Юлия Зубарева "Ходящая по снам"

– Снять? – Испугалась Лиза, схватив приколотую серебряную безделушку.

– Да оставь уже, вреда то не наделает. Нет в ней злобы, одна грусть только осталась. Сходила бы, да отпустила плакальщицу, сколько лет мучается. Ни уйти, не вернуться.

– Мы ее в старой бане нашли у соседей, а Кеша потом в сон притащил.

– Хорошо, что дохлых мышей тебе не таскает, добытчик. – Продолжала ворчать бабушка. – Всю жизнь мусора в дом прет. Запомни, девонька моя.  Вещи от хорошей жизни не теряются. Нет там счастливых историй у твоего Иннокентия, не того полета птица. Ну коль притащил тебе заданье, то и выполняй. Ежели заблудишься, Милку свою зови – она домой по короткой дороге доставит, не то, что этот занесет еще куда. Иди уже иди, ночь коротка. В лес то так и не собралась?

– Да куда там, у нас пожар был, чуть не сгорели.

– Дом крепкий, я его на Вербное воскресенье святой водой поливала с четырех углов, пожара не бойся. А сама сторожись, темное рыщет, тебя по свету ищет. Ну иди, иди, нечего глаза таращить. – И выпроводила Лизавету за порог.

Так сжимая брошь и шагнула со ступенек. Холодно. Ноги босые по промерзшей земле сразу остыли. На дворе конец ноября или декабрь бесснежный. Вместо мостика плита могильная. Наступать страшно, обратно идти гордость не позволяет. Перескочила, едва коснувшись мыском холодного камня. Стоит Лиза в поле. Небо серое, трава сухая под ветром шелестит. Земля серым пеплом припорошена. Ни души живой. Куда идти? Кого звать?

– Ну веди к своей хозяйке. – Сняла брошь и кинула перед собой. Покатилась серебряным клубочком перед Лизаветой чужая память, плетение только и мелькает. Чувствует совсем замерзать стала, еще чуть-чуть и останется Елизавета Петровна, как спящая красавица посреди мертвого поля. Смотрит, стоит девушка. Вдаль взгадывается. Ладонь прикладывает к глазам, а нет никого.

– Доброго дня. – Лиза, отбросила навеянное настроение и хотела поскорее только закончить это блуждание по промерзшей земле.

– Милого я жду. Обещался, что и после края вдвоем будем, а вот нет как нет. Не видела ли его, суженного моего?

– А поподробнее можно? Как звали? Как выглядел? Где жил? Даты, адреса, пароли, явки. Как я вам барышня, как вашего суженного найду, если я про вас ничего не знаю.

Девушка в соломенной шляпке потупилась и произнесла почти шёпотом. – Повенчались мы тайно от отца. Сбежать хотели. Я пока ждала у церкви застудилась сильно, вот и сгорела в лихорадке. Евдокия Петровна, урожденная Всеволожская, дочь коллежского советника Петра Алексеевича из Фоминского уезда.  – Представилась та. – Муж мой – Алексей Николаевич Голлер – капитан лейб-гвардии Финляндского полка, ехал в расположение части своей. Смута у нас была, неспокойно. Отец хотел во Францию меня отправить, а я все Лешеньку ждала. – Заплакала бесцветная девушка. – Вот ждала, ждала, да не дождалась.

– Ну, ну, как вас там Евдокия Петровна. Поищем вашего Лешеньку. Если я эту брошку нашла, может и муж ваш найдется?

– Лешенька жив! Я всегда это знала, вот и не может прийти ко мне, а я тут застряла ни жива ни мертва. – Опять начала рыдать брошенная невеста.

– Ну здесь я бы поспорила. Смутные времена это 1917 наверно?

– 16й был от Рождества Христова. – подняла на Лизу удивленные глаза девушка позапрошлого века.

– Вот, а на дворе 24й год, понимаешь? Сто лет уже прошло с гаком, потерялся твой Лешка в горниле Мировой революции. Брошку спрятал, а сам потерялся. Ну не плачь, архивы есть. Имя есть. Поищем. Ты меня тут подожди, еще немножко, может и придумаю чего.

