– Прямо так и сказали?
– Прямо так, без вариантов на недоверие. Потом, когда общение обрело характер диалога на тему «как плохо жить в нашем мире», я понял, что они действительно знают о нас все.
– Почему вы так решили?
– Потому что за два дня общения мне ни разу не задали вопроса по поводу жизни в нашем мире. Все разговоры сводились к тому, что мы на грани катастрофы и, если у нас что-то случится, им тоже мало не покажется.
Получив ответ, доктор глянул в сторону «человека в футляре». Сделал он это непроизвольно, словно поднятая им же тема должна была получить согласие на продолжение.
Что касается «человека в футляре», тот не повёл даже глазом. Как сидел с окаменевшим лицом, так и продолжал сидеть.
Паскаль, поправив галстук – бабочку, продолжил:
– Исходя из вашего ответа, а именно, что в параллельном мире о нас знают всё, возникает предположение, между их миром и нашим есть нечто общее?
– Общее все – солнце, небо, воздух, вода…
– В таком случае понятно, о чем шла речь, когда разговоры касались катастрофы.
– Если думаете, что упор ставился на наши отношения с природой, которые даже варварскими назвать нельзя, то ошибаетесь. Их мир живет на шаг впереди нашего, поэтому люди не испытывают ненависти к природе, которую испытываем мы, истребляя животный мир, вырубая леса, опустошая реки.
– Что значит «их мир живет на шаг впереди»?
– Там, где живем мы сегодня, они жили вчера. В масштабе мировоззрения нам достается то, что осталось после них.
– И насколько далеко их «вчера» зашло от нашего «сегодня»?
– Не знаю. Попытки выяснить были безуспешными, все держится в строжайшем секрете.
– Причина?
– Чтобы не пытались воспользоваться. Представляете, что было бы, если бы люди из нашего мира научились перемещаться в параллельный. То была бы катастрофа, причем не столько для нас, сколько для них.
– В таком случае еще более не понятно, чем мы можем угрожать им, если они живут на шаг впереди?
– Если у нас произойдет нечто, что сможет повлиять на внешнюю среду, нарушится баланс существования человека и природы. Нарушение баланса повлечет изменения в процессе движения планет относительно солнца и наоборот. Что последует за этим, можно только догадываться.
– Ничего хорошего.
– В том то и дело.
Взятая доктором пауза была короче первых двух.
Кинув очередной взгляд в сторону «человека в футляре», Паскаль продолжил говорить так, словно жаждал услышать нечто особенное. Что именно, оставалось загадкой.
– Возвращаясь к разговору о катастрофе, напрашивается вопрос: что такого делает неправильно человечество нашего мира, если все настолько серьезно?
– Как я понял, причина всему – деньги. Как они говорят, наш мир топчется на месте из-за несовершенной системы вознаграждения за вклад в развитие общества.
– По поводу топтания на месте позвольте не согласиться. Наука, технический прогресс бегут впереди планеты всей. Что ни день, то новое открытие.
– В том и беда. Прогресс ускоряет шаг, в то время как развитие общества завязло в разборках за рынки влияния. Политика, общественные отношения, отношения между людьми завязано на деньгах. Сама суть существования общества сводится к добыче денег. Заметьте – не к заработку, а к добыче. И я с ними согласен.
– Поясните.
– Что бы человек ни делал, цель одна – заполучить как можно больше денег. Сколько не дай, все мало. Сегодня достаточно быть сытым. Завтра – чем моднее одежда, тем лучше. Послезавтра – квартира, дом, особняк. Дальше – велосипед, автомобиль, самолет. И так до бесконечности.
– И в этом они винят человечество, проживающее в нашем мире?
– Человечество – понятие абстрактное, даже если можно посчитать по головам. Суть проблемы в руководстве человечеством. Странами руководят президенты, правительства, политики. Ими руководят те, у кого больше денег.
