– Привет, Антэн. Как видишь, я выполнил твое условие, теперь твой ход.
Он широко улыбнулся и фамильярно подмигнул ему, а затем резко повернул голову к морю и громко закричал:
– Волна уходит!
Схватив Лаки за руку, Стивен потащил ее к берегу, крича на ходу:
– Сними эту тряпку, еще запутаешься в ней!
Парео упало на песок, и девушка в откровенном бикини, предстала во всей красе. Смеющийся парень подхватил ее на руки и перебросил через плечо. Пара была великолепной, казалось, они созданы друг для друга.
Лаки едва успела произнести: – Пока, папа, – как Стивен уже бежал с ней к сверкающему на солнце морю.
Звонкий смех, слова: «Вик, лови, и не забудь его в Дублине» и беспорядочные кадры пляжа сопровождали полет гаджета, который, судя по всему, закончился весьма удачно.
Отец еще расслабленно смотрел на экран, на котором навстречу волнам неслась его счастливая дочь, а Викрам уже начал настойчиво торопить, демонстративно похлопывая по циферблату своих часов.
– Антэн, пролистай документы в кабинете, или где там еще, и подписывай. Время идет. Кристиана, ты тоже все хорошенько рассмотри, а лучше примерь. Лаки обязательно спросит, понравился ли тебе ее подарки, а мне и сказать будет нечего.
Женщина переглянулась с мужем, тот понимающе кивнул ей. Прихватив папку и коробку, они покинули гостиную, заверив гостя, что не станут его задерживать и быстро все сделают.
– Тебе тоже показалось, что нас выставили оттуда? – уже за дверью тихо спросила Кристиана.
– Это еще слабо сказано. У меня ощущение, что нас подгоняли пинками. Он явно что-то хочет сказать им наедине, без нас.
– Или показать. Давай тихонько вернемся обратно.
Проскользнув в гостиную, они спрятались за кадками с раскидистыми пальмами, стоявшими у двери. Увиденное неприятно поразило обоих. Кристиана даже прикрыла рот ладонью, чтобы не издать ни звука, а Антэн от злости до боли сжал кулаки. На экране телевизора в полуосвещенной спальне шла любовная игра, участниками которой были Стивен и Лаки.
Судя по всему, ей предшествовал легкий романтический ужин при свечах, в конце которого Лаки игриво промурлыкала, нежно поглаживая руку Стивена:
– У меня для тебя есть маленький сюрприз.
– Новое любовное зелье, малышка?
Низкие ласковые интонации были хорошо знакомы Стасе. Обычно голос мужа так звучал, когда они занимались любовью. Девушка растерянно посмотрела на брата, сидевшего с отсутствующим видом, а затем перевела взгляд на Алана, неотрывно смотревшего на экран.
– Оно тебе понравится, обещаю, – интимным голосом прошептала Лаки, разливая в высокие фужеры темно-янтарную жидкость.
Не спуская глаз, они ласкали друг друга взглядами и медленно пили вино, а затем парень подхватил на руки хохочущую девушку, отнес ее на огромную кровать и проворно лег рядом.
– Погоди, у меня для тебя есть еще кое-что, – встрепенулась Лаки, вскакивая с кровати.
Свет в спальне на мгновение погас, а затем вспыхнули десятки ярких лампочек, освещая шест и девушку, танцующую возбуждающий эротический танец и постепенно избавляющуюся от одежды.
Впрочем, до полного обнажения дело не дошло. На ней оставались еще мини-шортики и узкое черное бюстье, как свет вновь погас. И когда загорелся вновь, то ее уже не было в кадре. Вернее, мелькали только руки, привязывающие голого Стивена к столбикам кровати, а затем выливающие ему на грудь какую-то странную жидкость, по цвету похожую на кровь.
Сюжет резко прервался, и в комнате воцарилась гробовая тишина. А Викрам небрежно произнес:
– Я случайно нашел эту запись и решил, что вы должны ее увидеть.
– Хочешь услышать оценку твоего профессионализма? – скучающим голосом спросил Алан и неопределенно пожал плечами. – Не думал, что ты настолько косорукий. Сделал все шаляй-валяй, куски совсем не стыкуются. А последнюю сцену из порнушки скачал?
Холодный тон сына быстро отрезвил Антэна. Он даже устыдился, что в пылу эмоций не заметил огрехов видеозаписи, которую явно смонтировали, и не факт, что в каждом кадре, действительно, были Лаки и Стивен. Да ему хватит и четверти часа, чтобы на экране уже Викрам танцевал стриптиз.