– Спасибо вам, вы подарили мне надежду в этих зловещих сумерках. Отнесите мою память к его могиле, там мы и встретимся. – Лизу аж покривило от высокопарности речи этой экзальтированной барышни, но кивнула согласно, подхватила с земли брошенную брошку и закричала во все горло: «Милка! Милка, козью твою мать, неси меня домой уже. Я тут околела совсем!»

Химера появилась в сером небе как уменьшенная копия Пегаса, если к рогам не приглядываться. Довольно уркнув прихватила Лизавету за кофту зубастой пастью и дернула за собой в теплый полдень деревенского лета. Облокотившись об калитку Лиза пытаясь отдышаться от этого мгновенного перемещения из промозглого ноября в летнюю жару. Ноги ничего не чувствовали, по спине до сих пор бежали толпами мурашки, но она была дома.

– Это кто у меня умница! Ты моя хорошая! Давай ушки почешу моей козюлечке! У кого такие лапки красивые! – нахваливала и наглаживала свою хранительницу. Той только этого было и надо. Кто скажет, что козы не умеют мурлыкать, тот нагло соврет. Умеют! Просто это должны быть специальные модифицированные с крыльями.

Глава седьмая. Явь. Мечты и немного истории.

Ночью пошел долгожданный дождь. Тяжелые капли стучали в старое окно, на улице шумел мокрый ветер и просыпаться совершенно не хотелось. Дед с утра топил печь. На подоконнике скопилась лужица воды у старой рамы, а Лизавета валялась на кровати, лениво размышляя, что пора вставать. Очень не хотелось идти в деревянную будку, но организм требовал начать новый день именно с нее. Потоки воды текли вдоль не посаженных грядок, кругом разливалась серая мгла и казалось, что май уступил пару дней октябрю.

– Не пойду никуда, буду лежать на кровати и ничего не делать. – За время своего отпуска Лиза не вспомнила ни одного дня, когда ничего бы не происходило. Все требовало ее внимания, движения и сил. А тут погода сама дала перерыв.

Стройка сегодня тоже никуда не двигалась. Ребята собрались в баню и звали Акимыча с собой. Оставшись одна в теплом, протопленном доме, Лиза забралась в уютное гнездо из подушек и свернутого пледа. У кровати ее уже ждал ноут с не досмотренным еще в Москве сериалом и кружка сладкого кофе. Отдыхать было скучно. Через полчаса глупые реплики героев наводили тоску, спина затекла, а с подоконника на пол начала капать растущая лужа воды.

– Ну так дело не пойдет.  – Свежеобретенное шило в нижней части спины подзуживало на какое-нибудь осмысленное действие. Остановив на незаконченной фразе главного героя, что уже минут пять размышлял о своих не простых чувствах, Лиза пошла за тряпкой. Вымыла подоконник и пол, разобрала завал из чистых и ношенных вещей, поменяла пастельное белье.

– Нормально так отдыхается. – Обнаружила себя на кухне, возле перемытой посуды и сияющей плиты. Приехал Виталя. Получил сегодня выходной за отсутствием старшего и в довесок два пакета вещей в прачечную.

В холодильнике еще оставалась еда и покружив по дому в поисках занятия опять оказалась у ноута. После небольшой встряски нашлось и дело интереснее и место приятнее, чем мягкая перина. К вечеру приехал распаренный Акимыч с Матвеем и новой идеей, а Лиза оторвалась от поисковых запросов, разгибая уставшую спину. Пора было менять табуретки на кухне на что-нибудь более удобное. Хозяин брошки после долгих поисков оказался реальной фигурой. В тематических сайтах и форумах рассказывали, что в Первую мировую войну вступил в рядах Финляндского полка. Высочайшим приказом от 1916 года штабс-капитан Голлер был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени. Интересная личность. В Русской армии барона Врангеля служил в 1-м сводно-гвардейском полку до эвакуации Крыма.

