– Это отчего же? – удивился Владимир.
– Если еду так легко добыть, значит, и стоит она копейки, – вспоминая местные единицы измерения, сказал я.
В Хессалии так и было. Вопрос голода не стоял, гильдии магов сотрудничали с купцами и ремесленниками, поставляя огромное количество провианта в виде мяса и рыбы. Помимо этого, поля тоже вспахивались очень быстро. Размер посевных площадей не превышал установленных норм. Если получить больше нужного, то некуда это всё девать, ведь в соседних странах похожая ситуация.
Крестьяне продолжали вручную выкапывать урожай и собирать его руками – тут маги были бессильны, но всё равно это лишь малая часть всех работ. Охота сама по себе давно отпала за ненадобностью и ей забавлялась лишь знать. Простолюдины ходили в лес только грибы с травами собирать.
– Так-то оно так, но не совсем, – переглянувшись с Гришкой, возразил дворянин. – Всё сложней.
Я вздохнул и ответил, не смотря никому в глаза, чтобы не обнаружить в них искру разума.
– Хуже жадного дурака может быть только властный дурак.
– ТУРУУУ ТУ-РУУУУ, – громогласно протрубил рог, и все тут же обернулись на этот звук.
– Выдвигаемся! – отдал команду Александр и невзначай выцепил меня из толпы, мы посмотрели друг на друга.
Темноволосый парень с голубыми глазами на мгновение осёкся, и улыбочка сползла с его рта. Он отвернулся что-то сказать стоящему рядом слуге, показывая на меня пальцем, но я блаженно пустил слюнявый пузырь, притворяясь идиотом.
Оглядываясь, третий сын Барятинских, дошёл-таки до коня и одним махом запрыгнул в седло. Мне тоже подвели лошадку и помогли усесться. В старом мире я довольно много проводил в седле, но мышцы здешнего тела были слабы. Я старался удержаться и не подохнуть раньше времени.
«Такими темпами голову себе расшибу».
Видимо, по науськиванию братца, мне дали самую непослушную кобылу. Она так и норовила повернуться и цапнуть, брыкалась и капризничала. А седло… Можно, я промолчу?
Процессия из двадцати всадников рванула к назначенному месту, и я старался не отставать. Самый распространённый способ убийства на охоте – это случайный выстрел в спину, отравление или обезумевшая дичь. Что же выберет брат Александр?
Мне, как и ожидалось, вручили плохонький ствол. Я немного знаком с оружейными технологиями. В Хессалии люди тоже успели обзавестись мушкетами и однозарядными пистолетами. Это доставляло магам неудобства, но я считаю, что прогресс не должен стоять на месте. Потому кинулся изучать эту тему, пока мои недальновидные коллеги воротили носы.
«Порох отсыревший, иглы затвора затупились…»
Невооружённым взглядом я нашёл пару трещин в стволе – стрелять из такой дряни равно получить травму. Значит, возможности обороняться не будет. Выходит, нужно ждать нападения зверя…
Мы углублялись в лесную чащу, и охотники разбились на маленькие группки. Меня, само собой, оставили одного.
– Туда, барин, туда, – махнул рукой егерь и ускакал, скрывшись за пологом веток.
«Ясно. Ну что ж, начнём».
Из заклинаний, что я мог сотворить, были лишь слабые материализации стихий. Учебник, по сути, давал некий конструктор. Ограниченный по своему функционалу, но действенный. Однако было чувство, что мне не все детальки доступны. Несмотря на то что помнил я их наизусть.
Это ещё подметил у себя в комнате, когда попытался масштабировать умения.
«Нужно больше примеров различных рун. Я пока не понимаю общей механики, и этот сдерживающий фактор бесит. Почему я должен довольствоваться минимумом?»
Тем не менее я запустил процесс создания рунического круга. Это потребовало концентрации. Моя спесивая лошадка, наконец, успокоилась и щипала травку, ружьё я убрал в кобуру, чтобы не мешало, и достал охотничий нож.
«Сгодится».
Символы замельтешили перед глазами, складываясь в единую схему. Попытка будет одна – свободной маны у меня пока немного, так что надо держать ухо востро. Рунические круги были простыми – можно сказать детский сад для меня. Каждый по отдельности не нёс угрозу, однако они постепенно сложились в конус, и дальше оставалось самое сложное – объединить всё общим алгоритмом.
«Нити»-письмена спаяли эту несуразную конструкцию. Рядом послышались выстрелы.
«Что, неужели уже началось?» – я быстро открыл глаза, испугавшись, что, пока находился в трансе, меня подстрелили.
Было бы глупо умереть такой смертью, но всё обошлось – это гнали кабана. Предположительно в мою сторону. Я приготовился обороняться, сжимая нож в левой руке.
«Что-то не так», – шептала интуиция.
