Поморщившись, герцог скинул грязную потную одежду и вошел в маленький закуток, в котором располагалась небольшая железная печка с уложенными поверх камнями – настойку необходимо было как можно скорее вывести из организма. Плеснув мятной воды на камни, Тирос постоял в волнах обжигающего жара пытаясь утихомирить в своей душе ярость.
Они пили в заведении в центре города, в дорогом, но таком, где жасминовую настойку можно просто заказать, как трубку с опием или экзотическую красотку с южных островов. Наконец мозги заработали, и герцог отчетливо увидел причины, побудившие принца на подобный шаг, а увидев он вдруг хмыкнул, и покачав головой вышел из парной.
Бадья для него тоже была готова, и кормилица, фырча что-то себе под нос, принесла целый кувшин с нежно – розовым питьем.
– Что это? – удивился герцог.
Принц, судя по виду и запаху прихлебывал обычную смесь трав, помогающую от головной боли и спазмов желудка.
– Леди сказала, что вам сегодня нужно пить это, иначе на устранение последствий уйдет несколько дней.
Герцог принюхался и сделал осторожный глоток. Пахло вкусно, какими-то ягодами и травами и чуть-чуть медом. На вкус напиток очень напоминал ягодный кисель с небольшими примесями, но желудку сразу стало легче, да и молоточек, стучавший по черепу изнутри, затих. Полежав немного в горячей воде, герцог собрался с мыслями и официально обратился к принцу:
– Ваше Высочество!
Принц поднял мутные глаза и посмотрел на герцога глазами страдающего спаниеля.
– Слушаю вас герцог.
– Я герцог Тирос Альфос Миринд Тримейн, вассал Его Королевского Высочества принца Симона Ульвеля Калабриана клянусь не оставлять Вас в ваших поисках леди Геллы при одном условии: по истечении ваших поисков вы дадите разрешение на мой брак с леди Суонси.
Принц выругался и попытался уйти под воду, но бадья была для него мелковата. Тогда он вынырнул и разразился пламенной речью, весь смысл которой сводился к тому, что сия интриганка недостойная целовать пыль под ногами могущественного герцога, околдовала его, или он сам лишился разума, и задача принца уберечь друга от беды.
Тирос в ответ неожиданно грустно улыбнулся и сказал в ответ:
– Знаешь, Кэл, я кажется, понял, почему богиня не дала свершиться вашему браку, но это сейчас не важно, ты помнишь, что родители стали подыскивать мне невесту, едва я переступил двери детской?
Принц удивленно кивнул, вспоминая несколько странных историй о несостоявшихся помолвках герцога Тримейна.
– Первый раз я обручился в пятнадцать лет, так хотели родители, и я ничего не имел против миленькой девчушки в розовом платьице, пока не застал ее на конюшне в объятиях ее кузена. Оказалось, что девушка меня ненавидит, а согласие на брак из нее выбили недельной голодовкой и поркой.
Второй раз все было лучше, как мне казалось. Я влюбился, помнишь в училище ежемесячные балы с классом Королевских воспитанниц? Она была сиротой и бесприданницей, отец отговаривал меня, но я не слушал, порхал на крыльях чувств, а девушка видела во мне хорошую партию и возможность носить бриллианты. Открылось все случайно – на приеме в посольстве меня пытались разговорить, по одному щекотливому поводу, а она взяла мой бокал.
Принц уже почти выбрался из воды – он считал герцога своим другом, но еще никогда не слышал от него столь откровенных речей.
– Потом было еще несколько знатных девиц, которые только укрепили мое мнение о браке как о сделке, но Богиня помогала мне избегнуть брачных уз. А леди Суонси, она другая. Посмотри на это – Тирос обвел рукой помещение ванной комнаты, напитки, чистую одежду в стопках и полотенца.
– Это все для нас, не для принца и герцога, а для уставших мужчин, переборщивших с вином после долгой дороги. И от этого я не откажусь. Я выполню свою клятву и помогу тебе с леди Геллой предстать перед алтарем богини, а потом женюсь сам.
Принц смущенно отвел глаза и выдавил:
– Прости за настойку.
– Я понял, зачем ты хотел напоить меня, и зла держать не буду. Ты дашь разрешение на брак?
– Дам. – Принц набрал в грудь воздуха и официальным тоном произнес: – Ты можешь жениться на леди Суонси в любое время дня и ночи, но это не отменяет выполнение твоей клятвы.