После 20-го эмигрировал во Францию, был участником сопротивления и умер в 45-м, не дожив до победы. Был женат. Остались двое детей. Стоило поискать кого-то на Лазурном берегу, из общества русских эмигрантов, может и подскажут, где этого вояку похоронили. Ехать во Францию ради несчастной Евдокии искательница и не собиралась, а вот списаться и отправить брошь для захоронения вполне была готова.

Мужики тихонько сидели рядом, заглядывая через плечо на ветки форумов, стараясь не мешать. Лиза поняла, что больше из открытых источников ничего не вытащит, отложила вопрос на подумать и обратилась к своим придумщикам.

– Ну, давайте рассказывайте свою гениальную идею. Я готова.

– Так вот чего удумали. Дом наш Лизавета, маловат, да и венцы нижние поменять треба. Вот мы с Иванычем и покумекали, что надо нам свайный фундамент не только для туалету делать, но и весь дом на него поставить.

– Сразу и обвяжем все – Поддержал деда прораб. – Расходы пока только на сваи будут, а дому потом с пристройками на одном фундаменте стоять, все крепче, чем каждый раз свое городить.

– Подождите. Вы хотите наш дом разобрать и фундамент весь заменить? А жить мы где будем?  – Округлила глаза Лиза, не поняв и половины.

– Да, тьфу на тебя. Куда разбирать? Фундамент нам поменяют, а дом оставят. Полы опять же утеплят. Уже придумали все. Надо еще только 40-50 свай, да обвязки чутка. Ну с печкой еще покумекать. Она то на своей опоре стоит, это только перекладывать

– Можно это без меня как-нибудь решить. Я вообще ничего не поняла. Главное, чтоб не в сарае с козой куковать, пока вы тут все сломаете. – Лиза потерла виски пальцами. – А без этого никак нельзя?

– Ежели по правильному, то никак. А если кое-как, то можно и так. – Хитро ответил дед, запутав окончательно свою хозяйку, но потом подмигнул и продолжил. – Не боись, Лизка, такие хоромы нам отгрохают, что будешь у нас боярыня столбовая, а мы значит при тебе.

На том и порешали. Все найденные данные отправила Вениамину на почту с просьбой помочь найти наследников белогвардейского эмигранта. В голове носились мысли о перестройке дома. Представлялось такое французское шале с открытой верандой и лавандой в горшках, но в реальности мог получится монстр из кучи кубиков.  – Может проект посмотреть какой, но куда с нашими финансами, такие траты. Сама порисую, чего хочется, а трое из ларца пусть уже думают, возьмутся за это безобразие или нет.

Дедушка уже похрапывал на печи, за окном шелестел дождь, а Лиза все сидела на кухне в мечтах об идеальном доме, где всем найдется место.

Глава восьмая. Сон на природе.

Странное дело, каждую ночь приходилось куда-то по чужим сновидениям ходить, а недосып остался в Москве, вместе с кошмарами. В просторном сонном доме Лиза ходила задумчива и только перебирала варианты, куда бы она что поставила. Если добавить пару комнат и большую веранду, то гостей можно оставлять в старом доме. А если еще и расширить кухню, то куда будут выходить окна. – Можно же сначала тут дом перестроить, а потом уже наяву его пытаться повторить  – Посетила светлая мысль блондинистую голову.

Химера с ленивым интересом наблюдала за метаниями хозяйки. Она была согласна на переделки, если ее кроватку, занимавшую уже пол спальни никто не будет двигать. Козочка устала, ей отдыхать надо.

– Пойдем-ка прогуляемся. – Предложила хитрой морде хозяйка. Все лежишь и лежишь, а окрестности мы так и не посмотрели. Вытащила уговорами и принуждением ленивицу на крыльцо и пошла на задний двор. В отличие от реального пятачка с парой грядок, яблонями и сараем, тут было просторно.  За заборчиком начинались поля. Летний полдень остановившегося времени напоил зноем травы. Терпкий запах щекотал ноздри и тропинка приглашала прогуляться все дальше и дальше.