Взять, к примеру, производителей, а также торговцев оружием. Ради чего и те, и другие призывают к развязке войн? Чем больше военных действий, тем больше потребность в вооружении. Чем больше потребность в вооружении, тем больше денег получат корпорации. Та же картина в захвате чужих территорий. Цель – контроль над добычей природных ресурсов. Деньги делают людей беспощадными даже к самим себе.
– Им то, какое от этого беспокойство?
– Прямое. Бардак в мире, в котором живем мы, бесконечно продолжаться не может. Не ровен час какой-нибудь идиот нажмет не на ту кнопку и трах-та-рары. Ладно, если половина мира исчезнет с лица земли. Что будет, если нарушится природный баланс?
– В любом случае они этот момент уже прожили.
– Да. Но какие будут последствия? Здесь и ученым быть не обязательно. Начнется потасовка ядерными зарядами…. Шарик с копыт скатится. Половина земли в лед превратится, другая сварится в кипящих водах океана.
– Понятно. И сказать честно, новых Америк вы нам не открыли. Куда интереснее послушать, какой системой пользуются они. Имеется в виду система вознаграждения за труд.
– Не знаю. Но что все довольны – это точно.
– Почему не спросили?
– Спрашивал. Сказали, что мы должны дойти до всего сами.
– Как дойти, если мы на грани катастрофы?
– Мои слова повторяете. И знаете, какой был ответ?
– Какой?
– Первое, что должно сделать человечество нашего мира – создать организацию, в число которой войдут представители всех стран без исключения. Организация должна будет разработать устав, подчиняться которому руководители стран должны беспрекословно.
Кроме того, организация должна быть наделена максимальными полномочиями в целях достижения компромиссов по вопросам международного значения, вплоть до снятия с постов президентов.
В состав организации не должны входить ни политики в овечьих шкурах, ни те, кто запятнал себя лоббированием интересов корпораций.
Попытки дискредитации организации путем подкупа, запугивания или бездоказательных обвинений в чем-либо должны караться вплоть до изоляции государства во всех спектрах влияния – как политических, так и экономических.
– И кто такую организацию будет создавать?
– Люди. Придет время, соберутся и создадут.
– Хорошо.
Произнеся, Паскаль сделал паузу, означающую, пришло время перейти от вопросов политического характера к вопросам более приземленным.
– Решать вопросы мирового масштаба не нам и не здесь. Поэтому предлагаю вернуться к вопросам более значимым.
– Например?
– Например, к их достижениям в медицине?
– В параллельном мире нет медицины.
– Что значит, нет медицины?
– То и значит, что нет ни больниц, ни врачей. Генная инженерия достигла такого уровня, что люди научилась программировать болезни.
– Не понимаю.
– Я и сам не сразу понял. Когда разжевали, в осадок выпал часа на полтора. В голове не укладывалось, как такое может быть.
– И как же?
– В день рождения человека родителям вручается картограмма, в которой закодированы дни, когда на здоровье человека будет совершена атака со стороны заболеваний. Учитывается все – от простуды до рака.
– Они нашли лекарство от рака?
– Научились предсказывать. И не только рак. В картограмме прописано, что в таком-то возрасте, в таком-то месяце человек должен заболеть тем-то. Дальше идут рекомендации. Гражданин обязан заблаговременно известить соответствующие органы о том, что через месяц или два у него должны возникнуть проблемы со здоровьем. Назначается день посещения специализированного заведения, которое я назвал диспансером. В диспансере человек находится до полного выздоровления на законных основаниях. Что-то вроде больничного листа, с разницей, что мы получаем, когда заболели, они же – когда должны заболеть.
– Но лечение может затянуться на месяц, на два…
– У них такие сроки не рассматриваются. Профилактика, когда болезнь еще не вступила в развивающуюся фазу, упрощает процесс лечения, тем самым сокращается время выздоровления.
– До полного излечения?
