Валя Саар "Аврора. Новая жизнь"

Аврора почувствовала, что Роб с силой трясёт её за плечо. Как следует проморгавшись, она окончательно приземлилась в настоящем, не особо понимая, что происходит.

– Что за чертовщина с тобой творится. – На лице Роба читалась смесь страха и тревоги. – Напугала!

– Я?!

– Уставилась в одну точку, как неживая, и ни на что не реагировала. Я не знал, что делать. – Он шумно выдохнул напряжение. – Так ты пойдёшь со мной или тут подождёшь вместе с Морем?

Только сейчас Аврора заметила, что картинка за стеклом неподвижна: машина стояла на парковке у винтажного фотосалона, приветствующего посетителей скульптурной композицией первого фотографа за работой. Голова маэстро пряталась под ширмой, накинутой на коробку, установленную на треноге, а из объектива вылетал снимок горного пейзажа, отлитый в бронзе. Роб раньше рассказывал об этом месте – единственном на сотни километров на побережье, где можно было распечатать настоящие фотографии – застывшие картины – вместо популярных «живых» голографических историй. Даже фотографы Сочи в процессе подготовки олдскульных выставок были вынуждены приезжать именно в Анапу. Роб же считал близость такого замечательного места от его дома вознаграждением за выбор правильного пути. И хотя он изучал в Школе искусств и современные цифровые формы, его душа лежала к старой, но не забытой и почитаемой, классической фотографии. Глаза Роберта загорались всякий раз, когда он говорил о жажде поймать неповторимый момент, увидеть и передать настроение дня, ночи, человека, запечатлеть идеальное сочетание игры света и тени, и при этом вложить в получившийся кадр себя. Роб был тем ещё романтиком.

– Конечно, мы пойдём с тобой! – Ави обернулась к продолжающей бубнить автопереноске для птиц. – Море, хочешь размяться?

– Море огро-о-омный…

– Молодец! – Роб закончил фразу за ворона.

– Молодец! – повторил за ним Море.

– Спасибо, рад стараться. Всегда к вашим услугам, – рассмеялся Роберт. – Тогда пойдём.

Оставив ворона разбираться с кормушкой для голубей, которую тот сразу заприметил на дереве через дорогу от фотосалона, Роберт с усилием открыл тяжёлую дверь с элементами бронзы, которые создавали гармоничную композицию на пару со скульптурой, и пропустил Аврору вперёд. Их встретил полумрак и вожделенная прохлада. На контрасте с жарой на улице атмосфера салона бодрила, как глоток родниковой воды из ручья.

Из-за стойки администратора ребят приветствовал странного вида тип неопределённого возраста с пучками ярких волос, которые топорщились из-под несуразной шляпы.

Шляпник? – промелькнуло в голове Ави. Однажды, очень давно, она слышала, как папа и Санта разговаривали о некоем Шляпнике, но суть беседы она точно не помнила. Да и вряд ли это было важно. Мало ли какие у неё ассоциации вызывают люди? Она прямо сейчас могла вернуться в то воспоминание и пересмотреть. Но Аврора и так уже дважды за сутки воспользовалась необъезженным даром, второй раз так, вообще, неосознанно. Так что стоило повременить и сперва хорошенько разобраться с системой управления скрытыми способностями.

– Заказ на имя Роберта, пожалуйста, – сообщил Роб администратору.

Мужчина удивлённо вскинул брови, рассматривая парня, а после засуетился и скрылся в неосвещённой части зала.

Ави, будто попав в чёрно-белый фильм, перескакивала взглядом с фотографии на фотографию, которые заполняли все стены, находящиеся в поле видимости, пока не остановилась на одной…

– Это же твоя мама! – Роберт застыл рядом с подругой, уставившись на милое лицо молоденькой Соль, обрамленное кудряшками. Снимок был сделан через стекло кафе. Соль, восседая за барной стойкой, оформленной расписанными тарелками, мечтательно вглядывалась в даль, будто пытаясь отыскать кого-то в толпе. В отражении витрины читалась улочка старого европейского города. Такие дома ни с чем не перепутать.

– Кхе-кхе, – раздалось за спиной. – Это не ваша птица пытается пройти сквозь стекло? Если что, он может войти.

Ави, не переставая удивляться, обернулась к Шляпнику, и тут же заметила ворона, который действительно атаковал вход в фотосалон.

– Море ты моё луковое, – воскликнула она, метнулась к двери и потянула её на себя, пытаясь уберечь ворона от очередного глупого столкновения со строгой привратницей. Но та и не думала открываться.

– Позволь, я тебе помогу, – Роб взялся за ручку повыше, соприкоснувшись кожей с Ави. И общим усилием дверь уступила.

Если бы Море знал грязные выражения, он бы наверняка сейчас высказал весь запас, но воспитанные птицы из приличных семей так не поступают.