– Пойдем? Лиза замерла у заборчика, вопросительно посмотрев на козу. Не то чтобы она боялась, но знакомый по яви мирок был точно безопасен, а тут трава по пояс и непонятно кто в ее сновидениях еще может еще поселится. Милка боднула трусливую хозяйку под мягкое место:  – Мол, не бойся. Тут страшнее нас никого не водится.  – Обогнув застывшую Лизавету, потрусила вперед, раздвигая сложенными крыльями осыпающиеся метелки.

– Начало сотворения мира. – Думала восхищенная Елизавета Петровна, царица полей. Над головой в глубоком, голубом небе звенел жаворонок и тонким серпом висела новорожденная луна, презирая космический порядок. Она лежала, раскинув руки на смятой траве и лучшего сна за свою жизнь еще не видела.

Амалфея, вредная рогатина ходила кругами, утаптывая спирали, как от прилета инопланетян. Сторожила хозяйку и мученически прихватывала травинки, всем видом показывая, то она нагулялась и пора уже возвращаться.

– Вот до края леса дойдем и вернемся, – Из вредности предложила хозяйка, решив показать кто в доме главная коза. Березки, казавшиеся такими близкими, отодвигались с каждым пройденным шагом. Они то казались нарисованными, то проявлялись, то скрывались в тумане. – В лес, похоже, я тут не попаду. Придется Лешему наяву свидание назначать. Хотя идея казалась такой удачной.

Оставалось вернуться к дому несолоно хлебавши и пойти записывать очередную тарабарщину в кулинарную книгу. Сегодня у них на сон грядущий была постная гречневая каша в капустных листьях и желтой кувшинки. Представляя себе это сочетание вкусов, даже в лекарственных целях Лиза содрогалась всем желудком. Впрочем, для лечения мозолей и натоптышей может ее просто прикладывать надо было. В рецепте об этом ни слова, но и готовить не заставляют. Запоминай и пиши.

Отпустив Милку за калитку в поисках новых, свежих кошмариков, сама собралась к бабушке. Надо было рассказать, что узнала про брошку и посоветоваться как Лешего в лесу ловить. Часики привычно прыгнули в ладонь и вот она уже стоит у знакомой двери.

– Ну, что егоза. Замерзла поди от смертного холода? Пустила тебя преграда то или ворона пришлось ждать? – Выспрашивала Маланья сновидицу, налив полную кружку малинового взвара и выдав очередную ватрушку. В волшебной печке они похоже пеклись постоянно.

– Холодно, да. Я думала околею, пока дойду. Девушка там, мужа ждет. Как в революцию умерла, так и ждет. А он герой и белогвардеец, сбежал во Францию, там женился, жил и помер. Он про нее и не помнил наверно.

– Последние желания уважать след. Попросила тебя душа чего исполнить, так не обещай или в лепешку расшибись, если слово дала. – Маланья припечатала последнюю фразу резким хлопком по столу. Лизу чуть кружку не разлила.

– Это я и сама поняла. – Ответила примирительно. – Я его наследников постараюсь найти, может им отправить, чтоб в могиле захоронили. Не готова я во Францию ехать, здесь дел полно.

– Да понятно, что ж делать-то. Я тебе девочка говорю, чтоб ты пустых обещаний не давала. Ни живым, ни мертвым. Во снах такое втрое взыщется, не то, что в жизни твоей бестолковой.

Лиза постаралась свернуть разговор от нравоучений в конструктивное русло и взялась выспрашивать про Лешего. Что ему нести из подарков и как найти. Сама идея дойти до леса во сне бабушку больше рассмешила, но направление, где искать указала примерно тоже.

– Опять ты забыла, чего я наказывала. Вещь тебе нужна, что лесу принадлежит, тогда и в сон попадешь, куда надо. А из гостинцев хлеба с солью, да сахару кускового. Хватит ему старому. От меня привет не забудь передать, да на словах скажи, чтоб не озоровал. Болото какой год гниет, а он ни ухом ни рылом. Расслабился совсем, только и осталось мощи, дачников пугать, да по буеракам таскать. Будет чего просить, за спасибо не соглашайся. Есть чем отдариться скопидому этому, пусть уж раскошеливается. А коли должен останется, то считай счастливый билет вытянула. Ну иди, иди. Утро вечера мудренее.

