Он хмыкнул в ответ и хлопнул в ладоши, отчего мужчина замолчал. Он стоял, не двигаясь, как будто превратился в статую.
– Теперь у тебя две минуты на раздумья, – грозно предупредил бог торговли, – включи то, что у тебя называется мозгом.
– Ты меня оскорбляешь!
– Мне приходиться, у тебя же было тысячи заданий, с которыми ты справлялась с блеском, а сейчас не можешь ответить на простой вопрос.
– Меня не готовили отгадывать загадки!
– Ааа, – бог схватился за голову, – что же мне с тобой делать?
Мстительница стояла, гордо вскинув плечи и глядя на него в упор:
– Может, все же просто убьем его? И мороки с ним будет меньше.
– За что мне все это? – произнес Гермес, вскидывая глаза в потолок, – хорошо, это твоя первая миссия без жертв, придется тебе помочь.
– Мне не нужно помогать, – Эринния горделиво поправила форму.
– Я уже тебя не спрашиваю, – зло заметил бог, – если ты не справишься, придется до конца дней быть твоим наставником, а мне это не в радость. Слушай, ты когда-нибудь была маленькой, ну то есть ты помнишь свое детство?
– Да.
– У тебя был воображаемый друг или ты боялась темноты? – он спросил ее об этом и немного нахмурился, потому что все это она сейчас начнет отрицать.
– Нет, – Гермес оказался прав в своих предположениях.
– Ну, хорошо, но другие же боялись?
– Все смертные бояться неизвестного, это давно всем известно…
– Нет, – Бог торговли медленно опустился на ступеньки, – откуда берутся все страхи, ведь это не то, что можно потрогать.
– Все рождается в голове человека
– Смотри, я дал тебе подсказку…
Эринния немного в замешательстве сделал несколько шагов вперед, а потом как будто застыла на месте…
– Ты спрашивал, что для человека может быть самым страшным?
– Да.
– Я знаю, что это, – она повернулась к мужчине, застывшему на месте, – может, пора?
Гермес, замолчав, хлопнул в ладоши, и багровое лицо толстячка вновь стало двигаться.
– Пошли все вон, – кричал он, и его глаза бегали по лицам гостей. Он вдруг остановился, посмотрев на каменные лица Эриннии и Гермеса. Мстительница потянула на себя дверь, и она легко вырвалась из рук взрослого мужчины. Он стоял ошеломленный, Эринния втолкнула его в квартиру и так же легко захлопнула дверь.
– Кто вы? – мужчина еле выговорил слова, его уверенность исчезла как радуга после дождя, – что вам нужно?
– Мне можно просить других богов о помощи? – Эринния повернулась к вошедшему следом Гермесу.
– Вряд ли, – он усмехнулся, – никто из них не согласиться тебе помочь, но ты можешь попробовать.
– Она поможет, – Эринния быстро прошла в центр комнаты, подняла руки вверх и произнесла, – Ата, приди, явись на мой зов, я в безумии.
– Богиня безумия? – Гермес только сейчас понял, что задумала мстительница. В комнате, где они находились, где мужчина уже из багрового превратился в белого, стояла невыносимая тишина. Эринния медленно смотрела туда, где из облака пыли появилась сначала одна нога, другая, руки, голова обнаженной женщины, тело которой сверкало.
– О! Да вы знакомы, – Гермес улыбнулся. Появившаяся из ничего Ата огляделась вокруг, увидев мстительницу, подошла к ней вплотную.
– Зачем ты опять меня потревожила?
– Мне нужна твоя помощь…
– Помощь? – она заглянула через плечо, добавила, – все условия в силе, ты вновь вершишь казнь?
– Нет, теперь только правосудие, – вмешался Гермес, зная характер обеих, он смог предположить, что останется от забившегося в угол человечка. Ата как будто пропустила его слова мимо ушей:
– Зачем он с тобой?
– Сама до сих пор не знаю, – Гермес хмыкнул, но подошел ближе.
– Что нужно тебе, раз ты больше не убиваешь, ты же знаешь, сколько стоит моя помощь.– Ата нервно косилась на бога торговли, он явно ее раздражал, хотя и приносил ей много безумцев, которыми она игралась. Ата – богиня безумства, глупости, но, несмотря на ее возраст и внешность, это вечный ребенок, только игрушки у нее не пластмассовые, а человеческие, то есть человеческие чувства, сознание и мысли.