– Согласен, сейчас позову священника!
Принц хрюкнул и едва не вывалился из бадьи:
– Штаны надеть успеешь?
– Попробую.
Дружный смех, вызвавший приступ головной боли обоих примирил друзей, и окончив купание они осторожно оделись и спустились в столовую.
Глава 25
Лягушки в горшке быстро освоились и принялись мелодично квакать. Орк возница хмурил черные соболиные брови и нервно потряхивал длинной косой. Синуш хихикала и советовала Гелле научить лягушек квакать боевую песнь, тогда вознице будет легче.
К вечеру орки, сопровождавшие герцогиню начали погонять уставших коней.
– Что за спешка?
Поинтересовалась Гелла у неутомимой Синуш.
– Сатра хочет заночевать в шатре. До границы около дня пути, и здесь уже бывают стычки, но на землях шамана Будура Заячьи Уши нам ничего не грозит. Кроме самого шамана, подумав, добавила девочка.
Через час, практически на закате орк – разведчик подал сигнал, и орки тотчас окружили девушек и приготовили оружие. Впереди показались большие плоские камни, такие огромные, что орочьи шатры в их тени казались детскими игрушками. Шатров было всего три – для самого шамана, его жен и детей. Только подъехав ближе, Гелла поняла, сколь монументальными по меркам степей были эти сооружения. Шаман очевидно совсем не кочевал – колья, забитые в сухую землю, были толщиной в руку взрослого орка, крышку к земле прижимали крупные осколки камня, а сама крышка была двуслойной – поверх слоя войлока лежал слой лошадиных шкур. Воины оставались в седлах, держа оружие наготове:
– Почему так?
Шепотком спросила Гелла у Сатры.
– Пока нас не выйдет приветствовать сам хозяин, мы здесь чужие, а Будур умеет защищать свой покой.
Тут покрышка самого большого шатра откинулась, и из него выбрался невысокий кривоногий человечек в одежде из лошадиных шкур, с высокой шапкой из конских хвостов на голове, и поманил прибывших рукой. Выдохнув, Сатра кивнула воинам, и те убрали оружие в ножны, и стали соскальзывать на землю.
Из шатра поменьше показались три женщины – одна в приличных летах, за юбку второй цеплялся малыш лет трех, а последней вышла молоденькая девушка, ровесница самой Геллы, может быть чуть старше. Старуха и молодка тотчас захлопотали, расстилая кошму, готовясь к ужину, а женщина с ребенком ушла в самый маленький шатер. Вскоре оттуда выбежали две абсолютно одинаковые девушки и два парня лет по тринадцать, они взялись напоить лошадей и принести воды для стола.
Лягушки настороженно молчали, но когда стол был накрыт, а из большого шатра вышел шаман, потрапезничать с гостями, квакушки опять завели свою немелодичную песенку. Шаман шустро подпрыгнул и уставился на повозку. Вообще-то Сатра получила от Матери племени некоторое количество монет и интересных вещиц на подарки. Вот и шаману была приготовлена теплая накидка из яркой ткани. По слухам, старик мерз даже в дни большого камлания. Многие считали, что потому шаман всегда держит рядом молодую жену – согревать его старые кости. Но старый Будур, даже взгляда не бросил на дорогую ткань, а сразу пошел на звук. Встревоженная Гелла поспешила следом:
– Чьи это?
Спросил старик, а заглядывая пронзительным черным взглядом в испуганные голубые глаза.
– Мои.
– Сама делала?
Гелла только кивнула, решив не вдаваться в подробности.
– Подаришь парочку? Давно таких хочу?
Старик неожиданно расплылся в беззубой улыбке.
– Я еще не знаю, что они умеют, запинаясь, проговорила Гелла.
Шаман расхохотался, потом утер ладонью слюну и сказал:
– Покажу, так подаришь? Не бойся, плохого, не сделаю, а если будешь их магией подкармливать, они тебе икру отложат.
Деваться было некуда. Старик ловко подхватил одну лягушечку и посадил себе на голову, квакуша сидела смирно, а над вытянутыми ладонями старика неожиданно собрался сизый дымок, и герцогиня увидела степь, табун лошадей и красивую орчанку в длинном платье, увешанную украшениями, встречающую гостя поклоном.
– Видела? Это я за младшей женой ездил, и так можно любые мысли показать, а еще можно так.