Глава девятая. Явь. Романтические прогулки

Утро было солнечным. Вчерашний дождь, смыл сажу и пепел после соседского пожара, на кустах висели капельки, переливающиеся алмазной россыпью. Высокое чистое небо с редкими перистыми облаками и молодая зеленая травка с желтыми солнышками одуванчиками, что может быть лучше. Лиза щурилась на крыльце, попивая первую кружку кофе, когда в калитку стукнулся хмурый батюшка. Выражение его лица так контрастировало с радостным весенним пейзажем, что Лиза не в шутку встревожилась. Дошла до калитки и впустила отца Сергия, предложив ему позавтракать вместе и рассказать, что случилось.

– Правы вы были с Еленой Владимировной. Подменили нашу святую Ольгу. Отсканировали и вместо оригинала вставили. Вот такие новости Елизавета. История скверная получается. Икона была списком с доски семнадцатого века, ценности невеликой, а вот покусились. И ладно бы оклад серебряный содрали, а тут одно святотатство вместо прибытка. Бесовщина какая-то.

– Батюшка, а список, это копия значит? – Поинтересовалась заинтригованная Лиза.  – А оригинал тогда где?

– Ну да, копия. Святую Ольгу Симон Ушаков писал для домовой церкви князей Нечаевых. После Андрея Рублева это один из самых известных иконописцев был. Немного его работ осталось. Утерян был святой образ в Революцию, где-то в Петербурге. Оклад сорвали, а дерево на костер. Теперь и копии лишились – Совсем пригорюнился святой отец.

– Ну не вяжется. Зачем столько мороки ради копии. Сначала надо было снять незаметно, отсканировать, потом распечатать, вставить и вернуть назад. Это не сельская самодеятельность, здесь как минимум принтер нужен нормальный. – Продолжала размышлять, поднаторевшая в детективах Лизавета. – А, как думаете, отец Сергий, а если это тот самый оригинал и есть? Пропал, а потом его за копию приняли?

– Ну скажите тоже. Это как Святую Троицу в сельский храм повесить. Проверяли и не один раз. Иконописец такого масштаба. Хотя, – Задумался он – Запрошу еще раз документы. После возрождения храмов такая неразбериха была, кто в дар приносил, а кто по разрушенным церквям собирал. Здесь деревня, контроля всегда меньше. Натолкнули меня на идею, Лизавета Петровна. Теперь еще все сильнее запуталось. Дело открывать надо о краже. Знакомый ваш посодействовать обещал, чтоб шуму лишнего не было.

– Да, да. Сейчас наберем ему – рассеянно ответила Лиза, думая, что человеку стороннему иконы вообще не интересны. Надо же знать еще чьей кисти и сколько стоит. Опять этот краевед торчит из истории, как сучок. Он один и мог понимать, ценность, висевшей в старой церкви доски.

Крутилась в голове верткая мысль, что упускает что-то Лизка. Ответ близко, руку протяни, а не схватишь.    Набрала юристу, передала трубку священнику и деликатно отошла в сторону забора, задумчиво проводя рукой по доскам. Ядовито зеленый штакетник выдержал свой первый дождь и сиял неоновым цветом на фоне раскисшей улицы.

– Лизавета! – Позвал батюшка. – Позволите дождаться Вениамина у вас в гостях, если не стесню? Он обещал приехать со следователем, а дорога сегодня  не сказать чтоб прохожая.

– Конечно. Даже разговора быть не может. Пойдемте только в дом. Там деда уже проснулся, может он чего расскажет, как сторожил.

Дед Василь в своих ярко желтых сапогах как раз вернулся с дойки и только бороду чесал удивленно, слушая новости о подмене икон.

– Не припомню я чтоб наши отдавали чего. У Матрены Николай Чудотворец был, да после смерти дети увезли, не побрезговали. Батюшка наш, земля ему пухом, очень за это дело расстраивался. Он по всем окрестным деревням тогда ездил, как Храм восстанавливали. Собирал утварь храмовую по домам разнесенную. Может и икону эту, кто отдал. Кто знает-то.