Не может же быть всё так просто? Да и верхом я. Треск кустов усиливался, и просвистели первые пули. Дрыгнув ногами, я приказал лошади уйти из зоны прорыва, и вовремя. Матёрый вепрь, утробно хрюкая, вырвался на поляну. Маленькое деревце, вырванное с корнем, мешало его обзору, потому свин остановился, кувыркнувшись при этом, и тряхнул мордой.
Во рту показались грозные клыки, его взгляд на секунду застыл на мне. Руны были готовы уже сорваться в заклинание, но я хладнокровно держал нож у ладони. Зверь отвернулся и понёсся дальше. Всё это заняло несколько секунд, и кабан скрылся опять в лесу.
Следом возникли охотники.
– Артём Борисович! Где ваше ружьё? – спросил впопыхах егерь, а затем, не дав ответить, проорал. – Куда побежал?!
Я показал пальцем, отъехав назад, и вот когда часть дворян уже промчалась мимо, моя негодная лошадь встала на дыбы, а округу разорвал мощный рык хищника.
Я оказался в воздухе. Время будто застыло, а затем тщедушное тело как ударится о травянистую землю.
Дух моментально выбило, нож отлетел в сторону.
«Похоже, позвоночник повреждён», – промелькнуло в сознании.
Медведь. Это оказался дикий медведь. Я стоял практически впритык с его берлогой.
«Лошадь не учуяла его, всё чётко спланировано», – от этих сведений мне ни горячо, ни холодно, ведь мохнатый грозно прорывался к беззащитному куску мяса, и всё происходило так быстро, что ни один дворянин не сможет вовремя помочь магией.
Все конечности будто отнялись. Я мог пошевелить только кистью.
«Надо бороться до конца! НЕ УМИРАТЬ!»
Но сказать легко. Мощные челюсти схватили меня за плечо. Морда медведя мотнулась туда-сюда, выводя из строя добычу. Я чувствовал это смрадное дыхание и боль. Было чудовищно больно.
Круги. Кровь уже пошла. Моя рефлекторно сжатая в кулак рука раскрылась, и из неё вырвался конус огня, подпалив хищнику шерсть.
«Жалкая попытка», – пронеслось в мозгу, перед тем как я потерял сознание. Этот низкокачественный конус даже не углубился в тушу, никак не ранил зверя, едва заметно лизнув его шерсть.
Похоже, мне конец.
Глава 5. Как работает магия?
– Гришка!
– Да, барин! – проревел слуга и потратил огромный запас маны, чтобы пробиться в сознание медведя.
Разжавший было зубы хищник, уже успел отбежать, но атака застала его врасплох, и он заскулил. На правом боку мохнатого виднелся опалённый кусок мяса.
– Вали его! – крикнул Владимир Скаржинский, как раз проезжавший мимо и заставший момент нападения.
Тело пострадавшего Артёма Барятинского упало на траву. С руки кричавшего дворянина сорвался горячий поток воздуха в форме плети. Он стеганул по окровавленной морде хищника, и косолапый, ревя от досады и боли, припустил в кусты.
Достав рожок, Владимир подал всем знак, что случилась беда и нужна помощь некроманта.
– Артём! – Скаржинский спрыгнул с лошади и подбежал к парнишке.
Левое плечо обильно кровоточило, поэтому первое, что он сделал, это пережал повреждённую артерию и приказал Гришке дуть в рожок. Через пару минут к ним на всех порах выбежал Пётр Аничков.
Его венозные руки тут же сделали пасс и окрасились в тёмно-зелёное свечение.
– Рану освободи, – чуть сухим, но спокойным голосом велел некромант, Владимиру показалось, что он почувствовал запах водки, но промолчал и сделал, что сказали.
Вокруг уже собирались другие дворяне, охотники и слуги. Быстрым движением ножа Скаржинский разрезал рубашку Барятинского, чтобы некромант приступил к следующему этапу лечения.
Владимир слышал, что Аничков смог освоить пятый шаг некромантии. Серьёзное достижение, если учесть, что всего их девять. Однако последнего ранга двести лет как никто не брал, да и не было ни у кого желания становиться повелителем мёртвых. Иначе такого некроманта и не назовёшь.
Угловатого, мрачного мужчину все побаивались. Ещё эта его привычка пялиться и облизывать вечно потрескавшиеся губы… Жуть. В охотничьем отряде Аничков ни с кем не разговаривал, временами прикладываясь к фляге на поясе.
Но если некроманта Владимир знал уже давно, то вот младшего наследника увидел впервые. Разные ходили слухи об этом подающим большие надежды ребёнке. Только вот чем-то не угодил Артём Борисович высшим силам и так не вовремя лишился разума. Говорят, ему прочили место главы рода, как только священник объявил о количестве маны.
«Впрочем, манна – это ещё не всё», – подумал про себя Владимир и как завороженный следил за ветвящимися зелёными нитями заклинания. Они заползали в рану и, расталкивая кровеносное русло в сосудах, увеличивали просвет. Из-за этого казалось, что тоненькие ручонки наследника разбухли.
«Как будто в жилах ковыряется».
– Переверни, – приказал в очередной раз Аничков.
