григорий вез в Тюмень с виду неприметного, но просвещенного и преданного своей будущей стезе студента Духовной академии Милентия Зборовского, впоследствии епископа и ректора Томской духовной семинарии. Глубокие суждения будущего священнослужителя о жизни и Боге будто ждали, и словно животворная вода проникла в душу молодого возницы. Он со свойственным ему живым интересом стал рассказывать о себе, о своих мыслях, которые пока не находили должного выхода из тупика тогдашнего существования. Милентий наставлял спокойно, уверенность в правоте его слов не вызывала сомнений у молодого Распутина, которому очень важно было услышать, что «Бог милостив и ждет возвращения к себе блудного сына, и прийти к Нему никогда не поздно». Главное, что принял он для себя после этой встречи с Милентием: «Пора спасать душу».

Не раз Григорий после этого пытался говорить об этом со священниками в округе, но не смог получить новые ответы в продолжение той знаковой беседы… И вовсе не случайно пришла к нему мысль, а потом и необходимая потребность: отправиться в паломничество на поиски духовной пищи – «ангельского хлеба души человеческой».

И тогда, в начале 90-х, пошел он на поиски духовной пищи в чужие края, началась его жизнь паломника или, как говорили на Руси, – странника. Он стал новым человеком – бросил пить и курить, перестал есть мясо и сладости.

В старину странничество было важной частью жизни на Руси. Крестьяне шли пешком с котомкой за плечами, хоть раз в жизни совершали паломничество по святым местам – как правило, ходили в знаменитые монастыри, прославленные мощами великих святых и чудотворными иконами. Паломничали купцы и дворяне, правда, в каретах или по железной дороге в сопровождении прислуги. Этим не брезговали даже русские императрицы – Елизавета и Екатерина Великая. Но в конце XIX века странничество стало уделом немногих, и уже редкие «божьи люди» бросали свои хозяйства и дома, чтобы отправиться на поклонение святым иконам и мощам.

Образы русских паломников очень привлекали и наших знаменитых русских художников: Перова, Крамского, Маковского, Верещагина, Репина и многих других.

В «Житии опытного странника» Распутин рассказывает, как побывал в киевских монастырях, в московских и петербургских храмах. Он шел пешком из своего сибирского села, шел тысячи верст по бескрайним дорогам с котомкой за плечами, прося о подаянии и ночлеге. И так – от села к селу, от храма к храму, от монастыря к монастырю… И крестьяне в селах почитали за божеское дело дать ему пищу и приют. Они видели в странниках последних хранителей исчезающей богоугодной старины, Святой Руси.

Бывали случаи, что на глухой дороге на беззащитного странника нападали разбойники. Распутин рассказывал в «Житии»: «Я говорил им: «Это не мое, это Божье… Вы возьмите у меня все… Я вам с радостью отдаю».

Странник испытывал огромную радость, когда на бескрайней дороге показывалось село с церквушкой, и «колокольный звон веселил сердце». Но эта радость с божьим храмом порой вносила в душу страшные мысли: «Дьявол о плотском шепчет усталому путнику: „Стань на паперти, собирай милостыню – дорога дальняя, денег много надо… Помолись, чтоб тебя взяли обедать и накормили послаще… Как мне пришлось с этими помыслами бороться…”».

Путь странника по монастырям достаточно суров, требует терпения и страдания с одновременным собственным преображением человека. Распутин многим рассказывал: «Теперь для опыта и испытания… не один раз приходил я в Киев из Тобольска, не переменял белья по полугоду… нередко шел по три дня, кушая только самую малость. В жаркие дни налагал на себя пост… не пил квасу, но работал с поденщиками, как и они… и убегал на отдохновение… на молитву».

Человек во время странствий в первую очередь встречал невиданную ранее окружающую природу, дороги в новые города, села, а местом общения были церквушки, соборы, монастыри… И там скромный ночлег, свет лампад, старинные оклады, темные лики на иконах… И конечно, трапезная – столы, а вокруг них скамьи. Здесь сидят не только монастырская братия, но и пришедшие в монастырь богомольцы. За скромной обстановкой– множество свободных одухотворенных лиц, широких человеческих взглядов. И с ними сколько подавленных или побежденных страстей, исповедей и ночных разговоров, поучительных жизненных историй… По лицам научился Распутин читать людские страсти. Видел он великую силу святости, которая помогала лечить неизлечимые болезни. Познал он и сибирских колдунов-врачевателей, донесшихся из языческого прошлого, с их исцелениями и заговорами. Не раз смотрел он во все глаза на неприметных с виду монахов-старцев, слушал рассказы в монастырях о духовных подвигах…

Великие старцы, достигшие нравственного совершенства и недоступную миру премудрость, жили в монастыре как самые обычные монахи. Суровые уставы не позволяли выносить за монастырские стены духовные приобретения, оберегали подвижников от мирских соблазнов. Но то, что монах прятал от людей днем, ночью заносилось дрожащей старческой рукой в тетради.