– Пошло, подло и бездарно. Как еще ума хватило не вставить постельную сцену? Впрочем, и этого вполне достаточно, чтобы начистить тебе физиономию.
Последние слова он произнес, уже посылая кулак в скулу Викрама. Тот ловко увернулся, но уйти от расправы все равно не смог.
Алан железной хваткой стиснул его плечи и требовательно спросил:
– Чего тебе надо? Полгода носа не показывал, а тут притащился с этой дешевкой.
– Да пошел ты, – огрызнулся Вик, с трудом высвобождаясь из его цепких рук. – Антэн, мне нужна твоя помощь. Я влепил последние кадры лишь для того, чтобы ты заставил меня все рассказать.
– Так рассказывай! Не буди во мне зверя!
– Давай поговорим без них, – Вик презрительно кивнул на Алана, а затем на Стасю, испуганно смотревшую на разъяренного брата и не понимавшую, чем заслужила его гнев.
– Нет, если начал, то говори при всех. И быстро, а главное правдиво, объясни, зачем принес эту пошлую фальшивку, – строго сказал Бойер и язвительно предположил: – Тебя, наверное, выгнали из семьи, и ты решил так отомстить бывшему брату и сестре?
– Это они попросили меня, – тихо ответил Вик. – Я отговаривал их, как мог, но Лаки настояла.
– Ничего не понимаю. Зачем ей это надо? Я думал, что она уже забыла Алана, за полгода даже ни спросила о нем.
– Получается не забыла, если решила сжечь за собой все мосты. Как, впрочем, и Стивен. Они вдвоем выбирали кадры, чтобы выглядело убедительно.
– Куда уж убедительней? – холодно заметил Бойер. – Или там были более живописные сцены, а ты уже по доброте душевной избавил нас от откровенного натурализма?
Он расстроено покачал головой, не ожидая от дочери столь дурного тона. Все было настолько гадко, что у него даже во рту стало горько. Как она могла, с собственным братом? Ладно, не с собственным, а с магическим, но все равно братом. Демонстрировала такую холодную сдержанность, а на самом деле…
– Погоди, все не так, – поспешно произнес Вик. – Кадры подлинные, но только первый фрагмент специально отснят для этого показа. Ты меня слышишь, Антэн? Они просто пьют вино.
– А потом просто валяются в постели.
– Да ты выслушай до конца, – воскликнул Викрам, злясь на Бойера. Хотя, чего на него сердиться, он же не знает всего, и оценивает лишь то, что видит.
– Сцена со стриптизом была отснята месяц назад, и Лаки танцует вовсе не для Стивена. Она устроила испытание для своих учеников.
– Еще лучше! Каких-таких учеников? Начинающих стриптизеров или танцоров на пилоне? Моя дочь, оказывается, настоящий профессионал в таких делах.
– Не смей оскорблять Лаки! – выкрикнул Вик. – Ты еще не дослушал, а уже сделал выводы. Я пришел сюда за помощью, а не ругаться.
– Так выкладывай все! Что еще за ученики?
– Сейчас не это главное. По просьбе Лаки я должен был склеить две сцены и как бы случайно показать их этим двоим.
Он небрежно взмахнул рукой в сторону Стаси и Алана, даже не удостаивая их взглядом.
– Я спросил, зачем она это делает. Ведь за такое ее никогда не простят и не захотят вернуть. Но Лаки ответила, что никто и не думает ее возвращать. Поэтому ей лучше избавиться даже от малейшего желания что-то изменить. А Стивен сказал – он тоже хочет покончить с искушением вернуться и начать все заново.
Вик глубоко вздохнул, переводя дыхание, и тоскливо продолжил:
– Лаки полгода вытаскивала его из депрессии. Убеждала, что все наладится, он помирится со Стасей, и они будут счастливы. Только надо еще немного подождать. Но неделю назад выяснилось, что ждать ему уже нечего. Впрочем, как и ей.
– И что произошло неделю назад? – требовательно произнес Алан.
– А ты у себя спроси, или у Стаси.
– У меня? – удивилась девушка, абсолютно ничего не понимая. Но брат проигнорировал ее вопрос, и она обратилась к тому, кто за это нелегкое время стал ей настоящим другом:
– Алан, что он имеет в виду?
– Не разыгрывай из себя наивную девочку, Стася! – резко одернул ее Викрам и презрительно спросил у Алана: – Ты тоже такой недогадливый? А кто целовался в парке на виду у всех? Не знаете?