– Ты мне должна, не забывай, – гордо заметила Эринния, отчего лицо Аты приобрело детскую невиновность в происходящем, она нахмурилась, а потом звонко засмеялась, мужчина в углу поежился от ее пронзительного смеха.
– Я помню и готова выполнить твою просьбу, – Ата подошла к мужчине, – вам нужна иллюзия?
– Да…
Гермес и Эринния кивнули. Ата, подпрыгнув на месте от радости, захлопала в ладоши. И комната растворилась в сером, пронизывающем тумане…
***
Мужчина, на которого пало правосудие черной мстительницы, стоял, не видя своих рук и ног. Все вокруг тонуло в тумане. Он все еще размышлял, а не приснилось ли ему все это? Нет, он слышал, как глухо бьется его сердце, слышал собственное дыхание, и понимал, что так страшно ему не было даже в самом ужасном сне. Зачем пришли к нему эти двое ночью? Что им понадобилось? Он не мог ответить на эти вопросы, но они назойливо крутились в его голове. Мужчина сделал несколько шагов, но вновь вокруг был лишь туман, где-то недалеко завыл какой-то зверь, мурашки поползли по телу. Взрослый, сильный мужчина был не на шутку напуган.
– Есть тут кто-нибудь?!! – первое, что пришло ему на ум, но в ответ он услышал только эхо и нарастающие шорохи вокруг. Что с ним произошло в тот момент, ноги как будто перестали слушаться, они подкосились, и он готов был рухнуть, когда один порыв ветра и он сорвался с места и побежал. Он бежал в никуда, ничего не было видно, а он все бежал, пытаясь нащупать впереди путь, стену или еще какую-нибудь преграду. Его воображение уже тогда построило множество странных предположений, отчего в желудке что-то угрюмо сжималось.
Он был не на шутку напуган, когда впереди показался небольшой магазинчик, он обрадовался, ведь это был его магазинчик, один из тех, что находятся по всему городу в самых разных его уголках, на остановках, на вокзалах, на перекрестках – везде они, его магазинчики, такие маленькие, уютные, но благо сам он там не обедает и ничего не покупает, он знает, что все продукты вредные, порой он усмехается, что его детская мечта сбылась. Он превосходит других людей, которые как голодный скот кидаются на еду и день за днем отдают свои деньги ему. Его не волнует, что происходит потом, когда они выходят из его магазинчика-ресторанчика, какие паразиты поселяются в их желудках, какие страдания он приносит людям. Все это его не волнует, а потому что он хозяин лишь здесь, а все, что находится за дверью, судьба или стечение обстоятельств, и он над ними не властен.
Мужчина с безумно вращающимися глазными яблоками вбежал в магазин. Внутри было пусто. Чистые, белые столики… Кассы… веселые, разноцветные занавески… пустота и тишина,…неужели его кошмар все еще продолжается? Он обратился к небу с просьбой о людях, и дверь вдруг открылась, и внутрь вошли трое: две молодые девушки и кучерявый паренек.
– А вот и посетитель, – обрадовано заметила рыжая девушка с ярко зелеными глазами, она вошла в комнату для персонала и вернулась уже одетая в форму повара, – сейчас мы вам что-нибудь приготовим.
– Давайте сюда, – юнец с вьющимися волосами и доброй улыбкой усадил растерянного мужчину за столик, рядом с окном, – надеюсь, вам у нас понравиться, – он сказал это очень добродушно, но почему-то все внутри у мужчины сжалось, хотелось бежать отсюда как можно скорее, но он сидел за столиком в ожидании своего заказа. Третья девушка ничего не говорила. Казалось, то она была немая, она просто стояла в стоне и наблюдала за происходящим.
Минут через пять из соседней комнаты вышла зеленоглазая красавица с подносом в руках, она широко улыбнулась и поставила перед мужчиной то, что он должен был съесть. Он рассчитывал, что это будет что-то большое и необычное, но там лежал самый простой пирог. Рука сама потянулась к нему, а в мозгу застучала единственная мысль, что есть этого нельзя, но желудок так тоскливо заныл в предвкушении обеда.