– Естественно. Раньше из диспансера больного никто не выпустит. Да пациенту и самому это не выгодно. Гражданин, не обратившийся в органы обеспечения здоровьем, не только лишается всех благ, но и изолируется от общества – отправляется на принудительное лечение в лагерь особого назначения, где отбывает установленный судом срок. При этом человек полностью лишён информации: не знает, какой сейчас месяц, какой день, на какое время его туда поместили. Это тяжелее, чем считать дни.
– Не интересовались, в лагерях таких много народу?
– Интересовался. Немного, но есть. В основном те, кто решил свести счеты с жизнью.
– Счеты с жизнью? Это что, шутка?
– Нет. В их мире, как и в нашем, есть то, что предсказать невозможно.
– Например?
– Психологическое давление со стороны обстоятельств: несчастная любовь, неудовлетворение жизнью, несостоятельность как гражданина… Все, как у нас.
– В таком случае не понятно, зачем дожидаться болезни, когда проще наложить на себя руки.
– Не проще. Человек, пожелавший лишить себя жизни путем самоуничтожения, лишается права обрести новую жизнь.
От неожиданности доктор поперхнулся. Взяв бутылочку с минеральной водой, открутил крышку, налив в стакан, отпил половину.
– Мне не послышалось? Вы сказали, обрести новую жизнь?
– Не послышалось. Научно доказано, что человек проживает не одну, а несколько жизней.
– И сколько же?
– Зависит от устойчивости к восприятию жизнедеятельности генов, от самоутверждения, от невосприимчивости к заболеваниям. Кстати, за две прожитых жизни, их количество можно свести к нулю. Для этого нужно максимально точно соблюдать правила, указанные в дополнениях к картотеке. Дополнения человек может получить при достижении совершеннолетия.
– Любой?
– Любой. Только выдерживают единицы.
– Настолько строги правила?
– Настолько не совпадают с желаниями. Захотел чего-то – нельзя. Или, наоборот, требуется – человек не готов ни морально, ни физически. Единицы в состоянии преодолеть все этапы, что позволяет не только забыть про картотеку с заболеваниями, но и дать карт-бланш потомству на два, а, то и на три поколения вперед.
– Бог с ними, с карт-бланшами, а также теми, кто смог обеспечить беззаботнее будущее себе и своим детям. Куда больше интересует, сколько всего жизней может прожить человек?
Произнеся это, доктор задержал дыхание, демонстрируя тем самым к вопросу жизней нешуточный интерес. То было видно невооруженным взглядом.
Что касается меня…. Ответ был заготовлен заранее. Мне лишь оставалось сделать паузу, после чего придать лицу выражение глубокомыслия.
– Этого не знает никто. Программа, разработанная для определения количества жизней, засекречена настолько, что, даже если очень захотеть, невозможно установить даже приблизительное. И никто не вправе думать о том, чтобы рассекретить эти данные. Наказание – лишение всех последующих жизней.
– Попытки были?
– Не было.
– У нас бы рассекретили на следующий день. Получение данных о том, кому и сколько отведено жизней, может сделать людей не просто богатыми, фантастически богатыми.
– В том-то и дело. В параллельном мире фактор этот просчитали до того, как была создана программа. И что особенно внушает уважение, доступа к данным не имеют ни те, кто создавал программу, ни те, кто руководил программистами.
– М – да… – многозначительно произнес Паскаль. – Чем дольше говорим, тем интереснее слушать.
Произнеся, он потянулся к стакану с водой. Дотронувшись, отодвинул в сторону.
– Коли разговор зашел о руководителях, напрашивается вопрос, руководит параллельным миром президент или собрание?
– В странах правление президентское. Штатами руководят собрания. Миром в целом правит организация, в которую входят представители всех стран без исключения. Я об этом уже рассказывал.
– Помню. Сколько всего стран, знаете?
– Не до глобальных проблем было.
