Ice Ник "O(r/d)dinary"

– Родителей Ликс убили,– тихо сказал Рин не отпускающей его Бин. – Она скорее всего даже не знает об этом, но это был не какой-нибудь несчастный случай. Всё было подстроено.

В глазах Бин – одном настоящем, другом искусственном, блеснула сталь.

– Мы обязательно узнаем об этом больше. Не сомневайся.

***

Вытащив противень из духовки, Ликс вздохнула с облегчением.

Здешнее оборудование не позволяло нормально отрегулировать температуру, но даже так она вполне неплохо справилась. В ближайшем будущем она хотела попросить Джесси поставить на кухню печку получше. Ведь если раньше в ней возможно не было надобности, теперь Ликс планировала сделать кухонное пространство своей территорией.

С момента неудачного окончания разговора в коридоре прошло некоторое время. На улице уже успело полностью стемнеть, а мысли в голове потихоньку выстраивались в правильный порядок.

Возможно, то, что она слышала Джерри, было к лучшему. Чуть позже, им обязательно нужно поговорить и расставить все точки над "и", чтобы между ними стало гораздо меньше недопониманий.

***

– Что тебе мешало поговорить с ней сразу? – узнавший о сложившейся ситуации Джесс приподнимает бровь.

Они медленно шли по коридору вместе с как никогда поникшей Джерри. Та после гневной тирады Рина чувствовала себя ни то что не в своей тарелке, а так, будто ее с ее тарелки высадили на космической станции.

– Стыдно тебе, да? – Джесс похлопал ее по спине. – Но слово не воробей, как говорится, теперь только извиняться.

– Да если бы мне такое сказали, я бы с этим человеком больше не заговорила, – призналась Джерри. – Хочу надеяться, что Ликс меня не пошлет, иначе до конца жизни буду чувствовать себя виноватой.

Ликс не оказалось в ее комнате, поэтому было решено проверить кухню. Где их ожидал сюрприз.

На столе стояла тарелка с ещё тёплой выпечкой, а рядом лежал маленький листочек для заметок с короткой надписью:

"Простите, я была не права".

– Если я завтра позову ее к себе поиграть на приставке, она же согласится? – покрутив записку в руках, Джерри осторожно положила её обратно на стол.

Джесс потрепал ее волосы, сегодня так удачно не прячущиеся под беретом. И отметил, что Джерри после прошлого такого раза, когда ее удавалось поддерживающе гладить по голове, стала значительно выше.

Дети Странного клуба росли слишком уж быстро, и это вызывало лёгкую грусть. Ведь некому было следить за их взрослением, кроме их самоназванного отца.

Джесси гордился каждым. А особенно, когда они самостоятельно осознавали свои ошибки.

– Она же не сбежит верно? – Джерри всё ещё беспокоилась.

Джесс покачал головой.

– Теперь всё будет хорошо,– заверил он Фэй и запихнул ей в рот испеченную Ликс булочку. – Жуй. Завтра помиритесь и больше ее не обижай.

***

Тень за кухонным окном шевельнулась, подтянувшись на этаж выше.

***

Ликс стояла у коридорного окна, глядя на то, как в вышине одна за другой загораются звезды. Разливающееся по венам спокойствие вызывало сонливость, а любопытство всё не уставало подкидывать неожиданные вопросы.

И о сегодняшнем неудачном задании с Аленом и о людях, с которыми она теперь была в одной лодке.

В окно тихонько постучали с другой стороны, и Ликс уже почти не удивилась внезапно появившемуся и вставшему рядом с ней Яну.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, после чего Ален отвернулся, бросив короткое:

– Иди за мной.

Примечания автора:

*Merde, je n'arrive pas ? comprendre pourquoi mon cCur rеpond si fort ? tes paroles – черт возьми, я не могу понять, почему мое сердце так сильно отзывается на твои слова. (франц.)

Акт XVIII. Утонуть в объятиях ледяных глаз

Правило клуба O(r/d)dinary №49:

Правда там, где ты её не ищешь.

Свешенные с балкона ноги болтаются и бьются о звонкий кусок металла на стене.

Врученная жестяная банка из холодильника морозит руки. Кажется, это был яблочный энергетик.

Взгляд Ликс впервые в жизни так сильно цепляет перевёрнутый город. Никогда он не был таким ярким и завораживающим, ведь Ликс ни разу и не видела Хеллеватор так близко – с этажа Яна он правда был, как на ладони.

– Чего ты смотришь на него так, будто не видела никогда, Ликс? – владелец комнаты опустился совсем рядом. – Ты же, будучи одарённой, всю жизнь им любуешься.

– Я-то точно видела его не всегда.

На лице Яна замирает непонимание.

Ликс уже собиралась пуститься в разъяснения, но банка в руках отвлекла ее внимание.

День получился слишком богатым на события, так что её содержимое оказалось как раз кстати. Однако, сделав пару попыток дёрнуть ключ, Ликс признала своё поражение – вредная поверхность безнадёжно скользила под пальцами.

Пронаблюдав за ней некоторое время, Ян тяжело вздохнул.

Вот же. Птенчик без своей няни совсем ничего не может.

Но это даже мило.

Ален протянул руку, и сразу же раздался щелчок. Ликс почувствовала, как краснеют щеки, и порадовалась, что в полутьме, освещаемой лишь городскими огнями сверху и снизу, ее смущение не так просто разглядеть.

