Елена Маркина "Секрет кладбищенского дуба"

Секрет кладбищенского дуба
Елена Маркина

Шестнадцатилетняя Майя совершенно потеряна: её жизнь подчинена зависимостям и абьюзу. Всё меняется, когда Майя встречает девушку-призрака Кэт. Вместе им предстоит узнать судьбу матери Майи, помирить девушку со старыми подругами, раскрыть тайну смерти Кэт и разобраться, почему Майя начала видеть мертвецов.

Елена Маркина

Секрет кладбищенского дуба

Пролог

Это отличное воскресное утро предвещало только хорошее, поэтому Евгения и Валерия спешили скорее уехать на природу и торопливо укладывали сумки в багажник машины. Своих мужей подруги даже не стали будить, а сами отправлялись на озеро. С ними был хороший друг двух семей ? юноша, прозванный Квазимодо в честь легендарного персонажа Гюго, хотя внешность его сильно отличалась от оригинала.

Женщины загрузили чёрную «ауди» всем сладким, мясным и спиртным, что имелось в доме. Лера села за руль. Лесной воздух был невероятно свежим. Ветер, продувавший салон автомобиля через открытые двери и окна трепал волосы. Было холодно, но Валерия любила холод и чувствовала себя в раю. Да, она была по-настоящему счастлива.

Когда Квазимодо обнаружил, что компания забыла специальную сумочку с бокалами внутри, он отправился в дом. Спустя семь минут его отсутствия недовольной Жене пришлось пойти за ним. Евгения застала юношу, стоящим посреди кухни с очень напряжённым выражением лица. В руках Квазимодо держал нужную сумку, но с места не сдвигался. Он к чему-то прислушивался.

? Что с тобой? ? тихо спросила Евгения.

? Кто-то из них опять был здесь, ? ответил юноша и зажмурил глаза. ? И до сих пор где-то рядом.

? Опять старик?

? Нет… это та новая энергия, о которой я говорил тебе позавчера. Скорее всего, это молодая девушка.

? Какой бред! Квазимодо, мне надоело это! ? лицо Жени исказилось яростью.

? Я попрошу своих людей прочесать весь дом и лес вокруг после того, как они освободятся сегодня вечером.

Евгения тяжело вздохнула. Она вышла в коридор, достала из сумки ежедневник, вырвала из него лист и написала:

«Я знаю, что вы здесь и что вас двое. Убирайтесь из этого дома к чёртовой матери, забудьте навсегда дорогу в это место, или вам обоим будет очень плохо. Я устрою вам что-нибудь похуже смерти. Мёртвые тоже могут страдать.»

Не задумываясь о том, как её муж, брат или слуги отреагируют на письмо с таким нестандартным содержанием, Женя булавкой прикрепила записку к обоям рядом с входной дверью.

Объяснив Лере свою задержку тем, что сумка с бокалами оказалась вовсе не там, где они ожидали, поэтому на поиски было потрачено так много времени, Женя и Квазимодо сели в машину, и компания спокойно отправилась отдыхать на природу.

Глава 1

Раннее-раннее утро, такое, когда небо ещё не успело поддаться влиянию сонного красного солнца, но уже перестало быть абсолютно чёрным и лишь немного холодно сверкает предстоящим днём, ? лучшее время для начала путешествия на своём автомобиле. Загородные дороги совсем пустые, потому что желающих поспать подольше всегда больше, чем желающих миновать все пробки и приехать раньше. Вы попадаете в особенный мир, совсем далёкий от будничной обыденности. Вокруг спящие поля: пустые, или дикие, или засаженные пшеницей, гречкой, подсолнухами, кукурузой. Они тянутся во все стороны красочными гигантскими полотнами, на которых время от времени мелькают пятнами одинокие тёмные домики, трактора, поднимающие вслед за собой пылевые облака, лениво пасущиеся коровы, козы, овцы, важно прогуливающиеся курицы и гуси. Мелькают придорожные мотели со странными названиями и грязными вывесками и одинокие заброшенные автозаправочные станции. И над всем этим постепенно, с особенной божественной гордостью сменяет свои краски небо: розовея, краснея, желтея. Венера остаётся последней звездой, но вскоре и она начинает тускнеть и спокойно уплывает за горизонт.