– Значит, это был все-таки он. Помнишь, Стася, я говорил, что видел в парке человека, похожего на Стивена? И что же твоему братцу померещилось, Викрам?
– Ага, померещилось, и ему, и Лаки. Это она убедила его встретиться с женой в парке, чтобы наконец все выяснить и успокоиться. Вот они оба все и выяснили, и успокоились. Больше не потревожат вас, – с брезгливой гримасой ответил Вик. – Милуйтесь, целуйтесь, делайте, что хотите.
– Мы не целовались, – твердо заявил Алан. – То легкое прикосновение ко лбу даже с большой натяжкой нельзя считать поцелуем. Стася так расстроилась, что с Раяном играет не отец, а посторонний дядя, что даже всплакнула. И этот дядя просто по-дружески коснулся губами ее лба. И все.
– Да делайте, что хотите, мне все равно, – вновь повторил Викрам и с отчаянием обратился к Антэну: – Я волнуюсь за Лаки и Стивена. Им нечего терять, и боюсь, что они могут свести счеты с жизнью! Останови их!
– С чего ты взял, что у них такие мысли? Нет, я не верю, что Лаки хочет умереть от несчастной любви. Она боец по натуре!
Антэн сердито возражал Викраму, а у самого душа ушла в пятки. Ему ли не знать, как заканчиваются силы, и нет никакого желания ни бороться, ни жить дальше. Он откровенно признавал за собой слабоволие и даже некую инфантильность в поступках, но его девочка была сильной, как львица, и не сдалась бы без борьбы. Впрочем, любовь и не таких сильных людей подкашивала под самый корень.
Его тревожные размышления прервал взволнованный голос Вика:
– Последние кадры, хоть и напоминают фильм ужасов, но тоже подлинные. Сегодня я зашел в нашу оперативную квартиру, в которой не был полгода и увидел в ней полнейший разгром. Вся техника вдребезги, а вот камера случайно уцелела. В тот вечер я забыл ее выключить и сегодня обнаружил запись, которую никогда не показал бы никому, но меня испугали последние слова Лаки. Один я не справлюсь с такой бедой, Антэн, поэтому пришел к тебе.
Он обреченно вздохнул, доставая еще одну флэшку, и вставив ее, грустно произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Лучше бы они и вправду стали любовниками. Не пойму почему всегда так яростно отвергал саму мысль об этом. Стивен смог бы сделать ее счастливой, да и ей он всегда был дорог. А я бы привык со временем. Надо было еще четыре года назад снять все клятвы, и не было бы тогда никакой Венесуэлы, и всех вас в нашей жизни, – уже с откровенной неприязнью сказал Викрам, имея в виду и Антэна, хотя именно его сейчас просил о помощи. Но кто знает, захочет ли он ее оказать после всего увиденного и услышанного.
– Чтобы понять, надо смотреть с самого начала. Только там есть слова, которые тебе точно не понравятся. Лучше посмотри эту запись один, тем более, что их это совсем не касается, – Вик вновь небрежно кивнул на Алана и Стасю и едва слышно пробормотал: – Откуда вы только свалились на наши головы?
– Нет, это касается нас всех, если мы так испортили вам жизнь, – твердо возразил Антэн. – Давай включай.
Они догадывались, что ничего хорошего не увидят, но даже не предполагали насколько все будет ужасно.
Вик убрал из записи лишь самые откровенные фрагменты, на которых Лаки без всякого смущения лечила Стивена своими методами, остальное оставил без купюр, и теперь с опаской ожидал реакции Антэна. По ходу просмотра он комментировал кадры, пытаясь сгладить неприятное впечатление и от его собственного поведения, и от циничных высказываний Лаки.
Антэн слушал с каменным лицом. На записи дочь абсолютно не походила на своенравного, но доброго ангелочка, каким он привык ее считать. Сейчас перед ним была волчица – сильная и безжалостная, но при этом еще и справедливая, ведь каждое ее слово било правдой наотмашь, а признание, что отец ей не нужен, ударило в самое сердце.
– Да погоди ты сердиться на нее, сейчас не до этого, – быстро проговорил Вик, замечая стиснутые губы Антэна. – Она тогда мне тоже всего наговорила и попрощалась навсегда, но потом-то мы помирились. Я прошу тебя, послушай, что она скажет после того, как закончит лечить Стивена.
