Георгий Викторович Протопопов "Гаффиниода"

По сведениям, ранее добытым для нас незабвенной Охрой, здесь когда-то находилось нечто вроде дорожного святилища. Нас интересовала потолочная фреска работы одного известного, но забытого мастера. От фрески в свободном доступе осталось только краткое упоминание и название – «Непонятная диковина исполняет желание Валеры». Валера нас не интересовал, но на «непонятную диковину» взглянуть хотелось. Даже понимая, что изображение может быть весьма условным, мы все равно надеялись, что это хоть как-нибудь поможет нам в поисках, на которые мы положили наши лучшие годы. До сих пор-то у нас вообще никаких изображений не было, по большому счету, мы даже толком не знали, что вообще ищем, что делало нашу и без того трудную задачу, многократно сложней. Поскольку, если искомое мы все же найдем, надо же будет как-то понять, что это наконец произошло, и что произошло именно это, а не что-то другое.

А тут еще этот дурацкий эльф!

Подобравшись к почти неприметному провалу, я опустился на четвереньки и заглянул внутрь. Пожалел, что опять не взял фонарик. Справедливости ради, у меня его вообще не было.

– Элифалиэль! – крикнул я. – Ты там?

Вопрос был, скорее, риторическим. Где, блин, еще ему быть? Что и подтвердилось в следующую секунду:

– Нету там!

Голос эльфа был предельно взволнован, и это заставило меня слегка позлорадствовать. А потому что приказы должны исполняться четко!

– Ну понятно, – сказал я, не скрывая усмешки. – Какого хрена ты вообще туда полез?

– Убирайся! – услышал я в ответ.

– Чего? – переспросил я, возмущенный до глубины души.

– Убирайся меня скорее от сих!

– А-а. Так подожди.

Я огляделся в поисках чего-нибудь – сам не зная, чего.

– Послушай, – сказал я, начиная слегка раздражаться от всех этих незапланированных переживаний. – Раз уж ты все равно там, давай-ка поработай немного!

– За что? – с готовностью отозвался эльф.

И то ведь верно: он же за этим туда и сунулся? Доказать свою значимость, срубить лавры первооткрывателя, «погеройствовать», как заметили близняшки. Впрочем, не похрен ли на его мотивы? Пусть работает, раз уж вызвался!

– Посмотри вокруг. Только внимательно! Что видишь? Есть какие-нибудь рисунки?

– А как я завидуй? – простонал бедняга Элифалиэль.

– Хм, – нахмурился я. – Почему-то думал, что эльфы в темноте хорошо должны видеть.

– Чем?

– Хм. – Я призадумался. – Даже не знаю, почему так думал. А может, ты один не видишь, потому что веган, и тебе чего-то важного не хватает?

– Очень легко как! – обиделся наш здорово нетипичный эльф.

– Эй! – воскликнул я. – Мне-то как раз всего хватает! Правда, я тоже не вижу, значит, это здесь не причем. Ладно! Похоже, действительно нужен фонарик. У тебя, случайно, нет? Нет? Я просто подумал, может, ты не поэтому сидишь в темноте. А веревки у тебя, случайно, нет? Нет? Ладно, тогда я сам схожу. Или ты сходишь? Ладно, шучу.

Вдоволь поиздевавшись над другом, – а вот как тут было не поиздеваться в такой ситуации? – я вознамерился уходить.

– Не выпускай! – закричал эльф из темноты.

– Не переживай, я скоро вернусь, – усмехнулся я. – Ну как скоро… однажды.

– Все меня остановили!

– Не волнуйся, с сестрами я еще очень серьезно поговорю, – сказал я. – Могли бы и подсказать, что нужна веревка. Может, еще лебедка какая-нибудь? Но ты, вроде, не тяжелый. Так-то ты вообще на грани истощения. Как сам думаешь? А, и фонарик! Фонарик бы тоже пригодился! Жаль, что у нас его нет. А ты в курсе, кстати, что Мак… В смысле Гаффин именно такие мрачные подземелья и предпочитает? Есть у нас такая догадка, ага, да ты и сам знаешь.

В ответ мне из темных глубин донесся душераздирающий вопль.

– Ты там плачешь или смеешься? Ладно, держись, братишка, я скоро.

С этими словами я ушел.