– Я хочу есть, – эта мысль боролась с мыслью рассудка о сиюминутном побеге из странного заведения. Рука настигла пирога и потянула его в рот, все трое стояли, улыбаясь и следя за происходящим. Он надкусил пирог, прожевал, и вдруг ощутил странное движение в своей руке, он с дрожью посмотрел на пирог и глаза его полезли на лоб от ужаса. В зажатом в кулаке куске пирога быстро перемещались и переползали мелкие скользкие, противные, он не знал, что это за животные, но само их появление было ужасно. Черви, паразиты, волна ужаса прошлась по его телу, он нервно сглотнул, в мозгу опять застучала странная мысль о побеге, но ноги не двигались, а рука вновь тянула пирог в рот против его воли, его оставались только глаза, которые от ужаса становились все шире и шире. Он вдруг представил, как маленькие, похожие на что-то мерзкое черви падают в его желудок, как они двигаются там, и как через несколько дней заполнят все его тело. Его затрясло он невероятных чувств, и он не в силах что-либо предпринять застонал. Зеленоглазая девушка засмеялась, она, улыбаясь, принесла второй и третий пирог, а двое других стояли молча. Он уже явно чувствовал движение в своем желудке, ему уже показалось, что внутри у него их тысячи, как они проникают в его кровь, как подбираются в мозг, и при этой мысли в нем проснулось то, что спало все это время, какая-то сила толкнула его вперед, он отбросил в сторону ужасное блюдо, руки и ноги вновь вернулись к нему, и он с визгом вылетел из магазина, опять оказавшись в тумане.
В магазине остались трое подростков.
– Ну вот, – произнес Гермес, – теперь их только шесть.
– Неужели, если я накажу их всех, все грехи исчезнут? – Эринния впервые задумалась над этим.
– Конечно, нет, но ты выполнишь свою миссию. Кстати, – юноша повернул к ней свое счастливое лицо, – ты все же смогла ответить на самый простой вопрос. Что же является самым страшным для человека?
– Это его воображение, – уже с уверенностью ответила мстительница, она гордо посмотрела на Ату, – точнее то, что придумывает сам человек.
Ата стояла, улыбаясь, она посмотрела на черную мстительницу и довольно улыбнулась…
2 Глава. Блуд
Алекто разбудило назойливое тарахтенье все не заводившегося трактора. Она вновь попыталась закрыть глаза, чтобы уснуть, но теперь ко всему прочему добавились возгласы кур со двора. Девушка, проклиная тот день, когда бог создал этих глупых существ, поднялась с кровати. В комнате она была одна и в доме, кажется, тоже, потому что обычно скрипевшие под весом человеческих тел половицы молчали. Алекто, торопливо одевшись, вышла на улицу. Остановившись посередине двора, она прислушалась к тому, что творилось вокруг. Видимо, уже знакомый ей трактор принадлежал соседям. Где же были жители ее двора? Алекто сделала пару шагов и оказалась рядом с небольшими постройками, это были хлев, баня и еще один странный домик. Из вчерашних разговоров она знала, что бабушка с дедушкой не держат ни коз, ни коров, только кошка, собака да куры были человеческими соседями этого двора. Девушка уже видела кур и собаку, но кошка, о которой были разговоры, все так и не появлялась ей на глаза. Подгоняемая любопытством она двинулась к саду. Как Алекто и предполагала, Амелия была здесь, она сидела так же, как и вчера: в тени, глядя в одну точку вдали и не отвлекаясь на бесконечные шорохи и надоедливых насекомых. С самого первого момента их знакомства эта девчушка привлекла внимание Алекто, последняя все не могла понять, в чем была причина, поэтому незаметно и не навязчиво следовала всюду за сестрой.
Как и вчера, черноволосая девушка не обратила на Алекто внимания и осталась в том же положении, что и минуту назад. Алекто подошла и села рядом. В тени было хорошо, но насекомые раздражали ее. Посидев минуты две, она не в состоянии больше терпеть, вскочила на ноги и начала оттряхиваться.
– Надоедливые букашки, – она судорожно пыталась смахнуть с себя остатки земляной пыли. Только сейчас Амелия посмотрела на нее и засмеялась. Алекто, не понимая, чем она могла вызвать смех, нахмурилась, но вернулась на место рядом с сестрой. Амелия, вдоволь нахохотавшись, вновь стала смотреть вдаль.
– Что там? – Алекто тоже хотела найти что-то интересное за горизонтом, что так привлекало Амелию.
