– Тятенька и не дал, – девочка развела руками, словно в этом нет ничего необычного. – Высадил из телеги и сразу уехал.
– Так и грибы же ещё не растут!
– Как же не растут? – удивилась девочка. – Я видела, пока шла.
Всё это казалось егерю странным. Девочка не выглядела напуганной. Говорит, что видела грибы, хотя первые из них должны только через месяц пойти. Он сам отпил из той кружки, что всё ещё держал в руках для девочки.
– А откуда ты? – старик хотел понять, что делать, но для этого нужно было тянуть время.
– Гусиный угол! – девочка слегка вздёрнула носик, словно гордилась сказанным.
– Гусиный угол, – пробормотал он себе под нос, – два дня пути, если по нормальной дороге. Хм, – старик глубоко вздохнул, – надо бы тебя домой отвести, наверное.
– Конечно, надо, дяденька, – оживилась девочка, – тятенька же волнуется! А вы сможете?
– Волнуется, да, конечно, – егерь всё ещё говорил тихо, словно сам с собой, – да, смогу. Не одну же тебя в лес отправлять.
– Можно и одну, только бы дорогу указать. А то я заплутала. Дремучий у вас тут лес.
– И не поспоришь…
Старик, наконец, поднялся с корточек и подошёл к столу. В котелке осталось ещё немного каши. Он хотел сохранить её на утро, чтоб не варить новую, но оглянулся на странную ночную гостью и спросил: «Ты есть хочешь?»
– Мне бы краюшку хлеба, если есть. Больше и не нужно.
– Каша. Пшеничная. На молоке. Можно даже с хлебом.
– Это, – девочка замолчала, как будто не зная, что ответить, – я не ела такое никогда. А это вкусно?
– А то ж!
Старик отвернулся и зачерпнул ложкой кашу из котелка. Он старался не подавать виду, что в ужасе от услышанного. «Ребёнок за свой первый десяток лет ни разу кашу на молоке не ел. Где же это видано?» Он доскрёб остатки, выложил их в тарелку и повернулся к девочке. Его странная ночная гостья всё так же стояла у двери. Егерь прошёл мимо и поставил тарелку с кашей на простой дощатый стол, а затем обернулся к девочке и, указав рукой на лавку, сказал: «Садись, поешь». Не мелькнув ни одной эмоцией на лице, она покорно прошла, уселась за стол и взяла в руку ложку.
В то время как девочка уплетала кашу ложка за ложкой, старик вернулся к кухонному столу, взял кувшин с молоком и, налив в кружку, возвратился к гостье. Молча поставив кружку перед ней и сев напротив, он тихонько спросил:
– Вкусно?
– Отчего ж невкусно? Очень! А это, – девочка заметила кружку с молоком, – что?
– Пей, не бойся, – старик улыбнулся.
Девочка быстро и без опаски схватила кружку и сделала большой глоток. На секунду она замешкалась, словно прислушиваясь к своим ощущениям, но через мгновение снова прильнула к свежему молоку.
Выпив почти всё за один присест, девочка громко поставила кружку на место и вытерла лицо рукавом второй руки.
– Спасибо большое, дяденька, – протараторила она, вернувшись к поеданию каши.
– Понравилось?
– Ещё как! – ответила она с полным ртом. – Не знаю, что это, но готова есть такое всю жизнь!
«Самый обычный ребёнок, – подумал егерь. – И что это за наваждение на меня нашло?»
– Ну и здорово! Сейчас поешь, умоешься и ляжешь спать, а с рассветом пойдём до деревни.
– А что, и вы со мной, прям, пойдёте? – удивилась девочка.
– А как иначе?
– Ну, – она уставилась в потолок и вытянула губы в раздумье, – просто дорогу показать, я думала.
– Нет уж, – егерь по-доброму улыбнулся, – лучше я тебя всё-таки провожу.
Пока девочка расправлялась с остатками каши, егерь вернулся к кухонному столу и достал две глиняных миски. В каждую он налил небольшое количество молока и, взяв их в руки, сначала отправился в угол дома, куда поставил первую миску. Прямо за печку, да так, чтобы не было видно, со второй же он отправился к выходу.
