– Слышь, Кнуров, – обратился к нему, убирая договор в портфель обратно, – девчонка тут пробегала длинноногая. Она тебе кто?
– Дочь, – хмуро ответил Андрей.
– Имя?
– Ева.
– Классное имя, – протянул я.
– Не смей к ней приближаться, – вскинулся Кнуров.
Ну да, мне очень страшно стало. Прямо передумал резко.
– Так, не надо мне угрожать, – холодно уставился на него. – Угрожалку поломаю. Вот адрес.
Кинул на стол визитку одного из моих любимых ресторанов.
– Жду её завтра в восемь. Не придёт – ты об этом пожалеешь.
– А если она не захочет?
– “Захоти” её, значит.
– Как я её заставлю? Ты в своём уме?
– Кнуров, мне плевать. Это твои проблемы. И у тебя их станет еще больше, если Ева не приедет в этот чёртов ресторан. Всё, удачи в начинаниях!
Встал, взял портфель, поправил пиджак и стремительным шагом вышел за дверь. Еще тогда в душе странным образом поселилось предвкушение от встречи с девчонкой.
Какая же сладкая…
* * *
Ева.
Так я и оказалась замужем за этим жестоким человеком, которого вовсе не люблю. Моя жизнь стала адом. А потом появился он…
3
Аэропорт Берлина.
Ян.
– Sehr geehrte Passagiere! Die Landung auf dem Flug Nummer zweihundertdreiundvierzig beginnt. Gehen Sie bitte zur landelinie, – прозвучал ровный голос робота на весь аэропорт.
(Уважаемые пассажиры! Начинается посадка на рейс номер двести сорок три. Пройдите, пожалуйста, на линию посадки. – нем.)
Табло изменилось, показывая в первых строчках нужный мне рейс. Молча встал, взял небольшую спортивную сумку, перекинул ремень через плечо и пошёл на линию контроля. Мой паспорт и билет проверили и пропустили за турникет.
Твёрдым шагом прошёл по коридору, в конце которого меня встретила улыбчивая стюардесса.
– Guten Tag! Zeigen Sie bitte Ihr Ticket.
(Добрый день! Предъявите, пожалуйста, ваш билет. – нем.)
Протянул ей документы, которые девушка в форме еще раз внимательно просмотрела, а потом снова вежливо улыбнулась и вернула мне обратно.
– Kommen Sie bitte rein.
(Проходите, пожалуйста. – нем.)
Быстро нашёл своё место. Сумку закинул на багажную полку и сел в кресло. Как раз возле иллюминатора. Люблю смотреть на вид сверху, жаль, так быстро его прячут облака. Всё равно голова в этот момент будто отдыхает.
Самолёт набрал высоту, и теперь можно было отстегнуться. Слышен был лишь мерный гул мощного двигателя. Уже совсем скоро я вернусь домой.
Я не был в России уже пять лет. Четыре из них я служил в элитном отряде спецподразделения и работал на Израиль. Я работал наёмником. В России тоже. Зарабатывал этим на жизнь. Потому и провёл столько времени за границей, мне пришлось покинуть страну после громкого дела и сменить личность.
Год назад я ушёл из армии. Надоели войны и кровь, захотелось покоя. К секретным документам доступа не имел, а потому ограничений в передвижениях у меня не было после того, как контракт с армией Израиля закончился. Я отказался его продлевать и переехал в Берлин. Работал телохранителем в одной богатой семье.
С недавних пор меня нестерпимо потянуло домой. И пусть у меня там никого нет – мать давно умерла, отец ещё раньше, а младшая сестра не хочет знать убийцу, хотя я никогда в жизни не убивал по своей прихоти, – меня ждала моя земля. Моя Россия. Какая бы ни была, а я люблю её. Очень хочется вновь увидеть поля, леса и речки – этого нет ни в Израиле, ни в Германии. Таких, как дома – немного диких, но таких родных. А речки в Европе вообще настолько вонючие, что с ними даже рядом стоять неприятно, и купаться запрещено. Они сбрасывают в них всё, что можно и нельзя. Какая уж там рыба, хоть бы мутант какой не вылез из глубин…
Решение покинуть Германию пришло в голову спонтанно. Я оценил ситуацию и понял, что меня тут ничто не держит. Своей семьёй так и не обзавёлся. Пытался один раз, и ничего хорошего из этого не вышло. Таким, как я, нельзя иметь любимых – это слабое место. Я обречён быть одиноким волком, но меня давно это не печалит. Научился не влюбляться. Только физиология.
Пока ещё не решил точно, чем буду заниматься по приезде. Деньги на счету у меня есть для беззаботной жизни и без работы года на два, но для меня не подойдёт такой образ жизни. Мне будет скучно, не могу без дела. Еще в Берлине поднял старые контакты и нашёл несколько вариантов работы телохранителем.
Через несколько дней встреча с неким Родионом Измайловым, бизнесменом, какими-то медикаментами торгует. Ему требуется охранять свою жену. Что-то слышал о нём ещё в России, и всё не очень приятное, но сначала посмотрю условия контракта. В конце концов, мне ведь с ним не дружить надо будет, а работать на него, так какая мне разница, какой Родион человек. Мне это совершенно неинтересно. Не устроят условия – воспользуюсь другими вариантами. После моей службы в Израиле охранять жену богача – отдых.
Взглянул в иллюминатор – мы снижаемся. Внизу я увидел серые и неприглядные поля и брошенные огромные куски земли… Местами даже свалки… Покорёженные деревья. Но меня всё равно наполнило ощущение радости и любви – мой дом, моя земля, моя страна.
Я дома.