Лето в этот раз было непривычно холодное. Небо было покрыто дружелюбно кучковавшимися облаками, с которыми не расставалось ни на минуту, а если их количество вдруг уменьшалось, то ветер приносил новые так ещё и в большем объёме. Ветер был по-настоящему сильным: гудящий в ушах, он заставлял стекла в окнах трещать, открывал и закрывал двери, рвал ветки на деревьях, и МЧС только и успевало предупреждать о том, что он становится всё сильнее. Дождей было не слишком много, но если они были, то никогда не проявлялись в виде спокойных летних грибных дождей, а превращались в чернеющие грохочущие и мечущие ливни, уничтожающие урожай.

Но мы вернёмся к нашему утру. К по-настоящему холодному утру, с пронизывающим ветром и медленно, но верно сереющими тучами. Но Майя, абсолютно безразличная к собственному комфорту, стояла в одной майке, в которой проснулась. А ведь под её ногами бурлила река, добавлявшая особый мокрый озноб и запах травянистой гнилости. В любом случае Майя не чувствовала ни первого, ни второго.

Она добралась сюда автостопом, с помощью одной семьи, решившей насладиться всем тем, что предлагает нам летнее утро в три часа ночи и что было описано выше. Вокруг девушки не было ничего, кроме диких полей, буйной реки, старого моста, дороги с неоднородным пятнистым асфальтом и леса, чернеющего совсем вдалеке, словно в иной жизни. По всей земле мягко расстилался туман, из-за которого всё было расплывшимся и нечетким. Майя Воробьёва была совсем одна.

Руки девушки почти срослись с перилами моста. Она стояла, как статуя. Не двигаясь и даже не моргая. Бледная. Больная. Не имеющая ничего общего с оживающим вокруг неё миром.

По лбу, спине, груди стекал ледяной пот. Ветер трепал и запутывал её жидкие белые волосы. Ноги потяжелели. Кишки сжались в страшном спазме. Грудь будто обвивала колючая проволока. Она почти не дышала, но сердце билось в диком ритме. Оно больно отдавалось в кончиках пальцев, колотилось в ушах, раздавливало виски, трескало сосуды в глазах. Сердце откровенно издевалось над Майей, над её уставшим слабым телом, и отчасти это болезненное состояние тела и было причиной тахикардии. Но в большей степени она была вызвана страхом. Ужасом.

Майя стояла на маленьком выступе. Стоит ей отпустить перила и всего-навсего чуть наклониться вперёд, как её задумка будет исполнена. Высота здесь была большая. Река пенилась, струилась, рвалась вперёд и вперёд. Но Воробьёву пугала не высота и не река. Её пугало осознание факта, что наконец она своими руками может прямо сейчас закончить все свои страдания. Одна секунда ? и вокруг неё не будет ничего, и сама она не будет никем. Перед глазами Майи стояла пелена, а в голове была полная пустота. Она уже была никем. Она сама себя убедила в этом. И теперь оставалось совсем мало. Один последний шаг…

? Ты лучше прямо вон там не прыгай, где стоишь. Тебе, наверное, охота утонуть, но если прыгнешь именно там, то просто разобьешься об камни. А это ужас как неприятно. Совсем не советую!

Зрачки Майи мгновенно расширились, и пелена с глаз пропала. Её всю дёрнуло, но она сумела удержаться. Рот девушки самопроизвольно открылся. Кто-то стоял сзади неё. Кто-то обращался к ней. Именно к ней, потому что больше тут разговаривать не с кем.

И ведь Майя так сильно боялась, что ей кто-то помешает. Кто-то ринется её спасать. Или же будет просто наблюдать. Она специально выбрала самые безлюдные место и время. Но какого-то чёрта, тут всё равно кто-то есть. Майю охватил внезапный гнев. Её некогда смертельно-бледное лицо за секунды покраснело.

? Ты не думай, что я там что-то это… Просто даю совет… Основанный на своём опыте!

Голос сзади не был испуганным, злым, весёлым или имеющим ещё какой-либо живой оттенок. На удивление, он был совершенно безразличным, сухим. В нём даже слышался сарказм, а может, была и насмешка. Это Майю взбесило больше всего. Ничто в этой жизни не происходит так, как она хочет, а из безразличия и насмешек состоит буквально все её отношения с людьми. А теперь кто-то таким же способом пытается помешать ей покончить с собой?