– А это зачем, дяденька? – удивлённо спросила девочка.
– Первая, значит, домовому. А вторую сейчас лесным духам, да дворовому поставлю.
– Ха! – девочка широко заулыбалась. – А мой тятенька говорит, что это всё бабкины россказни, и никаких домовых нету!
– Может, он и прав, – старик так широко улыбнулся, что даже слегка зажмурился, – но меня духи берегут. И я это знаю.
– Откуда? – девочка отложила ложки и повернулась на скамье, чтобы лучше видеть старика.
– Молоко каждое утро выпито. Значит, ставлю я его не зря.
– А почём знаешь, что его не лиса выпивает, пока ты спишь?
– Может, и лиса. А потом, – он остановился и словно задумался, – откуда тебе, например, знать, что это не лесной дух в облике лисы приходит?
– Или, – девочка развела руками в разные стороны, – это просто лиса.
Егерь присел на одно колено перед девочкой, чтобы было удобнее с ней разговаривать. Миску молока он всё ещё держал в руке.
– Ну вот смотри, у вас зерно мыши дома едят?
– А что ж им не есть-то? Конечно!
– Вот. А курей лисы воруют?
– Конечно же, дяденька, как же иначе-то? Природа это их лисья – курей воровать!
– Именно! – он снова расплылся в улыбке. – А у меня и мешки с зерном стоят не тронутые, и курицы в целости, вот уж третью осень, как курятник поставил. Да и зайцы капусту с морквой не грызут, не воруют. Значит, хранят меня духи-то!
– Или, – девочка слегка наклонилась, – ты, дяденька, просто всех их молоком этим своим прикормил, вишь, какое вкусное, вот они у тебя ничо и не воруют.
– А даже если и так? – он встал, продолжая улыбаться, – работает ведь!
Выйдя на крыльцо, егерь ещё раз посмотрел по сторонам, словно проверяя, не появился ли кто-то ещё следом за девочкой. Вокруг было пусто. Он поставил миску с молоком на нижнюю ступеньку лестницы, что вела в избу. Вернулся и затворил дверь.
Свою ночную гостью старик уложил спать на печку. А сам улёгся на скамье подле неё, чтобы теплее было.
Проснулся егерь с первыми лучами солнца. Девочка всё так же мирно спала на печи. Он встал, вышел на крыльцо и забыл с лестницы миску. Пустая, как обычно. Он вернулся, заглянул за печку и достал вторую миску. Пустая, как и всегда. Пока старик шумел на кухне мисками и тарелками, девочка проснулась и села на край печи, свесив ноги вниз.
– Доброго утра, дяденька! – сказала она, потирая глаза.
– И тебе доброго! Хорошо спалось?
– Очень. Хорошая у тебя лежанка, мягкая!
– Ну и славно, – егерь ответил слегка смущённо. Он посмотрел на настилку, что лежала на печи. После войны она ему казалось тоже мягкой, но, если быть честным, она была разве что, мягче камня, покрытого мхом, но уступала даже лапнику, накиданному в три слоя поверх земли.
– А как тебя звать, дяденька? – девочка ловко и почти неслышно спрыгнула с печи. – А то дяденькой как-то нехорошо звать.
– Егор я, – он улыбнулся, – а ты?
– А я Маруся, – она гордо задрала нос к нему, – меня в честь мамы называли. – А чем ты занимаешься?
– Охотой, в основном. Егерь я.
– Егерь Егор, выходит? – девочка расхохоталась.
– И правда что, – старик отвлёкся от каши, что помешивал в котелке, и задумался, словно никогда не обращал на это сходство внимания.