У старцев учился Григорий ласковой, полной любви речи. Услышал он и их пророчества о гибели, нависшей над Романовским царством…

Известны подобные пророчества оптинских старцев и Серафима Саровского (Прохора Мошнина). Как и Григорий, ушел он из дома странником, был на поклонении во множестве монастырей, потом долго жил в безмолвии и воздержании, «был сыт одним словом Божьим, которое есть хлеб ангельский – им и питается душа».

Первое странствие Григорий осуществил в Верхотурский монастырь (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BE%D1%82%D1%83%D1%80%D1%8C%D0%B5) вдоль берегов полноводной Туры, как он писал в «Житии»: «Я воображал в очах картину самого Спасителя, как Он ходил берегами… Природа научила меня любить Бога и беседовать с Ним».

Созерцание и понимание окружающей природы становится одним из его важнейших мироощущений божественного мира, «оживляющим душу свету, каждому листочку живых деревьев, каждой травинке, звенящему в голосах птиц».

«Как-то, – рассказывал он, – заночевал в комнате, где была икона Божьей Матери… Посреди ночи проснулся и вижу, что икона плачет: «Григорий, я плачу о грехах людских. Иди, странствуй и очищай людей от грехов».

Впоследствии Верхотурский Николаевский монастырь был постоянным местом посещения Распутина. Основанный московскими царями еще в XVI веке, стоял он на холме при слиянии двух маленьких речек, и шли сюда богомольцы со всей Сибири поклониться мощам праведного Симеона.

Симеон родился в самом начале XVII века, жил на берегах той же Туры, странником ходил по окрестным селам или уединялся у реки. Григорий видел камень под елью, где любил сидеть святой. Смерть Симеона последовала от чрезмерного воздержания и поста в 1642 году.

Через полсотни лет, как написано в «Житии святого Симеона», «заметили, что его гроб стал подниматься из земли и сквозь расщепившиеся доски увидели нетленные мощи». И начались исцеления на святой могиле. Первый, с кем случилось это чудо, носил имя Григорий. Он «взял землю с гроба, отер ею члены и исцелился…» С тех пор паломники со всей Руси шли к могиле Симеона. В начале XVIII века состоялось торжественное перенесение его мощей в Николаевский монастырь.

Симеон Верхотурский был любимым святым Григория Распутина. С ним связывал он зарождение своей загадочной духовной силы. До смерти он будет посещать этот монастырь. «Симеон Праведный Верхотурский уврачевал мою болезнь бессоницы», – напишет Распутин.

Именно икону Симеона он преподнес государю. Когда Распутин почувствует смертельную опасность заговора, он сам будет искать защиты у Симеона.

В день рождения царя, 6 мая 1909 года, Распутин писал:

«Великий государь император и самодержец, царь всероссийский! Не погнушайтесь нашим простым словом. Вы как хозяева, а мы как обители ваши должны стараться и трепетать и ко Господу взывать, чтобы не приблизилось к вам зло или какая рана ни ныне, ни в будущие времена, и чтобы истекала жизнь твоя как живой источник воды. Вот дождались мы той радости веселого дня, были и раньше появления радости о рождении свыше – весть была о рождении Спасителя, то есть было торжество, и теперь напоминается тем же словом: родился у нас на Руси Самодержец и Помазанник Христов, и прошел звук из конца в концы земли и торжествует Православная церковь. Уже видели мы Помазанника Божия, что он совершенствуется, то есть десятки восшел на престол. Вот слышим и видим в настоящее время – за наши великие прегрешения идут беды, и мы прогневили Господа своим беззаконием. Он кротко и смиренно переносит за наши прегрешения все невзгоды. Совсем сбылось евангельское слово, где поднялись брат на брата, сын на отца, вообще неисчислимые беды. Вот за его-то кроткие и смиренные взгляды еще не прогневался на нас Господь, не истребил нас, и это громадное нам значение. Да это и не диво! Сам же Господь сказал:„Я тысячу лет могу обратить в день, а день – в тысячу лет”. Вот за его-то благочестивую жизнь и продлил нам Господь веку. Отсюда-то можно заключить, что на нем были неоднократно чудеса на батюшке нашем, помазаннике царе: первое – крушение на машине, через него Господь спас все семейство. Не чудо ли это Божие? Второе – пули свистели и не коснулись светлости его, мечом усекли и при большой ране Господь сохранил, и на морях Господь подавал руку помощи, охранял, благословлял и миловал их. Нигде не охранила охрана, а только охранили его сами Ангелы, которые посланы от Бога пасти его. Экие мы невежды, что Господь нам дал такого Помазанника – все явления и чудо за чудом на нем. Будем помнить Его чудеса и явления на нем, и проснемся как от сна. Помилуй нас, Боже, и введи нас в радость вечную, и возольется тогда над нашей матушке России духовный аромат, и придем к свету, и познаем свет – тогда действительно при заре всем будет весело».

И летом 1918 года, когда погибла царская семья, исчезли из монастыря и мощи святого Симеона Верхотурского.

Начало жизни в Петербурге

С 1906 года Григорий Распутин находится и почти постоянно живет в Петербурге, помогает в лечении царевича Алексея, общается с царской семьей и монаршими детьми. Его жизнь из малозаметного паломнического существования обрастает светскими знакомствами и связями. К нему постепенно приковывается внимание людей разных сословий. В силу своей доброжелательности и искренности к нему тянутся не только высокопоставленные, но и простые люди.

Многие светские дамы приглашают его в свои дома на длительное проживание, и он уже не живет в монастырских гостиницах и при храмах и духовных учреждениях.

В то время вокруг Распутина уже собрался кружок фанатичных почитательниц. Женщины, окружавшие его, относились к нему с мистическим обожанием, называли «отцом», целовали руку.

Помимо царской семьи, он оказывает безвозмездную духовную и целительную помощь и многим другим представителям светского общества и простым людям.

Как и всегда, именно женщины внимательно присматриваются к нему, кому-то он помогает, других излечивает, третьих наставляет, и многие иные знакомства происходят через его «почитательниц».

Понять глубину слов Распутина на первых порах не всем было просто, но первым человеком при дворе, который глубоко осознал величие этой фигуры, была императрица – Александра Федоровна, а впоследствии еще одна из ее приближенных светских фрейлин–Анна Вырубова.

По словам приближенных к императрице, Александра Федоровна сначала не могла хорошенько усвоить отрывочную речь Распутина, его короткие фразы мало определенного содержания, быстрые переходы с предмета на предмет, «но затем, незаметно, Распутин перешел на тему, которая всегда была близка ее душе, – писал граф Коковцов. – Он стал говорить, что ей и государю особенно трудно жить, потому что им нельзя никогда узнать правду, так как кругом них все больше льстецы да себялюбцы, которые не могут сказать, что нужно, для того чтобы народу было легче».

После расстрела в Ипатьевском доме убийца царской семьи Юровский привез в Москву тетрадь царицы в темно-синем переплете, где рядом с каллиграфическими строками Александры Федоровны есть и каракули старца: «Здесь мой покой славы, источник во свете свет, подарок моей сердечной маме. Григорий, февраля 3, 1911». В проникновенных записях царицы много и о гонениях самого Распутина: «Господи, как умножились враги мои!.. Многие восстают на меня… Ты нам показал крест Твой за радость… Дай терпение и загради уста врагам… Душа моя, радуйся гонениям… Рай построен для изгнанников правды…» Видно, что Александра Федоровна в свои последние дни проникновенно осознавала и не раз вспоминала тернистый путь праведника-старца.

Императрица Александра Федоровна

Английская королева Виктория не любила немцев, испытывая особое нерасположение к Вильгельму II, однако питала нежную любовь к будущей императрице – белокурой Алисе Гессенской, четвертому ребенку своей младшей дочери и великого герцога Людовика Гессенского. Королева сама занималась воспитанием Алисы. И посему ее юная любимица всю свою жизнь больше тяготела к Англии, хотя и сохранила привязанность к своим немецким родственникам и друзьям.

