– Как не меняется, а Крым? Был не наш, стал наш.
– Ну, это еще как сказать, – сказал Сашка, ставя парту в кабинет, – был я там, Алушта, Севастополь, все на местах. Но это не важно. Это же за сколько лет одно маленькое изменение? Это же скучно!
Они возвращались обратно в столовую, навстречу им шла Лариса с двумя горшками цветов.
– Вот скажи, Ларка. – Остановил ее Саша. – Что нового каждый год происходит в этой твоей флористике? Цветы новые появляются? Ленточки другого цвета?
– Цветы новые не появляются, просто одни выходят из моды, другие становятся популярными. Новые виды композиций, новые формы горшков. – Она повернула к нам цветок, который был посажен в большую пивную кружку. – И ленты, да, каждый год меняют свой цвет.
Зацокав каблучками, она прошла мимо. Сашка засмотрелся на ее ноги, торчавшие из-под мини-юбки.
– Я сейчас один себя идиотом чувствую? – Повернулся Сашка ко мне.
– Ну, не я этот вопрос задавала, – не выдержала я и рассмеялась. – Вот ты идешь в Мак работать на лето, думаешь, там все меняться будет? Каждый день что-то новое?
– Конечно. – Мы дошли до столовой и взялись за вторую парту. – Общественное питание это не только булки. Там технологии! А они меняются со стремительной скоростью. Ты помнишь, как мы диски слушали? И где они теперь? А я у предков в ящике для инструментов нашел дискету. Лет тридцать всего прошло, а таких и компьютеров-то уже нет. А машины, которые ездят сами? Мы думали, что это только в фильмах бывает, а они вот, по дорогам ездят.
– Лучше бы стулья сами ездили. – Мимо нас пробежал Костик с двумя стульями в руках.
– Лентяй. – Крикнул Сашка ему вслед. – Мог бы и четыре стула за раз взять, меньше бегать бы пришлось, лоботряс.
– Не взять ему. – Дернула я Сашку за рукав. – У него же группа по здоровью, знаешь какая?
– Какая еще группа? – Не понял он.
– А никакая. У него вообще здоровья нет никакого.
– А на черта ты его взяла с нами парты таскать?
– Ему в классе совсем плохо стало, он у окна сидел красный как рак, а Изольда его даже в коридор не выпустила. Грохнулся бы в обморок и все. А сейчас видишь, продышался и бегает как заяц.
– Никогда бы не подумал, что такое вообще бывает. А ты-то откуда все это знаешь?
– Он как-то с физкультурником разговаривал, а мы рядом разминку делала.
– Хм, не слышал. Хотя и не прислушивался особо. – Пожал плечами Сашка.
– Так ты точно решила, что в банк будешь устраиваться? – перевел он тему.
– Считаешь не светит мне эта должность?
– Да нет, – замялся тот. – А тебе то это зачем? Ты же расчеты, формулы и уравнения терпеть не можешь.
– Я в принципе работать не люблю. Но там деньги платят, а ты знаешь, насколько они мне нужны. Тем более место, где не будет Изольды, покажется мне раем.
Сашка дико заржал, но остановился.
– Так-так. Кажется, все готово?
К нам подошел декан с папкой дипломных работ подмышкой. Мишка и Костик расставляли последние стулья, а Лариса протирала листья цветов влажной тряпкой.
– Быстро вы управились. Лариса, ты просто кудесница по цветам. Все блестят и сверкают. Ты же на флориста собралась идти учиться?
– На юриста. – Она надула губки и отвернулась, слишком активно занимаясь большим листом орхидеи. – Мама говорит, что флорист – это не профессия. Поэтому я дома цветами занимаюсь, а работать буду адвокатом.
– Юристы тоже не плохо, но заниматься цветами не бросай. Редко, когда у человека что-то получается так, как у тебя. В народе мы это называем «дар».
– Скажете тоже. – Лариса застеснялась и начала сильнее тереть лист.
– Смотри, хлорофиллы все сотрешь. – Проходя мимо, шепнул ей Артем.
Лариса покраснела и отпустила несчастный лист.
– Спасибо за работу, Арсеньева, Буковкин останьтесь, поговорим насчет ваших дипломов. Остальные свободны.
Я с облегчением вздохнула, подхватила сумку и пошла к выходу. Полы длинного платья развивались на ветру, когда я шла по университетской территории.
– Ангел, ты куда сейчас? – Сашка догнал меня у самых ворот.
– Домой, куда же еще?