Они позавтракали, и старик собрал целую торбу вещей в дорогу. Идти им предстояло почти два дня через самую чащу. Нужна была и тёплая одежда, и какая-никакая еда. Не всё же можно по дороге поймать. Раз уж в избе не будет никого несколько дней, молока духам не оставишь, с другой стороны, и с собой того, что осталось, не заберёшь. Егерь частенько уходил за провизией и знал, что духи не осерчают на него за это, но и совсем ничего не оставить было нельзя. Старик отломил половину свежего хлеба и завернул с собой в дорогу, а вторую половину разломил ещё пополам. Одну часть аккуратно положил за печку, а последний кусок – на ступеньке перед домом. Маруся всё это время бегала во дворе, гоняя бабочек на небольшой полянке, что окружала дом. Кувшин с остатками молока егерь также поставил на ступеньку. Закинул карабин за спину, затворил дверь и позвал девочку. Она ловко подбежала к старику, и вместе они отправились в лесную чащу.
– Не боишься? – спросил егерь, посмотрев на Девочку.
– Леса-то? – она подняла взгляд. – Не! Чё тут бояться-то?
– Диких зверей, например. Или морока.
– Зверей? Это каких? Волков, что ли?
– Ну, например.
– Так, а чего их бояться? Они же не дурные псины! Зачем им меня есть?
– Это ты верно подметила, – удивился егерь, – но обычно детей волками пугают.
– Меня тятенька только ведьмами пугает, – Маруся развела руками. – Говорит, что они в лесу живут и детей к себе заманивают, чтобы потом в котле сварить.
– Слыхал про таких, слыхал, – старик широко заулыбался, – да только не встречал за те сорок лет, что по лесу гуляю, ни одной!
– Ну, значит, они в другом лесу живут, – спокойно сообщила девочка. – А морок твой, это что такое?
– Морок-то? Хм, – старик задумался, – как бы объяснить? Много сил разных в лесу бродит. Некоторые из них любят разум путникам туманить. Показывать то, чего нету, с дороги сбивать.
– А зачем им это? – удивилась девочка. Она сделала несколько быстрых шагов вперёд и начала вприпрыжку идти спиной вперёд, чтобы смотреть на старика.
– Да по-разному, – егерь почесал затылок. – Леший, например, просто шутит так. Может, прикинуться кем-то и обмануть путников, а может просто тропу стереть, будто её и не было. Чаще просто чтоб себя повеселить. Но иногда, чтоб плохого человека наказать. А вот ежели сама Мара придёт, то это к погибели.
– Это девушка какая-то?
– Старуха, скорее, – егерь неуверенно пожал плечами. – Но является всегда в облике юной девы. Она, – он замялся, словно пытаясь подобрать слова, – да что там, смерть она несёт. По-другому и не сказать.
– Какая-то злая тётенька. Не слышала про такую.
– А ты вообще про Богов наших слышала? – удивился егерь.
– Богов? – девочка даже остановилась. – Дядя Егор, ты чего? Он же один всего!
– И правда что, – старик улыбнулся, – чего это я?
– Это всё тебя морок с толку сбил, дяденька! – девочка захохотала и побежала вперёд.
Так и прошли они полдня, когда, наконец, набрели на небольшую удобную полянку и сделали привал. Егерь обустроил костровище и развёл огонь. Достав из торбы небольшой котелочек, насыпал туда гречи, залил водой из бутыли и повесил на веточке над костром. Девочка бегала вокруг, разглядывая цветочки, жучков, веточки и даже лужи, что попадались ей на глаза. Когда же крупа набухла и начала распускать вокруг потрясающий терпкий запах, она подбежала и уселась рядом со стариком на упавшее много лет назад дерево.
– Дядя Егор, – девочка заглядывала в миску, пока старик накладывал туда еду ложку за ложкой, – а ты часто так по лесу гуляешь?
– Случается. За некоторыми припасами приходится ходить к людям. А что?
– Ну просто интересно. Ты говорил, что у тебя там куры, как же они без тебя?
– За них не переживай, – старик широко улыбнулся, – она уже научены, как себя вести, и знают, где взять еды, – он передал девочке миску с гречей.
– Хм, – Маруся попыталась сразу затолкать ложку в рот, но обожгла язык и начала глубоко дышать, чтобы остудить его, – А, уф-уф, вот это вот, уф, молоко. Оно откуда берётся?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70921531&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