Хочу сразу прояснить: я действительно собирался вернуться как можно скорей. Но иногда бывает так, что наши желания и уже выстроенные в голове планы весьма основательно корректируются суровой реальностью. Говоря по-простому, об эльфе я благополучно забыл. На самом деле, не только о нем. Я вообще не запомнил, как и почему оказался возле перевернутого почтового ящика во дворе незнакомого дома. Из одежды на мне не было ничего, но в руке я держал конверт. Если честно, это меня не слишком озадачило. Я же говорил, что иногда в горячке боя забываешься – это нормально. А зачастую «отходняки» настигают тебя уже после боя, по прошествии некоторого времени, и с этим остается только смириться.

Я осмотрелся. Солнце стояло уже довольно высоко, и это заставило меня задуматься: я успел выспаться или нет? И пока я решал эту проблему, из-за дома показались близняшки – такие живенькие, в шортиках, майках и высоких походных ботинках, но явно на что-то сердитые.

– Всю ночь орал! Выспаться! – воскликнула Вера.

– Нам толком не дал! – воскликнула Люба.

– Значит, и я тоже не выспался, – сказал я. – А кто орал?

Вера и Люба закатили глаза.

– Почему ты?

– Голый? – спросили они.

– Потому что я разделся, – нахмурился я.

– А где?

– Элифалиэль?

– Элифалиэль! – крикнул я, мгновенно вспомнив о нем, и даже хлопнул себя по лбу. – О, у меня же тут письмо!

Я посмотрел на конверт.

– Написано, что для Охры.

– И ты поэтому?

– Сразу разделся?

– «До востребования», – продолжил я чтение. – Думаю, нестрашно, если мы сами востребуем? Это от Откада. «Гроза Морей», ну надо же!

– Открывай быстрее! Нет!

– Подожди! А как же?

– Элифалиэль? Ему.

– Тоже будет интересно.

– Ах, черт! – воскликнул я, разрываясь между двумя порывами. – Хорошо, пошли выручать эльфа. На этот раз вы точно со мной.

– Может, тебе одеться? – спросила Вера.

– Нет, так ходи! – сказала Люба.

Я посмотрел на них с удивлением. Не припомню случая, чтобы сестры спорили между собой. Даже не подозревал, что в их тесной связи могут случаться подобные сбои. Близняшки тоже удивленно переглянулись.

– Давайте все же оденусь, – сказал я, чтобы не накалять обстановку. – Не хотелось бы смущать эльфа.

При свете дня провал в земле выглядел все таким же темным и мрачным. Я заглянул внутрь.

– Элифалиэль, дружище, ты еще там? – крикнул я.

Какое-то время ответом мне была тишина, и сердце мое забилось в нахлынувшей тревоге. Сейчас уже не вспомню, что это меня вдруг встревожило. Но наконец снизу прозвучал взволнованный голос:

– Где я был?

– Он там, – улыбнулся я с облегчением.

– Бросай!

– Веревку! – отозвались сестры.

Я снова нахмурился.

– Почему вы не напомнили взять веревку?

– А мы!

– Не обязаны!

Я уже давно был зол, и кажется, назревала ссора, но в этот момент неожиданно появилась веревка – откуда не ждали. Из дыры стремительно вынырнул некий моток и упал прямо у моих ног.

– Веревка! – изумился я. – Но откуда?

Вера и Люба чуть склонились, присматриваясь.

– Кажется, он сплел ее.

– Из своих волос.

– Вот это мощно! – еще больше поразился я.

– Элифалиэль, мы тобой!

– Восхищены! – воскликнули сестры.

Качая головой, я закрепил один конец веревки (если честно, трогать ее руками не очень хотелось), а другой сбросил обратно.

– Выбирайся, бедолага! – позвал я. – Вынужден признать, что ты почти спас себя сам.

Но эльф почему-то перестал отзываться. И веревка не дергалась.

– Он что, уснул? – спросил я.

Сестры одинаково заломили руки.

– Бедняжка лишился!

– Чувств! Он обезвожен!

– И еще он обесволошен, судя по всему, – проворчал я. – Есть такое слово?

Игнорируя мою попытку взбодрить ситуацию, близняшки расстелили на земле плед и уютно на нем расположились – не хватало только корзинки для пикника.

– Что делать будем? – спросил я.

– Почему-то ты путаешь единственное.

– Число со множественным. Это.

– Не совсем грамотно.

– А нафига я вас вообще звал? Я ожидал какой-нибудь помощи.

– Ты говоришь.

– Обидные вещи. Разве мы?

– Не помогаем?

– Это чем же? – спросил я.

– Пока ты стоишь и жуешь.

– Сопли, мы придумали, что.

– Нужно делать.

– Интересно, что же? – не скрывая иронии, я заломил бровь, справедливо считая этот жест неотразимым.