Воробьёва посмотрела вниз, и голова у неё закружилась. В горле стоял ком. Сердце забилось ещё сильнее. Нужно было срочно что-то предпринимать. Прыгать? Человек сзади наверняка бросится её спасать, а дальше ? огромный привет жёлтому дому. Не прыгать? И что дальше? Искать себе новое место? Или «план Б»? «План Б» слишком пугал её, поэтому она не решилась на него сразу. Нужно выбирать быстрее.

А что-то выбирать, анализировать в таком состоянии… невозможно. Майя сейчас не то чтобы не могла найти какой-то хитрый выход из ситуации, она в принципе не могла думать. Ею управляло желание исчезнуть из жизни как можно скорее, а теперь ещё и сильное раздражение со злобой, вызванные присутствием кого-то сзади.

Майю застряло. Нижняя челюсть начала судорожно биться о верхнюю, зубы неприятно затрещали. Из глаз девушки, некогда совершенно высохших, одна за другой покатились слезы. Каждый раз всё идёт не так. Ни разу ей не повезло. У неё никогда ничего не получается. Ни одно её желание не становится реальностью. Она совершенно не управляет своей жизнью… Она даже не может её завершить! Эти мысли захватили весь разум Майи. Она заплакала сильнее и начала задыхаться.

? Короче, как-то так… Но в моих словах всё равно нет никакого смысла…

? ДА КОГДА ХОТЬ ТЫ, НАКОНЕЦ, ЗАТКНЁШЬСЯ?!

Майя крикнула совсем болезненно и хрипло и, вся трясущаяся и потеющая от гнева, обернулась.

Напротив неё, опёршись на перила, стояла девушка, примерно такого же возраста и роста. Из-за своей громадной растрёпанной чёрной гривы, грязной одежды, вымазанной в чём-то вроде ила и речной грязи и растёкшейся по щекам косметики она напоминала дикое животное, только что вылезшее из глубоких непролазных зарослей, чтобы полакомиться человечиной. Она смотрела на Майю обезумевшими глазами и не шевелилась.

В одно мгновение Майя пошатнулась и вскрикнула, чуть не сорвавшись вниз. Река бурлила пеной, будто кипела. Шумела, заглушая все остальные звуки, а ветер, начинавший усиливаться, только увеличивал её волны. Майя снова закричала. Одним движением, вызванным неизвестно откуда взявшимися физическими силами, она перепрыгнула через перила и оказалась на безопасной стороне моста. Ноги её дрожали, и она едва могла стоять. А девушка напротив будто превратилась в недвижимую жуткую статую. Она ни на секунду не отводила своего безумного, помешанного взгляда от Майи.

Воробьёва посмотрела на неё чуть внимательнее и в глаза ей бросилась одна вещь, которую она по какой-то причине не приметила до этого: проломленный надвое череп. Корни волос незнакомки были смочены кровью, и по лбу стекали багровые капельки.

? Я могу помочь, ? пролепетала Майя своим тоненьким высоком голосом, ? Вам не вызвать скорую?

Ветер подул с новой силой, и где-то вдалеке зашумел тёмный лес. Неожиданно громыхнуло небо. Ни волосы, ни одежда девушки напротив не колыхнулись.

Вспотевшими трясущимися руками Майя потянулась в карман джинсов за телефоном. Но тот предательски выскользнул из её ладони и с треском упал на асфальт проезжей части моста. Что её вдруг побудило помочь какой-то незнакомой девке? Не подсознательный ли страх оказаться на её месте? Майя очень плохо отдавала себе отчёт в своих действиях. Наверное, ей правда сейчас просто хотелось, чтобы её саму кто-то спас. От всего мира вокруг. И от самой себя.

Воробьёва наклонилась, чтобы поднять телефон. Когда она через секунду подняла голову, её охватил первобытный ужас: незнакомка стояла прямо перед ней, вперившись в неё взглядом. Это были огромные карие глаза, казавшиеся сейчас полностью чёрными. Не просто странный взгляд ? по-настоящему маниакальный. Майю охватило желание мгновенно бежать, но всё её и без того слабое тело закостенело. Она задержала дыхание.