– Прелестно! Прелестно! – заголосил ворон, приземлившись на край стойки администратора.

– Море, да ты освоил сарказм? – усмехнулся Роб.

Аврора улыбнулась из уважения, ей сейчас было не до этого. Раз вопрос с Морем решён, она должна потребовать объяснений у хозяина, откуда у него снимок мамы.

В этот момент из темноты снова появился Шляпник, бережно неся фотографии размером, наверное, больше метра, и поддерживая их обеими руками.

– Подвинься, малыш, – обратился он к Морю, укладывая на стойку край стопки. Ворон покрутил головой, внимательно рассматривая незнакомца, взмахнул крыльями и тут же очутился на плече у хозяина фотоателье.

– Простите, обычно он так не делает, – виновато пролепетала Аврора. – Море, ну что за манеры?

– Всё в порядке, – мужчина расположил каркасную папку с фотографиями на стойке и, распахнув её, остановился взглядом на первом снимке. – Молодой человек, это ваши работы?

– Да… – осторожно, будто пробуя это «да» на вкус, произнёс Роберт и густо покраснел.

– Это… Это очень хорошо!

Ави заметила, как полумрак фотосалона наполнился светом. И источником света был её друг, он загорелся, словно маяк на закате.

– Спасибо, – вконец засмущался Роб. – Это для выставки первогодок Школы искусств. Приходите, если вдруг интересно… Она откроется в Новороссийске через неделю.

– Премного благодарен, – не раздумывая отозвался Шляпник и как-то загадочно улыбнулся. – Я приду.

– Могу я задать вам вопрос? – Ави едва дождалась подходящего момента, когда сможет вклиниться с животрепещущей темой.

– Что вам угодно узнать?

Почему он так странно разговаривает? Слова и форма построения предложений, будто не из нашего времени, – подумала Ави, а вслух озвучила:

– Откуда у вас фотография моей мамы?!

– И какая же из них? – Шляпник окинул взглядом свои владения.

Аврора указала на улыбающуюся со снимка Соль.

– Ах, это ваша мама? Что ж. Прелестно! – Не произнеся больше ни слова, Шляпник с Морем на плече скрылся в темноте, оставив Ави томиться с бьющейся в груди загадкой.

– Он такой странный, но такой интересный! – прошептал Роб.

Мужчина появился с деревянным ящиком, перевязанным толстой бечёвкой. Аврора обратила внимание на крышку, собранную, словно пазл, из цветных стёклышек.

– Значит, это послание вам. – Он протянул свёрток Авроре.

Та бросила на Роба взгляд в духе «да что, вообще, происходит?», но коробку приняла.

– Есть один нюанс. Вы не можете открыть послание, пока не найдёте ответ.

– Ответ на что? – Аврора не хотела показывать, что сердится, но она совершенно не понимала, что всё это значит: фотография мамы, таинственная коробка, какой-то ответ, странный Шляпник.

– О, дитя, вам всё известно и без меня. Удачи в пути! – Шляпник развернулся к Робу. – Кстати, можете оставить фотографии здесь и забрать на обратном пути в целости и сохранности. Выбирайте оформление, и я всё подготовлю к вашему возвращению.

Теперь на Шляпника таращились сразу две пары удивлённых глаз. И лишь Море в полном доверии тёрся клювом о край несуразной шляпы.

– Откуда…? – Аврора готова была пустить в ход тяжёлую артиллерию вопросов, но Роб одёрнул её за рукав.

– Спасибо вам большое! Это будет очень удобно. – Роб активировал голограмму на браслете и после нехитрых манипуляций продемонстрировал хозяину фотосалона выбранный стиль паспарту.

– Исполним, – многозначительно кивнул Шляпник.

– Ты понял, что, вообще, это было?! Почему ты не дал мне слова сказать? Откуда там портрет мамы? – Аврора выступала со своим любимым репертуаром, когда они с Робом и Морем покинули место, преумножающее загадки.

Роб запустил ворона, согласно «купленному билету», в кофр на заднем сиденье, и галантно, не обращая внимания на тон разволновавшейся подруги, открыл пассажирскую дверцу перед ней.

Ави плюхнулась в кресло, скрестив руки на груди, протестуя против… Она сама не знала, против чего конкретно.

Роб занял место водителя и пристегнул подругу, перекинув ремень безопасности прямо поверх её рук.

– Эй, мне так неудобно! – Закрытая поза самоликвидировалась, как по велению волшебной палочки.

– Так-то лучше! – мягко улыбнулся Роб, завёл машину, и друзья продолжили путь.

Аврора не могла долго дуться, это бы означало, что она должна закрыть рот на замок. А эта миссия была практически невыполнимой. В машине было тихо. И не то тихо, что бесподобно красиво на рассвете в горах, а пугающе тихо, как… Аврора была уже готова смахнуть обиду и заговорить вместо задремавшего на жёрдочке Моря, как машину наполнила чарующее звучание фортепиано.