Пока Ликс пыталась привести мысли в порядок, Ян недовольно созерцал перевёрнутые многоэтажки. И, разглядев в его взгляде неприкрытую придирчивость, Ликс не могла понять – это ему мироздание не угодило безобразием в небе или для ненависти есть свои скрытые причины.

Заметив, что Ликс наблюдает за ним, Ян смягчился и вопросительно приподнял бровь, ожидая продолжения ее последней фразы.

Ликс сделала глоток, отметив в напитке терпткий привкус корицы.

– Я сюда переехала, когда ещё была маленькой. К тёте. В родном небе я видела только Млечный путь ночами, а Хелеватор был где-то далеко-далеко, поэтому сейчас он для меня поразительнее других планет.

– М… – протянул Ян. – А почему переехала? Не сказал бы, что у нас безопасно, как раз наоборот.

– А, да… Родители попали в катастрофу, поэтому она меня у себя приютила. Подробностей происшествия я не знаю до сих пор – сколько не просила рассказать, тётя только плакать начинает, на том всё и заканчивается. Да и мы давно уже не виделись. Когда поступила, переехала на квартиру, поближе к училищу. С тех пор у нас обеих было слишком много забот. Понятия не имею, знает ли она вообще, что я исчезла.

– Классика.

Ян, кажется, правда не был удивлён ее историей. В общем-то, Ликс и сама не считала себя какой-то уж очень особенной, но настолько спокойная реакция собеседника всё ещё вызывала массу вопросов.

– В смысле? – в итоге решила уточнить она.

– Ликс, тут все такие, как ты: у кого-то отношения с предками просто отвратительными были, кто-то решил уйти из дома, пока чего не случилось, кто-то лишился родных, а у кого-то их и не было. Кто-то даже с радостью присоединился к клубу, а чьи-то когти пришлось несколько месяцев отдирать от прошлой жизни.

– Зато теперь их не отдерёшь от Джерри, – Ликс улыбается и замечает, что Ален тоже.

– Ха-ха… – уши Ликс впервые за всё время в клубе наполняются смехом Яна.

Да, пусть он тихий, пусть больше похож на хохот, но до чего же сладко на душе. А ощущения такие, будто выиграла в самую главную лотерею своей жизни.

Не верится, что Ален посмеивается, сидя в расстоянии нескольких сантиметров. С неохотой, но всё же вглядывается в перевёрнутые высотки, проезжающие "на той стороне" машины и будто пытается увидеть в них что-то новое.

Хотя за несколько лет прибывания в клубе, он правда выучил каждый миллиметр этих улиц. Разве что не слышал разговоры людей-перевертышей. Город как город, но за компанию можно и посмотреть.

– Ален! – внезапно почти вскрикивает Ликс.

– Ян, – вдруг фыркают в ответ, – Что у тебя за привычка называть по фамилии? Забудь о ней вообще.

– Да. Да-да-да, извини, Ян. А ты знаешь его историю? – Ликс кивком указала на город.

– Вообще… есть много версий, почти у каждого своя… – парень откинулся назад, уперев руки в шершавый пол, – Одна из них: разлом.

Ян отводит от Ликс ледяные глаза и продолжает:

– В одной из историй, которую я в архиве нашем нашёл, говорилось, что когда-то жили идиоты, что захотели над ядром сосредоточения аномальной энергии города поэксперементировать. И «бах!» – часть его откололась. Сами в мир иной отправились, ещё и из их тел появились сущности…

– Сущности?! – Ликс впала в откровенный шок от услышанного. – Это их имел ввиду Джесс, когда говорил про «с чем не справляются власти и полиция»?

– Их и не только. Не перебивай, иначе ничего не буду говорить, – прищурился Ян.

Ликс подняла руки в извиняющимся жесте.

– Прости.

– Так вот. Сущностей мы сейчас называем агмами и ведём борьбу с ними. Эти красные черти высасывают душу исключительно через левые уши, а потом сжирают тело, не оставляя ничего. Из-за них в городе ходит «посмотри налево», а мелких из семей одарённых пугают красным цветом.

Обычно у всех красный ассоциируется с любовью, но не в этом городе. Паредайз скорее как запрещающий светофор, нарушив правила которого можно сыграть кроваво-красную партию.

Ян переводит взгляд на Ликс, что, смотрит на него не моргая и впитывает каждое слово.

– А Хеллеватор… Никто не знает, откуда он взялся. То-ли виной его появления на свет является тот самый разлом, то-ли он всегда был в небе, а всплеск энергии просто проявил его для глаз людей со сверхспособностями. Так же, неизвестно, откуда пошли слухи о существовании дороги в эту чертову небесную обитель. Подлинность их всё ещё не подтверждена – за все года удалось обнаружить только несколько ложных, но где настоящая – большой вопрос. Многие из нас хотели туда попасть, когда были младше… Но потом поумнели, узнали, что там творится чертовщина, и забили на эту идею. Кстати, даже Бин раньше пыталась найти туда дорогу, прикинь?

– Бин?!

– Ха, она самая, – Ян вдруг поднимается с места и сливается с темнотой комнаты – только красные волосы горят, – а потом ее мозг затуманила техника. Теперь она при желании может целую голограмму Хеллеватора отстроить, причём такую, какую сама захочет.

Глаза Ликс привыкают к комнатной темноте и следят, как Ален собирает волосы в низкий хвостик:

– Хуже тем, – продолжает тот, – кто в итоге с этой мыслью не прощается. Они как будто застревают между городами и не относятся ни туда, ни сюда. Плохо кончается.