В задумчивости посидели еще немного. Впрочем, скоро приехал Виталя с новым средством для чистки туалетов и два хулигана быстро ретировались устраивать реалити-шоу в деревенский сортир. Рекламодатель заявлял, что блестеть будет, как новый. Вот и побежали проверять под камеру. Лиза разбирала полученное с прачечной белье, а батюшку оставила у ноутбука, разрешив посмотреть новости и предложив еще чаю.

Через час с небольшим нагрянули сразу и строители с целой машиной железных свай и юрист с товарищем из следственного комитета. Лизе только оставалось бегать между одной и другой командой, стараясь не упустить нить разговора священника с органами. Вредный Матвеевич дергал каждую минутку, нужна была ему хозяйская рука и одобрение на предполагаемое свайное поле. Бросила это неблагодарное занятие, только после строгой просьбы не мешать следственным действиям и укоряющего взгляда Вениамина.  Органы погрузили батюшку в свою машину и увезли на место предполагаемого хищения. Веня обещал заскочить и все рассказать потом. И про письмо о поисках эмигранта намекнул со значением. Значит уже успел что-то узнать.

Сунулась было к блогерам, но хохочущий Василий, махнул рукой и отправил Лизавету своими делами заниматься. У них там процесс шел своим ходом.

Развернулась и ушла к своей Милке, веник ей нарвала из веток с свежими листочками. Козлята, как обычно, хулиганили вовсю, и строгая мать уже начинала их строить. Скоро пора было отселять непосед, а расширять сарай особо некуда. Пора думать о новых владельцах. Лиза вспомнила наставления бабы Милы, про лешего и содействие его в преустройстве химериного потомства.

– Ну на ферму я вас точно не отдам. – Пообещала хулиганам хозяйка. Будем вас по магической части пристраивать. Главное, чтоб в лес не заставили тащить. Обойдется. Только в надежные руки.

За забором загудела машина и Лиза выскочила с заднего двора, посмотреть кого в этот раз нелегкая принесла. У калитки мялся ветеринар. Был он в наглаженной новой рубашке, стрижен и с тортиком в руках.

– Добрый день, Иван Федорович. Вы к нам? А Милка здорова. У вас праздник какой-то? – Не смогла сдержать удивления Лизавета. Зоотехник выглядел сущим франтом в чистых джинсах и белой рубашке. Даже бороду вычесал.

– Это вам Елизавета. Пустите? – Окончательно покраснел зоотехник, протягивая  кремовый тортик. – Добрый день.

– Заходите конечно. Всегда рады. Сейчас Акимыча позову, будем чай пить.

– Нет, не надо пока никого звать. Давайте просто поговорим. – Краснота достигла угрожающего цвета, и Лиза подумала, как бы парень не загорелся от такого пожара внутри себя.

Лиза догадывалась, что ее нежданный визит в сновидение доктора просто так не закончится и ждала от Ивана ответных действий, но тот похоже принял все всерьез. – Женихаться пришел, -сказал бы дед.

– Давайте тогда на кухне посидим, – продолжая играть дурочку, пригласила в дом. Ну нельзя же человеку признаваться, что это она ему приснилась сама, по надобности, а не судьбоносное видение, что жизнь переворачивает. Нелепица какая-то.

– Лизавета. Я хотел – Начал, замялся и опять замолчал Иван, сидя за кружкой кофе с молоком.

Девушка только брови подняла и слегка наклонила голову, показывая, что она вся во внимании.

– Лиза, я не большой умелец говорить красивые слова. – Повторил попытку смущенный ухажёр, а потом выпалил, как в воду холодную прыгнул: – Вы мне нравитесь, очень. Мы мне даже снитесь, ничего с собой поделать не могу. Дайте мне шанс. – Зачастил, выговаривая похоже давно вынашиваемый текст: – Я понимаю, что я простой зоотехник, а вы девушка с запросами. К вам такие люди ездят. В интернете блог ведете, и вообще не моего полета птица, но не отказывайте сразу. Может нам стоит узнать друг друга получше? – Схватил в порыве руку и сжал Лизину ладонь заглядывая в глаза.