Он быстро перемотал запись и остановил ее на оптимистичных словах Лаки: «Вот увидишь, в твоей жизни все еще будет, надо только переждать какое-то время».
Но ее жизнеутверждающее обещание неожиданно сменилось мрачным предсказанием, которое испугало даже саму прорицательницу, а услышавших его сейчас в Дублине так прямо повергло в шок: «Через полгода твоя Стася будет умолять тебя не оставлять ее, но боюсь, это станет последним, что ты услышишь в этой жизни, братик».
А последняя фраза: «Мы вместе посмотрим смерти в глаза, а там уже как получится» окончательно всех убила.
– Я не хочу терять Стивена! – в ужасе закричала Стася. – Я его люблю!
– Прекрати истерику! Раньше надо было сказать ему об этом, а не целоваться в парке, – почти с ненавистью выкрикнул Викрам и налив в стакан воды, безжалостно плеснул ее в лицо сестры, заставляя замолчать. Сейчас было не до нее, она уже сделала все, что могла.
– Завтра будет ровно полгода, и я не знаю, что делать, – безысходно произнес он, глядя на Антэна полными отчаяния глазами.
Кристиана протянула салфетку захлебывавшейся от рыданий девушке и тихо сказала:
– Полгода сегодня, Викрам, и боюсь, что с нами уже попрощались. Не удивлюсь, если в привезенных тобой бумагах окажется завещание.
Антэн открыл папку и лихорадочно пролистал документы:
– Ты права, Криста. С нами действительно уже попрощались.
Он отбросил папку в сторону и торопливо начал мерить шагами комнату, пытаясь быстро сообразить, что же делать.
– Нет! Нет! – выкрикнул Вик, отказываясь верить и одновременно понимая, что так оно и есть.
– Надо срочно ехать в Дармунд, схватить их за руки и не отпускать от себя ни на шаг! – решительно заявил Алан, вскакивая на ноги, чтобы немедленно помчаться спасать любимую.
Он последними словами ругал и себя, и Галларда, убедившего его, что надо еще немного выждать перед примирением с Лаки. Вот и дождался, что в любую минуту может потерять ее. Нужно было никого не слушать, а всеми способами попытаться встретиться с ней и убедить в своей любви. Возможно ради него она постаралась бы вести себя осторожней и не лезла бы на рожон.
– Погоди! Ты ведь не думаешь, что они захотят покончить жизнь самоубийством и выпьют яд? – резко осадил сына Антэн и нервно сгибая пальцы начал размышлять вслух, пытаясь представить, что может сделать дочь.
– Значит, так. Лаки узнала, что Стивену грозит смерть. Брата она ни за что не бросит, но и пить яд с ним за компанию не станет. Получается, что это будет либо бешеная гонка, либо драка, в которую они оба ввязнут. Вик, быстро позвони кому-нибудь и выясни, где они сейчас. Вдруг еще можно задержать их в Дармунде.
Викрам начал лихорадочно звонить бывшим ученикам, но никто не отвечал на его звонки. Он готов был взвыть от бессилия, как вдруг ему ответил Грэди О’Малли.
От услышанного Вика с головой накрыл животный страх. Он едва смог выдавить из себя эти жуткие слова:
– Они схватились с вампирами, а до этого надели белые повязки.
– Белые повязки? Вампиры? – недоверчиво переспросил Антэн, отказываясь верить, что дочь сама выбрала такую страшную смерть.
В магическом мире белая повязка имела такое же символическое значение, как у японских самураев и означала готовность умереть. Такие повязки перед большими драками всегда надевают ликвидаторы, демонстрируя врагам бесстрашие перед смертью. Но ведь Лаки гаситель, а не ликвидатор. У нее нет ни знаний, ни оружия, чтобы противостоять вампирам.
Не дожидаясь ответа Антэн подбежал к замаскированному картиной сейфу и начал поспешно опустошать его.
– Где произошла схватка? Точное место известно? – быстро задавал он вопросы, рассовывая по карманам пистолеты и патроны. Затем сжал в руке квилон и повернулся к Вику.
– Грэди говорит, что они сейчас почти у цели, в районе Форест Драйва, но я не знаю, где это.
– Зато я знаю. Не прекращай разговор, мы используем мобильник для телепортации.
Антэн произнес так уверенно, словно занимался телепортацией каждый день, а не всего два раза в жизни, да еще четверть века назад. И научил его этому не дед, а приятель, обучавшийся в отряде ликвидаторов, который не имел права делиться такими знаниями, но тем не менее поделился.