* * *
Снял номер и ночевал там. Арендовать квартиру пока смысла нет, потому что телохранители чаще всего находятся при объекте, вверенном ему, и живут на территории заказчика. Если уж найду другое занятие себе, тогда и займусь поиском жилья.
Полвечера просто бродил по городу. Пусть это не мой родной район, но страна приблизительно везде одинаковая, если не иметь в виду совсем периферию. Посидел в уютной кофейне, купил горького кофе.
Посетила мысль, что не хватает рядом кого-то, кто грел бы со мной здесь заледеневшие от ветра руки о горячую чашку. Когда я в последний раз проводил свободное время не один и не в компании книг, не помню уже. Дни рождения, Новый год или ещё какой праздник – всегда одинок, всегда свободен. Свобода или одиночество, простор или пустота, конечно, вопрос спорный. Но я сам однажды избрал этот путь, и не мне теперь быть недовольным и роптать на судьбу.
Грустно улыбнулся сам себе, выкинул бумажный стаканчик в урну и пошёл снова на холодную улицу.
* * *
Спустя несколько дней.
Коттедж Родиона Измайлова.
Ян.
Такси остановилось напротив тяжелых кованых ворот. Отдал деньги водителю и вышел на прохладный воздух октября. Осмотрелся. Элитный посёлок, каких я видел уже немало и в России, и за рубежом. Окинул взглядом коттедж в два этажа, пока звонил в домофон. Довольно большой дом, который может принадлежать только доходному бизнесмену. Похоже, этот Родион Измайлов – серьёзный человек, и деньги зарабатывать умеет. Надеюсь, платить он также способен хорошо, как зарабатывает.
– Кто? – спросил мужской голос из динамика.
– Добрый день. Мне назначено – телохранитель для Евы.
– Ждите, – ответил голос, и связь оборвалась.
Спустя несколько минут железная дверь отворилась после характерного писка. На самом входе меня ожидал секьюрити. Он позволил зайти на территорию и тут же преградил мне путь, сказав:
– У нас положен досмотр персонала. Позвольте.
Я спокойно относился к подобным ситуациям. Наверняка у парня приказ от хозяина, и поэтому придётся подчиняться и мне. Приказ есть приказ. Поднял вверх руки, чтобы охранник мог ощупать меня. На телефон, деньги в кармане и документы в руках он никак не отреагировал.
– Колюще-режущее с собой имеется?
– Нет.
Парень отступил от меня и нажал на гарнитуре кнопку.
– Телохранитель для Евы досмотрен. Да, понял. Веду.
Секьюрити обратился ко мне, закончив диалог:
– Идите за мной, вас ждут.
Я шёл следом за молодым человеком в чёрной форме. Хреновая охрана у тебя, Родион Измайлов. Боец повернулся ко мне спиной, не нашёл у меня нож. Но дело Родиона, меня не для него нанимают.
Мы вошли в дом, прошли по холлу, который являлся также и гостиной, миновали широкую лестницу на второй этаж и завернули налево. Я следовал за парнем по недлинному коридору в самый конец, пока он не остановился напротив крепкой деревянной двери. Секьюрити постучал и, дождавшись разрешения, открыл её:
– Родион Петрович, телохранитель для Евы прибыл.
– Пусть заходит.
4
Парень отступил от двери, пропуская меня. Облокотившись на письменный стол из красного дерева, стоял мужчина с блокнотом и ручкой в руках. Когда я подошёл ближе, он отложил письменные принадлежности и протянул мне ладонь, которую я пожал в ответ.
– Родион Петрович Измайлов.
– Ян.
– Присаживайтесь.
Он указал мне на кресло возле стола и сам сел в своё напротив меня.
– Документы, – протянул Родион руку, в которую я вложил необходимые бумаги.
Измайлов развернул сначала паспорт. Посмотрел на фотографию, потом на меня.
– Дибров Ян Михайлович, – прочёл он вслух. – Тысяча девятьсот восемьдесят первого года, уроженец города Великий Новгород. Что же вы, Ян, уехали из своего города к нам?
– Там больше некого охранять.
– Вот как? Всех убили?
– Всех спасли, – ответил ему, не моргнув глазом.
– А, вон как, – усмехнулся Родион и отложил в сторону паспорт. – Смешная шутка, да. Так, разрешение на ношение оружия есть. Это хорошо. А опыт обращения с ним у вас имеется?
– Работа наёмником и телохранителем в общей сложности более десяти лет и четыре года службы в спецподразделении для вас считается достаточным опытом?
Измайлов посмотрел на меня более внимательно, в его глазах появилось что-то вроде уважения.
– Служили где?
– В Израиле.
– Да, я считаю это опытом. Максим Витальевич вас очень рекомендовал как опытного бойца.
– Тогда зачем спрашиваете, если и так знаете?
– В подробности он не вдавался. Сказал, что вам можно доверить… такую работу. Прочтите условия контракта.
Минут двадцать я изучал пункты. Потом поднял голову на Измайлова.
– У вас необычные условия для телохранителя.
– Да. У вас будут… расширенные полномочия.
– Это я уже понял. Почему вы считаете, что такие меры могут быть необходимы?
– У меня много врагов. Так уж вышло. Они могут попытаться добраться до меня через жену. Приставить к ней толпу охранников будет неумно и неудобно. Нужен один, который заменит троих. Максим Витальевич сказал, что вы, Ян, на это способны.
Максим Витальевич – мой бывший работодатель. Он доверяет мне и наверняка Измайлову разрекламировал так, что ему теперь нужен именно я. Что ж, это неплохо.
– В таком случае я попросил бы добавить в договор два пункта, Родион Петрович.
– Слушаю, – сложил бизнесмен руки в замок.