? Девчунь, да ты чё, меня видишь, что ли?! ? незнакомка расплылась в улыбке и обнажила свои острые зубы. ? Господи, господи… Господи!!! Не может такого быть! Ты ведь живая! Живая?

Она положила свою ладонь Майе на плечо ? но рука прошла сквозь тело Воробьёвой.

? Живая! ? сделала вывод незнакомка. ? Живая на сто процентов! Милая, дорогая, да ты просто не можешь себе представить, как приятно встретить живого человека, который может тебя видеть и слышать! Живого!

? Я бы предпочла быть мёртвой.

Лицо Майи было каменным. Оно снова приобрело свой привычный мёртвенно-бледный оттенок. В глазах её больше не было ни страха, ни жалости ? только злость. И, кажется, Майя снова была готова расплакаться. Выражение лица Воробьёвой потрясло девушку с разбитым черепом. Улыбка её мгновенно исчезла.

Майя развернулась и быстрым шагом отправилась в направлении города. Её продолжало трясти. Теперь только «план Б». И что его бояться? Всё равно уже галлюцинации начались.

Девушка не знала, стоит ли снова поймать машину или дойти до ближайшей остановки и дождаться междугороднего автобуса. В какой-то мере ей было страшно снова просить кого-то её подвезти. Ей хотелось, чтобы она сама убила себя, а не чтобы кто-то другой убил её. И так все вокруг управляли её жизнью. Не хватало, чтобы кто-то ещё распорядился её смертью. Поэтому, как только Майя нашла автобусную остановку, она удобно устроилась на деревянной скамье.

В голове её теперь уже не было пустоты, но царил полный беспорядок (никогда не знаешь, что лучше). Майя старалась сконцентрироваться на мыслях о своих дальнейших действиях. Но перед глазами её так и стоял образ девушки с моста: растёкшаяся под глазами тушь, грязь под длинными розовыми ногтями, короткая кожаная юбка, наверное, некогда дорогая и блестящая, но теперь заношенная и мятая, надпись «Молодость» на грязной футболке, розовая куртка со следами речной земли, щель в черепе, откуда сочится яркая кровь…

Майю передёрнула судорога. В увиденном ею образе мёртвой девушки нет ничего особенного или нового. У неё были галлюцинации и пострашнее, и поинтереснее. Чего стоил один тот случай, когда ей привиделось, как у неё изо рта выпали все зубы, а она держит их в ладонях и понятия не имеет, стоит ли вставлять обратно… Другое дело, что Майя не принимала ничего уже больше суток. С чего бы её мозгу вдруг выдавать такие образы? Может быть, уже начинается ломка, и это такая реакция организма? Может быть, это просто от стресса? А может, ей уже правда просто пора в могилу, и она всё делает правильно?

Снова прогремело небо. Начал накрапывать дождь. Капельки оставляли тёмные пятнышки на сухой пыли и песке под ногами Майи. Вскоре подъехал автобус, и девушка оставила остановку пустой.

Глава 2

Дождь усилился и за секунды превратился в ливень, который запросто можно было назвать штормовым. Ударяясь о землю и листья деревьев миллионами и миллиардами капель, он шумел так, будто тысячи хлыстов били дорогу, а каждая капля кричала, когда падала. Где-то вдалеке воздух разрывали яркими вспышками молнии и спустя минуту времени, сверху раздавались взрывы грома. За мутными стёклами окон и стеной ливня трудно было что-нибудь разглядеть, и виднелись лишь тёмные очертания дачных домов и заброшенных заводов.

Но Майя чувствовала себя довольно безопасно в автобусе. Она заняла удобное место и пригрелась. Водитель автобуса поставил дворники на самый быстрый режим и включил радио погромче. Играл знакомый мотив Ирины Салтыковой:

Мне говорят: «Ты сошла с ума»,

А я говорю: «Разберусь сама»,

Уж я как-нибудь разберусь без вас,

Раз дело касается серых глаз.