Кивнув Гришке, Владимир встал с колен и отряхнулся. Слуга послушно выполнил приказание, разрезав одежду по линии позвоночника, убрал всё лишнее и оголил спину.
Третье заклинание длилось больше пяти минут, поэтому Владимир отошёл к побледневшему брату Барятинского, организатору этой охоты.
– Жить будет, – вытерев руки, обрадовал он родственника.
– Слава Богу, слава Богу, – сглотнув, ответил юноша.
Они были ровесниками.
– Медведя-то добили, – бросил из-за плеча Илья Волынский, щёголь, каких поискать. На французский манер присобачил себе страусиное перо в шляпу. Владимир недолюбливал этого богатенького сыночка. – Николаич сетовал: шкуру попортили, кто ж огнём догадался пальнуть?
Скаржинский покачал головой.
– Я только воздухом, ну и Гришка пугнул слегка косолапого. У него двадцатка процентилей со зверьми. Отец друидом был, успел поводить по местам силы.
– Тогда странно – рана свежая, Ваше благородие, – добавил подслушавший разговор только что вернувшийся егерь. – Может, барчук шмальнул?
– Как вы вообще берлогу не заметили? – возмутился Сазонов.
Именно он бежал во главе всей процессии, отец молодца в ежовых рукавицах держал металлургические заводы в Петербурге и был вхож в императорский двор.
– Тут виноватых нет смысла искать, Николай, – вздохнул Александр. – С братцем всегда так – на ровном месте проблему найдёт. Не хочу, чтоб по его дурости кого-то судили. Зря я его с собой взял. Матушка бы не простила мне… Теперь в свет ему путь заказан. Всё-таки своя кровь – жалко, если погибнет по дурости.
– Да погоди ты хоронить его, Саш, – убрав локоны в сторону и поправив страусиное перо, звонким голосом сказал Илья. – Мой человек говорит, видел, как Арт?м твой огнём орудовал, ведь так, Остап?
– Так, вашбродие, – прошамкал бородатый мужик, поправляя ружьё; шапку он держал в левой руке.
– Выходит, дар есть?
– Да какой там дар, Илья?
Владимиру показалось, что лицо Александра Барятинского гневно дёрнулось, но в этот момент на дворянина не смотрели: некромант Аничков как раз закончил лечение, и пострадавшего уносили на носилках. Вот все и повернулись в его сторону. Все кроме наблюдательного Владимира.
– Погоди, огонь, говорите… А ну-ка! – франт щёлкнул пальцами и велел поднести парня к себе, затем порылся во внутреннем кармане жилета и достал знакомый всем чёрный цилиндрик на цепочке размером с указательный палец.
Раненного приблизили к знатному охотнику, и тот прислонил ауроскоп к коже Артёма. На приборе отобразились две чёрточки в самом низу. Одна белая и не представляла интереса, а вторая – красная. На неё-то и устремили все взгляды, а Волынский, словно подзуживая Александра, поднял чёрный прибор вверх, чтобы всем было видно.
– У младшего наследника один процентиль огня! Как так, Александр? Вы же говорили, он бездарен?
– Но… Но этого не может быть! – ничего не понимал Барятинский. – Мы измеряли…
– В любом случае поздравляю.
– Поздравляем!
– Ура, новому магу Барятинских!
– Ура-а-а! Молоток парень, косолапому бока поджарил!
– Пха-ха! За это и выпить не грех!
Александр вяло пожимал всем руки и принимал поздравления, смотря в лицо умалишённого брата.
«Это неправда! Ведь мы ни разу не выпускали его дальше порога. Процентиль ещё ладно, но стихию нельзя получить без медитаций в местах силы. Они все далеко от поместья! Чёрт. Чёрт. Чёрт. Как он это сделал? Как?!»
На секунду растерявшемуся Александру вдруг показалось, что один глаз младшего брата приоткрылся и зыркнул на него, но стоило моргнуть, как всё встало на свои места. Только уголки губ раненного чуть заметно приподнялись.
* * *
Итак, я выжил. Более того, навёл столько шороха, что по велению матушки из города ко мне приехал священник с безделушкой в виде чёрного цилиндрика и измерил мои показатели.
Как потом я выяснил, это был ауроскоп. Он узнавал магический потенциал. Почему-то все носились с этой красной чёрточкой, как с писаной торбой. Признаться, в учебнике по рунам ничего не было рассказано про азы магии. В смысле, вот про самые очевидные вещи.
Так вот. Одна грань показывала количество маны. Вместо числа у меня там была двойная тильда. Это ни у кого вопросов не вызывало почему-то. А другая грань отвечала за процентиль. Странное название, но позже я выяснил, что оно наиболее чётко отражает суть.
На охоте я успел подметить для себя несколько интересных вещей. В моём прошлом мире крестьяне по большей части не владели никакой магией. Однако здесь я успел увидеть, как обычные слуги используют её в бытовых нуждах. Она была почти незаметна, но это проливало свет на многие вещи!