– Ох, Иван.  Я так-то не готова к этим разговорам. Ты милый парень, правда, но я даже не знаю, что тебе сказать – Лиза не хотела выдергивать руку, чтоб окончательно не добивать влюбленного, но понимала, что эту махровую романтику не вытягивает. – Давай может попробуем сначала просто дружить? Я тебя так-то постарше буду. Зачем тебе это все?

– Я про возраст даже слушать не хочу. Не в средневековье живем. Просто, я не могу уже больше молчать. Я чуть с ума не сошел, когда услышал, что ваш дом горит. Бежал на ферму за трактором и думал, что мне больше жизни нет, если с тобой что-то случилось.

– Ну, все ж обошлось. – Осторожно освободив кисть, похлопала по плечу поклонника. – Ты, главное, спокойнее к этому относись.  Все хорошо. Я просто не готова пока к отношениям. Столько всего навалилось.

– Может погуляем? – Предложил Иван, решив, что надо продолжать наступление, пока их разговор не прервали неожиданные гости или домочадцы.

– В лес? Отведите меня в лес. Отличная будет прогулка! – Совместив, наконец, в голове пазл, воскликнула манипуляторша. Глядя на округлившиеся глаза ухажёра, улыбнулась довольно. Пусть лучше считает слегка сумасшедшей, чем погибает от неразделенной любви.

– Прям сейчас? Там мокро после дождя.

– Да ничего, я сапоги одену, мы по краешку. Давно хотела в ваш лес попасть. Подождите минуточку. Я быстро. – Пока не передумал, метнулась в комнату, схватила куртку и выскочила на задний двор, где Акимыч как раз закончил издеваться над новинкой химической промышленности. – Деда, дай сапоги поносить. Мы в лес съездим на полчасика и обратно. Тебя там торт дожидается, только все не съешьте. Оставьте нам с Иваном по кусочку.

– Ох, Лизка, ну даешь! Схомутала таки жеребчика. – Хохотнул довольный дед. – Для такого дела и сапог не жалко. Бери, носи. Да носок поддень шерстяной, размерчик-то не твой. Ух, огонь девка. Скачи уже, дело молодое.

Натянув носки и желтые сапоги, Лиза не забыла прихватить в пакет черного хлеба и кусок каменной соли для подарков. От себя орешков и пакет семечек. Поход в гости к лешему становился все ближе. Обалдевший зоотехник, распахнул дверь своей нивы, глядя как туристка запихивает сначала сумку с продуктами, а потом себя в салон.

– Может тогда сначала ко мне, хоть обувь сменю. – Посмотрел на новые ботинки, которые точно поход не выдержат.

– А давай! – Кивнула авантюристка и помахав рукой веселящемуся деду, пристегнула ремень.

Сначала заехали в новую деревню. Остановились у дома на двух хозяев. Половину и снимал ветеринар. Пригласил в гости, но Лизавета предпочла остаться в машине, чтоб не смущать окончательно товарища, который явно не ждал сегодня гостей. Домик был попроще Елизаветиного, но чистенький с палисадником и крашенными белым наличниками.

– У нас тут даже вода есть и газ проведен. – Похвастался ветеринар, видя заинтересованный взгляд девушки.  – Вообще жить можно, не хуже, чем в городе.

– Ага. – Лизавета уже думала, что бы ей такое из лесу прихватить в качестве сувенира и подойдет ли тот лесок, куда ее обещал отвезти Иван.

– Мы прям в лес, лес поедем?  – В который раз уже спрашивала она, пока нива тащилась по раскисшей дороге от деревни.

– Ну в сам лес наверно не проедем, но сколько сможем по дороге пробраться. Да и мокро там. Сейчас так себе прогулка будет. Это летом хорошо. За грибами или земляники пособирать. Лиза, ты грибы собирать умеешь?