– Все… – Амелия сидела неподвижно, двигались лишь ее губы.
– Что все? – не поняла девушка.
– Все, что хочешь: и даль, и простор, и тишина, и покой, и чудеса, и свобода, и мечты- это зависит от того, что ты видишь и хочешь видеть.
– Ты сидишь здесь целыми днями?
– Почти…
– И что ты видишь?
– Счастье.
– Счастье?! Это невозможно, ведь здесь так скучно, это не может быть счастьем…
– По обыкновению, многие люди видят счастье в чем-то далеком и неземном. К сожалению, а может к радости, счастье находиться ближе. Конечно, мы живем в мире полном проблем и вопросов, которые нужно решать, однако, без них жизнь будет несчастливой. Во-первых, потому что, решая проблемы, борясь с несчастиями, человек растет, он двигается, а значит и живет, а, во-вторых, если проблемы исчезнут, человек разучится видеть грань между счастьем и несчастьем, все сольется воедино. Иначе говоря, жизнь без проблем скучна и не интересна. Следовательно, и в несчастьях есть счастье. Говорят, что для каждого оно свое, но, по-моему, счастье одно у всех, и это счастье есть жизнь.
– Да ну брось, счастье не может заключаться в смертной, человеческой жизни, если бы все было так, то не было столько несчастливых людей, да и добивались бы люди всего, чего хотят.
– В нашей жизни мало что происходит осознанно, все наши поступки импульсивны и подвержены эмоциям. Ты ошибаешься, если думаешь, что можно найти счастье там, где живет только разум, счастье обитает там, где есть душа.
– Знаешь, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я точно знаю, что у меня есть цель, которая есть смысл моей жизни, и, достигнув ее, я могу полностью провозгласить себя хозяйкой жизни.
– Смысл жизни не в том, чтобы стать кем-то или достигнуть каких-то высот, это цели, а смысл находиться в другом, в том, что называется бессмертием. В человеческой жизни существует как минимум две вещи: любовь и творчество, которые делают человека человеком и могут быть смыслом жизни.
– Почему ты так любишь со мной спорить?
– А почему ты так думаешь? – И она продолжила, не дождавшись ответа, – мои мысли противоположны твоим, но это не значит, что я пытаюсь с тобой споить, это лишь значит, что я по-другому мыслю. Тебя же это привлекает во мне?
– Ты любишь задавать вопросы, на которые трудно ответить?
– Нет, я задаю вопросы, на которые хочу получить ответы. Что ты можешь сказать о мире в целом?
– Этому злому миру может противостоять лишь такой же злой человек.
– Ты так себя держишь, как будто весь мир против тебя.
– Людям, которые умеют держать себя под выстрелами, многое, очень многое прощается.
– Но ведь прежде, чем получить прощение, нужно что-то натворить такое, за что впоследствии можно понести наказание.
– Все мы в чем-то виноваты.
– Ты так говоришь, потому что твои родители тогда погибли, а ты осталась жива?
– Я так говорю, потому что жизнь коротка, смертна и ничтожна.
– Ты злишься, не знаю только на что, но в любом случае тебе не стоит говорить такое мне, ведь я не виновата в твоей злости, и вообще, – она поднялась с земли, – нам пора идти…
***
– Что ты любишь больше всего на свете? – вопрос внезапно появился в голове Алекто и тут же сорвался с губ. Амелия посмотрела на нее долгим взглядом. Они прошли уже полпути до больницы, но не обменялись ни словечком, поэтому таким странным и неожиданным показался ей этот вопрос. Она еще немного подумала и посмотрела на собеседницу, чтобы убедиться, что вопрос не был риторическим. Но Алекто не смотрела на дорогу, она смотрела в глаза сестре.
– Что ты любишь больше всего на свете? – повторила она, но, не дождавшись ответа, отвернулась. Вновь повисла тишина, они прошли еще немного, когда вдруг Амелия засмеялась. От неожиданности Алекто вздрогнула.
– Я подумала кое о чем, – отвечала Амелия на вопрос, которого Алекто не собиралась задавать, – знаешь, люди постоянно чего-то бояться, иногда даже самих себя.
– Я не понимаю, – улыбнулась почему-то Алекто.
– Это не страшно, – Амелия взяла ее за руку, – нам туда, – и они завернули за угол.
***