– У меня есть время до работы, пойдем в магаз заскочим?
И не дожидаясь ответа, потащил меня в ближайший продуктовый магазин. Сашка проскочил в дверь, а я остановилась, чтобы пропустить выходившего покупателя. Первой показалась трость, с железным набалдашником в виде орла, расправившего крылья. Следом за ней показался кирзовый сапог, в таких дед на даче ходил, говорил, что только бояре в таких ходят. Но то, что я увидела дальше, было намного страннее. Несмотря на майскую жару, мужчина был одет в длинную шубу, на голове его красовалась пушистая шапка, сразу видно, из натурального меха, не у сувенирщиков купленная. На лице ярко выделялись глаза, единственные проглядывавшие через густую растительность. Такую бороду я видела только у Льва Толстого, да у бояр, которых брил Петр Первый. Придержав дверь, но мужчина остановился в проеме, прикрывая глаза рукой от яркого света.
– Ну ты идешь? – Выглянул из магазина Сашка.
Я показала на странного незнакомца, закрывшего проем двери.
– Мужчина, пройти можно? – Толкнул его Сашка в спину.
Будто в замедленном фильме тот повернулся, смерил взглядом Сашку и, не отвечая, сделал шаг в сторону. Сашка втащил меня в магазин, нагрузил чипсами, лимонадом и шоколадками и отправил к кассе. Пока он расплачивался, а я складывала плоды его обжорства в пакет, он подмигнул кассирше и повернулся ко мне.
– Ты чего на этого ухаря засмотрелась? Понравился?
– Разве такое может понравился? Да ему лет сто. Хотя нет, в таком виде века три назад ходили.
– С вытянутыми коленками на штанах? – гоготнул Сашка. – Мужичек, конечно, староват для тебя, но не так как ты описала.
– С какими коленками? – Не поняла я. – Я про того мужика в дверях. В шубе и с тростью.
– Ангел, ты в своем уме? – Озабоченно посмотрел на меня Сашка. – Вон он стоит до сих пор на крыльце.
Я обернулась. На улице прислонившись к перилам стоял мужчина в пальто с меховым воротником и с орлиной тростью. Рядом никого не было.
– Я про него и говорю. Мужик с мехом и с тростью.
Сашка потянулся было за жвачкой, но убрал руку.
– Прикалываешься? Это же типичный алкаш в спортивном засаленном костюме, который он не снимал со времен советских Олимпийских игр. Не пугай меня так.
Я повернулась к окну. Меховое пальто с мужчины не исчезло и не превратилось в спортивный костюм. Говорила мне мама, соблюдай режим сна, иначе черти будут мерещиться. Мы вышли на улицу, странный человек достал из своего пакета бутылку кефира и вертел ее в руках.
– Дева светлоокая. – Протянул он ко мне руку. – Не подскажешь ли, что за напиток странный? Можно ли его пить?
Я посмотрела на Сашку, он откровенно наслаждался ситуацией, смотря, как я буду выкручиваться. Но далеко не отходил, готовый прийти на помощь в любую минуту. Я взяла из рук мужчины бутылку.
– Это кефир, вот же написано. Срок годности еще две недели, пить можно.
– Что? – Незнакомец нахмурил брови. – Какой срок?
– Срок годности. – Я ткнула пальцем в цифры на крышке. Посмотрела на недоуменный взгляд и отмахнулась. Таким объяснять бесполезно: хоть вытянутые коленки, хоть соболья шуба – весь мозг явно уже пропил. – Этот кефир можно пить.
– Кефир? Ох, странная тара, непривычная.
– Вы откуда-то приехали? Из другой страны? Из другого времени? – Еле сдерживался Сашка.
– Можно и так сказать. – Мужчина взял бутылку обратно. – Вам образ мой говорит об этом?
– Скорее сказ, – расхохотался Сашка. – Так тыщу лет никто не говорит.
– Вам не жарков шубе? – тихо спросила я, боясь нового приступа смеха одногруппника.
– Шубе? – Мужчина с любопытством посмотрел на меня и повернулся к Сашке. – Вы тоже так считаете?
– Треники, конечно, теплые, но у вас хорошая вентиляция на коленках и на кедах.
Мужчина перевел взгляд на меня.
– Вы со мной ничего не сделаете?
– А что я должна с вами делать?
Мужчина задумался.
– Если вы не из этих. – Он ткнул пальцем в сторону Сашки. – Подскажите, как попасть домой?
Последнюю фразу он произнес шепотом, оглядываясь по сторонам. Я повернулась к Сашке, он чуть ли не пополам согнулся от смеха.