Кроме Майи в автобусе была только одна сморщенная, завернутая в белый шерстяной платок старушка, сидящая в другом ряду. На коленях у неё было несколько сумок с загадочным содержимым, очень напоминающим подарки для внуков, а сама она спала и не замечала ничего вокруг себя.

Какое-то время Майя пыталась привести свои мысли в порядок, но десятки образов и обрывков воспоминаний набрасывались на неё, накладывались друг на друга, смешивались, поглощали друг друга. Голова сильно болела, казалось, внутрь черепной коробки запихнули необычайно тяжёлый груз, который вот-вот раздавит все сосуды и ткани и в итоге разорвёт голову. Когда Майе хотелось отвлечься от какого-либо недуга или плохих мыслей, она открывала сайты с фанфиками и находила что-то, более-менее подходящее для её душевного состояния, но чаще всего девушка искала произведения с простой и милой любовной линией, без страшных и насильственных моментов. В этот раз Воробьёва поступила так же.

Текст увлекал Майю, но она всё равно не могла до конца погрузиться в него, посторонние мысли одна за другой скользили на подкорке. Зато рядом с ней был человек действительно увлеченный найденным фанфиком.

? Вот это было написано просто великолепно, серьёзно! Девчонке бы свои книги писать, а не фанфики!

Майя вскрикнула. Прямо перед ней снова были два уже знакомых чёрных глаза, блестящих приключенческим задором. Незнакомка с моста со своей косматой гривой, грязной одеждой, сапожками на тонком каблуке и пробитой головой сидела в соседнем кресле и улыбалась. Улыбалась обыкновенной доброй улыбкой, какой обычно улыбаются дети, встретив в песочнице нового друга.

Майя молчала. Она боялась даже повернуть голову в сторону этой необычной девушки. Это пройдёт. Обязательно пройдёт. Нужно просто подождать чуть-чуть, может быть, сделать дыхательные упражнения…

? Прости, если отвлекла, ? тихо добавила незнакомка, прочистила горло и неловко отвернулась.

Какие к чёрту дыхательные упражнения? Тут уже ничего не поможет. Да и есть ли разница? Всё равно Майя едет домой, чтобы исполнить «план Б». Ну и зачем волноваться из-за каких-то галлюцинаций? Надо просто постараться не обращать на них внимания, не думать о них, не волноваться, тихо, спокойно…

? Ты прости, если я немного дискомфорт доставляю, ? вдруг сказала соседка.

? ДИСКОМФОРТ?! ? Майя вскочила на ноги, но чуть не упала. ? Причиняешь ли ты дискомфорт?! Да ты только что рекомендовала мне, куда прыгать! Ты хотела, чтобы я сдохла!

? Не хотела я такого, ни в коем случае! ? она заслонилась руками. ? Я же просто… Просто так это… Я даже не знала, что ты меня слышишь!

? Конечно! И ещё говорила со мной сначала настолько безразлично, как с пустым местом! А теперь пристала ко мне, как… не знаю что! Смотришь на меня, как не знаю на кого! Как будто я, блин, рок-звезда!

Майя сжала руки в кулаки, и ногти её больно врезались в кожу. Лицо её снова покраснело.

? А как мне ещё на тебя смотреть? За три месяца ты первый и единственный живой человек, который увидел и услышал меня! К тому же… ? девушка смутилась, ? ты хотела мне помочь, и это меня…

? Я спорю с галлюцинацией, мне точно пора в дурку, ? Майя закрыла лицо руками и снова села на сиденье.

? А вот это уже мне неприятно. Я не твоя галлюцинация, ? незнакомка скрестила руки на груди.

? А кто? Привидение? ? Майя массировала виски.

? Это тоже неприятно. Ненавижу, когда меня называют привидением! Потому что привидение ? это то, что привиделось. А я никому не привиделась! Я реально есть. Прямо здесь и сейчас существую.

Майя усмехнулась. Каких только речей и идей не выдаёт больной уставший мозг! И как умело он отрицает свою болезнь и усталость! Обман на обмане! Нужно придумать всё как можно реалистичнее, чтобы владелец получил наиболее качественное шоу. И есть ли смысл такому мозгу противиться? Точно нет. Всё равно скоро будет совершён «план Б», и всё это не будет иметь никакого значения. Почему бы немного не побезумствовать перед смертью?