В возрасте 17 лет молодая принцесса гостила в России у своей сестры Елизаветы, жены брата императора Александра III. Именно тогда она приглянулась и наследнику российского трона Николаю Александровичу. Все уже видели в принцессе невесту цесаревича. Однако Александр III, зная о имеющей место в роду Гессенов по мужской линии болезни гемофилии, наотрез отказался от брака своего сына. Только неожиданная и скоропостижная смерть императора позволила осуществиться желанию наследника обвенчаться с Алисой Гессенской, которая приняла православную веру и получила новое имя – Александра Федоровна.

На первых порах знакомства с Россией принцесса испытывала определенный страх и непонимание окружения двора. Еще во время похорон Александра III закулисно были слышны упреки в ее адрес: «Она вошла к нам за гробом, она несет с собой несчастье».

Случившееся 14 мая 1896 года во время коронации Николая II несчастье только усилило народное недоверие к императрице. Казалось, присутствовал злой рок, когда накануне раздачи подарков крестьянам ночью на Ходынском поле имела место паника, и около двух тысяч человек были раздавлены и искалечены в толпе. Утром царь с царицей прибыли на Ходынское поле, но не высказали сострадания и соболезнования по этому случаю, так как от них скрыли произошедшее накануне. Народ внутренне негодовал, потому, как не знал, что царскую чету уведомили о случившемся только по возвращении во дворец.

Императрица до приезда в Россию привыкла к скромной жизни при английской королеве, и теперь ей приходилось постигать нелегкую азбуку самого пышного и враждующего с монархом двора, подверженного нелепейшим интригам и закулисным разборкам.

Видя себя непонятой, Александра Федоровна порой замыкалась в себе, так как ее природная гордость при этом была уязвлена. Она по мере возможности уклонялась от излишних празднеств и официальных приемов, которые были для нее нетерпимым бременем. Она успокаивала себя английской сдержанностью, которую принимали за надменность и презрение.

Императрица, обладая от природы врожденной застенчивостью, мечтала с благими намерениями о том, чтобы найти доступ к сердцам своих подданных. Ее непосредственная натура желала посвятить себя делу процветания страны, и это было настоящее доброе желание, но встречала она лишь безликую придворную предупредительность. Несмотря на окружение, она не научилась банальной любезности смотреть на все с чисто внешней благосклонностью. У нее до конца жизни осталось горячее желание улучшить жизнь женщин из простонародья, создавая больницы, родильные приюты, профессиональные школы. Всему этому она учила своих детей.

Во время войны воспитанные ею великие княжны не гнушались работой в госпиталях, ухаживали за ранеными солдатами и часто во время операций держали их руки для успокоения, уменьшения страданий и болей.

Анна Вырубова

В то время около царицы появилась молоденькая фрейлина Аня Танеева. Вскоре двор заговорил о беззаветной дружбе Александры Федоровны и Ани, которая во всем старалась быть похожей на царицу. Аня готовилась выйти замуж за флотского офицера Вырубова, и ей хотелось получить совет провидца «отца Григория».

По словам Симановича: «…Она была первой, кто силой своей личности выступал за Распутина. Малейшее желание Распутина было для Вырубовой законом. Она боготворила его… Распутин говорил про нее, что она предана ему и была «возлюбившая его до гроба». При этом она была убеждена, что действует в интересах царской четы, династии и главным образом добивалась излечения царевича».

Из показаний Вырубовой ЧСК: «С Распутиным я познакомилась в 1907 году за несколько дней до свадьбы у Милицы Николаевны… Причем я слышала, что у нее с ним встречаются государь и государыня… В первых числах марта 1907 года Милица Николаевна пригласила меня, предупредив, что у нее будет Распутин. Она приняла меня в гостиной одна, стала рассказывать о том, что бывают люди, одаренные даром свыше и обладающие даром провидения. На эту тему Милица Николаевна говорила со мной около часу и просила меня не удивляться, если она будет христосоваться с Распутиным… Я очень волновалась, тем более что она сказала: „Попросите у него, о чем хотите, он помолится. Он может все у Бога“… Распутин поцеловался с Милицей, а затем она представила его мне… Меня поразили его проницательные глаза, глубоко сидящие в глазных впадинах… Я, озабоченная браком, так как очень мало знала своего жениха, спросила, следует ли мне выходить замуж. Распутин ответил, что советует выйти замуж, но что брак будет несчастлив…»