– Видимо так же, как и пришли.
– Я не знаю, как попал сюда.
Сашка ржал, а меня эта ситуация начинала раздражать.
– Подойдите к кассиру, она вызовет вам нужную службу.
– Службу не надо. – Мужчина, цокая тросточкой, проворно сбежал со ступенек и, оглядываясь, побежал прочь.
– Идиот, – зло бросила я и шлепнула Сашку по спине. Он закашлялся, но ржать перестал.
– Сильная у тебя рука, Ангел. Ладно, мне на работу пора, вечером спишемся. В контру выйдешь играть?
– Место встречи изменить нельзя. – Подмигнула я ему и, кажется, перестала злиться. – До вечера.
Сашка убежал, торжественно вручив мне огромную пачку чипсов, а пошла к дому, решив сократить путь через дворы и помойки. Вокруг никого не было, я опускала руку в пакет, доставая чипсину за чипсиной, птицы подавали признаки жизни, иногда выкрикивая на округу свои пернатые слова. Со спины послышались шаги, не успела я отойти, как парень пробежал мимо меня, сильно толкнув. На ногах я удержалась, но вот чипсы рассыпались на асфальт.
– Поаккуратней, – прикрикнула я на незнакомца.
Но тот даже не обратил внимания, юркнул куда-то за контейнеры и через секунду выскочил. В руках у него была длинная трость с орлом на ручке. Мужчина посмотрел прямо мне в глаза, спрятал трость за спину и быстрым шагом удалился в противоположную сторону.
Глава 2
– Надо переставать ходить по помойкам. Дадут по голове чем-нибудь тяжелым, а потом будет бегать какой-нибудь мужик с моим рюкзаком, – проворчала я себе под нос, и ускорила шаг, чтобы быстрее пройти злачное место.
Дойдя до дома, я прошла через сквер, весь засаженный кустами сирени. Было приятно проходить через него, вдыхать аромат цветов. Я с детства любила этот небольшой островок природы среди городских джунглей. Было приятно садиться на скамейку в центре сквера, включать музыку в наушниках и смотреть за тем, что происходит вокруг. Прыгающие с ветки на ветку птицы, редкие прохожие, ветерок, гоняющий пустой пакет, все это через призму музыки приобретало другой смысл. Исчезали проблемы, повседневность, оставались только эмоции, будто попадаешь в параллельный мир или альтернативную вселенную и через завесу можешь наблюдать за всем со стороны. Я как обычно села под раскидистый клен, достала наушники и включила легкую расслабляющую музыку. Звуки гитары потоком влились в мой мир, отгородив от реальности.
Наглый воробей спикировал к ноге и стал прыгать, косясь одним глазом в мою сторону: нет ли чего-нибудь вкусненького? Я засмотрелась на него и не заметила, как на дорожку вышел высокий стройный юноша.
«…он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен»,[1 - Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание», гл.1] – некстати вспомнила я слова Изольды.
Парень был одет не по-современному: напоминающее лохмотья летнее пальто висело на нем мешком. Молодой человек растерянно озирался по сторонам, замедлил шаг и присел рядом со мной.
– Ничего, если я здесь остановлюсь?
Я вынула наушники и нажала паузу на телефоне, не стесняясь разглядывая парня.
– Конечно, садитесь.
– Вы не могли бы мне кое-что подсказать, никак не могу уловить суть, – продолжал молодой человек. – Понимаете, я здесь недавно.
– Это видно. – Чуть улыбнулась я, поймав себя на том, что смотрю на его боты, по дизайну недалеко ушедшие от лаптей.
Незнакомец удивленно поднял брови.
– Эй, – раздался с противоположного конца аллеи зычный голос дворника Семена Сергеича, – чего тут расселись?
Дворник, размахивая метлой, двинулся к ним. Я взглянула на парня, его лицо изменилось, напряглись скулы, взгляд стал холодным и жестким. Не говоря больше ни слова, он встал и выбежал из сквера. Я переводила взгляд с дворника на парня, пытаясь понять, что за очередная странность со мной происходит.
– Семен Сергеич, вы чего людей пугаете? – стараясь не улыбаться, спросила я подошедшего дворника.
– Ты что, с ним разговаривала? – Он оперся на метлу и уставился на меня.
– Это допрос? Он пытался. Пока вы не появились. А что вы так всполошились? Одет, конечно, по-бомжатски, но ведь ничего не сделал, а вы его метлой гнать.