Шаман ухватил из горшка черно-зеленую лягушку в оранжевую крапинку и спрятав ее в кулаке осторожно подул, лягушка на миг стала словно прозрачной и некоторые ее части замерцали алым цветом.
– Вот, это лекарям полезно, подышит больной на лягушку. подышит и все его болячки сразу видны!
– Спасибо большое. – Поклонилась Гелла. – Выбирайте себе каких хотите.
– Да этих вот и возьму.
Шаман сгреб лягушек в широкие ладони и ласково что-то им шепча пошел к столу. Жены его видимо ко всему привычные даже аппетита не потеряли, поглядывая, как шаман делится с лягушками кусочками овечьего сыра и поглаживает разноцветные спинки. А воины орки с усмешкой посматривали на герцогиню, видимо представляли ее во дворце за столом полном разноцветных лягушек. После ужина смешливая Синуш потащила Геллу кормить лягушат тем же овечьим сыром:
– Только к каждому кусочку немножко магии добавляй, и поглаживай, тогда они только у тебя еду брать будут.
Утром шаман вышел проводить гостей, с лягушками в руке, и на прощание вручил Сатре причудливый амулет с конским зубом в середине:
– Это охрана до самой границы, а там уж вампирьи тропы пойдут.
Сатра, Гелла и Синуш благодарно поклонились и тронулись в путь.
Глава 26
Принеся извинения леди Сепфоре, принц оставил голубков ворковать одних, а сам вышел в небольшой разросшийся сад вокруг дома. В его душе царило недоумение – легкие отношения с женщинами при дворе, молодость и вседозволенность привели к тому, что он практически ничего не знал о серьезных отношениях между мужчинами и женщинами. Флирт, развлечение, утеха тела, не более.
Правда иногда ко двору приезжали супружеские пары мелких дворян, и среди них находились верные супруги, но о них при дворе рассказывали анекдоты, и всячески посмеивались над столь отсталыми отношениями.
Конечно, у принца были отец и мать, но он всегда воспринимал их как Короля и Королеву, официальные приемы, подарки, тезоименитства и выражение почтения. Калабриан не мог представить мать смеющуюся шуткам отца или кусающей яблоко под грохот лошадиных копыт, а вот Тирос очевидно знал об этом больше – он так смотрел на леди Сепфору, словно его взгляд достиг тихого берега, после жестокой бури.
Незаметно Калабриан дошел до маленького, давно не чищеного пруда и присел на толстое бревно в тени высоких вязов. Машинально вынул из кошеля амулет, подаренный богиней и увидел маленькую искорку, замерцавшую у края. Первое желание побежать, показать искру герцогу, было тщательно подавлено. Нельзя. Тирос там объясняется со своей провинциальной красоткой, нужно дать им немного времени, все равно они планировали задержаться в Сарриане еще на один день.
Шумно подышав, Кэл убрал амулет обратно в кошель и вдруг на нос ему спланировал листок, принц отбросил его и замер – у его ног переливался пурпуром листочек осенней виноградной лозы. Богиня одобряла его сдержанность.
Позже путешественников ждала еще одна хорошая новость – в город прибыли Амиран и Ивэн. Герцог полагал их встречу на рынке делом случая, а принц увидел в этом похвалу богини. Амиран тотчас поведал молодому господину о поисках и магах, герцог только развел руками, если их будут ловить с помощью магов, мороки не спасут. Пришлось спешно возвращаться в дом, а на рынок отправились гвардейцы охраны в сопровождении леди Суонси и кормилицы.
Вечером, разбирая покупки, принц, переступив презрение к женскому уму, немного рассказал леди Суонси о цели поисков, сообщив лишь малую толику информации: ищут девушку благородного происхождения и весьма обычной внешности. Леди немного поразмышляла, укладывая в плотные мешочки кривые палочки вяленого мяса, а потом сказала:
– Поиски дело непростое, господин барон, но девушке гораздо легче изменить внешность или статус, она может нацепить чепец и грубое платье – и вы пройдете мимо. Лучше всего искать женщину, спрашивая у других женщин, например, у торговок на рынке, или у банщиц.
Принц удивленно склонил голову:
– Миледи, откуда у вас такие познания?