– Einaudi[6 - Ludovico Einaudi – итальянский композитор и пианист.]?! – воскликнула Аврора.

– Тебе же нравится его музыка? Я подумал, что для дороги будет идеально. Звучание фортепиано не надоедает.

– Да, действительно идеально! – Негодование Ави растворилось в музыкальных переливах.

Они выехали на Сухумское шоссе. И когда индустриальные пейзажи Новороссийского морпорта остались позади, и справа показалось дикое, не запятнанное технологиями море, фортепиано и меняющаяся картинка за стеклом авто соединились, как два соседних пазла. Эта музыка и путешествия по побережью, словно были созданы друг для друга. И в том, и другом хранилось столько тепла и покоя…

Ави на секунду вспомнила о загадочной коробке с посланием. Но Роб сложил её в багажник. Какой, кстати, молодец! Это был правильный ход. То, что убиралось подальше, быстро улетучивалось из её мыслей. И это касалось не только вещей. Идея отправиться в путешествие и навестить старенького Роберта была гениальной. Потому что насущный вопрос, который не выходил у Ави из головы в последнее время, стоило отпустить. Дать напряжённому сознанию отвлечься и наполниться впечатлениями, к тому же именно в пути кроется большинство ответов. От этой мысли кожа покрылась мурашками. Кажется, она поняла, о каком именно ответе говорил Шляпник.

– Слушай, я не успела спросить, а как Бинго тебя отпустил? Не сильно расстроился?

– Надеюсь, что нет. Мы с утра хорошенько погоняли с ним бакланов на берегу. Так что, когда я уходил, рыжий сладко спал, как щенок, подёргивая лапками. А вернёмся, будет рад встрече, будто и не было этих дней разлуки.

– Хочется в это верить. – Аврора сожалела о том, что животные, с одной стороны, хоть и все понимают – то, что касается настроений людей, а с другой – совершенно не разбираются во времени. Она это знала наверняка. Им не скажешь: «Малыш, я вернусь ровно через три дня». Вернее, сказать-то можно. Только вряд ли он это поймёт и не станет лежать всё это время на коврике у порога, вслушиваясь в шаги за дверью, желая распознать в них хозяина. Эх… Ави не стала делиться этими размышлениями с другом. Зачем его расстраивать лишний раз. Она была рада, что Море – вольная птица, и его переход, точнее, перелёт, через сухопутную границу не доставит проблем.

Друзья решили ехать до Сочи без остановок. А после обеда в ресторанчике с видом на стоянку катеров морпорта Ави настояла, что им жизненно необходимо заглянуть в санаторий Орджоникидзе.

– Так и не скажешь, зачем тебе туда? – Роб попробовал снова прощупать почву, когда они вернулись к машине.

– Честно? Я и сама не знаю, просто чувствую.

– Внутренний компас не ошибается. Так бы сразу и сказала. А то навела таинственности.

Пазл 4

Войти на территорию действующего санатория оказалось легче легкого. Два входных билета, и Ави с Робом уже в составе экскурсионной группы разгуливали среди цветущих колонн кипарисов. В регрессивном скачке всё немного отличалось от реальности. Да и немудрено – со съёмок «Старика Хоттабыча» больше ста лет прошло. Аврора с любопытством разглядывала аллеи, украшенные дизайнерскими скамейками и шезлонгами, поддерживающими общий, античный, классический стиль архитектуры. Галерея астральных проекций, воплощённая в гипсовых статуях, привлекла внимание Ави. Роб с Морем на плече молча следовали за ней. Спорить с такой «женщиной» было себе дороже. Аврора замедлила шаг и в итоге остановилась между лебедем и кошкой.

Да они издеваются?! Разве можно выбирать между тем, что является равноправными частями тебя?

– Сфоткаться хочешь? – спросил Роберт за спиной Ави так неожиданно, что она вздрогнула.

– Ага. Только с двумя сразу не получится. И какой идиот разместил мои проекции по разным сторонам?

– Тот идиот, что дал возможность расширить границы восприятия. И взглянуть на картинку под другим углом… – Роберт достал из кофра фотоаппарат и устремился вглубь газона за кошачий тотем. – Не шевелись! – не оборачиваясь крикнул он подруге, которая как раз сделала шаг, чтобы последовать за ним. Она тут же послушно отступила. Спорить с мастером особого взгляда – себе дороже.

Аврора выставила ножку вперёд и чуть наклонилась в талии вбок, беспроигрышно подчеркнув достоинства точёного силуэта.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/valya-saar/avrora-novaya-zhizn-70849954/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes

Примечания

1

Тысячу раз спасибо (в пер. с итальянского).

2

Маленькие улочки (в пер. с французского).