Не менее удивленный герцог ласково перебирал пальцы леди, делая вид, что помогает в сборах, тоже вопросительно заглянул даме в глаза:
– Все просто, милорд, – леди Суонси осторожно вынула пальцы из рук герцога и спрятала их в складках юбки. В деревне, примыкавшей к дому моих родителей несколько лет назад стали пропадать молодые девушки, тогда моя мать обошла всех подруг пропавших, а потом всех старух, и нашла того человека, с которым видели каждую девушку хотя бы один раз.
– И кто это оказался?
– Местный дурачок, он прятал девушек в подвале и воображал, что они его жены. К счастью хватились быстро, они все были живы.
Леди улыбнулась и переменила тему разговора, предложив мужчинам отведать пирог с зайчатиной и грибами. Она очень внимательно отнеслась к Ивэну, видимо ощутив в нем некоторое сиротство, заштопала ему одежду и предложила подравнять отросшие за время пути волосы. А наставник Амиран был покорен флакончиком мази от болей в мышцах, все же спина порой подводила старого вояку.
Калабриан смотрел на это с изумлением, эти люди не были нужны леди Суонси, они не сулили ей выгод, и скорее всего она видела их единственный раз в жизни, но помимо обычного внимания хозяйки дома она одаривала вниманием каждого лично, и тем покоряла сердца.
На следующий день, прежде чем уйти по делам герцог показал леди Суонси старинный артефакт, который исправно служил многим поколениям герцогов Тримейн. Это был большой серебряный поднос с перламутровой инкрустацией, в виде голубей, пьющих прозрачно – жемчужную воду из старинной чаши на высокой ножке. Управляющий складывал на поднос бумаги требующие резолюции герцога, и через некоторое время они оказывались в серебряном дорожном сундучке, который герцог возил с собой. Подписав бумаги, он вкладывал их в сундук – и почта возвращалась на поднос.
– Я должен буду и дальше сопровождать моего друга в его поисках, но мне бы хотелось хотя бы изредка получать от вас весточки.
– Я постараюсь писать вам, милорд.
Леди мило покраснела и смутившись удалилась на кухню, а Тримейн от нахлынувшего восторга подпрыгнул, звякнув шпорами по каменной плитке пола, она будет писать! Она покраснела! Значит, он не безразличен ей! Принц только головой качал, но молчал.
Глава 27
Едва отъехали от становища шамана, как Синуш озадаченно принялась рассуждать:
– А чего это старый Будур такой добрый к незваным гостям? Муруз – Чибис рассказывал, что неудачно в земли Будура попал, так три дня до самого становища за ним змеюка гонялась в ногу толщиной!
– Помолчи, – оборвала ее Сатра, – шаман видит и слышит все, что творится на его землях.
Девочка притихла, но вскоре нашла себе новую забаву – посадила на ладошку особенно яркую, малиново – зеленую лягушку и принялась напевать ей песенку, примерно через час квакушка «пела» вместе с Синуш.
К вечеру местность вокруг начала сильно меняться. Появились кусты, изменились травы, все чаще кто-то шуршал в траве. Орки занервничали, и однажды в слишком шустрого зайца влетело сразу пять стрел. Сатра решила устраиваться на ночлег, не доезжая до границы.
Как обычно встали лагерем, для девушек натянули палатку – на границе степи и леса ветер дул особенно сильно, и часто приволакивал за собой дождевые тучи. Проверяя караулы, орчанка подошла к Гелле и попросила то самое приглашение, выжженное угольком на коже, герцогиня отыскала его в своих вещах и отдала без разговоров, в воздухе висело напряжение. Воительница взяла короткое копье и прикрепив приглашение выставила копье за линию караула, неожиданно вскрикнула ночная птица, орки насторожились, но все было тихо, и понемногу все разошлись по спальным местам.
Утром Гелла выбралась из палатки, услышав лягушачий хор. Синуш уже размачивала сыр, а в небольшом отдалении от лагеря стояла группа орков во главе с Сатрой. Покормив разноцветных тварюшек, и почесав дюжину ярких спинок Гелла подошла послушать, о чем речь идет. Оказалось, что на копье обнаружилась полоса ткани, похоже отрезанная от чистой рубахи. На ней человеческими буквами было написано разрешение прохода через границу, а также уверение в безопасности пути. И теперь воительница бранила часовых, сама прекрасно понимая, что с ними просто заигрывали. Наконец устав и заметив любопытные глазки герцогини она закруглилась:
– Не досмотрели, значит, недосмотрели, зато теперь мы под охраной.
– Но как они узнали, что приглашение настоящее? До столицы вампиров еще дня три пути!
